7 мин.

Александр Третьяков: «Вот прыжки с трамплина – это действительно сумасшествие»

11 k

Февраль-2006. Когда на глухую альпийскую деревню спускается вечер, на дело идут самые безбашенные участники Олимпиады. По трассе свистят скелетоны — самые опасные из легализованных в олимпийской программе саней, — а зрители заучивают новое имя.20-летний Александр Третьяков обе попытки проводит как под копирку: реактивно стартует, летит первым вплоть до середины дистанции, но на подлете попадает в небольшую болтанку, теряет секунду и финиширует только 15-м. В смешанной зоне к Третьякову подходят три журналиста.

Сияя ярче осветительной мачты, молодой спортсмен рассказывает, как когда-то занимался легкой атлетикой и потому сейчас «делает всех» на старте, как ему все нравится в Турине. Когда вопросы заканчиваются, Третьяков расплывается в доброй-доброй улыбке и сражает репортеров наповал:

— Спасибо вам большое, что пришли.

Февраль-2010. Спустя четыре года Третьяков все так же улыбчив и вежлив, хотя за его спиной уже есть статусные победы. Год назад он выиграл общий зачет Кубка мира и накатал на бронзовую медаль чемпионата мира. И хотя текущий сезон прошел для россиянина очень вяло, в Ванкувере от Третьякова ждут не только рекордного старта, но и медального финиша.

— Вы хорошо помните свою первую Олимпиаду?

— Я там опыта набрался. Стартовал всегда хорошо; сколько мог, держался, а потом — ошибка, ошибка. Молодой был. Помню еще, понравилось в Олимпийской деревне. Много спортсменов из разных видов спорта, разные нации, все друг с другом общаются. Я, правда, только с нашими общался — английский-то не знаю. Досуг был грамотно организован. Вечером там были всякие представления, конкурсы, подарки раздавали. Помню, участвовал в одном — надо было за танцором движения повторять. Набрали несколько человек из зала, и мы под музыку за ним повторяли. Весело!

— Все знают, что ваш реактивный разгон — эхо легкоатлетического манежа. Бросив спринт, вы перешли в бобслей. Правда ли, что туда вы пришли, посмотрев кино про бобслеистов с Ямайки?

— Не совсем. Я еще до этого решил, что буду заниматься бобслеем. Но фильм я, конечно, смотрел, и он мне очень понравился. Вы не видели, да? Там по сюжету ямайские легкоатлеты-спринтеры не отобрались на летнюю Олимпиаду и решили заявиться на зимнюю. Что-то даже показывали, боролись, но в последней попытке упали. Но потом их как героев встретили.

— Из бобслея вас прогнали, потому что вы были слишком легким и не катили боб вниз. Что вы делали, чтобы набрать вес?

— Да что ни делай, если природой не дано, вес не увеличится. В бобслее масса тела очень важна. Но мой вес застыл на отметке в 73 кг. Специально начал качаться — силы прибавлялись, вес — нет. Сколько выжимал? Ну, штанга от груди не была моим коньком, но чуть больше 100 кг я поднимал. Приседал со штангой в 160 кг… Через полгода я перешел в скелетон.

— Долго решались выйти на старт?

— Увидел зеленый свет и поехал. Любопытство взяло верх над страхом — было интересно, что там впереди. Доехал до конца, не перевернулся. Первая мысль после финиша: «Ничего не понятно». Пока ехал, перед глазами все было смешано, все мелькало. Но сразу захотелось разобраться, осознанно спускаться, рулить.

— Вы что-то видите, когда несетесь вниз?

— Все, что надо, вижу — и по виражу, и по траектории. Перед заездами мы исследуем трассу. Надеваем на ноги металлические кошки и проходим в них до самого финиша, записывая все ее особенности. Но потом, когда спускаешься, смотреть перед собой все равно приходится: где вход, выход. С опущенной головой это сделать нереально.

— Биатлонисты обожают этапы Кубка мира в Рупольдинге и Оберхофе, где вокруг трассы по 60 000 человек. У вас есть любимое место для катания?

— Атмосфера хорошая в Кенигзее или вот в Уистлере, где сейчас будет Олимпиада. Народу там — полные трибуны. А трассы мне нравятся скоростные, новые. В Парк-Сити в Америке, в Санкт-Морице швейцарском. На Олимпиаде трасса тоже будет очень быстрая, это мне идеально подходит. На медленных трассах надо много работать.

— На трассе в Ванкувере скелетонист может разогнаться до 140 км/ч. Как вы воспринимаете скорость? В каком стиле вы водите автомобиль?

— А я за рулем не езжу. Водить умею, но прав нет — хочу получить, но времени не хватает. После Олимпиады как раз планирую уделить этому время.

— Прочел, что на вашем шлеме нарисован бобер. Что это значит?

— Нет, бобер нарисован у канадца Джеффа Пейна. У меня года три назад был нарисован медведь. Что значит? Да просто. Россия, медведи, водка, балалайка… Сейчас шлем сменился — чисто черный. Вообще в скелетоне не очень принято расписывать шлемы. У нас по бокам должна быть реклама — считай, половина рисунка закрывается.

— Скелетон, бобслей и сани показывают по федеральному каналу, но почти никто их не смотрит. Вас удручает, что вы блистаете в виде спорта, совершенно не популярном в народе?

— От этого никуда не деться. Понятно, что у нас не хоккей, не футбол, не биатлон. Понятно, что не очень зрелищно. Вот если бы несколько экипажей катались одновременно и конкурировали напрямую! А так все по времени — и это не очень интересно. Но я не представляю, чтобы когда-нибудь желоб расширили и выпустили туда несколько участников. Это слишком опасно.

— Насколько вы популярны у себя в Красноярске? Вас узнают?

— Хех, вы же сами говорите — телевизионные рейтинги маленькие. Меня ни разу не узнавали.

— Скелетонистов все считают сума­сшедшими. Какой cпорт самым сумасшедшим считае­те вы?

— «Формулу-1», горные лыжи, прыжки с трамплина. На трамплин мне даже забираться приходилось. В Парк-Сити вершины старта нашей трассы и трамплина находятся на одном холме. Надо метров 100 пройти, и оказываешься на верхушке трамплина. Когда разминку делаешь, можно как раз забежать посмотреть. Увидел все это вбли­зи и понял, что никогда бы не прыгнул.

— В Ванкувер вы едете за золотом или просто медалью?

— Моя цель — выступить явно лучше, чем на прошлой Олимпиаде. Показать личный рекорд — на старте, на финише. Почему так скромно? Хех, не хочу загадывать. Не хочу сглазить… Перед Играми мне главное — себя в голове настроить. Чтобы настроение было хорошим и чтобы получить удовольствие от спуска. Это же кайф — проехать на такой скорости! А если при этом еще не ошибаешься… Кто-то может не понять, но по-моему, это непередаваемое удовольствие.

PROспорт № 2 (141) 8-21 февраля 2010 года

Наши игры

40 страниц о предстоящей Олимпиаде. Сергей Федоров говорит о хоккее, Александр Легков – о лыжах, Александр Третьяков – о скелетоне, биатлонисты и комментаторы – о составах на эстафеты. Плюс расписание Олимпиады в целом и ее хоккейного турнира в отдельности

Академик Федоров

Сергею Федорову 40 лет – и мало кто в КХЛ играет полезнее него. Поговорив с Федоровым перед стартом Олимпиады, PROспорт понял, как ему это удается

«Вот прыжки с трамплина – это действительно сумасшествие»

Скелетонист Александр Третьяков – о самом безумном зимнем спорте, разгоне до 140 км/ч и низких телевизионных рейтингах. Читать

«На Олимпиаде увидим, кто настоящий монстр»

Призер «Тур де Ски», победитель этапов Кубка мира Александр Легков рассказал PROспорт о том, как обыграть Нортуга, правильно откатывать лыжи и работать на высоте, о хоккее и кино, допинге и биатлоне

Голос за кадром

На примере женской сборной России по биатлону PROспорт объясняет технологию золотодобычи – кто и что делает ради спортивного результата

Состав наступления

Ни разу не повторив в точности эстафетный состав на этапах Кубка мира, тренеры сборной России по биатлону оставили болельщикам право угадывать олимпийские четверки. PROспорт попросил аргументированно сделать это специалистов. Читать

Оттепель

18 февраля казанский «Рубин» впервые в своей истории встретит еврокубковую весну. PROспорт побывал на сборах команды в Анталье, поразился открытости Бердыева, профессионализму Муравски, а также пересчитал татар по пальцам и деньги по сундукам

Выборов не было. Вернее, были

Сергей Фурсенко избран президентом РФС в гостинице «Космос»

Призраки грядущих перспектив

PROспорт посетил матч по водному поло между женскими командами «Динамо-РГУФК» ШВСМ «Измайлово» и Windex Donk GOUDA в рамках Кубка LEN Trophy

Дима Билан: «Я буду посылать спортсменам флюиды»

Дима Билан – о том, что он с Евгением Плющенко одно целое, о способности перекричать сто человек и о Чебурашке как олицетворении русской души

«Самая развитая часть мозга у спортсменов – мозжечок»

Мифы об интеллекте спортсменов комментирует спортивный врач психоаналитик Галина Завьялова

Скелетон
logoАлександр Третьяков
logoВанкувер-2010