4 мин.

«Доктор Пипец. Возвращение легенды»

2 k

 

 

Лондон, воскресный вечер. Доброжелательный уютный Сохо принимает меня в свои объятия, маня светом баров и ресторанчиков.  

Но нет, я специально обегаю как чумной все эти пафосные заведения, где человек в джинсах приравнивается к слуге, а джентельменом считается любой обсос в костюме. 

Сегодня я прост и демократичен как обычный лондонский бомж. Когда я наряжаюсь, это вводит людей в соблазн. Они сами не понимают, что в них тянется ко мне, но в итоге готовы разорвать меня на клочки, как в фильме "Парфюмер".  

Дело не в запахе, хотя конечно в нем тоже. Дело в том, что я идеальная модель. Даже посредственные вещи смотря на мне божественно. 

Помню, как мы с Гулбисом гуляли по Стокгольму. Я был одет скромно, но со вкусом, он был одет броско, как любит. Две девушки схватили нас и куда-то потащили. Когда все было кончено к общему удовольствию, выяснилось что это проститутки. Мы с Эрнестино стали единственными клиентами, которых путаны захотели обслужить бесплатно за всю историю шведской простутиции. Разразился скандал: профсоюз проституток Стогкольма с позором исключил девушек из своих рядов. Естественно я помог безработным финансово, как мог, и какие-то пид*расы тут же слили нас полиции за мое благородство!   

Такие вещи случаются все время. И особенно в Лондоне.

Эти крайне туманные альбионки (оцените мою деликатность, я не произношу слово "фригидные", ведь это уже сексизм) всегда сходили по мне с ума. 

А британские старушки? Для этих я как новая модель кардиостимулятора.  

Из Уимблдонских апокрифов:

- Маргарет Тэтчер поставила мир на грань катастрофы, когда ушла из-за меня в отставку.

- Элтон Джон был на грани развода с мужем, но я уговорил его не делать этого.

- На моем первом Уимблдоне Королева едва не опередила Джимми Джампа в его скандальной славе, когда отослав бодигардов за чипсами, уже кричала "Фелисиано, я иду к тебе мой мальчик!", но запуталась в придворных болонках и не смогла выбежать на корт обнаженной.     

 Я надеюсь, у Кэйт Миддлтон хватит ума не приводить на мои матчи своего мужа?...

 Сегодня на мне:

1. Сильно поношенные зеленые леггинсы Серены Вильямс (Серена выбросила их, а я подобрал. Я верю, что как души умерших обитают в оставшихся от них вещах, так и чемпионская харизма сохраняется в одежде, и чем дольше чемпион носил какую-то вещь, тем больше в ней аккумулировалось харизмы).

2. Тельняшка (немного дырявая, и в пятнах) от моего друга Марата (та же логика - чем поношеннее вещь, тем любимее она была когда, и тем больше в ней харизмы, каждая дыра и каждое пятно на вес золота).  

3. Очки-сердечки аля "Лолита" от Курни;

4. Апофеоз - крутой причесон от ирланских парней Jedward. Они как и я - приверженцы Вологодской сметаны в укладке. Говорят, они очень популярны в Лондоне после Евровидения, и я был вправе рассчитывать, что благодаря этой прическе сольюсь с толпой. 

Вы можете посмеяться над моим прикидом, но выбирая между перспективой быть разорванным толпой и стать жертвой фэшен-киллерс, я без сомнений выбираю второе.

Бар, на котором я остановил свой выбор, приятно поразил уже тем, что там не было ни одного экрана с футболом или теннисом. И ни одного из этих монстров – английских скинхэдов, неумело притворяющихся футбольными фанатами. Они понимают Гитлера, но ничего не смыслят в спорте. Так я перефразировал знаменитую фразу Ларса фон Триера. 

Там не было и ни одной из этих плотоядных «туманных альбионок» в вечерних платьях, открывающих старческий пергамент и иссушенные мускулы с бесстыдством кунст-камеры.

К тому же он назывался «The Friendly Society», и спускаясь по лестнице вниз я подумал, что вот-вот зайду в подвал полный труб и запаха мокрой бомжатины.

Устроившись на уютном диванчике со своими бумагами, я сразу погрузился в саунд. И хотя я бы предпочел сегодня скрипучие блюзы от Рэя Чарльза или Джо Кокера, однако и Марк Алмонд с Джей-Джеем Йохансоном оказались очень кстати. Меланхоличный электро-поп, с вдумчивыми текстами и ранимыми мужскими голосами – что может быть лучше для интеллектуальной работы?

Эта музыка стала идеальным аккомпонементом к тому, что я искал этим вечером:

уединения, подальше от обезумевших в погоне за формой игроков, заказать «ланч пахаря» и прикинуть над сеткой - чьи раскаленные добела вопли могу услышать уже в понедельник вечером.

Чтобы настроиться, я заказал виски, стакан для себя и «наперсток для моего друга» официанту – огромному мужчине в боа из черных перьев.

Он удивился, но принес наперсток. Тогда я вытащил миниатюрную клетку с мышонком. Посадил мелкого возле наперстка и сказал ему:

- Слышь, Фернандо, расскажи-ка еще разок, как ты Матушку Ксению послал... 

Официант вежливо рассмеялся, но не оценил мой юмор. Англичане так гордятся своим английским юмором, что давно уже забыли что это такое вообще.

От плавных движений мужчины длинный конец боа тихо покачивался, и я подумал, что немногие женщины могли бы носить его столь же изящно.

... Я уже слышу этот хриплый итальянский голос. 

Что я скажу ей? Франческа, моя золотая рыбка, ты слышишь, мы все шкворчим на одной большой сковородке? Но кто-то уже обуглился, а другие только покрылись золотистой корочкой и думают, что это сексуальный загар? Не подозревая, что огромная печка тщеславия сжигает их заживо.

Или сказать ей, что поможет раз и навсегда? Жидкость для прочистки канализации и тебя не заденут никакие вылеты, дорогая. 

Я продолжал не спеша анализировать сетку у женщин, когда надо мной нависла огромная тень и громоподобно поинтересовалась:

- Ищешь волосатые страсти, подруга?

(продолжение следует..)