Конор Ниланд. «Ракетка. В туре с «золотым поколением» тенниса — и остальными» 7. Зеленый, белый и золотой
Математика
…
7. Зеленый, белый и золотой
Когда мне исполнилось двадцать лет, одной из моих амбиций стало желание стать лучшим ирландским игроком в истории. Я сказал об этом своему отцу в машине по дороге на один из немногих турниров мирового уровня, проводившихся в Дублине. Он улыбнулся мне, как бы говоря: «Теперь ты говоришь на моем языке». Когда я играл в Кубке Дэвиса, я чувствовал, что мое место в истории ирландского тенниса завоевано.
Кубок Дэвиса, ежегодный международный командный турнир по теннису, — это возможность сыграть не только за себя и свой мировой рейтинг. Важность Кубка Дэвиса для конкретного игрока зависит от того, на каком этапе карьеры он находится, насколько он предан своей национальной федерации и насколько велика вероятность того, что его команда действительно чего-то добьется в этом соревновании. Лучшие игроки из ведущих стран, как правило, рассматривают это соревнование как титул, который нужно завоевать, чтобы пополнить свое резюме, а после победы в нем стараются избегать напряженного и выматывающего формата. Для других командная концепция может стать желанной передышкой от одиночества в туре. Большинству нравится новизна, но лишь немногие жертвуют своими карьерными перспективами ради флага. Кубок Дэвиса имеет давние традиции и пользуется большим уважением, но у него есть неиспользованный потенциал. Если бы его проводили реже — возможно, раз в четыре года, как чемпионат мира по футболу, — он стал бы гораздо более значимым событием, чем сейчас.
В последние годы формат был изменен, но в мое время команды играли в формате лучшие в пяти сетах: два одиночных матча в пятницу, парный матч в субботу, а затем еще одна пара одиночных матчей в воскресенье. Командами из четырех человек руководил тренер, которого называли «неиграющим капитаном».
Такой формат часто становился залогом того, что в заключительный день будет много ничего не значащих матчей. На следующий год после ухода из тура я работал помощником тренера в ирландской сборной. Первые три матча против Финляндии мы проиграли. Сыграв свои матчи, несколько финнов отправились пить в Дублин в субботу вечером. Я знаю это, потому что пил вместе с ними. Один из них, Харри Хелиёваара, в тот же вечер объявил о своем уходе из команды, сказав своим товарищам, что устал от Futures и хочет работать в авиации. (Через четыре года он изменит это решение и, как ни невероятно, войдет в десятку лучших в мире в парном разряде)
На следующее утро финны отказались играть свои два матча после тяжелой ночи в городе. Наш капитан, Гарри Кэхилл, вышел к микрофону перед толпой и объяснил, что происходит. Нескольких членов финской команды это не впечатлило, и зрители стали свидетелями спора на корте между двумя капитанами, который был, пожалуй, более зрелищным, чем все теннисные матчи. В итоге Финляндия выставила одного молодого игрока на один из двух ничего не значащих матчей, но желающих сыграть пятый и последний матч не нашлось. Это была очень плохая реклама, особенно если учесть, что мы продавали билеты на воскресные матчи. Финальный матч мы сыграли между собой, а финнов потом оштрафовали.
Я сам дебютировал в Кубке Дэвиса много лет назад, в возрасте восемнадцати лет. Само противостояние было фантастическим, против невероятно хорошей хорватской команды, даже без великолепного Ивана Любичича, который в то время, очевидно, был в ссоре с федерацией. Без него в команде остались Горан Иванишевич (который в следующем году выиграл Уимблдон в качестве уайлдкарда), будущий игрок топ-10 Марио Анчич и Иво Карлович, гигант ростом 211 см, который впоследствии станет рекордсменом ATP по количеству эйсов за карьеру. Ловро Зовко, специалист по парным играм, завершал четверку. Что они делали с Ирландией в третьем эшелоне соревнований, я понятия не имел. Через три года они выиграли высшую Мировую группу.
Это было в Дублине в июле, и шел дождь. Иванишевич спросил одного из вежливых водителей: «Как все в Ирландии не убивают себя из-за такой погоды?» Мои товарищи по команде, Оуэн Кейси, Скотт Баррон и Питер Кларк, были старше меня и более опытными профессионалами. Оуэн достойно проиграл свой одиночный матч в четырех сетах Иванишевичу (чему отчасти способствовал сильный песок, который мы высыпали на корт с искусственной травой накануне). Скотт проиграл Анчичу в четырех сетах. После того как Оуэн и Скотт проиграли парный матч в субботу, воскресенье превратилось в день ничего не значащих матчей.
Наш капитан, Питер Райт, созвал командное собрание за обеденным столом, чтобы объявить состав на воскресные матчи. Скотт получил травму и не мог играть. Питер Райт посмотрел на Питера Кларка. «Питер, завтра ты играешь вторым номером». Кларки, выросший в Австралии, покачал головой. «Я думаю, вместо меня должен играть Конор, приятель. Он молод, это будет для него отличным опытом». Кларки был двадцать один год. Я не мог в это поверить. В тот момент это показалось мне необычайно щедрым с его стороны, но, зная Кларки, я подумал, не хочет ли он просто получить чистый шанс на субботний вечер. Несмотря на то, что меня выбрали для игры, я тоже пошел и выпил пару кружек пива с остальными в тот вечер, хотя и ушел рано.
Скотт подошел ко мне за пару часов до начала моего матча на следующий день. «Послушай, несколько советов для твоего дебюта. Во время разминки сосредоточься на дыхании». Я не понимал, о чем он говорит, но вскоре узнал. Я совсем не нервничал, пока не вышел на корт. Глядя на толпу, детей, подающих мячи, тренеров, национальные флаги, я почувствовал всю серьезность происходящего. Нервы внезапно проросли и обвились вокруг меня, как усики. Мне было всего восемнадцать, и я еще не испытывал особого давления серьезного командного тенниса в Беркли. Впервые я наблюдал за тем, как люди наблюдают за мной. Меня также тяготило осознание того, что теперь я вхожу в число лучших теннисистов Ирландии. Я глубоко вдохнул, чтобы успокоиться. В Кубке Дэвиса всегда по-разному: бывало, что я так волновался, что хотел выбежать из раздевалки перед матчами. Все стало еще хуже, когда я стал игроком №1 в стране, и мои два одиночных матча в каждом розыгрыше стали решающими для нашего положения в Кубке Дэвиса.
В дебюте мне помогло то, что я был наименее похмельным участником. Некоторые члены хорватской команды, как мы слышали, очень хорошо покутили в «Лиллис Борделло», легендарном дублинском ночном клубе.
Я начал матч против Карловича не очень уверенно, проиграв свою подачу. Но я сделал брейк, а затем невероятным образом снова сделал брейк и выиграл первый сет со счетом 6:4, к всеобщему удивлению. Толпа одобрительно загудела, и я трусцой вернулся к своему креслу, размахивая кулаком. Я посмотрел на места, зарезервированные для хорватской команды, и увидел там Иванишевича. Он заснул. Через два часа мы с Карловичем в третьем сете играли со счетом 4:4, 30-30. Не благодаря Горану, Карлович одержал победу.
На следующий год я поехал с ирландской командой в Монако в качестве первого запасного, но не играл. Принц Альберт появился в последний день, сидя над кортом в своей личной ложе в загородном клубе Монте-Карло. Когда Оуэн Кейси вышел вперед в решающем матче, один из ирландских парней повернулся ко мне и сказал: «Конор, твой человек, принц Альберт, только что разбил стул о стену. Он в ярости». Я обернулся, широко раскрыв глаза от волнения. Мне потребовалось больше времени, чем следовало, чтобы понять, что они пошутили: Принц Альберт не так уж сильно любил теннис.
В тот вечер мы отправились в знаменитый ночной клуб «Джиммис», где бутылка Heineken стоила €40. В клубе мы познакомились с группой ирландцев, и когда я разговорился с одной из девушек, то сказал ей, что представляю Ирландию на Кубке Дэвиса. «О, — ответила она, — я не слежу за гольфом».
Кубок Дэвиса позволил нам взглянуть на позолоченный образ жизни профессионалов, занимающих первые места в ATP-туре. За нами присматривали так, как никогда не заботились в низовьях тура. Все было схвачено, и нам не пришлось платить за перелет, гостиницу, питание, физиотерапию или отдых. Отели часто были шикарными, а обслуживание — ВИП: на моем дебюте нас возили в красных «Альфа Ромео», несмотря на то, что наш отель находился через дорогу от места проведения соревнования. Ирландская ассоциация тенниса, однако, не стала выкладываться по полной. Почти ни разу за всю мою игровую карьеру мы не надевали зеленый цвет. Вместо этого нам выдали общие, непредсказуемые цвета, которые иногда даже совпадали с национальными цветами наших соперников. В 2009 году мы вышли на игру с Кипром в сине-белой форме, а в 2012 и 2014 годах — в красно-бело-черной против Египта.
Еще одной ключевой особенностью Кубка Дэвиса в то время было то, что это был единственный турнир за пределами турниров Большого шлема, где мужчины играли пятисетовые матчи. В 2003 году, когда я еще учился в колледже, я впервые сыграл в пяти сетах с Василисом Мазаракисом из Греции, который занимал место за пределами первой сотни мирового рейтинга. Новые, волшебные струны Luxilon (еще один подарок от Кларки) помогли мне улучшить мои удары от земли на грунте, хотя мне не помогла 42-градусная афинская жара и тот факт, что в третьем сете у меня начались судороги, поскольку я совершенно не был знаком с физическими требованиями игры в пяти сетах в таких условиях. Судороги часто впервые посещают игроков во время Кубка Дэвиса, и не только из-за повышенных физических нагрузок: дополнительное давление, связанное с игрой за свою страну, заставляет мышцы игроков напрягаться.
Один из самых больших матчей в моей карьере в Кубке Дэвиса был против Марокко в 2008 году в Дублине. Мне противостоял Юнес Эль-Айнауи, бывший игрок топ-15. Обе команды остановились на неделю в отеле «Меспиль», который находился всего в нескольких минутах езды от места проведения соревнований — крытых кортов теннисного лаун-теннис клуба «Фицуильям». Трибуна была построена на первом корте, а матч проходил на втором. Я лежал в своем гостиничном номере и ждал, когда закончится матч моего товарища по команде Лука Соренсена. Нас ждала машина, чтобы отвезти из отеля на корт. Как только Лук закончил, я спустился вниз и сел в «Фольксваген Поло», за рулем которого сидела Эйлин Роган, менеджер по операциям Ирландской ассоциации тенниса. Я втиснулся на заднее сиденье, так как все 196 см роста Юнеса уже сидели на переднем сиденье. Для такого человека, как я, он был одним из главных имен в теннисе, и я никак не ожидал, что буду сидеть за ним в хэтчбеке перед международным турниром. Когда я оправился от первоначального шока, то понял, что мы не двигаемся. Шел проливной дождь, дороги были забиты транспортом, а время до начала нашего матча поджимало, и Эйлин начала паниковать. Она позвонила по телефону, а затем обернулась, чтобы сказать нам, что на корт нас будет сопровождать полиция.
Через две минуты сквозь поток машин пронеслась фаланга полицейских мотоциклов с мигающими синими огнями. Мотоциклист жестом показал на Эйлин, и мы быстро уехали, двигаясь по улице с односторонним движением и уклоняясь от машин. Автомобилисты, застрявшие в пробке, с недоумением наблюдали за происходящим. Волосы Юнеса, уложенные в дреды, покачивались у меня перед глазами, пока мы набирали скорость. Мы прибыли на место примерно через минуту.
Когда мы с визгом въехали в «Фицуильям», полицейский слез с мотоцикла и целеустремленно направился к нам. Он хотел пожелать нам удачи? Он поднял забрало и ткнул жестким пальцем в черной перчатке в лицо Эйлин. «Один из наших людей упал с мотоцикла по дороге сюда!» Это было похоже на «Апокалипсис сегодня» в южном Дублине, только вместо Роберта Дюваля, возглавляющего атаку на вертолете, была Эйлин Роган на своем «Фольксваген Поло». Поразмыслив, мы могли бы просто пройтись пешком. Мои ноги были как желе от адреналина, полученного во время поездки. Я проиграл в двух сетах.
В мировом рейтинге иерархия в командах Кубка Дэвиса была довольно четкой, но в 2007 году мы с Луком Соренсеном были близки друг к другу в рейтинге, поэтому капитану пришлось решать, кто должен быть первым номером в команде. Капитаном был отец Лука, Шон. Когда мы с Луком играли перед ним тренировочный сет, я провел, пожалуй, свою худшую тренировку в жизни, проиграв 0:6. Я переосмыслил динамику, гадая, что это — теннисный корт или площадка для кенгуру.
В 2010 году мы встречались с Турцией в Дублине, прекрасно понимая, что поставлено на карту. Победа выведет нас на встречу с победителями матча Великобритания – Литва (из-за того, что Энди Маррей пропустил несколько последних матчей, Великобритания оказалась в группе II). Победа для нас обоих будет означать местное дерби в Дублине. Маррей снова не играл против Литвы, но подтвердил, что в следующем матче он будет играть против нас, а точнее, против меня, поскольку мы были лучшими игроками в своих командах. Маррей был на пике популярности, и это был самый крупный теннисный матч, который проводился в Ирландии за последние десятилетия.
Мы выполнили свою часть сделки, легко обыграв Турцию, а потом сидели и молились, чтобы Британия без Маррея обыграла Литву.
Четыре месяца спустя я вышел на корт «Фицуильям», и меня встретила стена шума, созданная литовскими любителями тенниса, живущими в Дублине. Британия умудрилась проиграть свой матч с ними со счетом 2-3, и в то время как Литва прибыла к полному отсутствию интереса со стороны ирландских СМИ, Британия вместо нее играла с Турцией.
Вместо того чтобы играть с Энди Марреем на глазах у ирландской толпы и СМИ, я играл с Лауринасом Григелисом, который обыграл меня в двух сетах на глазах у примерно 500 человек, большинство из которых были литовскими экспатами. Это была огромная возможность, упущенная для меня лично и для тенниса в Ирландии, но никто, кроме игроков, этого не знал. Никто больше не следил за теннисом настолько внимательно, чтобы понять, что было поставлено на карту.
Приглашаю вас в свой телеграм-канал, где переводы книг о футболе, спорте и не только!
