Могильный камень для Боба Газоффа
Боб Газофф был любимцем и горостью франшизы. Он был необычен, он - живое воплощение черного и белого в одном лице, его ненавидили, и одновременно любили. Его можно было назвать настоящим явлением в мире спорта: со времен своего создания НХЛ не знала таких экзальтированных, бешеных и противоречивых особ, как Боб Газофф. И если бы не трагический случай, который оборвал его жизнь, возможно мы бы увидели второе пришествие Эдди Шора.
В доме Гарри Унгера раздался пронзительный телефонный звонок. Вечеринка была в самом разгаре, и хозяин не сразу услышал настойчивую трель. Гарри не спеша подошел к аппарату и снял трубку. - Я слушаю. Металлический голос произнес: "Знаете ли вы, Боба Газоффа? Унгер напрягся, Боб полчаса назад поехал прокатиться по окрестностям на его мотоцикле. Все, что смог вымолвить Гарри, было : "Он в порядке? Он в порядке?" После разговора, который длился несколько минут, Унгер сел в кресло и закричал: "Выключите эту чертову музыку!" Гарри с трудом встал, ноги не слушались его, он подошел к бару, и выпил залпом стакан виски. На него изумленно смотрели партнеры по "Сент-Луису". По его щекам предательски катились слёзы. Унгер подошел к Диане, жене Боба, и тихо произнес: "Гассер разбился. Насмерть".
Боб Газофф родился и вырос в Кеснель провинции Британская Колумбия, где собственно говоря, других вариантов времяпровождения, кроме игры с шайбой на льду и не было. Но в отличие от многих будущих хоккеистов, маленький Гассер не отличался габаритами, поэтому уже с малых лет ему приходилось сталкиваться с более крупными ребятами, что не могло не закалить в нем определенную жесткость, наглость и смелость. Каждый пробивается как может, и если у тебя нет волшебного таланта или необычайных физических данных, то остается только характер. Характер, бойцовский дух, упорность – качества, которыми Боб владел в совершенстве.
Узкоспециализированный защитник-разрушитель - редкая в сегодняшнем хоккее порода игрока. Хорошие "домоседы" идут на вес золота. У Боба Газоффа выбора не было: талантом созидателя природа его не одарила, и он знал это уже в молодые годы. Многим игрокам не по душе была его игровая манера. Он, как никто, умел разрушить атаку соперника, он буквально "залезал под кожу", и заставлял игроков противника нарушать правила, проводя против них чистые или не очень силовые приемы. Для "Гассера" не существовало авторитетов, он не делал различия между игроками и звездами. Он словно "хищник" выслеживал свою жертву, и выбивал из нее дух.
"У меня в команде было много жестких парней - Том Лысяк, Лэнни Макдональд, Барри Дин, Джим Маккриммон. Но в сравнении с Бобом, все они были ангелами. В каждом матче он демонстрировал свое желание буквально выгрызать с мясом право играть в "большом" хоккее. Я видел в его глазах огонек безумства и смелости, характерный для лучших энфорсеров лиги. Он поднимал в команде боевой дух лучше, чем кто бы то ни было. Но мне было с ним не легко, в раздевалке Боб душил своих партнеров игрой на губной гармошке, подкладывал пустые банки из-под пива, намазывал шнурки на коньках мылом, и управы на него не было. Несмотря на его скверный характер, парни на него не злились. Потому что знали, что в любой момент, Боб всегда подставит за каждого из них, свою спину", - вспоминает Джек Схупе - бывший тренер "Medicine Hat Tigers".
"Когда мы с Кеном пришли в команду, Боб отыграл уже один сезон за "Тигров". Мама ему сказала, что за нас он отвечает головой. Почти весь год, он называл нас "маменькими сынками". Перед матчем с "Regina Pats", мы с ним жутко поругались, и я высказал ему все, что я думаю о его грязных методах. В середине периода наш защитник - Джим Маккриммон хитанул Денниса Собчака, отправив того на скамью запасных. К Джиму подъехал Гиллис, и ударил его клюшкой по спине. И тут я решил поиграть в крутого парня, и вызвал на "танец" Кларка. Гиллис не долго думая, ударил меня головой, и мое лицо превратилось в кровавое мессиво. Из-за моей спины выскочил Боб, и с одного удара сломал Кларку челюсть. После игры, стены нашей старенькой арены, раскачивались от крика моего старшего брата. И я ему пообещал, что больше не буду играть в крутого парня", - вспоминает Брэд Газофф.
"Отец всегда требовал от нас максимальных усилий даже в обычной дворовой игре, и ставил нам в пример игру Боба. Он часто повторял: "Неважно, какой будет результат. Но мне хотелось бы, чтобы вы всегда выигрывали. Но главное - старайтесь и делайте свое дело, как Боб". У каждого свой путь, я в отличии от Боба и Брэда, так и не смог пробиться в НХЛ. Я очень часто вспоминаю наше детство, Боб постоянно брал меня с собой на каток. Он мог кататься по пять-шесть часов, а я просился домой, и говорил, что у меня замерзли ноги. Боб брал меня на руки, и нес домой. Потом поил горячим шоколадом, и укутывал теплым одеялом. На людях он был с нами строгим, и поблажек никогда не делал, особенно в "Medicine Hat Tigers". Когда же мы были втроем, это был старый добрый Боб", -вспоминает Кен Газофф.
Боб добротно и вполне в своем духе откатал два сезона в составе "Тигров", собирая за год три сотни штрафных минут и дисциплинарных санкций. Именно в те времена за Гассером закрепилась слава самого ужасного персонажа в современном хоккее. Его ненавидели и боялись, его имя постоянно поносили в прессе, словосочетание Боб Газофф стало олицетворением вселенского зла. Мимо такой фигуры не смогли пройти скауты "Сент-Луиса", в команде был дефицит жестких парней, и Боб должен был закрыть эту брешь. В дебютный год среди профи Газофф дал понять, что хоть НХЛ и отличается более высокими требованиями к физическим данным хоккеистов, он не собирается менять свой вызывающий стиль игры.
Чемпионат 1973/74 Боб провел между фермой и основой, а первый полноценный год в НХЛ пришелся на сезон 1974/75. Наставник "Блюз" Жан-Ги Тальбо не спешил возлагать большую ответственность на плечи молодого защитника. Все изменилось с приходом Луи Анготти, который видел в Гассере отражение Эдди Шора. Чтобы Боб не вытворял, на его лице всегда была ехидная улыбка, которая еще больше выводила соперников из себя. Да, он даже дрался с улыбкой на лице, параллельно выкрикивая что-то в адрес своих оппонентов. Основной задачей Боба было защищать своих одноклубников. Но как бы там не было, стать одним из самых ненавистных игроков, просто защищая своих одноклубников, невозможно.
Благодаря своим лидерским качествам и харизме, Газофф довольно быстро влился в коллектив Музыкантов и стал душой компании. Игроки "Блюз" могли вздохнуть со спокойной душой и поблагодарить судьбу за то, что такой хоккеист играл с ними в команде, а не против них. Боба никогда не мучила совесть, а потому он всегда брался за грязную работу, которую другие выполнять не хотели. Он действовал на нервы оппонентам, он раздражал фанатов других команд, его ненавидели судьи,… он ненавидел сам себя. Несмотря на свои размеры, физически Гассер был очень силен и никогда не боялся применять силовые приемы. Боб считал, что если он не будет играть грубо, то его просто-напросто убьют во время игры.
Когда возникали какие-то споры, то Гассер первым мчался в гущу событий. А то, что он не мог объяснить на словах, он вбивал в голову соперника с помощью силовых приемов или кулаков. И его не волновало большой противник у него или маленький. Он не боялся никого, но в тоже время он всех уважал. Он всегда отдавался игре на все 100%, не беспокоясь за себя и свое здоровье. Газофф - это пример для подражания на льду. Его одноклубники постоянно вдохновлялись игрой Боба и старались выкладываться на полную. Просто Гассер был такой человек, что если ему не нравилась игра его одноклубника, то он сразу об этом скажет, а тому уже ничего не оставалось делать, как выжиматься на полную, ведь с Бобом было лучше не связываться.
27 мая 1977 года игроки "Сент-Луиса" собрались на пикник по окончанию сезона в Саммит Грей, штат Миссури. Вечеринка проходила на ферме Гарри Унгера, Боб приехал вместе с женой Дианой, которая находилась на седьмом месяце беременности. Ближе к вечеру, когда все уже основательно набрались, решили прокатиться на мотоциклах по окрестностям. Боб Газофф, Брюс Аффлек и Барклай Плэйджер собрались в Вилла-Ридж. Гассер не имел опыта вождения транспортом, и у него не было прав. Когда ему предложили одеть шлем, он усмехнулся и сказал: "Вы хотите, чтобы в следующем сезоне, я был объектом насмешек всех энфорсеров лиги?" То ли в шутку, то ли всерьез, он добавил:"Гарри, если я разобьюсь на твоем "велосипеде", поставь мне могильный камень". На обратном пути из Вилла-Ридж ехали в таком порядке - Плэйджер, Аффлек, и как обычно, как бывало это в игре, прикрывал спины своим товарищам Гассер. Последнее, что он увидел в своей жизни, летящий ему на встречу автомобиль. По прибытии в больницу Святого Франциска сердце Боба Газоффа остановилось. А через несколько минут, на ферме Гарри Унгера раздался злополучный звонок.
27 мая 2011 года, около могильного камня, стоят двое мужчин, они приходят сюда каждый год. Один из них в военной форме спецподразделения SEAL, на его кителе блестят государственные награды, за участие в боевых действиях на Ближнем Востоке. Это, Боб Газофф - младший. Второй - Гарри Унгер, который до сих пор не может простит себе... смерть своего друга. А где-то под сводами "Scottrade Center", висит джерси с номером три, того, кто отдавал себя игре без остатка в каждом матче. Боб Газофф заслуживает уважение каждого из нас, независимо от того, как вы к нему относитесь.
Источник www.hockey-fights.com
