Боб Проберт: Тафгай: Моя жизнь на грани. Часть 5
"За напускным самоуничижительным юмором Боба скрывался по-настоящему заботливый человек. Он был честен и верен людям, которые уважали его. Он был жестким хоккеистом и бескорыстным одноклубником, делавшим всё для своей команды. У него было мягкое сердце и добрая душа", - Стив Айзерман.
Когда я тренировался с "Уингс", тренер "Сти-Мари Грейхаундс" Терри Криспи и их ГМ Сэм МакМастер прослышали, что я свободен и решили, что я и есть та самая недостающая часть пазла на их пути к Мемориал Кап. Они устроили командный опрос и никто не высказался против моего прихода в команду. Один из них, Грэм Бонар, игравший раньше за "Спитфайерс", заметил, что иметь меня в своей команде гораздо лучше чем играть против меня.
Криспи был крут. Он играл за "Филадельфию Флайерс" семь лет в годы Дэйва Шульца и Разбойников с Большой Дороги. Похожую команду он и создавал из "Грейхаундс". Джимми Ди решил испугать меня. Он сказал, что это мой последний шанс, я и так испортил всё что можно. Если я взялся бы за старое, Криспи пообещал погрузить меня на медленную лодку и отправить в Китай. Когда я приехал в город, Криспи позвонил мне, рассказал, что команда играет в олдскульный хоккей, рассчитывает на победу и я должен отлично вписаться в коллектив.
По мне это звучало неплохо.
Тем временем забеременела моя подруга. Я уже договорился о переезде в Су, но не мог я взять и бросить её одну. Она собиралась сделать аборт. Я подумывал звякнуть Криспи: "Эй, тренер, извиняюсь, но я не смогу играть, моя девушка будет делать аборт, я должен быть с ней", но решил, что это не сработает. Я позвонил одному из своих лучших друзей и договорился с ним, что он отвезёт её к врачу и побудет там с ней. Это испортило наши отношения с девушкой. У нас был разговор после того, но всё было уже не то.
Криспи поставил меня в первую тройку к Бонеру и центру Уэйну Гро. У нас сложилась хорошая "химия". Гру забросил 59 шайб и отдал 85 передач – 144 очка. Только у Дэйва МакЛина из "Бельвилля" (64 – 90 – 154) было больше очков. Бонер поделил первое место в лиге по голам, 66, и стал четвертым по результативности с 137 очками. Я же появлялся на льду в 44 играх, набрав 72 очка, 20 шайб, 52 передачи.
Стратегия Криспи была проста: "Просто играй в хоккей". Соперники постоянно донимали меня, однако Терри не хотел, чтобы я поддавался на их провокации. Я же делал то, что он говорил. Одна из наших игр в Гамильтоне транслировалась по ТВ, как игра недели OHL. Су против моей старой команды. Они всегда были непримиримыми соперниками, с тех пор как "Стилхоукс" базировались в Брентфорде. Тренировал "Гамильтон" Билл ЛаФорж. Он был известен своей манерой набирать в команду забияк. Комиссионер OHL Дэвид Бренч перед игрой зашёл к нам и попросил играть чисто и не портить репутацию хоккея. Говоря нам об этом, он смотрел на меня, выглядя довольно обеспокоенным.
В первом периоде было много ругани со стороны обеих команд, что меня начало потихоньку выбешивать. Обстановка накалилась, начались мелкие стычки и столкновения и внезапно началась драка. Все разбились на пары, сцепились даже вратари. Драка, казалось, длилась вечность – минут двадцать, на самом деле. Десять хоккеистов удалили до конца игры, включая меня. Ла Форжа дисквалифицировали до конца сезона, включая плэй-офф.
Брэд Дальгарно, заменивший меня в "Гамильтоне", был примерно моих размеров и не боялся драк, но ему было всего 16, так что побить его не было большим достижением. Я расправился с ним и обнаружил, что трём моим одноклубникам требуется помощь. Помню, я взглянул на Криспи, он кивнул мне и я накатил сразу трём "Стилхоуковцам" – бац, бац, бац. Это было весело, реально весело.
Болельщики во всех городах по-настоящему болеют за свои молодёжные команды. Мне нравилось играть в Оттаве, где живут сестра моей матери, Тетя Пэт и её муж, Дядя Майк. Однажды, когда у нас там была игра, я позвонил им и сказал, что мы могли бы встретиться после игры. Я вышел наружу чуть позже, чем ожидалось и они уже начали беспокоиться, потому что остальные игроки уже загрузились в автобус. Дядя Майк, он учитель, сказал: "Боб, в автобусе уже двадцать с лишним игроков, ждут тебя. У тренера уже, наверное, идёт пар из ушей". Мы двинулись к автобусу, но перед ним всё ещё стояла толпа болельщиков, ждущих автографов и каких-нибудь сувениров. Тетя Пэт собрала мне большую сумку еды и я сказал ей держать её крепче. Когда я открыл дверь, я закричал: "Извините, у нас тут женщина с ребёнком". Все разошлись, дав нам пройти к автобусу.
Мне всегда говорили: "Боб, у тебя нет чувства времени" и, думаю, в этом что-то есть. Я слышал, на это часто жаловались, но мне нравилось делать то, что я делал. Криспи однажды сказал мне, что он поручал игрокам приглядывать за мной. Типа: "Уэйн, возьми Боба сегодня с собой и когда с тебя хватит, сдай его Скотти". Он знал, что я не отказываюсь зависнуть с кем-нибудь, замутить веселуху, так что он выбрал "правильных" парней, чтобы они занимали меня "правильными" делами. Помню, приятель мне как-то рассказал, что игроки жаловались на эту обязанность. После двенадцати часов тусовки, жратвы и телевизора они падали с ног от усталости, а я был готов к новым подвигам. План Криспи работал по большей части, но иногда всё было наоборот, когда выбирал занятия я.
Джоэль Браун, защитник, был неуступчивым игроком, часто скидывающим краги. Его обменяли из "Оттавы 67" в "Китченер Рейнджерс", где он играл с моим будущим одноклубником в "Адирондайке" и "Детройте" Шоном Буром. Я слышал, комментаторы говорили об этом, когда началась драка, и мне показалось, будто я стал сильнее. У меня, во время потасовки, будто что-то поднимается изнутри, вместо усталости. Я так сильно хочу победить, что перебарываю усталость. Полагаю, это адреналин или что-то в этом роде. Очень злит, когда не выигрываешь, а если ты проиграл одну драку, затем уступил в следующей, потом в ещё одной, то команда может и избавиться от тебя или же отправить в низшие лиги. Что-то вроде: "Этот парень не помогает нам выигрывать, он не может переломить неудачно складывающуюся игру. Это нам не подходит, так что либо обменяем его, либо подтянем кого-нибудь посильнее", Чтобы оставаться в лиге, нужно преодолеть большое давление и быть способным победить в драке.
В одной из игр Джоэль размашистым ударом влепил мне прямо в лоб. Я же просто взглянул на него и начал ржать. Как раз в этот момент и выигрывается драка.
Криспи доверял мне. Надо сказать, я задолжал ему за это. Он дал мне шанс, когда я в нём и нуждался. Он всегда говорил мне, что у меня умелые руки, я хорошо вижу площадку и знаю, что делать на ней. У него была теория, что соперники побаивались меня, так что он советовал, когда я получал шайбу, пользоваться их страхом и идти по свободной площадке к воротам. Моя уверенность всегда была высокой в сезоне 1984-85.
"Грейхаундс" доминировали в OHL в том году. Мы выиграли дивизион Эммс с 22 очками отрыва, выиграли все 33 домашние игры, завершив сезон с результатом 54 – 11 – 1. Девять игроков из нашего состава отыграли минимум одну игру в НХЛ: Уэйн Гро, Уэйн Пресли, Роб Зеттлер, Крис Феликс, Дерек Кинг, Тайлер Лартер, Кении Сабурин, Джефф Букибум и я.
Криспи тренировал "Калгари Флеймс" в год их единственной победы в кубке Стэнли в 1989 году. Гро завоевал "Ред Тилсон Трофи", приз самому выдающемуся игроку лиги; Криспи получил приз "Тренер года"; наши вратари, Скотт Моузи и Марти Абрамс завоевали награду как пропускавшие наименьшее количетво голов за игру; Кингу достался "Новичок года".
В плей-офф мы побили "Китченер", "Хэмилтон" и "Петерборо", выиграв Росс Робертсон Кап как победители лиги. Это значило, что мы отправимся на Мемориал Кап, национальный молодёжный чемпионат. Тремя другими командами были: "Принс Альберт Рейдерс", чемпионы WHL, "Вердун Джуниор Канадиенс", победители квебекской лиги и "Шоуинигем Катарактс" – хозяева розыгрыша.
В полуфинальной игре против "Принс Альберт" я подрался с Кеном Баумгартнером. "Рейдерс" вели в счёте, когда он толкнул меня в наши ворота. ОН натянул мне свитер на голову, удерживая мои руки, и завалил меня на лёд. Это очень разозлило меня, никто ж не любит проигрывать, так? В моей голове засели слова моего отца: "Ты должен быть сильным. Если ты проиграл в драке, ты выглядишь лузером или слабаком".
Так что я был весьма зол. Мы орали друг на друга по дороге на скамью штрафников. "Да, когда я выйду отсюда, тебе кранты". Обычно я много не болтаю, но порой на меня находит. А в тот момент я был весьма близок к своей точке кипения. "Ты, мудак, когда мы выйдем, мы будем драться, прямо здесь! Прямо здесь, приятель, прямо здесь".
Мы отбыли своё наказание, вышли на лёд и подрались. Но такая вот штука, когда я выходил со скамьи, я не закрыл дверцу. Просто выпрыгнул на лёд и встретил его у борта. Мы начали бороться и толкаться и он отлетел от набортного плексигласа. Мы завалились прямо в мой отсек штрафников, я был сверху.
Его голова оказалась прямо под скамейкой. Я бил его ударами сверху вниз, но попадал, по большей части, ему в шлем, а он умудрялся отвечать мне ударами сбоку головы. Один из лайнсменов уселся мне на спину, схватив за наплечники, пытаясь оттащить, но я никуда не собирался. Он попытался перелезть через борт и влезть между нами. Потом просунул руки подо мной и вновь начал меня оттаскивать. Я по-прежнему и не думал поддаваться. Другой лайнсмен склонился над Баумгартнером, пытаясь затащить его подальше от меня, глубже под скамейку. Наконец, они смогли разнять нас. Было забавно – Кен встал, а его джерси сзади был весь коричневый из-за грязного пола в пенальти боксе. И никто сильно не пострадал. Мы бились с ним ещё пару раз в профессионалах. Он всегда был сильным соперником.
Меня отправили в раздевалку, удалив до конца игры, и это стало концом моей карьеры в молодёжных командах. Мы проиграли "Рейдерс" 3:8, которые затем побили "Шоуинигем" в финале 6:1. Я был разочарован, так как всерьёз считал, что мы могли выиграть Мемориал Кап в том году.
Материал из книги Tough Guy: My Life on the Edge. Перевод Святослав Панов.
