Семён Федякин: «Страх? Какой страх, я из Челябинска и только высоты боюсь»
Средняя скорость, с которой летит шайба по льду – 100 км/ч, во время щелчка достигает все 180, и именно такие чаще всего на себя принимают, не только вратари, но и полевые хоккеисты. Один из лидеров по блокированным броскам в «Юнисон-Москва» является Семён Федякин, один раз благодаря этому, ему даже удалось своим телом сделать результативную передачу.
Именно такому смелому и самоотверженному хоккеисту досталась роль капитана «Юнисон-Москва» в этом сезоне. Характер Семёна закалялся с самого детства, сначала ребятами постарше, с которыми он играл по школе, потом тренерами, проверявшими его на стойкость, и травмами, случавшимися в самый неподходящий момент. Но обо всём по порядку.
Челябинск – Казань – Магнитогорск
– Твой путь в хоккее начался с родного Челябинска, где ты сменил три школы – и «Трактор», и «Белые Медведи», и СШ Макарова, но в итоге ушел в «Металлург». Почему так вышло?
– Начинал в школе Макарова, мама меня туда привела в четыре года, почувствовав, что это моё. И оказалась права, ведь спустя 16 лет мне по по-прежнему нравится хоккей, получаю от него удовольствие. Из школы Макарова пришлось уйти, потому что в то время у тренерского штаба были маленькие зарплаты, главный тренер моей команды подрабатывал в офисе. Директору школы это не понравилось, он поставил его перед фактом, предложив выбрать что-то одно. В итоге тренер выбрал работу в офисе, так как платили там больше. Я в этой школе не остался, перешел в «Трактор». Отзанимался там два года, а потом возникла схожая ситуация: тренера убрали за то, что он не ставил в состав детей «блатных». Его уволили, заменили на сговорчивого, в составе начали появляться дети, за которых заплатили родители приличные суммы. Мне там оставаться не хотелось, и я перешел в «Белые Медведи» 2002, там играл с ребятами старше на год. А оттуда отправился на год в Казань, к тренеру Ленару Расимовичу Вильданову. В «Юнисоне» сейчас много его воспитанников играет: Данил Григорьев, Арслан Шигапов, Никита Афанасьев, Эдуард Габдрахманов, правда, я его не застал, он попозже приехал.
После сезона в Казани мне посоветовали оставаться. За мной в этот же город переехала семья: мама, отчим и сестрёнка. Отчим тоже работал в академии «Ак Барса», но потом сменилось руководство, его убрали, семье пришлось уезжать. Мама не захотела оставлять меня одного на спортивной базе, мне тогда 11 лет было, посчитала, что я еще маленький. Поэтому из Казани мы уехали, дальше было два варианта: или в магнитогорский «Металлург» ехать, или в подольский «Витязь», я выбрал, то, что ближе к дому – «Магнитку». Все-таки год не был дома, не видел отца, а от Магнитогорска до Челябинска всего 4-5 часов на поезде. В целом доволен тем, как всё сложилось, ведь всё, что ни делается - к лучшему. В Магнитогорске прожил семь лет, четыре из них в ДЮСШ, три - в МХЛ.
– Кто из тренеров в детско-юношеском хоккее повлиял на тебя больше всего, учитывая, как много школ ты сменил?
– Думаю, каждый внёс свой вклад, отдал частицу себя, чтобы сейчас я стал тем, кто есть. Катание и технику владения клюшкой мне поставили в школе Макарова и «Тракторе». А из-за того, что постоянно играл с парнями на год старше, сформировался характер. В Челябинске ребята на год старше не давали продышаться, а в Казани я впервые остался один в большом городе.
– Ты жил и в Казани, и в Магнитогорске, где играют топовые хоккейные команды. Ходил смотреть их матчи?
– Ходил, давали билеты, да и сейчас с ребятами по ходу сезона ходили на ЦСКА и «Кунлунь Ред Стар». Но, честно говоря, не большой любитель смотреть хоккей, потому что воспринимаю его не как болельщик, а как игрок. Для меня лучше пойти и лишний раз потренироваться, чтобы потом мои игры приходили люди смотреть, а не я на кого-то
– Твой дебют в профессиональном хоккее состоялся в МХЛ за «Стальных Лис». Помнишь, как это было?
– Конечно, дебютировал сразу, как начался новый сезон, после всех сборов и прочего со «Стальными Лисами». Поначалу не всё складывалась хорошо, переживал, боялся, ещё не так в себе уверен был, ребята постарше против играли. Но прошло время, втянулся, и в этот самый момент, когда шла игра, получил травму прямо перед Новым годом. Такой вот «подарочек», но, возможно, так было нужно.
– Дебютировать в МХЛ – это, как после института идти на работу, без опыта. К чему привыкал, а может даже переучивался?
– Прежде всего к скорости: все катаются быстрее, соответственно и шайба двигается в том же темпе. Все толкаются, бьют, если сравнивать с юношеским хоккеем, то там игра в тело, как комариный укус. Ну и началась стадия, когда понимаешь, что твоё здоровье и будет тебя кормить в будущем. Чем больше себе позволяешь вольностей, тем хуже и меньше будешь играть. Поэтому приходилось отказывать себе в чипсах, кока-коле. Или хочется пойти погулять с друзьями, а на следующий день матч, и делаешь выбор в пользу спокойного отдыха и сна
– После какого момента ты осознал, что хоккей — это то, с чем хочешь связать свою жизнь?
– Наверное, лет в 11, когда переехал в Казань. Там было непросто, но близкие всегда поддерживали, говорили, мол, нужно потерпеть, это закалит характер и в будущем принесет плоды. Поэтому, несмотря на юный возраст, понял, что таким способом хочется зарабатывать. Да и в целом, кроме как хоккеистом себя никем не представлял. Но в школе учился хорошо, для спортсмена так вообще замечательно. И девятый, и одиннадцатый класс закончил без троек. В Магнитогорске попал в спортивный класс, где все занятия подстроены под наши тренировки и игры, поэтому все важные темы, уроки не пропустил.
– В МХЛ ты отыграл три года, что запомнилось об этом этапе больше всего?
– Конечно же, первая заброшенная шайба казанскому «Ирбису», что довольно символично, тем более в составе у них тогда были хоккеисты, с которым занимался в школе «Ак Барса». Запомнился момент не позитивный, но поучительный. Это был второй сезон в МХЛ, шел плей-офф, мы вели 4:1 у «Омских Ястребов» после второго периода, выходим на заключительный отрезок, и в итоге проигрываем им в овертайме – 4:5. А это был решающий матч в серии, за выход в следующий раунд, в полуфинал розыгрыша Кубка Харламова. Наверное, на всю жизнь усвоил урок: нельзя расслабляться раньше времени.
– Твой фирменный гол из-под ноги стал лучшим в регулярном чемпионате МХЛ сезона 2022/23, играя за «Юнисон» ты его повторил, это какая-то домашняя заготовка или совпадение?
– Это получается на каком-то подсознательном уровне, руки как-то сами делают. Я этим занимался ещё когда был в детской школе Магнитогорска, мне тренер за это постоянно пихал, говоря, что это всё ерунда и ничего у меня не получится. Но тренировки не прошли даром, и, если ситуация располагает, делаешь всё на автомате.
– А как ты чувствуешь, сейчас это делать можно или нельзя?
– В первую очередь смотрю по вратарю, если он выкатился далеко, то бросать в таком стиле ему смысла нет, потому что он сократил угол обстрела. А что в МХЛ, что в НМХЛ я убегал «один на один», вратарь не успевал выкатиться и оставался в воротах, в такой ситуации можно попробовать.
– В честь чего или кого 21 номер?
– Просто 21-й, без каких-либо значений, от балды. Может, я один из немногих, у кого нет привязанности к номерам, мне вообще без разницы под каким номером играть. Поэтому после «Стальных Лис» в «Юнисон-Москва» 21-й взял по привычке.
«Перейдя в НМХЛ понял, что легко тут не будет»
– Когда закончился очередной сезон в МХЛ и по возрасту ты уже не подходил для лиги, как начал планировать и строить свою дальнейшую карьеру?
– После конца сезона отдохнул две недели и начал самостоятельно проходить предсезонную подготовку. В Магнитогорске есть тренер по ОФП, который работал в «Стальных Лисах», мы с ним хорошо общаемся и договорились, что будем заниматься. Примерно в это же время Денис Маратович с Сергеем Гомоляко (спортивный директор «Металлурга») как-то решили вопрос по поводу моего будущего, потом уже сказали мне о варианте продолжить карьеру в «Юнисоне». Взял немного времени, чтобы подумать, посмотреть какие еще будут предложения. Был, например, вариант с казахстанской командой «Сарыарка», но выбор мой понятен.
– Почему решил подумать, а не согласился сразу же, что тебя смутило?
– Наверное то, что раньше говорили об НМХЛ, например, что эта лига ниже уровнем, чем МХЛ. Придя сюда, убедился - ничего подобного. А турнир «Мемориал Рамазана» в Магнитогорске показал, что далеко не легче здесь, а команда НМХЛ ничуть не уступает клубам из МХЛ. Матч против «Стальных лис» тогда для меня и Димы Кузнецова вообще особенным был, мы с ним семь лет провели в этой системе. Тем более, организаторы специально поставили игру против нас первой, думая, что легко нас пройдут, вкатятся. Но вся команда настроилась и дала бой. Жаль, конечно, потом в финале уступили «Ладье», тогда уж слишком в себя поверили и недонастроились.
– Когда ты брал время подумать, что всё же сыграло ключевую роль в пользу «Юнисона»?
– Прежде всего, крутой тренерский штаб. К тому же мы много говорили с Денисом Маратовичем, он подробно рассказал про условия, например, о том, что будем жить в Новогорске на базе «Динамо».
«Когда конкретно в нашей команде говорим, что все пятёрки равные – это не пустые слова»
– Игорь Горбенко и Владимир Чебатуркин – сильный тренерский тандем. Чему у них научился, как изменился, работая с ними?
– Многому. Боюсь всё и не перечислю. Во-первых, тактика, во-вторых, много внимания уделяют мелочам, где и как поставить клюшку, как расположить коньки, как мы разговариваем на льду. Потому что так проще и нам, и нашим партнерам. Например, твой напарник находится в борьбе, он тебя не видит, и ты ему кричишь: «здесь» или «рядом». А он может по голосу перенаправить шайбу. В-третьих, много времени уделяем большинству и меньшинству, и до матчей, и во время игр, потому что это решающие факторы, особенно в плей-офф. В-четвертых, бежать «домой», то есть в свою зону, нужно даже быстрее чем в атаку, и речь не про защитников. Как правильно меняться, наносить бросок, то есть не по стеклам бить, чтобы потом 60 метров не бежать в зону обороны. Думать о команде в первую очередь, а не о себе. Своя статистика здесь не так важна, как в молодежной лиге или детском хоккее. Тут все ради победы, где-то нужно словить шайбу на себя, подставить спину, чтобы сыграть в большинстве. В-пятых, все пятёрки важны, они ценят и замечают как работу тех, кто забил, так и тех, кто «таскал рояль» и не позволил забить нам. Поэтому, когда конкретно в нашей команде говорим, что все пятёрки равные – это не пустые слова.
– Часто ли тренеры рассказывают истории из карьеры или приводят в пример себя?
– Рассказывают, конечно, но что именно пусть останется в раздевалке. А вот в пример они себя не ставят, в Магнитогорске был у меня такой тренер, который вечно приговаривал: «Да я в ваши годы то и это». Здесь тренерский штаб не сравнивает нас с собой, тут всё по факту: или напихают, или похвалят, без сравнений.
– Ты стал капитаном команды, новый ли для тебя это опыт?
– Не новый, был капитаном по школе в «Белых Медведях», если это считается. Конечно, в профессиональной команде это по-другому, прежде всего, большая ответственность. Нужно уметь быть связующим звеном между тренерским штабом и командой. Капитан должен постоянно подсказывать, говорить с парнями, что-то советовать и объяснять игрокам, не усвоившим что-то из установки тренерского штаба. Понятное дело, что спрос с капитана больше, ведь если ты сам этого не выполняешь, то как можешь советовать? Честно говоря, когда ехал в «Юнисон-Москва», не ожидал, что мне доверят эту роль.
– В конце регулярного чемпионата была нестандартная ситуация: несмотря на то, что «Юнисон» вел по счёту во втором матче в Брянске, Игорь Юрьевич в начале периода ушел в раздевалку с тренерского мостика. Что это было?
– Мне кажется, это был психологических ход, момент воспитания. Несмотря на то, что мы тогда победили, играли отвратительно. Тренерские установки не выполняли, играли как хотели. Перед третьим периодом Игорь Юрьевич дал мне состав и сказал: «Может, они тебя послушают». Как было дальше вы уже знаете – команда выиграла период 3:0. Но после матча сразу понял, что это не моя заслуга, несмотря на то, что приходилось объявлять звенья по ходу игры, кто и когда выходит. Всё это благодаря тренерскому штабу, если бы не была проделана такая титаническая работа, мы бы просто не знали, что нам делать. Осознавая всё это, очень неловко было говорить в раздевалке и речь вместо тренера. Конечно, ситуация нестандартная, очень удивился, но выхода то не было, пришлось выполнять и руководить игрой.
– Игорь Горбенко и Владимир Чебатуркин – строгие тренеры с высокими требованиями, и, если их не выполнять, естественно, будет жесткий разговор и последствия. Но даже несмотря на это, команда иногда может себе позволить вот так просто не выполнять установки?
– Просто у нас в составе одни камикадзе (смеется). Тренеры нам часто приводят в пример ситуацию из жизни. Когда они работали в КХЛ и заходили в раздевалку, там вся команда настраивается на матч, все в своих мыслях, какие-то моменты в голове прокручивают. А когда к нам заходишь, то у нас смеются, орёт музыка - какой уж тут полноценный настрой? Поэтому иногда такие матчи и случаются: не настроены на игру, голова не готова. Но, если сравнить «Юнисон-Москва» в начале сезона и сейчас – это как небо и земля, то есть тренеры добились того, чего от нас требовали матч за матчем. Но бывают вот-такие вспышки нехорошие, как в конце сезона, когда вроде выиграл у «Брянска» 5:1, а в раздевалку приходишь и понимаешь, что занимался фигнёй и тренерский штаб тебе об этом напоминает, чтобы ты не думал, что это хорошо. И если пронесло на сей раз, то это ещё ничего не значит. Игры с «Металлургом» на выезде – отличный пример, когда не пронесло.
– «Юнисон-Москва» установил рекорд, выдав победную серию из 20 матчей. Пока вы его устанавливали, как к этому относились, в КХЛ, например? На команду в какой-то момент могут начать давить…
– Не скажу, что было давление, мы не особо за этим следили. Готовились и настраивались, в каждом матче нужно бороться, и мы уважаем всех соперников.
– А потом проигрываете «Динамо-Юниор», который был на последнем месте в турнирной таблице НМХЛ…
– Да, потому что начали заниматься фигней. У нас в Магнитогорске при выходе на лёд висит цитата «хоккей всё видит». Только ты начинаешь заниматься ерундой, тебе прощается один-два раза, а потом бац, и ты проигрываешь команде, которая на последнем месте в турнирной таблице, будучи лидером. И всё, и не учитывается то, что перед срывом ты выиграл 20 раз подряд. Это в прошлом, в 21-й раз ты победы не заслужил.
– После этого поражения вся команда подстриглась, что это было – спор?
– Мы в начале сезона в команде установили планку в 20 побед кряду, и как только ее достигнем, сразу стрижемся. Но на тот момент никто не верил, что мы сможем победить столько раз подряд. Вывод – нужно всегда верить.
– Ближе к концу «регулярки», наконец, удалось наладить игровую дисциплину и удаляться «Юнисон» стал меньше. Как получилось этого добиться?
– То, что мы этого добились, говорить рано, но, то, что штрафов стало поменьше, согласен. Был один матч, когда вообще не удалялись, а так как я всегда выхожу играть в меньшинстве, очень этому рад. Не забуду матчи в Салехарде, когда в первой игре мы вели 5:1, а закончили 5:4, наелись, так сказать. Потом ночь, холод этот, акклиматизация, смена часовых поясов, после игры не можешь заснуть, настроение ужасное. И тут выходим на второй матч и за период играем в меньшинстве 12 минут. Не помню, чтобы когда-то ещё я еще так орал на скамейке и ругался.
Думаю, что команда стала постепенно понимать цену удаления, особенно в плей-офф, она слишком высока, и тут речь не про травмы. В плей-офф всё решают мелочи. В том числе, кто больше забьёт в большинстве, и меньше пропустит, играя в меньшинстве. Несмотря на то, как упорно мы тренировали игру в меньшинстве весь сезон, всё выстоять невозможно, как бы ты ни отточил действия, одна шальная шайба заскочить может, а потом поди попробуй её отыграть. Если в «регулярке» это не так критично, то в плей-офф, например, в пятом матче если не отыграл эту шайбу - всё, сезон окончен.
– «Юнисон-Москва» одна из тех команд, кто блокирует много бросков, ты один из тех, кто это делает часто. Как этому научиться? Ведь блокировать непросто, это точно принесет боль.
– Знаете, если ты не лёг, не заблокировал, а потом приезжаешь на лавку, где сидят твои ребята, кто-то из них, например, в прошлой смене поймал на себя шайбу, а ты нет. И в такие моменты и самому стыдно, и как ребятам потом в глаза смотреть? Да, бывают моменты, когда ты садишься под шайбу, а она в тебя не попадает, или неудачный рикошет и она от тебя же в ворота заскакивает. Ну, а страх, какой тут страх? Я из Челябинска, и только высоты боюсь.
– То есть события из сериала «Слово пацана» тебе знакомы не понаслышке?
– Так и есть, хотя «Слово пацана» не смотрел, но понимаю примерно, о чём там. Ребята в команде обсуждали, рассказывали про разборки между группировками, а я этого в детстве и так насмотрелся, только это было реально. Как-то один раз приехала полицейская машина, а обратно не уехала, потому что ее просто сдали на металлолом. А так сериалы не люблю, они длинные и долгие, много времени отнимают, я лучше фильм гляну.
– Почти весь сезон ты играешь в звене с Евгением Густомесовым, меняется только кто-то третий, и это какая-то связка-рэмбо получается, оба боевые, поэтому и взаимопонимание такое сложилось?
– С Женей мы знакомы давно, и вообще начинали заниматься хоккеем в одной школе Макарова, оба же из Челябинска, знакомы с ним всю жизнь. Когда я играл за Магнитогорск или Казань, он всегда был в челябинском «Тракторе». Поэтому, когда наконец впервые с ним встретились в раздевалке «Юнисона», был диалог в стиле: «О, и ты здесь!». Удивительно, конечно, как может вновь свести хоккей. Ну а насчёт взаимопонимания… это тренеры нас поставили, видимо поняли, что подходим друг другу.
«Ни у кого в нашей команде в карьере еще такого не было, чтобы в клубе уделяли внимание не только хоккею, но и культурному образованию»
– В «регулярке» во время пауз у вас проходили разные мероприятия в рамках «Культурного кода», вы и в театр ходили, и в консерваторию, и на дегустацию вин, и готовить учились. Что понравилось больше всего?
– Это всё очень интересно, тем более понимаешь, как много людей заморачиваются и стараются сделать нас лучше. Сколько в команде с ребятами это обсуждали, ни у кого ещё такого в карьере не случалось, чтобы в клубе занимались с тобой не только хоккеем, но и культурным образованием. Мне лично понравился поход в Театр Наций на «Мастера и Маргариту», первый раз был в театре, и всю постановку сидел с открытым ртом. Еще понравилась лекция с Виктором Левицким, философом из МГУ, интересно было послушать: столько мыслей, и диалог с ним открытым получился. Поход в консерваторию запомнился, тоже такой опыт впервые, думаю, если бы не «Юнисон», я бы там никогда не оказался.
– Начала формироваться привычка ходить теперь, допустим, в театр?
– Мне кажется, если бы мы жили в Москве, а билет в театр, тот же МХТ, стоил бы не так дорого, то точно бы ходил с удовольствием.
– Когда команда живет на спортивной базе весь сезон, это, наверное, мечта любого тренера, а сам ты ощущаешь, что так лучше для карьеры?
– Есть и плюсы, и минусы. Хорошо, что ты не отвлекаешься, никто не дёргает и ничто не мешает подготовиться к матчу, лёг спать, когда тебе нужно, и мозги никто не пилит. Для меня в целом уже это привычно, с детства живу на базе.
– Ты уже упомянул, что вы друг к другу притёрлись, стали семьёй, а тут появляется новость, что восемь игроков из «Витязя» перейдут в команду перед плей-офф. Как вы все к этому отнеслись?
– Да, бывало, проскакивали поначалу моменты, мол, вот мы работали с июля все вместе весь год, столько всего прошли - и дальние выезды, и автобусы, и Салехард при минус 40, и какие-то условия плохие, когда мы приехали в Брянск, а нам просто не постирали форму и пришлось кататься в грязной и мокрой. Всё вот это мы проходим, вместе выигрываем и побеждаем, а тут приходят ребята из команды мастеров КХЛ. Но, для нас это чувство конкуренции, ты начинаешь больше работать, держать себя в тонусе, становишься собраннее, выходишь из зоны комфорта. К тому же, никто не говорил, что они переходят и им место обеспеченно, тренеры не раз говорили, что каждый должен заслужить место в составе, кто сильнее – тот и играет. Профессиональный спорт – не утренник в школе и не товарищеские матчи с друзьями, где могут учитываться какие-то заслуги или другие неспортивные факторы. Но, если ты пришёл в профессиональный спорт, как сказал мой друг из Магнитогорска Никита Гребёнкин, хиханьки и хаханьки закончились, тут жёсткая конкуренция и всё заточено на достижение цели.
– А когда ты играл за «Стальных Лис», спускали к вам на плей-офф из «Металлурга» ребят?
– Да, было дело - и Данила Юрова, и Никиту Гребенкина. Чаще всего спускают игровичков, плей-мейкеров, которые любят повозиться с шайбой, что-то создать. В «Юнисоне» таких на две пятёрки хватит, и братья Говорковы, и американец (Эдуард Габдрахманов), и Володя Сычёв. Да вся команда на носовом платке может что-то сотворить, то есть на коротком расстоянии пустить под клюшку или коньки шайбу.
– Тебе, наверное, как капитану, в такой ситуации ещё сложнее было, ведь нужно снова объединять всех…
– Не сказал бы. Это всё-таки мужской коллектив, тут нет каких-то интриг или сплетен за спиной. Это искоренилось с первых дней сезона, и продолжает работать. У нас всё просто – есть что сказать, говори в лицо. Мы не раз спорили, ругались в раздевалке, и разбирались в ситуациях, это и делает нас дружными - никто ничего не замалчивает. У парней же как? Сегодня подрались, завтра – лучшие друзья!
– Не было ли скептического отношения к лиге НМХЛ, и, если было, поменялось ли оно, спустя почти год?
– Изменилось, когда только переходил в НМХЛ, думал, мне будет легче, проходной двор. Ничего подобного! Особенно на нашу команду все настраиваются с какой-то тройной мотивацией, всем хочется победить «Юнисон», играют против нас как в последний раз. Например, «Динамо-Юниор», когда мы играли с ними и проиграли, сложилось впечатление, что для них это матч жизни. А потом поехали в Салехард, ну и всё - можно дальше проигрывать.
– Вообще, приятно быть частью команды, которая идёт в лидерах весь сезон?
– Конечно, но быть в команде-лидере непросто, тут требования к каждому завышены. Да, невозможно провести сезон ровно, бывают спады, но, если это затяжной провал, и ты не можешь взять себя в руки, от тебя избавятся. Ну и второй момент – психологический. Важно работать над собой и с мыслями, чтобы не появилось заносчивости, не зазвездиться, будто ты уже всего достиг. Но у нас тренеры всегда четко отслеживают такие ситуации и спускают с небес на лёд.
– По ходу сезона к вам в раздевалку после матчей несколько раз приходил президент клуба Александр Викторович Клименко. Что он вам говорил?
– Это привилегия, мы понимаем, какая у него занятость, и то, что он находит время прийти к нам, пообщаться, что-то сказать, мы это очень ценим. Александра Викторовича всегда интересно и приятно слушать, он очень умный человек, и иногда такие приводит примеры и сравнения, до которых ты сам, наверное, никогда бы не додумался.
– Когда стало известно, что клуб в следующем сезоне переходит в ВХЛ, это подстегнуло выкладываться вдвойне?
– Конечно, покажите мне того, кто умышленно хочет остаться без работы в будущем сезоне? Все ребята хотят остаться в этом клубе и перейти с ним в ВХЛ.
– Когда есть свободное от хоккея время, как ты его занимаешь?
– По-разному, иногда просто сплю, иногда могу почитать книгу, например, прочёл «Записки юного врача» Михаила Булгакова, сейчас читаю «Игры, в которые играют люди» Берна. Слежу за хоккейными новостями, как играют мои друзья в КХЛ и ВХЛ, за русскими хоккеистами в НХЛ слежу. На базе могу поиграть в настольный теннис с ребятами, с Никитой Лихтарем раньше мощные зарубы были, до плей-оффа с Денисом Маратовичем выясняли, кто сильнее. Если времени побольше, то можем выбраться с парнями в Москву, погулять в центре, или в каком-нибудь из парков, например, ВДНХ или Парк Горького. В общем, нет времени скучать.
– Чего хочешь добиться в хоккее, твои ближайшие и долгосрочные цели…
– Из ближайших целей – выиграть Кубок Регионов с «Юнисоном», перейти в ВХЛ вместе с командой. По дальнейшему плану – закрепиться на этом уровне и идти дальше, в КХЛ. Я люблю хоккей и буду до последнего работать так, чтобы как можно дольше в него играть. Не из тех, кто сдаётся, если встречаются препятствия. За это, кстати, нужно поблагодарить моего тренера в Казани. Когда перешёл в ту школу, мне говорили, что ждут, будет игровая практика, а в итоге полгода я у него не играл, без объяснения причин. Хотя был объективно сильнее того человека, на чьё место в составе претендовал. Потом хоккеист заболел и меня поставили на его место, вышел и за два матча набрал 4 очка, после чего подумал, что всё, я в составе. Но пришло время тренироваться, а мне говорят: «Спасибо за игры, Федякин, давай в четвёртое звено». Прошло ещё три месяца, начались финалы первенства регионов, и за месяц до этих матчей тренер поставил меня в состав вместо этого парня. После, когда уезжал из Казани и заходил к нему попрощаться, он поблагодарил меня и за работу, и за то, что клюшкой не ударил за всё хорошее, а потом извинился и сказал: «Я тебя проверял, как долго ты сможешь выдержать, сломаешься или нет, а ты оказался камнем».
