«На Олимпиаде Россия должна доказать, что сильнее обстоятельств, и победить»
Эксклюзивное интервью одного из самых ярких игроков девяностых, ставшего успешным хоккейным функционером.
Как игрок вы работали со многими серьезными тренерами. Кто для вас лучший?
Каждый оставил определенный след. В первую очередь – мой отец. Когда я был маленьким, только начинал свой путь в хоккее, он со мной очень много работал, многое показывал на личном примере. Потом, конечно, Анатолий Картаев. Когда я приехал в Челябинск из Уфы, именно он взял меня в мою первую взрослую команду, в «Металлург». Геннадий Цыгуров, который меня в 17 лет пригласил в «Трактор». Разумеется, Валерий Белоусов и Сергей Михалев. У Сергея Николаева я многое почерпнул, когда играл в Уфе, а у Николая Макарова – когда играл в «Мечеле». Каждый из них был уникален. Все дали самое хорошее.
В «Северстали» Сергея Михалева вы играли всего два или три месяца.
Да, Сергей Михайлович долго меня звал к себе, но мы проработали вместе не так много. Он меня убрал. Но я зла не держу, вообще, не злопамятен. Как тренер и мужик Михалев – очень хороший, конечно. Летом, после того, как он сделал «Салават Юлаев» чемпионом, я гостил в Уфе у родителей. У нас в «Витязе» тогда появилась проблема с вратарями, мы искали человека на следующий сезон. Я набрал Сергей Михайловичу. Спросил про Сашу Еременко, который был у него в запасе. Он меня и позвал обсудить. У них там барчик был на арене, они сидели небольшой компанией. Мы встретились, очень тепло поговорили. В конце концов, Еременко они нам не отдали.
C Валерием Белоусовым вы работали больше чем с кем-либо.
Тринадцать лет в общей сложности.
Что в нем оставалось неизменным?
Вот эта его черта – все держать в себе, все внутри переживать. Может быть, это его и сгубило: что он не выносил все на люди. Иногда ведь полезно выплеснуть негатив. Но Валерий Константинович, не показывал своих эмоций, не выплескивал их на хоккеистов и ближайшее окружение. Честно, я даже не представлял, как он ругается. Визуально даже.
Вот одна история. Он только начинал как главный тренер «Трактора», мы играли матч переходного турнира, и он поставил меня в состав, но запасным, хотел придержать на лавке, чтобы выпустить уже по ходу матча. Это мне не понравилось, я был молодым, вспылил, нагрубил ему. Белоусов не ответил. Потом я остыл, минут через тридцать зашел к нему в тренерскую, дело на базе было. И уже тогда он спокойно сказал: «Что я тебе сделал, зачем так? Я же пытаюсь, чтобы ты в игру вошел, постепенно. Чтобы нам всем было хорошо». Конечно, я извинился. Мы выиграли. Выиграли и второй матч, а я забил три.
Закономерно, что Белоусов – лицо челябинского хоккея?
Конечно. Он лучший бомбардир в истории «Трактора», сделал две отличные команды как тренер.
В начале девяностых не побоялся, затеял омоложение. Мы с Серегой Тертышным играли до этого, а Белоусов ввел в состав Кудинова, Карпова, Гусманова, Варицкого и ряд других хоккеистов. У нас команда практически из одних челябинцев состояла, из иногородних были только Федулов и Костяра Астраханцев. Как следствие – две бронзы в 1993 и 1994 годах.
Затем он еще раз сделал историю с «Трактором», дойдя до финала Кубка Гагарина. Это была еще одна классная команда, с хорошим бюджетом под высокие задачи, с отличным подбором игроков – как звезд, так и молодежи. Другой бы не справился, а Белоусов все сделал правильно.
С «Трактором» он много выиграл. Но не надо забывать, что и в Магнитогорске, и Омске он многого добился, по сути, все свои все главные кубки и медали выиграл там.
В начале девяностых в «Тракторе» была очень дружная команда. Со многими вы общаетесь до сих пор. Дружите с генменджером «Витязя» Игорем Варицким. Как все началось?
С хоккея, конечно. Сначала я играл с Карповым и Лазаревым, в центре. А в большинстве – с Кудиновым и Варицким. Белоусов всегда любил делать перестановки в звеньях по ходу матча. И вот однажды мы с Варицким и Кудиновым оказались в одном звене. Начали забивать. Все получалось очень хорошо. После одной из игр я пригласил Игоря в гостя, сказал, пойдем ко мне, посидим, фишки подвигаем. Андрей Кудинов с нами тоже был. Так потихоньку мы и стали дружить, наши семьи тоже.
Команда у нас тогда действительно была дружная. Если у кого-то новоселье или день рождения – все собирались. Даже когда многие разъехались из «Трактора», продолжали праздники вместе отмечать. Новый год, например, встречали на базе «Трактора» в Челябинске. Мы уже в Магнитке играли. Но все равно договаривались с Марком Моисеевичем Винницким, завозили на базу продукты. Нам там готовили стол, окрошечки на утро. Мы приезжали с женами и детьми.
Одним из самых ярких игроков в том «Тракторе» был Андрей Зуев.
Хороший вратарь, очень много нас выручал в то время. Команда была у нас тогда молодая, он – опытнее. Такой человек обязательно нужен в коллективе. И в раздевалке мог подсказать, и в игре. Если молодые терялись, он подтаскивал нас, а потом команда забивала.
Могла ли сложится иначе история Валерия Карпова?
Наверное. Перед тем, как все случилось, я видел Валеру несколько раз и предупреждал его. Вообще, все его предупреждали. Но, к сожалению, случилось худшее. И я бы не говорил при этом о проблеме с работой. Да, люди разные, но тем летом он ведь устроился на работу – в «Челмет». Ему надо было выходить через несколько дней…
Много таких историй с хоккеистами вашего поколения?
Есть. Не обо всем можно говорить, но есть. Надо, наверное, задумываться клубам, когда они людей выкидывают на улицу. Тех, кто разбирается в хоккее, любит игру и свою профессию.
Люди либо жестоко пьют, либо ударяются в религию.
Миша Иванов такой был. В «Спартаке». Пить курить бросил, доигрывал, где он сейчас – не знаю. Виталик Прохоров в свое время в Валаам ездил. Или наш Андрей Ковшевный, в Челябинске. Тоже играл, такая скорость была, такие руки. И так поменял жизнь. Теперь он батюшка.
Можете представить, что уехали бы в Европу и остались там жить, как это сделали Федулов и Астраханцев?
Меня звали в Финляндию в свое время, но я перешел в «Магнитку», там все складывалось хорошо, мы побеждали. Да и в Челябинске все было хорошо в начале девяностых, Марк Моисеевич Винницкий работал, пробивал нам квартиры, зарплаты нормальные, премиальные. Так что, пожалуй, нет, Европа – это не мой вариант.
Вы участвовали в трех российских матчах всех звезд. Было интересно?
Их было даже четыре: в 1999 году в Новокузнецке, 2002 в Омске и 2003 в Питере, плюс один в высшей лиге. В Новокузнецке прошел самый первый в России матч звезд, понятно, собрались все лучшие ребята. Договорились вничью сыграть. Помню я тогда вручил губернатору Кемеровской области Аману Гумировичу Тулееву игровую майку, как капитан Востока. А игрокам подарили печатки в цветах флага России. В Омске и Питере тоже все было неплохо.
Как вы относитесь к ключевым решениям в своей жизни? Предположим, не перешли бы вы в «Магнитку» в середине девяностых…
Перешел бы в другой клуб, который бы ставил большие задачи. Так, думаю, все бы сложилось.
В вашей карьере были моменты, которые вы бы хотели переиграть?
Был один. Из «Магнитки» я зря ушел в свое время. Сейчас не хочу вспоминать все в деталях, но жаль, что тогда история раскрутилась именно так, как раскрутилась, и я перебрался в Тольятти. Инициатором этого расставания был не я. На меня Виктор Филиппович Рашников тогда обиделся. Когда я позже приезжал на Мемориал Ромазана, он со мной даже не здоровался. Хорошо, что потом все нормализовалось. Я еще раз вернулся в «Магнитку», был тренером и начальником команды. В 2014 году мы выиграли Кубок Гагарина.
Какая из ваших побед ваших самая значимая?
Все. В том числе, например, победа со сборной в Призе «Известий». В советское время это был очень серьезный турнир, победители получали званием мастеров международного класса. На клубном уровне – тоже все. Первые бронзовые медали с «Трактором». К тому времени с 1977 года Челябинск ничего не выигрывал, а тут молодая команда всех на уши поставила. Потом золото с «Магниткой», впервые на Урале. Победы в Евролиге. И конечно, победа с «Магниткой» в Кубке Гагарина в качестве одного из руководителей клуба. Взял его – руки затряслись. Столько к нему шли. Дома стоит копия маленькая, с моей фамилией. Приятно.
В 1989 году на драфте НХЛ вас выбрал «Калгари». Ездили на мероприятие?
Нет. Узнал, что меня выбрали позже.
Как события развивались дальше?
Потом пришел вызов на летние сборы, должен был ехать, но за неделю до этого порвал ахилл, во время подготовки к сезону в Челябинске. Меня загипсовали. Потом мне Саша Юдин, которого тоже «Калгари» выбрал, рассказывал: «Там твой ящичек даже готов был, тебя ждали». Больше вызовов не было. Позже права на меня обменяли в «Сан-Хосе», были разговоры, что вызовут на летний сбор, но дальше этого не пошло. Да, и здесь уже все было хорошо, все складывалось.
Жалеете?
Об этом – абсолютно нет. Жалею о том, что в свое время не остался в «Магнитке». Но главное – что не сыграл на Олимпиаде 1994 года. Каждый мечтает сыграть на Олимпиаде, я еще в детстве родителям сказал, что буду участвовать в Играх, был близко к воплощению своей мечты, но… Со сборов уехал на коляске.
Как все случилось?
У меня была травма спины, на сборах вроде бы подлечили, сделали несколько уколов. Стало легче. Мы отправились в Швецию, где был последний этап подготовки перед Лиллехаммером, одежду команде выдали, форму, клюшечки новые. Все шло хорошо, но в игре с чехами я попал под удар. Вроде отдышался, матч доиграл, но на следующий день уже ничего не помогало. Я даже ходить не мог. Так все закончилось. Мне купили билет в Россию, посадили в коляску и отправили домой. Обидно. Олимпиада была наша. Уверен, сыграл бы там неплохо и помог команде завоевать медали.
На уровне сборных вы сыграли два больших турнира. Что осталось в памяти от юниорского чемпионата Европы 1988 года, где стали бронзовым призером?
Мы должны были стать чемпионами. Играли в Чехословакии. Крупно обыграли хозяев (7:4), а затем в двух матчах со шведами и финнами нам нужны были два очка. В Оломоуце сыграли со Швецией вничью, а затем проиграли Финляндии. Селяне тогда, конечно, забил гол серьезный… всю команду обыграл. У нас шанс тоже был. Сергей Зубов бросил, вратарь отбил, но уже сидел на коленках. Дальше картина: Паша Буре с шайбой, а я на пустых воротах. Паша кидает в девятку, попадает в плечо вратарю – и сирена. Отдай он тогда мне…
Команда у вас была тогда невероятная по именам. Поддерживаете с кем-нибудь отношения?
Пашу Буре видел на чемпионате мира в Германии. Рома Оксюта, кажется, где-то охранником работает. Серега Зубов в «Сочи». Слава Козлов в «Химике». Видимся иногда, но специально не созваниваемся.
Спустя год вы стали чемпионом мира среди молодежи. Какие эмоции и воспоминания оставил у вас турнир в Анкоридже?
Команда была великолепная. Федоров – Могильный – Буре – первая пятерка. В первом матче забросили пятнадцать немцам, во втором – обыграли американцев, в составе которых были Модано и Роник. Мы выиграли пять подряд, в предпоследней проиграли чехословакам. Но на матч с Канадой вышли с запредельным настроем. Могильный, конечно, провел выдающийся матч – забил три, сыграл невероятно круто.
Главным тренером Финляндии на том турнире был Эрка Вестерлунд, а в защите играл Карри Киви.
Не помню их совсем. Удивительные совпадения, знать бы, что один будет работать в КХЛ, а другой – в «Тракторе».
Не вспоминал Киви об этом чемпионате в Челябинске?
Нет. У нас к тому же быстро пути разошлись.
Расскажите историю одной фотографии. Победная Евролига «Магнитки». Алексей Степанов, вы, Андрей Шевченко.
Об этом Шевченко в одном из интервью рассказывал. Ему сказали, что есть такой огромный хоккеист с волшебными руками, он посмотрел наш матч с финнами по телевизору и захотел приехать посмотреть вживую. Мы как раз финал играли. Андрей мне подарил пятилитровую бутылку шампанского. Я ее сразу отдал Сереге Тертышному, он ее сразу открыл. Я ему еще крикнул: «Все не выпивай сразу, оставь другим». А мы со Степановым и Шевченко поговорили и сфотографировались.
Тертышный в прошлом сезоне работал в Южно-Сахалинске. Вы можете себя представить в таком же необычном месте?
Если там будет команда КХЛ, могу. При других раскладах – вряд ли. Думаю, что мой уровень не позволит мне работать ниже, чем в КХЛ. По крайней мере сейчас у меня такие планы.
В 2009 году вы ездили в Лос-Анджелес на тренерские курсы Дейва Кинга. Кто организовывал поездку и как она прошла?
Организовал поездку я сам. У меня было свободное время после «Витязя», я узнал про эти курсы и решил съездить, познакомиться с системами работы североамериканских тренеров. Все было очень интересно.
В свое время вы были претендентом на пост главного тренера литовской «Ветры». Но проект так и не был воплощен в жизнь.
Им Александр Харламов занимался. Он мне предложил. Но не срослось. По деньгам Литва не очень заинтересовалась.
Вы были главным тренером «Витязя», когда в Чехове в матче с «Авангардом» случилась ужасная трагедия с Алексеем Черепановым. Помните тот день?
Конечно, это настоящий кошмар. Мы проигрывали, потом выигрывали. И тут я смотрю – Омск перешел практически на игру в две пятерки. Одна – Ягра, другая – Черепанова. Дальше все было стремительно. Я смотрю, его смена заканчивается, он возвращается со льда – и еле едет. Уже думаю, кто вместо выходит, чтобы определенных игроков у себя выпустить. И вот Леша садится на лавку и сразу падает Ягру на плечо…
Потом паника, конечно, началась. Все тогда на «Витязь» пытались повесить все грехи, но… Леша сразу умер. Все остальное – уже агония была, кого-то нужно было сделать крайним, наказать. А на самом деле руководство «Витязя», Николай Борисович тогда все сделали для того, чтобы спасти игрока.
Вы всегда очень лестно отзываетесь о тренерском таланте Ильи Воробьева. Считаете его лучшим тренером КХЛ?
Безусловно! Он дважды выиграл с «Металлургом» Кубок Гагарина – и самостоятельно, и как ассистент Майка Кинэна. Воробьев – большой профессионал, умный, все время развивающийся, работающий практически круглосуточно специалист. Плюс все шансы вырасти в большого тренера есть у Анвара Гатиятулина, который подтверждает свой уровень уже третий сезон подряд. Он на пути к серьезным победам.
Что вам дали два года в «Тракторе» в роли вице-президента по хоккейным операциям?
В конце концов, очень много дали. Когда только начинал, удивлялся, что хоккеисты такого уровня высокого так слабо играют, у команды такая слабая дисциплина в раздевалке. Даже голос повышал. Но потом понял, что надо разговаривать с людьми и делать то, что задумал. Поменял свои взгляды на многие рабочие моменты. Думаю, это мне поможет в будущем.
Интересно было строить команду?
Естественно. Это моя работа, которую я люблю. Но эта работа должна строиться на полном доверии со стороны руководства клуба. Строить, складывать пазлы – да, но тебе должны доверять.
Судя по результату «Трактора» в прошлом сезоне, у вас это получилось?
Считаю, что я сработал хорошо и собрал интересную команду, которая заняла четвертое место в конференции и которая вполне могла пройти во второй раунд плей-офф. Считаю, что мы хорошо работали с Анваром и его тренерским штабом, у нас было полное взаимопонимание.
Александр Медведев сказал, что на 600 миллионов команду не сделать? Как вы думаете, можно сделать или нет?
Соглашусь с Александром Ивановичем. Ни один клуб не станет чемпионом с таким бюджетом. Никто в лиге. Пока не будет бюджета уровня Питера, ЦСКА, Уфы, Магнитогорска, Омска, Казани – шансов нет. Без лидеров – не будет больших побед. А лидеры стоят дорого.
Как бы вы строили бы свою работу с игроком такого звездного уровня как вы, с игроком, у которого непростой характер?
А я уже работал с таким, в «Тракторе». Все его прекрасно знают. Это Кирилл Кольцов. Рецепт простой: с ним надо разговаривать. Я, конечно, в свое время был не таким, как Кирилл, но тоже своеобразным. Он очень хороший хоккеист, к нему нужно иметь определенный подход. С ним нужно много общаться, слушать его мнение. Ко всем можно найти подход. Мы с Анваром нашли подход к Кольцову. Правильную тактику выбрали, поговорили, как бы он хотел тренироваться, чтобы быть в хорошей форме. В итоге он провел отличный сезон в «Тракторе».
Мир профессионального хоккея жесток. Увольнения здесь – обычное дело. Как со временем меняется ваше отношение к той или иной истории, создавшей вам проблемы?
Я быстро отхожу. Если так получилось – значит такова судьба. Хотя многие говорят, что я слишком доверчивый, слишком порядочный и честный, а так нельзя. Сейчас жизнь другая, надо отвечать, говорят. Но если родители не научили, сейчас уже не научишься.
Вы про отставку из «Трактора»?
Не хочу об этом вспоминать, ворошить прошлое. Предпочитаю говорить о позитиве и смотреть в будущее. «Трактор» для меня в любом случае не пустой звук, я смотрю каждую игру команды, радуюсь победам, огорчаюсь поражениям.
С какими мыслями ехали на губернаторский прием по поводу 70-летия челябинского хоккея?
С самыми хорошими. Встретился и с удовольствием пообщался с самыми разными людьми, с некоторыми играл еще в челябинском «Металлурге». Атмосфера на мероприятии была праздничной. Спасибо организаторам.
Чем вы занимаетесь сейчас?
Стараюсь вести активный образ жизни. Смотрю много хоккея, обсуждаю его с самыми разными людьми. Уверен, что для любой команды могу сделать много, у меня хорошие отношения со всеми агентами, знаю рынок хоккейный. Я постоянно в разъездах: Москва, Питер, Челябинск. Не пропадаю, не сижу на месте.
До 15 лет вы жили и занимались хоккеем в Уфе. Насколько это ваш город, в такой же мере как Челябинск и Магнитогорск?
Да, один из трех родных. Там я вырос, закончил школу, сделал первые шаги в хоккее – за что отдельно благодарен всем, которые там работали. Уфа действительно дала мне очень много. Родители там живут, сестра. Недавно ездил туда за ветеранов играть. В Челябинске, кстати, тоже играю. Отличные, дружеские матчи, никто не толкается, играем в удовольствие. Периодически играю еще за ветеранов на город и область. Это мое любимое дело, пока могу буду им заниматься.
В апреле Челябинск и Магнитогорск примут юниорский чемпионат мира.
Думаю, все пройдет на хорошем высоком уровне. И Челябинск, и Магнитогорск имеют серьезный опыт проведения крупных международных турниров. Все будет отлично.
Главный турнир года – Олимпиада в Корее. На подготовку к ней у хоккейной сборной две недели. Кажется, слишком много.
Мы должны подготовиться хорошо. Федерация хоккея России знает, что делает. Олимпиада – важнейшее соревнование. Поэтому в подготовке не должно быть мелочей, нужно учитывать абсолютно все нюансы. Уверен, что руководители нашего хоккея, Геннадий Николаевич Тимченко, Роман Борисович Ротенберг, прекрасно это понимают и все делают правильно.
Россия едет в Корею без своего флага. Что вы думаете по этому поводу?
Считаю, что надо ехать и выигрывать. Доказывать всем, что мы одна страна, чтобы никто не забывал, что мы – Россия. Под каким бы флагом мы не выступали, мы сильны. Считаю, у нас очень хорошие шансы на победу.
Фото: КП-Челябинск, Трактор
