Боб Проберт: Тафгай: Моя жизнь на грани. Часть 6
"Был ли Проби лучшим? Я не знаю. Победил ли бы он Дэйва Семенко в расцвете сил? Нет. Но и не уступил бы. Величина тафгая измеряется не тем как он побеждает, а как он переносит поражения. Так вот в этом мы все никто пред ним", - скаут "Вашингтон Кэпиталс" Арчи Хендерсон.
Летом 85-го я неплохо проявил себя в кемпе "Детройт Ред Уингс". Я набрал больше всех очков во внутрикомандных матчах и стал лучшим бомбардиром команды в предсезонке. Это был мой третий кемп, так что я начал его, будто я уже профессионал. Криспи наплохо подготовил меня, так что я старался изо всех сил. Первые два кемпа я думал: "Ну а хрен ли, если не пробьюсь в состав, вернусь в юниоры". В этом году такой возможности уже не было.
Гарри Нил тренировал "Детройт" в то время. Не думаю, что он и Джимми Ди считали меня траблмейкером, но я беспокоился потому, что меня могли отправить в AHL, ведь в Детройте было три отличных левых нападающих: Джон Огородник – 50 шайб в 1984-85, Уоррен Янг, свободный агент, подписанный на большие деньги после его выдающегося года в "Питтсбурге" и Петр Клима, сбежавший из Чехословакии тем летом. В итоге, меня и отправили в "Адирондайк" той осенью, ударив по моему эго. Я был сокрушён этой ссылкой.
"Адирондайк Ред Уингс" играли в Глен Фоллс, штат Нью-Йорк, в пятидесяти милях к северу от Олбани, в восточной части штата. Я жил вместе с нашим вратарём, Келли Пуси (мой одноклубник по Брентфорду) и защитником Дэйвом Королом. Я превратил гостиную в мою спальню и они постоянно жаловались, что там воняет как от кошачьего лотка. Хотя я и был разочарован, что не попал в Шоу, мне нравилось там. Бары были открыты до 4 утра и никто на тебя не давил. Тренером был Билл Динин, игравший за "Детройт" в 50-х. Хороший мужик.
Команда играла в дивизионе Норт с "Монктоном", "Фредериктоном", "Галифаксом", "Шербруком" и "Портлендом", что означало, что у нас было много времени для зависания в барах на выездах. Мы обычно выезжали в Маритаймс и играли по два раза с "Монктоном", "Галифаксом", "Фредериктоном", а затем отправлялись домой. У нас была система: выиграли игру, затем в бар и бухать. На следующий день тренировка, от получаса до сорока пяти минут, а потом опять по паре пива. Когда я попал в лигу, все пили в обед. Это было почти обязательно, словно командная тренировка. В неигровые дни мы обычно где-нибудь собирались и опять ударяли по пивку. Это было полезно для поддержки морального духа. Это сплачивало команду. А сейчас все проводят время по своему.
Сезон 1985-86 я поделил, играя за "Адирондайк" и "Детройт". Первый мой вызов в НХЛ пришёлся на первую неделю ноября. "Уингс" тогда были в очень бедственном положении – 12 игр и всего одна победа. Подозреваю, что они решили, что я не смогу навредить им больше, чем уже есть.
Со мной в "Детройт" часто поднимали ещё и Марка ЛаФореста ("Триса"). В первую же неделю его пребывания в НХЛ несколько одноклубников схватили его в душе на "Джо Луис Арене". Они завязали ему глаза, сняли остатки одежды и привязали в распятом виде к багажной тележке. Да-да, полностью голым. Другие новички не могли этому никак помешать, они просто сидели и смотрели. Его обрили с головы до пят и разукрасили ступни в черный цвет. Затем разукрасили ноги полосками, так что он стал похож на символ парикмахерской.
Он, тем временем, начал петь "Jumpin’ Jack Flash" во всю мощь своих лёгких, словно его ничто не беспокоило.
После его выкатили на середину льда. Все уборщицы, убиравшие трибуны, начали подшучивать над ним, типа: "Бедняга, ты же так замёрзнешь". Марк же продолжал петь и ветераны начали кричать: "Мы так и знали, что тебе это понравится, извращенец". Их идеей-то было понятно что, попугать новичков команды, а тут он, поёт, как ни в чём не бывало, наслаждаясь моментом. Я был горд за него.
В завершение шутники сказали нам: "Давайте, забирайте его". Я выбежал на лёд с криком: "Трис! Пора идти!" Я развязал ему руки и ноги, а потом мы сидели в раздевалке и ржали над этим. Поскольку "Трис" был вратарём, то главным действующим лицом в его испытании был наш основной кипер Эдди Мио. Так что я предложил побрить Эдди. Я сказал: "Вот что мы должны сделать. Я схвачу его и завалю на пол. Хрен он от меня куда денется".
"Трис" идею не одобрил: "Не знаю, Боб. Они тогда убьют нас",
"Может, тогда свяжем ему ноги"
"Пожалуй, не стоит".
"Я серьёзно".
"Нет, Боб, не нужно этого".
Минут через пять, в середине раздевалки, я запрыгнул на Эдди и повалил на пол, крича: "Трис, я поймал его!" Трис был в ужасе: "Ради всего святого, отпусти его, Боб".
Через несколько дней Дани Гар и Дуайт Фостер подошли к Мио и предложили побрить меня. Но Эдди ответил: "Как хотите, но я не буду принимать в этом участия". Но они упорствовали: "Давай, ты его знаешь, он из твоего города. К тому же, он хотел достать тебя. Давай, просто держи его. Мы не станем его брить на самом деле". Эдди согласился.
Он подошёл ко мне и сказал: "Бобби, пойдём, мне надо поговорить с тобой". Мы вышли, разговаривая, и тут он внезапно накинулся на меня, а ещё человек пять схватили меня со спины. Я начал вырываться, но Эдди прошептал: "Бобби, не надо. И не бей меня, они просто хотят попугать тебя". Я умерил вои попытки вырваться, так что они водрузили меня на стол и привязали.
После этого Дуайт Фостер достал бритву, побрил меня, и меня разукрасили так же как и "Триса" ранее, разве что меня никуда не вывозили из раздевалки. Когда они закончили, они сбежали, так что отвязывать меня пришлось тренеру и завхозу.
На следующий день мы все смеялись над этим. Всё осталось в прошлом. Я официально стал частью команды.В том сезоне я сыграл 32 игры в АХЛ (12 шайб, 15 передач) и за "Детройт" 44 игры (8 шайб, 13 передач). В "Адирондайке" я заработал 152, в "Детройте" 186 штрафных минут. Я знал, что, если я хочу остаться в Шоу, я должен драться со всеми тафгаями. Именно этим я и занимался.
Моя третья драка в НХЛ пришлась на первый период игры с "Флайерс" 14 декабря 1985 года. Соперник был здоровенный Дэйв Рихтер, 98 кг, 196 см. Он был в игре только ради драки. Я неплохо выступил против него. Определённо, ты бьёшься с лучшими, предупреждая заранее о своих намерениях, а не просто прыгая на него. Честная драка, ты хватаешь мою руку, я хватаю твою и посмотрим, кто победит. Я всегда хотел биться честно.
Но попадаются и грязные игроки. Они тянут тебя за волосы или пытаются выдавить глаза. Но, в основном, тяжеловесы в НХЛ дерутся честно. Бывают, некоторые хватают тебя за руки, стараясь не попасть под удар и пытаясь обозначить свои удары, чтоб было похоже на драку. Но, всё-таки большинство бьются по-честному.
Я думаю, фаны тоже предпочитают видеть хоккеистов, старающихся врезать друг другу хорошенько, а не просто танцующих на льду.
Потом я неплохо побился с Риком Токкетом, который подрался 23 раза в том сезоне. Джон Барретт, один из наших габаритных защитников, хитанул Рича Саттера, отправив его на скамью запасных, и брат-близнец Рича, Рон, сбросил краги. Началась массовая заварушка и мы с Токкетом дрались прямо перед скамейками штрафников.
Я честно дрался, до тех пор, пока Токкет не врезал мне пару раз головой. Я ответил ему тем же, и под конец это стало хорошей честной дракой.
Мой брат Норм был на трибунах с приятелями. Когда он увидел, что Токкет бьёт меня головой он сбежал вниз, к скамье штрафников. Только прибежав туда, он задумался: "И, блин, что теперь?"
Команда в "Адирондайке" была сплавом из игроков, отыгравших почти всю карьеру в низших лигах (Джордж Робертсон и Тед Спирс), завершающих карьеру (Эдди Джонстон, Барри Мелроуз, Бретт Каллиген) и новичков (я, Шон Бурр, Джо Кошур и Адам Оутс). Мы стали первыми в дивизионе, обойдя "Мэйн Маринерс" на одно очко. Соперниками по первому раунду плейо-фф стал "Фредериктон Экспресс". В первой игре их тафгай, Ричард Землак, набравший 280 минут штрафа в том году, вышел на лёд накалить обстановку. Я уважил его, но поскольку драка закончилась быстро, не думаю, что он выходил ещё на площадку.
Во второй игре он врезался в меня, но потом вдруг решил, что драться со мной не хочет. Но было уже поздно – я не позволил ему безнаказанно свалить после такого наезда. Подобное могло плохо отразиться на моей репутации. На этот раз я побил его в одну калитку, не дав ни разу контратаковать. После он рассказал, что знал, что он выглядел весьма неубедительно, после чего болельщики стали называть его ссыкливым цыплёнком. Вот это и есть пример давления, которое испытывает хоккейный боец.
Материал из книги Tough Guy: My Life on the Edge. Перевод Святослав Панов.
