Боб Проберт: Тафгай: Моя жизнь на грани. Часть 26
"Проберт – суперхоккеист. Мне многие говорили, что, когда выходишь на лед вместе с Бобом, то чувствуешь себя спокойно. Потому что он никогда не позволял травмировать лидеров команды, за которую он играл", - Игорь Ларионов.
Я любил секс. Дэни называла меня озабоченным ублюдком. Она знала, если я изменял ей. Это всегда выходило наружу или же я сам чувствовал, что должен быть честным. Я не бежал ей рассказывать в ту же минуту, как изменил, напился или ещё что, но, в конечном итоге, это всегда открывалось. Вот почему я думаю, что все эти истории Тайгера Вудса и Сандры Баллок – чушь собачья. Дэни говорит, люди знают на ком, они женятся, и она точно знала, за кого она выходит замуж.
Винзор город маленький и всё тайное скоро становится явным. Я звонил ей домой, прощупать почву. По телефону проблем никогда не было. Она говорила: "Привет, Малыш, ты собираешься домой? Хорошо, жду не дождусь". Потом я входил в дверь и бац! "Что это за херня? Посмотри на телефонные счета! Кому ты столько натрезвонивал, чёрт тебя побери?"
После моего ухода из хоккея, это стало практически игрой. Я никогда не ходил по тёлкам трезвым, обычно набравшись под завязку или под кокаином. Однажды в январе, я только намылился слинять, как Дэни говорит: "Хватит! Я иду с тобой".
"Я собираюсь в "Сильвер". – Местный стриптиз-бар.
"Отлично".
Я напился и начал подкатывать к барменше. Помнится, я ей пожал руку таким хитрым способом, когда средним пальцем проводишь по тыльной стороне руки. Прелестно, не так ли?
Десять лет назад Дэни бы взъярилась, но сейчас она просто рассмеялась. Она выстрелила в меня указательным пальцем, и цокнула языком: "Ты всё кое-что помнишь, Малыш! Ты – горячая штучка!" Я был слишком пьян, чтобы злиться.
На пути домой она сначала молчала. Потом спросила: "Что ты хочешь, Боб? Хочешь, чтоб я вошла с тобой в этот мир, чтоб увидеть, чем он так тебе нравится? Что мне нужно сделать? Я недостаточно хороша?"
Я занервничал: "Что ты имеешь в виду?"
"Это то, что делает тебя счастливым, Боб? Какое-то подобие семьи втроём?"
Это мигом прочистило мне мозги. Дэни и я были родственными душами. Она прошла со мной через самое худшее. Она стояла до конца и поддерживала меня. Она была моей путеводной нитью к нормальности. Я ничего не ответил, но несколько последующих дней я думал об этом. Неужели я довёл её до того, что она считает, что все мои загулы из-за неё.
Я позвонил Дэну Кронину и сказал, что хочу лечиться опять. Теперешний курс проходил во Флориде, Институте Возрождения, Палм Бич. Я старался изо всех сил, чтобы добиться результата. Это было моей самой любимой попыткой исцелиться. Я думаю, у меня начало получаться – до тех пор, пока я не попал в "дом-на-полпути".
Дэни с детьми были в Винзоре, когда я начал постреабилитационную программу в Дельрей Бич, Флорида. Мы переехали на квартиру ещё с несколькими реабилитантами. Частью плана было устроиться на ежедневную работу. Я подал заявление в пляжный клуб, работать кабанабоем, то есть, разукрашивать пляжные домики – кабана и подавать гостям напитки. Мы думали, что поиск работы станет унизительным делом, но это оказалось весёлым делом. Люди там просто отличные и дружелюбные. Они же отдыхают, не так ли? Но бар это не лучшее место работы, когда ты лечишься от алкоголизма.
4 июня 2004 года я снова влез в неприятности. Моя смена была закончена и я беседовал в баре с одной богатой парочкой. Он был агент по недвижимости, она была в разводе и при деньгах. Они пригласили меня за стол и предложили выпить. Я отказался, но они настаивали и, в конце концов, я согласился. Суть-да-дело, речь зашла о кокаине. Я сказал, что я знаю одно такое местечко. И вместо того, чтобы возвратиться в "дом-на-полпути", я повёл её "Лексус", потому что она была слишком пьяна. Я заехал в один район, который пользовался весьма дурной славой. Запад океана, неподалёку от железной дороги над хайвеем Дикси. Очень нехорошее место.
Я остановился перед магазинчиком на заправке. Парочка вылезла из машины и начала болтать с тамошними неграми. У тех были только маленькие шарики крэка по десять или двенадцать баксов. Они продают их прямо на углах улиц, держа наркоту в карманах. Перепалка началась, когда кто-то из этих отпустил грубую шуточку в адрес женщины. Я выскочил из машины: "Следи за базаром!"
Думаю, они решили, что мы копы: "Что ты хочешь, белый?"
"Ты чего мне хамишь? Я просто хочу купить немного кокса. Какие проблемы?"
Но они не унимались, понемногу заводя меня. Я сказал: 'Отвалите нахер, я просто хочу немного кайфа".
Тем временем, рядом с нами остановился неприметный пикап. Кто-то позади меня спросил: "Что вы делаете здесь?"
Как оказалось, эти районы находились под усиленным патрулированием полиции. Белый "Лексус" естественно привлёк их внимание, потому что это явно была машина не из этих мест.
Я не пытался ничего спрятать, просто стоял. У меня не было никаких наркотиков при себе, но я начал беспокоиться, потому что не хотел никакого вмешательства полиции.
Еще один коп спросил: "Что вы делаете в этом районе?"
"Какого хера? Я ничего не делаю".
"Ты тут барыжишь?"
"Отвалите от меня. Я понятия не имею, о чём вы тут говорите. Я только что ушёл с работы".
"Хорошо, значит, ты собираешься тут прикупить немного кокаина".
"Твою мать, я просто хочу хорошо провести время. Я не делаю здесь ничего плохого".
"Лечь на землю".
"Ни хера я не буду никуда ложиться".
Он вытащил "Тазер" (электрошокер) и повторил: "Я сказал, лечь на землю. Сейчас!" После этого он выстрелил. Зарядом там служат две пули-электрода. Я не почувствовал ничего, поскольку был слегка пьян. Похоже, это сработало в качестве анестезии, и я лишь упал на одно колено. Я попытался встать, как другой коп выстрелил в меня из своего парализатора. Меня всего затрясло и тряска сопровождалась жужжащим звуком. Когда действие тока закончилось, я был несказанно рад, но он влепил в меня ещё заряд – бац! Не было никакой нужды стрелять в меня трижды. Весь мой запал кончился уже после второго выстрела. Я лежал на земле, а меня крутило уже человек шесть полицейских. Я думал: "Зачем так прыгать на меня. Вовсе не нужно было стрелять в меня из "Тазера". Зачем они вызывают подмогу, как сумасшедшие? У меня нет с собой ни грамма наркотиков". Потом один из копов подхватил мои солнечные очки за 600 долларов, примерил и засунул себе в карман.
Мне застегнули наручники на руках за спиной, а полицейский, стыривший мои очки, давил коленом мне сзади на шею. Я как смог повернул голову и сказал: "Ты, похоже, был жирдяем, которого все чмырили в школе, поэтому ты и пошёл работать в полицию".
Меня забрали в участок и обвинили в сопротивлении аресту и нападении на полицейского – всё то же самое обычное дерьмо, не так ли? Они должны обвинить меня в нападении. Вдруг я приду в суд и заявлю: "Эти парни избили меня. Они так туго затянули наручники, что повредили мне запястья. Я не мог нормально работать своей левой рукой недель шесть". Им нужны запасные оправдания. В 99 процентах случаев они опровергают все выдвинутые против них обвинения.
Я снова чувствовал себя паршиво, потому что единственным поводом, из-за которого я отправился на курс лечения, была моя семья. Я не хотел подводить Дэни и детей. Я беспокоился, что эта история всплывёт в прессе, и они увидят её. В новости попало ещё и то, что я хотел засорить туалет в тюрьме, но это было не так. Когда меня поджарили "Тазером" в третий раз, я слегка испачкал трусы. Так что, когда меня заперли в камере, я попытался отстирать свои трусы и раковина переполнилась.
У отца Дэни, Джима был приятель Арт, живший во Флориде. Они дружили с детства. Арт был похож на композитора-певца Питера Фрэмптона. Он был вроде дяди для Дэни. Сам я его знал постольку поскольку: "Как сам?" и всё. Когда мы сносили старый дом, Арт купил у нас всё старьё: кирпичи, оконные рамы, буфеты, фанеру, сантехнику и тому подобное. Он построил из них дом где-то на озере Эри.
Джим позвонил Арту: "Арт, Боб в камере на Вест Палм Бич. Сможешь помочь вытащить его оттуда?"
Арт подъехал к полицейскому участку, но дежурный сержант не пустил его: "Я не могу впустить Вас к нему, Вы не член семьи". Но Арт умел разговаривать с людьми. Он поговорил с сержантом пару минут, после чего тот сказал: "Послушайте, я из Детройта. Мы все любили Проберта, так что заходи".
Они выпустили меня из камеры: "К тебе посетитель". Я терялся в догадках, кто бы это мог быть. Точно не Дэни. Она даже не брала трубку, не отвечала на мои звонки. В реабилитационный центр и "дом-на-полпути" я тоже не звонил, так что я вышел и огляделся. Не узнав сразу Арта, я прошёл мимо него, и он окликнул меня: "Боб, обернись. Я Арт, друг Джима Вуда".
Теперь я его узнал. Увидеть знакомое лицо было просто замечательно. Он поразился моему виду: "Боб, твоё лицо как кусок мяса. Все щёки ободраны, нос весь красный. Ты как клоун с родео". Я объяснил, что меня повозили лицом по асфальту, когда я отпустил свою остроту насчёт жирдяя.
Мы долго говорили с Артом. Я рассказал ему всё и о том, что я хочу избавиться от своей наркозависимости. Я любил чувство кайфа, доставляемое ими. Захватывающее дух чувство, словно я был ребёнком на карусели. Всё представлялось в ином свете, меня охватывал приятный дурман. Такое веселый, возбуждающий приход. Кокаин помогал мне чувствовать себе комфортабельнее в своей собственной шкуре.
Арт сказал: "Боб, ты оказал мне честь, рассказав об этом. Если в тебе есть что-то, заставляющее тебя хотеть кайфа, то тебе необязательно делать это у всех на виду. У тебя достаточно денег, чтобы заказать себе доставку на дом. Ты можешь уйти от лишнего внимания и получать своё удовольствие".Тогда я спросил, смог бы он помочь найти проверенного пушера.
"Во-первых, я с Канады. Я здесь просто живу и я не хочу иметь с этим ничего общего. И, в любом случае, если я достану тебе кокаин, мой друг Джим Вуд убьёт меня". – Ответил Арт.
"Так ты не говори ему".
"Я так не могу. Он мой друг".
Арт дал мне свой номер телефона и сказал, что я могу звонить ему, если хочу заехать к нему в гости и поваляться на пляже или же просто посидеть поговорить.
Потом я позвонил одному своему приятелю, который владел тут кондоминиумом, и он внёс залог за меня.
Естественно, мои похождения не остались без внимания прессы и телевидения. Всё было расписано во всех красках.
Помнится мне, что снять все обвинения заняло полгода. Шаг вперёд, шаг назад. Копы не любят снимать все обвинения сразу. Им нравиться поиграть с тобой, подвесить на тонкой верёвочке.
Суд состоялся только 15 февраля 2005 года. Под присягой я заявил: "Я ничего не делал и никого не трогал. Не было никаких причин стрелять в меня из "Тазера". Полицейские даже спёрли мои солнечные очки. Мне предъявили обвинения в трёх тяжких преступлениях и одном мелком за просто так! Что за произвол".
После двух дней суда девяти присяжных понадобилось всего сорок пять минут, чтобы признать меня невиновным по всем статьям. Решение было единогласным.
Обвинителем был молодой двинутый мудак. Решение присяжных вывело его из себя. Он бросил свои сраные папки на стол и высказал: "Да, отлично. Что ж, м-р Проберт, иммиграционная служба ждёт Вас внизу". Но никого там не было. Думаю, он просто решил испортить мне настроение после своего проигрыша.
Материал из книги Tough Guy: My Life on the Edge. Перевод Святослав Панов.
Не догадались ему в карман засунуть чего нибудь и изъять при свидетелях :-) Пусть у Жиглова поучатся :-)))
Благодарю Дмитрий :-)))