Джо Кошур: Bruise Brothers. Часть 4
Мы вылетели в Уинзор из Торонто. Эдди, уроженец тех мест, взял меня с собой в дом своей семьи на ужин, а оттуда я отправился в отель Пончарттрейн в центре Детройта. Ещё в машине я стал замечать, что рука начала опухать, но я не придавал этому большого значения. Понятия не имел, что там было не так с рукой, но мне было всё равно. Я собирался дебютировать в НХЛ. Вот только крага уже не налезала на распухшую руку. На тренировке я катался только с одной одетой, левой, перчаткой, а правую держал в руке
Утром я был на предыгровой тренировке, впереди была игра с "Вашингтоном". Я подошёл к Джиму Пенгелли, нашему тренеру, и показал ему: "Рука горит". Ник Полано, ещё один тренер, сказал мне: "Знаешь что, мы должны стать более жесткой командой, однако, ты, похоже, не сможешь драться. Скорее всего, будешь сидеть на лавке, в качестве демонстрации силы". После тренировки я сам отправился к доктору. Наш доктор Джон Финли отправил меня прямиком к доктору Ричарду Сингеру в больницу Харпер-Грейс.
Я даже не успел осознать это, как оказался в палате экстренной хирургии. Ударив Плэйфейра точно в зубы, я рассёк костяшки на пальцах и в рану попала инфекция. Первый надрез хирург сделал в районе ударных косточек кулака и ему пришлось вскрывать кожу ещё дальше, вдоль по руке, сантиметров на десять. Внутри уже всё загноилось, и докторам пришлось тщательно всё вычищать. По их словам, ещё бы часов шесть и пришлось бы руку ампутировать. После этого я провел две недели с морфиновой капельницей. Рану требовалось держать открытой.
Так вот вышло, что я ещё не успел сыграть в НХЛ, зато уже угодил в больницу. Никогда не забуду, как меня начали навещать одноклубники. Дэнни Гэр, капитан команды, пришёл подбодрить меня, как и защитник Рид Ларсон. Они даже не знали меня, но они беспокоились о моём самочувствии, потому что они считали меня частью команды, пусть я и не сыграл ещё ни одной игры. Когда такое ещё может случиться? Вот поэтому-то хоккеисты – самые лучшие парни. Естественно, после моей выписки меня отправили в АХЛ, набрать игровую форму. В НХЛ меня вызвали чуть позже и дебют мой состоялся 20 февраля 1985 года на "Джо Луис Арена". Мы победили "Сент-Луис Блюз" 3:2. Через три дня мы уступили 2:4 "Торонто Мейпл Лифс" и тогда же я впервые подрался в Большой Лиге. Соперником был Джефф Брубакер.
Меня вызвали в "Детройт", когда "Тайгера" Уильямса выставили на драфт отказов и его забрал "Лос Анжелес Кингс". Я, правда, не знал этого, тогда не было такого освещения хоккейных событий в прессе, как сейчас. Никакого интернета. А теперь все травмы попадают в новости и игроки в АХЛ сидят как на иголках, гадая, кого же поднимут в этот раз.
Мне дали №26 и он и стал моим игровым номером. Я не спрашивал его специально, он просто висел на моём шкафчике в раздевалке. Я никогда особо не парился по поводу номера на моём свитере, меня больше интересовало, висит ли в раздевалке свитер для меня. В "Саскатуне" у меня был №18, в "Йорктоне" №11. Уже и не упомню свой номер в "Адирондайке". Может, 18-ый, но даже если и так, то наш капитан Дэнни Гэр, носивший №18 в "Детройте", явно не отдал бы его мне.
Пять из моих первых шести удалений в НХЛ были пятиминутки за драку. По мне, это совсем неплохо. Это значило, что со мной площадку покидал и кто-то из соперников. Больше всего тренер ненавидит, когда его тафгай удаляется, не прихватив с собой никого из соперников. Ты и так играешь не слишком много времени, так что ты не можешь ослаблять свою команду ещё на две минуты.
Мы всегда заботились о том, чтобы не схватить глупое удаление. Некоторые двухминутные штрафы – это нормально, так как они чем-то значимы для игры или для соперника, на котором ты сфолил. Но ты не можешь позволить себе хватать глупые удаления и оставлять свою команду в меньшинстве.
Одной из самых запомнившихся драк в начале карьеры стала потасовка с Дэйвом Рихтером, пусть это и болезненное воспоминание. Мы играли в Филадельфии, это была моя третья или четвёртая игра. Кто-то сказал мне, не помню до или после игры, что мне надо вернуться в Адирондайк за всеми своими вещами. До конца года я оставался в Детройте.
Я хорошо помню Дэйва Рихтера. Полагаю, он слышал обо мне до нашей встречи, так что он не дал мне шанса подготовиться к схватке. Он сбросил перчатки, а я болтал руками, но никак не мог скинуть свои краги. Я ухватил его за правую руку, не зная, что он левша. Он врезал мне, наверное, раз пять прямо в лицо, пока я сумел всё же вернуть всё под контроль и остановить драку.
На следующее утро за вещами в Адирондайк я отправился с двумя бланшами под глазами. Парни подкалывали меня по этому поводу. Джон Букибум, с братом которого, Джеффом, мы выиграли кубок Стэнли в 1994 с "Нью-Йорк Рейнджерс", взглянул на меня и спросил: "Ты уверен, что хочешь вернуться в команду ради такого?"
Тогда я недооценил Рихтера. Но самым большим сюрпризом для меня стала драка с моим будущим одноклубником Уве Круппом. Он толком не бил, а молотил беспорядочно кулаками. После одного из его случайных ударов мне в ухо, я ничего не слышал с той стороны пару часов. Он был габаритным, чуть ли не два метра, но он не был драчуном. Крупп был из тех парней, которые не знают как драться и не из тех от кого можно ожидать, что он сбросит краги. Такие обычно бьют в надежде на точное попадание и иногда их надежды сбываются. Бойцы, дерущиеся регулярно, бьются обычно одинаково: они хватаются за тебя.
Я отыграл до конца сезона и в плей-офф против "Чикаго": мы проиграли три игры подряд в серии до трёх побед. Свой первый гол в НХЛ я забил 9 марта 1985, в игре с "Нью-Джерси Девилс", вратарю Гленну (Чико) Решу. О, да, это, конечно, был чрезвычайно важный гол, пятый в проигранном 5:8 матче, за пару минут до конца. Я прошёл по правому флангу, притормозил в круге вбрасывания и бросил в ближний угол.
Как бы там ни было, у меня до сих пор лежит дома подробная статистика того матча. Я проверил, был ли на льду у "Джерси" защитник Дэйв Льюис, с которым мы играли вместе, а потом он тренировал нас в Детройте. Я надеялся, что он схлопотал минус, но не было его на льду, когда я забивал. И, кстати, знаете, кто ассистировал мне? Брэд Парк и Джерард Галлант. член Зала Хоккейной Славы Парк помог мне забить мой самый первый гол в НХЛ.
Еще один член Зала Хоккейной Славы, Дэррил Ситтлер и Клод Луизел стали соавторами моей первой шайбы в плей-офф. Это случилось 11 апреля 1985 года на "Чикаго Стадиум", во второй моей игре в плей-офф. И этот гол я чётко помню. Прорыв по правому флангу и щелчок в нижний угол ворот Мюррея Баннермана. Ещё один решающий гол: последняя шайба в проигранном 1:6 матче.
Но, в конце сезона ведь не спрашивают, как или почему, спрашивают: "Сколько?". И поскольку это был мой единственный бросок по воротам в том плей-офф, я закончил пост-сезон со стопроцентным показателем бросок-гол. Такой результат можно только повторить, но не превзойти.Летом Джимми Ди подписал всех свободных агентов из колледжей США: Рэй Стазяк, Адам Оутс, Тим Фрайди, Крис Чикоски, Тед Спирс и я снова оказался лишним. С началом тренинг-кемпа я отправился в "Адирондайк".
Для "Детройта" сезон начался провально. После относительно не позорного поражения 5:6 "Миннесоте" на старте сезона, дальше всё пошло под откос. 2:9 от "Бостона", 1:6 от "Баффало", 2:4 от "Виннипега" и полное уничтожение от "Миннесоты" 1:10. Два домашних поражения 2:6 – "Чикаго" и 0:5 – "Ванкуверу". Путешествие на запад Канады: 4:7 – проигрыш "Калгари", 3:5 – "Виннипегу" и в таблице 0 в графе побед и 9 поражений.
Материал из книги THE BRUISE BROTHERS. Перевод Святослав Панов. www.hockeyfights.ru
