«Нью-йоркская служанка», 11-я серия
- Эй, ребята.. Причем здесь я? - запротестовал Фели, опасаясь помрачения рассудка.
- А ты послушай дальше! - призвал Роджер. - Про Ника тут сказано, что он неконгруэнтный не из-за плохого воспитания и тяжелого детства, а лишь по причине неудач на гей-фронте. Редакция "Vanity Fair" советует Берни, Нику и Танаси попросить у тебя помощи. Ты должен помочь ребятам признать их природу, привнести стиль, направить адреналин в правильное русло, научить их улыбаться.
- Ты научишь их улыбаться, - подтвердил Надаль. - Это важно, Фели.
...
- Не верю, что это происходит реально, - прохрипел Лопес. - Что вам всем от меня надо?
- Проблем не будет, Фели. В туре такого, как ты, примут без вопросов. Лично я только за, это хорошо. Я всегда поддержу, если ты решишь открыто об этом заявить.
- Ты же наш друган, да, Фели? - испытующе глянул Надаль. - Все будут на твоей стороне, Фели. А если кто-то вякнет, просто скажешь мне! - и Рафа в порыве чувств махнул кулаком.
Лопес закрыл лицо руками и заплакал.
- Ну-ну, не надо, - Роджер подошел и погладил Фелисиано по голове. - Не бойся, все будет хорошо. Просто сделай это.
- Сделай камин-аут, Фели, - прошептал Рафа. - Прикрой наши задницы.
...
Роджер лениво обходил залы Музея Современного Искусства. Торопиться было уже некуда.
Все было странно. Очень странно. Его поражение. Исчезновение Эжени. Скандал, устроенный Миркой. Экспозиции музея.
"Моя сумасшедшая жизнь", подумал Роджер.
Одна инсталляция обратила особое внимание Федерера. Прямо-таки вывела его из себя. Вместо того, чтобы отвлечь от работы, как и полагается искусству, она только воскресила саму суть отношений в АТР. Так же как и огромный анус морской звезды, загадочно мерцающий в полумраке.
Федерер источал ненависть ко всему белому свету. И тут взгляд его упал на картину "Мальчик в красном жилете".
Сходство мальчика на картине и юного Рафы пронзило Роджера. Он почувствовал сильный приступ любви ко всему живому.
"Эмоциональная дестабилизация", - понял Федерер.
...
- Долбаные пробки! - Мария возникла за его спиной. Роджер сделал попытку обернуться. Шея хрустнула, боль отдала в лопатку, потом в бедро, потом в седалищный нерв.
- Как вы? - поинтересовалась Маша из-под капюшона просторного пальто. Она была похожа на средневековую монахиню, сбежавшую к любовнику прямо с исповеди.
- Великолепно, - сухо сказал Роджер, нечеловеческим усилием останавливая судороги. - Давай присядем.
...
Он хотел устроиться под Рене Магриттом и его "Возлюбленными" (картина напомнила Роджеру его отношения с Эжени, полные страсти, тайн и напряжения из-за роковой разницы в возрасте).
Однако Шарапова с возгласами восторга потащила его к пластиковым летучим мышам, которые судя по всему, совокуплялись на лету в причудливых позах.
- Не расстраивайтесь, Босс, - бодро сказала Маша. - Нам не терпится взяться за работу на новом турнире!
- Возможно, увидимся в Австралии... - уклончиво вздохнул Роджер. - Вы девчонки такие веселые... Каждая делает что хочет, да?
- Это просто небольшое недоразумение, - затараторила Мария. - Дурацкие австралийцы! Все на одно лицо! Слоун их просто перепутала. Тот, которого она заманила к себе, тоже отзывался на имя "Джон".
- Слоун? Опять? Она что, единственная кто работает? - сарказм Федерера был более чем оправдан.
- Так получилось... - Мария развела руками. Она не могла сказать Роджеру правду о том, что накануне Слоун перебрала и ей было все равно, кого затащить в свой номер. - Что-то странное происходит у нас, Роджер. Девчонки куда-то пропадают. Кристина Плишкова исчезла, Каролина отправилась на ее поиски. Бушар прогуливает. Или с ней что-то стряслось? И только Слоун...
- А ты где была?
Вопрос застал Марию врасплох. Она побледнела.
- Я играла в теннис.
- Что ж, уважительная причина. - Роджер пристально посмотрел ей прямо в глаза.
Казалось, он видел ее насквозь. Всю ее ложь.
Она вспомнила картинку, присланную в твиттер, и зарделась, как в самое первое мгновенье.
"Мечтаю оказаться у твоих ног", - было написано под изображением.
Сексуальная самка! Разумеется, и в офисной рутине, и отправляя Стивенс на задание, и во время своего матча, Мария могла думать только об этом.
Победитель получает приз