«Если не поеду в Африку, я умру». Лучший футбольный скаут мира
Текст впервые был опубликован в феврале 2016
1
В то утро его разбудил звонок Карела Акеманна, тренера молодежной сборной Голландии.
– Пит, зайди в мой номер.
– Боже, Карел, который час? Что случилось?
– Не по телефону, Пит.
Он шел, ускоряя шаг, по скрипящему полу древнего тулонского отеля. За две минуты ходьбы в его голове разыгрался чемпионат версий того, что же случилось. Мозг Пита искусственно создавал конкуренцию в этой борьбе, но победитель был устрашающе очевиден: и это так пугало его, что он терялся – идти к Карелу еще быстрее или, наоборот, оттягивать визит. Все-таки дошел, постучал и спросил с порога:
– Что-то с Джанет? Она умерла?
На молодежный турнир в Тулоне Пит де Фиссер с конца шестидесятых ездил со своей женой Джанет, которую называл Коломбо – за ее смесь неловкости с остроумием. Пит был молодым, но уже известным тренером. Он отработал первый сезон в «Телстаре» и предложил жене отдохнуть на Лазурном берегу. По пути Пит заметил футбольное поле, они остановились посмотреть. Играли бельгийцы с чехословаками. Так родился их идеальный отпуск: Джанет купалась в Средиземном море, а Пит смотрел турнир молодежных команд. Джанет страдала заболеванием внутреннего уха, болезнью Меньера, из-за этого они с Питом не могли завести детей, а в середине восьмидесятых у Джанет диагностировали опухоль мозга. Она пережила операцию, ей в любой момент могло стать хуже, поэтому в 1989 году Пит поехал в Тулон один.
– Нет, Пит, успокойся, дело не в Джанет, – сказал Карел. – Дело в суринамцах.
В «Виллеме», который де Фиссер тогда тренировал, за место в центре обороны боролись два суринамца: Рубен Когелданс и Ульрих ван Гоббел. Мать ван Гоббела просила де Фиссера держать ее сына под контролем, Ульрих впутался в дурную компанию, и криминальные развлечения вытесняли из его головы футбол. Де Фиссер стал гонять ван Гоббела утром, днем и вечером, и в 1989 году Ульриха позвали сразу в две команды, в голландскую молодежку на турнир в Тулоне и в сборную голландских суринамцев на выставочный матч в Парамарибо. Де Фиссер объяснил Нику Стинстре, тренеру суринамской команды, что ван Гоббелу полезнее сыграть во Франции, но у него есть еще один суринамский игрок, Когелданс, которого как раз можно брать в Парамарибо – он пока послабее, но такой опыт ему поможет.
Это и правда был сильный вызов для 22-летнего Когелданса: он полетел в Парамарибо с опытными игроками «Аякса» и «Твенте» Ллойдом Дусбургом и Энди Схармином и молодыми талантами из команд попроще. Еще звали Гуллита, Райкарда, Винтера и Роя, но их не пустили клубы.
– Их самолет разбился в Парамарибо, – продолжал Карел Акеманн. – Выжило только четверо из восемнадцати игроков. Когелданс погиб, Пит.
Минуту назад де Фиссер был уверен, что потерял жену, и не успел он нарадоваться опровержению, как получил новый удар: нет больше парня, которого лично он, Пит де Фиссер, отправил в Суринам, парня, который хвастался грядущей поездкой перед своей большой семьей. (В том же самолете разбились мать и сестра будущего вингера «Гамбурга» и сборной Голландии Ромео Кастелена, которому было тогда шесть лет. Ортвин Лингер, один из четырех футболистов, выживших при падении, умер через три дня после трагедии, другой, Сиги Ленс, так и не сыграл больше в футбол из-за перелома таза, третий, Эду Нандлал, остался парализованным из-за повреждения спинного мозга, а четвертый, 19-летний Раджин де Хаан, вернулся в футбол после перелома позвоночника, но выступал уже на более приземленном уровне).
Узнав о Рубене Когелдансе, Пит почувствовал, как снова заныло сердце, которое ему уже оперировали несколько лет назад. В начале девяностых Пит лег на вторую операцию.
Ему пришлось завершить почти сорокалетнюю карьеру тренера.
2
Де Фиссер стал тренером в двадцать три года, когда услышал от отца: «Ты не сможешь заработать игрой в футбол. Ищи нормальную работу». Отец де Фиссера торговал фруктами и овощами, которые привозил из Роттердама. До второй мировой войны у него было пять машин, потом осталась одна. Чтобы не разориться, он стал мотаться в Бельгию за табаком и джином. Сына он использовал как грузчика и злился, когда Пит отлучался на футбол.
В детстве Пит магнитом притягивал беды. Однажды он проглотил 25-центовую монету. Когда мать зашла в дом, Пит был уже синий, монета застряла в дыхательном горле. Мать схватила его за ноги, начала трясти и спасла сыну жизнь. Потом Пит взял отцовские коньки и пошел на озеро. Катался, катался и провалился под лед. Вокруг никого не было, но Пит выбрался и сам. Он замерз до полусмерти, и пока мать пыталась его согреть, отец отвешивал подзатыльники – Пит оставил в озере один из новых коньков.
Футболом Пит занимался во Флиссингене, куда добирался на мамином велосипеде. Его партнером по команде был Франс Блинд, отец тренера сборной Голландии и дед защитника «МЮ». Тренировки с Блиндом прервала армия, где Пит встретил Джанет, подтянутую девушку на пять лет моложе его, она занималась плаванием и водным поло, а потом стала инструктором в бассейне. После армии Пит увлек Джанет в романтическое путешествие во Францию на скутере. Все шло сказочно, пока им не подвернулся пьяный француз на велосипеде. Питу ничего, а Джанет пришлось госпитализировать в Метце и лечить за счет ее матери (так она с Питом и познакомилась).
Пит вернулся из армии через три года после того, как в Голландии был легализован профессиональный футбол. Кик Смит, участник чемпионатов мира 1934 и 1938, позвал де Фиссера в «Алкмар’54». Пит не был членом клуба, поэтому играл под вымышленным именем – Йонни Блок. Он зарабатывал 40 гульденов в неделю и еще по четыре-пять гульденов за тренировку. Услышав эти цифры, отец Пита сказал словами Бывалого из «Операции Ы»
– Это несерьезно!
Так закончилась карьера футболиста Пита де Фиссера. Вернее – Йонни Блока.
3
Пит стал искать новую работу, а пока помогал отцу с погрузкой фруктов и занимался дзюдо у великого Лео Хорна. Лео тоже рано завязал с футболом: он безнадежно травмировал колено и стал судьей. Во время войны тогдашнее голландское правительство отстранило Хорна от матчей за то, что он был евреем, а смерть брата Эдгара в концлагере подтолкнула его к тому, чтобы вступить в Движение сопротивления. После войны Лео получил черный пояс по дзюдо, снова начал судить и в 1957 году отработал финал второго Кубка чемпионов между «Реалом» и «Фиорентиной» на «Сантьяго Бернабеу».
Тренируя Пита, Хорн заметил, что тот на самом деле одержим не дзюдо, а футболом, и отвез де Фиссера в «Спарту», куда того приняли тренером молодежи. Де Фиссер преподавал не только футбол, но и дзюдо с гимнастикой, а заодно учился тренерской мудрости у англичанина Дениса Невилла, который после «Спарты» работал со сборной Голландии. Невилла сменил шотландец Билл Томпсон, гуру тактики и харизматический пример для де Фиссера.
Однажды во время турнира в Швейцарии Билл с Питом пошли в ночной клуб. В окружении красивых женщин и водопадов алкоголя Томпсон заказал две чашки чая. Официант пошутил, что в их заведении наливают примерно все, кроме чая, но Томпсон стоял на своем: «Нам нужны две чашки чая». И добился своего. Тот случай запомнился де Фиссеру на всю жизнь.
В роли второго тренера Пит выиграл со «Спартой» чемпионат и два Кубка, после чего был зван «Дордрехтом» на пост главного. Став самостоятельным тренером в неполные тридцать, де Фиссер свел всех с ума своей гиперактивностью: в первые двенадцать дней он закатил одиннадцать тренировок, что стало новостью для игроков: с утра до вечера они вообще-то работали кто где, а на тренировки привыкли ходить пару раз в неделю. Но Пит строил профессиональный клуб – он выбивал для игроков премию в сто гульденов за победу (50 за ничью и 20 – за поражение), покупал форму и отопительное оборудование для раздевалки, водил травмированных игроков к врачу.
Де Фиссер бился за каждого способного футболиста города. Был, например, такой Ян Клейньян – девятнадцатилетний детина, который работал в автосервисе, а в остальное время прятался в канаве и стрелял из игрушечного лука в задницу соседа. Однажды в окопы прыгнул де Фиссер и утащил Яна на тренировку. Через три года полузащитник Клейньян дебютировал в сборной Голландии, за которую сыграл в итоге одиннадцать матчей, а еще через шесть лет уехал во французский «Сошо».
В «Дордрехте» было весело. Член правления клуба по фамилии ван Котен обожал голубей. Когда клуб перестал побеждать, ван Котен посоветовал де Фиссеру таблетки, которые он давал своим голубям: «После них они могут долететь хоть до Африки. Дайте их игрокам!» Пит не стал спорить с руководством, взял таблетки, но сначала опробовал их на себе.
Он выпил одну и не спал три ночи. Пит решил не мучить игроков, сказал ван Котену, что дал им таблетки, а сам не дал, «Дордрехт» выиграл и так, а радостный ван Котен прыгал на трибуне и хлопал в ладоши.
4
Де Фиссер вывел «Дордрехт» в первый дивизион и метнулся в «Телстар», где тренировал, в частности, двух бразильцев, Карлоса и Уилсона. Карлос был крут, а Уилсон – так, герой тренировок, в играх он почему-то терялся. Как-то в субботу Пит вышел проветриться, заглянул в бар послушать джаз, но внезапно узнал в саксофонисте своего бразильского футболиста Уилсона. Назавтра была игра, де Фиссер разозлился, узнав, почему Уилсон выходит на поле разобранным, но в то же время слишком любил джаз, чтобы устроить скандал. Он сидел и наслаждался игрой Уилсона – пусть и на саксофоне.
Три года де Фиссер удерживал «Телстар» в высшей лиге, хотя «Фейенорд» увел у него лучшего нападающего, Руда Гелса. Пит тоже не терялся – умыкнул в «Волендаме» местную легенду, Дика Бонда, а потом приехал за еще одним игроком, Йоханом Пелком. Де Фиссер успешно провел переговоры о переходе, но на выходе из офиса «Волендама» встретил болельщиков: «Ты уже забрал у нас Бонда за бесценок. Если тронешь Пелка, мы подожжем твою машину! Проваливай отсюда!»
Именно у де Фиссера в «Телстаре» раскрылся вратарь Хейнц Стей. В 1967 году Стей понадобился «Аяксу». Де Фиссер упирался, потому что не хотел терять лучшего вратаря Голландии, но тренер Ринус Михелс настаивал: «Пит, мы «Аякс». Мы просто заберем его, и все». Шеф «Аякса» Яп ван Праг пригласил де Фиссера на свою виллу, где продолжил переговоры. Пит стоял на своем: «Я не могу потерять лучшего вратаря». Он блефовал, потому что тайно уже договорился о приходе другого сильного вратаря, Пола ван дер Мерена, и достиг цели: «Телстар» получил от ван Прага аж сто пятьдесят тысяч гульденов. Стей выиграл потом с «Аяксом» три Кубка чемпионов.
В первой половине семидесятых де Фиссер тренировал «Де Графсхап», где продолжил кошмарить игроков. Перед играми он запрещал им не только пить и курить, но и близко общаться с девушками. Первый сезон вышел ничего, команда держалась в серединке, но Питу не хватало в центре еще одного классного игрока. Идея, осенившая де Фиссера, была и простой, и безумной – вернуть из ПСВ воспитанника «Де Графсхапа» Гуса Хиддинка. Простой – потому что Гус в Эйндховене проиграл конкуренцию ван дер Кюйлену и порывался уйти, а безумной – потому что, ну откуда у «Де Графсхапа» деньги на Хиддинка.
Тогда Де Фиссер обратился к болельщикам с призывом скинуться на трансфер. Пит расставил в городе несколько ящиков с надписью «По десятке за Гуса», болельщики были щедры, Гус вернулся, помог родному клубу выйти в высшую лигу, а де Фиссер приехал на финальный выездной матч в шутовском галстуке с изображением сенбернара.
Это была идея Джанет. Всегда когда она приводила на домашние матчи их сенбернара Дино, «Де Графсхап» побеждал, но решающая игра была в гостях, не везти же туда собаку, тогда она подарила Питу галстук с сенбернаром, и он принес удачу. Пит называл свою жену мотором, без которого все его гениальные мысли не двинулись бы с места и не нашли применения. Джанет дважды победила рак и всю жизнь страдала от болезни Меньера, но все равно оставалась главной опорой Пита. Когда он, уже став скаутом, привозил из Бразилии или Буркина-Фасо свои рукописные отчеты, она систематизировала их и заносила в компьютер.
«Я – мыслитель, творец, а Коломбо – мой мозг, мой двигатель. Мы сильная пара», – сказал Пит голландскому журналисту Виллему Фиссерсу.
5
Пит с Джанет не нажили детей, но многие игроки называли де Фиссера вторым отцом. Например, техничный полузащитник «Де Графсхапа» Вим Майерс. Пит называл его гением, но гениально Вим играл только в командах Пита. Другим тренерам не было дела, чем он занимается накануне игр, а он был из тех, кому нужен контроль. Когда у дочерей Майерса были дни рожденья, де Фиссер приезжал с подарками. Когда в тридцать восемь лет Вим загремел в больницу с пневмотораксом, де Фиссер стал навещать его каждый день. В 1992 году Вим развелся с женой, разорился, потерял дом и стал жить в монастыре. Лет пять назад он рассказал о своих бедах в интервью Voetbal International, и уже через несколько недель де Фиссер и Хиддинк оплатили ему достойное жилье.
Еще один полузащитник, очаровавший Пита своей техникой – румын Корнел Дину. По рекомендации своего бывшего помощника Мирчи Петеску де Фиссер просмотрел Дину в матче сборной Румынии и загорелся идеей привезти его в бельгийский «Моленбек», который как раз возглавил. Легально переманить игрока из соцлагеря было почти нереально, но Петеску подкинул идею – пригласить бухарестское «Динамо», где играл Дину, на товарищеский матч в Моленбек и тогда уже оставить его у себя. Это был вариант, но для начала нужно было заразить идей трансфера босса «Моленбека». Де Фиссер и владелец клуба полетели в Бухарест на игру «Динамо» – «Стяуа», чтобы убедиться в классе Дину и договориться о товарищеском матче. Дину значился в программке под номером восемь, но на поле не вышел. Сотрудники Секуритате запретили ему появляться на поле в главном дерби страны, чтобы спрятать от бельгийских гостей. Вместо Дину «Моленбек» купил Мортена Ольсена, будущего тренера «Аякса» и сборной Дании.
В Бельгии у де Фиссера впервые закололо в груди, проблемы с сердцем он унаследовал от отца. Владелец «Моленбека» стал навязывать де Фиссеру своего сына в качестве ассистента, де Фиссер обиделся и уехал в Гаагу, где в полузащите у него бегал Дик Адвокат. Пит прожил с «Ден Хаагом» два веселых года, но все это забылось, когда он узнал, что у его матери, самого сильного человека семьи де Фиссеров, рак пищевода. После операции она прожила только восемь месяцев. Отец Пита не справился с этой потерей. После смерти жены он перестал принимать таблетки от сердца и скончался через девять недель.
Тете Пита по материнской линии сегодня около ста лет. Но с 1980 года Пит старается не видеть ее слишком часто, потому что она безумно похожа на его мать.
6
Через три года после смерти родителей младший брат Пита умер от рака, у Джанет нашли опухоль гипофиза, а сам Пит, работавший тогда в АЗ, однажды ночью почувствовал себя так, будто по его груди топтались слоны. Обследование показало, что забились сердечные сосуды. В АЗ нашли нового тренера, Йопа Бранда, и предложили Питу работать ассистентом. Пит отказался и пошел в «Виллем-II».
Клуб был на грани банкротства, его нужно было строить заново, де Фиссер взялся за это, согласившись на то, что ему заплатят только в случае выхода в высшую лигу. Пит справился с задачей, получил бонус, а «Виллем» смог рассчитаться с долгом в размере трех миллионов гульденов. Де Фиссер чувствовал себя возродившимся после семейных трагедий и своей операции на сердце, но смерть Рубена Когелданса вернула его в болезненное состояние.
Де Фиссер постепенно отходил от тренерства к скаутской работе. В 1991 ему хватило четырех игр Марка Овермарса за «Гоу Эхед Иглс», чтобы понять: этого человека нужно срочно покупать в «Виллем». За Овермарса просили шестьсот тысяч гульденов – это вообще-то многовато для семнадцатилетнего неизвестного парня, но де Фиссер ударил кулаком по столу президента «Виллема» и получил добро.
Овермарс поехал на переговоры с отцом, в дороге их машина сломалась, мобильных еще не было, они добрались до какого-то мотеля, чтобы позвонить де Фиссеру и сказать, что задержатся, но уже через полчаса Пит примчался за ними сам. Через год «Виллем» продал Овермарса «Аяксу» за 1,6 миллиона гульденов.
А однажды де Фиссер повез «Виллем» на турнир в Габон, где присмотрел гвинейского нападающего Мохаммеда Силлу. Де Фиссер начал уговаривать президента «Либревиля» отпустить Силлу в Голландию, но тот ответил: проведи в моем клубе предсезонку и получишь кого хочешь. Де Фиссер на месяц остался в Габоне: на первой тренировке перед ним выстроилось шестьдесят африканцев. В ходе занятий он отсеивал игроков группами, те покидали поле, а потом перелазили через забор и незаметно возвращались назад. Хозяин «Либревиля» Жан-Батист Аселе приезжал на каждую тренировку в новом автомобиле, то в бьюике, то в шевроле, и каждый раз с новой девушкой. «У него больше двадцати любовниц», – доложил де Фиссеру капитан «Либревиля». Аселе служил министром образования Габона, а его девушки были будущими студентками.
Силла уехал-таки в Голландию, а де Фиссеру через несколько лет предложили войти в штаб сборной Гвинеи на Кубке Африки. Пит устроил гвинейцам сбор в Марселе, а перед отлетом в Тунис, где должен был состояться турнир, сборную в своем дворце в Конакри принял президент страны Лансана Конте. «Гвинея рассчитывает на вас», – произнес Конте и проводил сборную в тропические леса. Там игроки и тренеры встали в ванну, куда шаман вылил несколько бутылок невесть чего, и помолились за успех в Тунисе. Перед каждой игрой знахарь клал в бутсы игрокам черные зерна, чтобы изгнать призраков, но это не помогло – Гвинея проиграла все матчи и заняла последнее место в группе.
На юношеском чемпионате мира-1997 в Египте де Фиссер, служа уже скаутом ПСВ, нашел шестнадцатилетнего ганского плеймейкера Годвина Аттрама. В своем напористом стиле де Фиссер убедил босса ПСВ Харри ван Рая, что Аттрам стоит разумных денег, играет, как юный Платини, и его нужно брать. В восемнадцать Аттрам подписал пятилетний контракт с ПСВ, но вскоре был арестован голландской полицией по подозрению в том, что изменил свой возраст. Паспорт Годвин получил в ганской федерации футбола, но свидетельства о рождении у него не было. Аттрам пытался объяснять голландцам ганские обычаи, говорил, что в школу на его родине идут не в шесть или семь лет, а когда ребенок начинает левой рукой доставать до правого уха. В полиции все это с интересом выслушали, но назавтра выслали Аттрама из страны – свой возраст Годвин так и не доказал.
Годвин вернулся в Африку, но не забыл де Фиссера. Он попросил Пита стать крестным его сына, а потом оплатил операцию его жене Джанет.
7
Искать и открывать малоизвестных талантов Пит любил не меньше, чем тренировать их.
Тренируя «Де Графсхап», Пит ежедневно гулял с Джанет и их вторым сенбернаром Борисом в лесу, рядом с железнодорожной станцией. Однажды Пит заметил рыжего пацана, в одиночестве пинавшего мяч среди деревьев, Пит встретил его и на следующий день, и позже, и решил познакомиться. Пацана звали Эрни Брандтс, Пит пригласил его в молодежную команду «Де Графсхапа», вручил бутсы и спортивный костюм, через два года Брандтса купил ПСВ, а еще через год он сыграл за Голландию в финале Кубка мира против Аргентины. В девяностые Эрни работал ассистентом в ПСВ, а в последние годы тренировал клубы Руанды и Танзании.
В 1958 году Пит автостопом добрался до Швеции, чтобы посмотреть чемпионат мира, и увидел в плей-офф шесть голов бразильского мальчика с десяткой на спине, про которого до того лета ни разу не слышал. Потом Пит нарушил семейную отпускную традицию и повез Джанет не во Францию, а в итальянский Римини – и каждый день ходил на игры и тренировки «Сантоса», который приехал туда на международный турнир, чтобы поглазеть на Пеле.
В 1993 году, став скаутом ПСВ, де Фиссер увидел на турнире во французском Сен-Брие шестнадцатилетнего Роналдо. Де Фиссер выяснил, что Роналдо пережил кишечную инфекцию, потерял четыре килограмма, но все равно порекомендовал купить его, потому что ПСВ после продажи Ромарио в «Барселону» нуждался в новом нападающем. За два года в Голландии Роналдо забил 66 мячей в 70 матчах и тоже улетел в «Барселону».
Де Фиссер объездил всю Бразилию, в каждом штате разжился информатором и узнавал о местных талантах раньше, чем они попадали в юношескую сборную. Когда в 2003 году Гус Хиддинк попросил его предоставить список из трех молодых вратарей, Пит написал: 1) Эурелио Гомес, 2) Эурелио Гомес, 3) Эурелио Гомес. «Почему именно он?» – «Никто еще не видел его, кроме меня. У него сломана нога, он не играет и его можно купить за 1,2 миллиона евро». Гус доверился Питу, Гомес четырежды стал с ПСВ чемпионом Голландии, а де Фиссер по традиции отправил в школу Гомеса мячи с формой.
Партнера Гомеса по молодежной сборной Бразилии, защитника Алекса, де Фиссер заметил в чемпионский год «Сантоса». Алекс казался медленным и неповоротливым, но на отборе к афинской Олимпиаде Пит увидел, как Майкон задержался в атаке, а Алекс прибежал на его место и отобрал мяч в немыслимом подкате. К тому времени Пит де Фиссер стал личным консультантом Романа Абрамовича, поэтому Алекса купил «Челси», но первые три года в Европе он играл за ПСВ.
В 2004-м де Фиссер советовал ПСВ купить Карлоса Тевеса. Пит затащил Хиддинка на Олимпиаду в Афинах, Гусу понравилась игра Тевеса, и он захотел познакомиться с ним поближе. Назначили встречу в отеле, но Тевес решил провести вечер с двумя девушками и забыл про Хиддинка.
Когда Неймару было пятнадцать, де Фиссер предлагал его «Челси» – это стоило бы пять миллионов евро. Неймар переехал бы в Европу в шестнадцать, как и Коутиньо, но «Челси» не решился тратить столько на подростка (возможно, их смутил один из отчетов де Фиссера, где он честно написал, что в матче за молодежку Неймар восемнадцать раз шел в обводку, после одной из которых он забил, а после двенадцати – потерял мяч). Через шесть лет Жозе Моуринью, вернувшись в «Челси», захотел купить Неймара, но летом 2013-го для трансфера не хватило и сорока миллионов.
По протекции де Фиссера в «Челси» – пусть и не всегда напрямую из Южной Америки – попали другие бразильцы: Оскар, Рамирес, Виллиан, Давид Луиз, Кенеди, Натан и Лукас Пиазон. Когда скаутов стало слишком много и родились программы, с помощью которых можно из дома посмотреть любую игру любого игрока в любой стране, де Фиссер стал просматривать юниоров еще и на тренировках, чтобы иметь больше информации, чем его конкуренты. Так на тренировке детской команды «Сан-Паулу» де Фиссер наткнулся на Лукаса Пиазона, за которым уже приглядывал «Ювентус». Пит напросился к Лукасу домой, подарил его маме шоколад, поговорил с отцом о футболе и убедил их ехать в Англию, а не в Италию.
В 2006 году де Фиссер со своим бразильским другом Хулио Тараном сидел на матче третьей лиги «Витория» – «Кристовао». К перерыву «Кристовао» вел 5:0, болельщики слиняли уже в конце первого тайма и на трибунах остались только Таран и его седовласый спутник, ежеминутно фиксировавший что-то в своих бумажках. «Я хочу посмотреть на одного парня из «Витории» – на Давида Луиза», – объяснил де Фиссер. Он уже видел авантюрного, но талантливого защитника, а тогда хотел выставить ему финальные оценки перед отправкой отчета в «Челси».
Де Фиссер оценивал игроков по пяти показателям: 1) техника (как игрок принимает мяч, как ведет, как играет головой) 2) тактика (как он читает ситуацию, как держит позицию, берет ли на себя инициативу) 3) физика (скорость, мощь, гибкость, ловкость, выносливость) 4) менталитет (стрессоустойчивость) 5) характер (из какой семьи, как ведет себя в команде).
Например, Руд ван Нистелрой во второй команде «Ден Босха» получил от де Фиссера восьмерку по всем показателям, а Яп Стам в «Зволле» – шестерку по технике и девятку по менталитету.
Ван Нистелроя де Фиссер проталкивал в ПСВ еще в 1995-м, но Дик Адвокат, тогдашний тренер, был против: «Пит, у нас же есть Роналдо». – «Но он скоро уйдет». – «Зато останется Люк Нилис». В итоге ПСВ купил ван Нистелроя только через три года, но уже из «Херенвена» и в пять раз дороже.
Сомневался Адвокат и насчет Япа Стама. Тогда де Фиссер пригласил на очередную игру Стама своего старого друга, тренера сборной Гуса Хиддинка и спортивного директора ПСВ Франка Арнесена. «Это игрок будущего», – заключил после игры Гус. Де Фиссер повернулся к Арнесену: «Вот видите, кого мы можем потерять. Убедите Адвоката, что Стам нам нужен». Арнесен убедил.
Де Фиссер творчески подходил к рапортам, которые отправлял в клуб. В 1997 году в отчете о полузащитнике «Роды» Андре Ойере Пит написал: «Я извиняюсь за Андре, он никакой не полузащитник, таких полузащитников – пруд пруди. Зато из него может выйти классный центральный и правый защитник». ПСВ купил Ойера, который сыграл потом в защите сборной Голландии 55 матчей.
Но бывало и по-другому. В 2001 году де Фиссер настоял на покупке бразильского полузащитника Леандро Бонфима, лучшего игрока юниорского чемпионата мира. Тогда Бонфим играл сильнее Кака, но, попав в Голландию в семнадцать, расстерялся и потух, оказавшись слабохарактерным. В тихом Эйндховене ему не хватало бразильского раздолья. Это Ромарио разрешали халтурить на тренировках и играть с друзьями в пляжный футбол в саду своего дома, но Ромарио делал результат, он добывал ПСВ титулы, а своим партнерам – премии за победы, Бонфим же хотел королевской жизни еще до первого гола за ПСВ.
Еще одна бразильская находка де Фиссера – форвард Жонатан Рейс. В семнадцать он приехал в ПСВ из «Атлетико Минейро», недурно стартовал, но через полгода сломал колено, потом слишком поздно вернулся в Эйндховен с похорон бабушки, а в двадцать один год сел за руль, выпив в семь раз больше допустимого, и попался.
Там же в «Атлетико Минейро» де Фиссер нашел потрясающего вратаря Бруно, но перевезти его в Европу не успел. В двадцать пять лет Бруно, перешедший во «Фламенго» и ставший там капитаном, завел любовницу, она забеременела, родила и стала требовать от Бруно денег, угрожая, что расскажет обо всем его жене. Бруно заказал убийство любовницы двум приятелем, те исполнили задание с неописуемой жестокостью, после чего Бруно арестовали и посадили на двадцать два года.
8
Во второй половине девяностых у де Фиссера участились проблемы с кишечником. Терапевт ПСВ Артур Вольф засунул в рот Пита шланг с камерой, Питу стало плохо, а когда прозвучал диагноз – еще хуже. Рак пищевода, как и у его матери. Вольф посоветовал де Фиссеру врача, который в 1991-м на ранней стадии обнаружил рак у тренера ПСВ Бобби Робсона и вылечил его.
Операция была необычайно сложной. В своей автобиографии де Фиссер вспоминал, что три недели после нее он был скорее мертв, чем жив, в горле было так тесно, что ему вставляли трубку, и лишь тогда он мог глотать. Его привязывали к кровати, потому что он постоянно тянулся за морфином и бредил. «Мне было так больно, что я просил: откройте окно – я выпрыгну», – написал Пит в книге «Футбол как лекарство».
Пит мог питаться только измельченной едой для космонавтов, а спать не мог вообще никак, ни лежа, ни сидя. Босс ПСВ Харри ван Рай и спортивный директор Франк Арнесен каждую неделю приносили ему кассеты с матчами, Пит смотрел их по ночам и искал новых игроков для ПСВ. Кроме того, от Пита не отходила Джанет, которая привычно систематизировала его каракули.
Особенно тронуло Пита рукописное письмо с словами поддержки от Луи ван Гала. Они не были очень уж близко знакомы, но помощник де Фиссера в АЗ Герард ван дер Лем стал помощником ван Гала в «Аяксе» и «Барселоне», к тому же четырьмя годами ранее Луи потерял жену Фернанду, у которой был схожий диагноз, так что отчасти понимал переживания Пита.
На период реабилитации Джанет пробовала увлечь Пита книгами и работой в саду, но де Фиссер был равнодушен к непривычным занятиям и как наркоман ждал новых кассет с играми от Арнесена, а дождавшись – на долгие часы прилипал к телевизору.
Через четыре месяца после операции по удалению пищевода де Фиссер полетел в Буркина-Фасо на Кубок Африки. «Коломбо, если я не поеду туда, я умру», – сказал Пит жене.
Она отпустила его.
9
Уагадугу. Сорок градусов тепла. Чемодан, набитый едой для космонавтов. Стадионы без козырьков. «Ты и правда повернут на футболе», – говорили ему коллеги. Хорошо еще, что рядом был Бобби Робсон, который измельчал Питу еду и сопровождал повсюду. Робсон же подхватил де Фиссера, когда тот вздумал рухнуть в аэропорту от усталости после долгого перелета.
Та поездка взбодрила Пита и вернула ему силы. Летом 2003-го Роман Абрамович позвал его в «Челси», который только начал закупаться. Абрамовича интересовало мнение де Фиссера о составе. «Вы хотите услышать правду или чтобы я поддакивал вам?» – «Правду». – «Вы купили Верона с Креспо, в Аргентине и Италии они были великолепны, но для Англии нужны другие игроки, так что это не очень удачные покупки».
Работу в ПСВ и «Челси» Пит совмещал до 2008 года, когда менеджером ПСВ стал Ян Рекер. Рекер слишком активно вмешивался в дела скаутов, сидел на их совещаниях, поссорился с агентом Владо Лемичем (в конце девяностых он посоветовал де Фиссеру присмотреться к нападающему «Партизана» Матее Кежману), Лемич, по его мнению, имел в клубе избыточное влияние, а еще Рекер не предложил новый контракт вратарю Гомесу, в итоге из ПСВ ушли и Гомес, и де Фиссер, а «Челси» стал сотрудничать в Голландии с «Витессом».
Во время Евро-2004 Пит жил на яхте владельца «Челси». Однажды утром Абрамович постучался в комнату де Фиссера, включил запись последних игр и попросил подробно разобрать их. Потом была игра в Лиссабоне, после которой де Фиссер сказал, что хорошо бы посмотреть завтра в Фару четвертьфинал Голландия – Швеция. «Пит, успокойся, мы сейчас же отплываем и завтра будем болеть за Голландию», – сказал Абрамович. «Тогда вам понадобится оранжевая рубашка, как у меня», – добавил на радостях Де Фиссер. Вообще-то он шутил, но на завтрак Абрамович спустился в оранжевом поло.
На чемпионате мира в Германии они успевали на три игры в день, перемещаясь между городами на частном самолете. Де Фиссер консультировал Абрамовича не только по трансферам, но и по всем футбольным вопросам. Именно Пит посоветовал пригласить в «Челси» Франка Арнесена, а когда Абрамович стал спонсором сборной России и задумался о новом тренере – подкинул кандидатуру Гуса Хиддинка.
По наводке де Фиссера «Челси», кроме восьмерых бразильцев, купил Чеха, Куртуа, Роббена, Микела, Калу, Лукаку, де Брюйне и много-много юниоров вроде Натана Аке. Когда Питу потребовалось пройти трехмесячный курс лучевой терапии, Роман Абрамович прилетел к нему в Амстердам. «Мне кажется, я должен остановить свою скаутскую деятельность», – сказал де Фиссер. Абрамович вскочил со стула: «Пит, если хочешь, мы продлим с тобой контракт на десять или двадцать лет!» После этих слов де Фиссер передумал останавливаться.
С Россией у де Фиссера связан и менее очаровательный случай. «Однажды в московском ресторане один парень, не хочу называть его имя, предлагал мне десятки тысяч долларов, чтобы я написал хороший отчет для ПСВ о его русском клиенте, – рассказывал Пит в своей книге. – Гора денег передо мной росла и росла, но это было против моих принципов. Один раз согласишься на такое – и твоя репутация окажется в канализации. Я отказался писать хороший отчет, потому что игрок был непригоден для ПСВ – потом оказалось, что я был прав, потому что он так и не дорос до большого футбола».
10
«Коломбо, ты была моим мозгом и моей опорой, – говорил Пит в церкви Ойстервейка накануне Рождества 2013 года. – От тебя не ускользала ни одна деталь. Ты следила за моим режимом после операций. Ты готовила меня к командировкам, а потом обрабатывала информацию, которую я привозил. Одна ты могла расшифровать мои отчеты. В моей жизни были только ты и футбол. Теперь будет только футбол, футбол и футбол. Напоследок я включу нашу любимую песню. Я хотел бы спеть ее сам, но у Барри Уайта получится намного лучше: «Ты моя первая, моя последняя, мое все».
Больше двух лет Пит де Фиссер живет без Джанет, не выдержавшей третьей битвы с раком. Питу восемьдесят один год. Семнадцатого января он сидел на стадионе в Сан-Паулу, смотрел матч молодежных команд, изучал пару игроков для «Челси». На трибунах начались беспорядки и полиция применила гранаты со слезоточивым газом. «Я думал, мое сердце остановилось, потому что я не мог дышать», – сказал де Фиссер в интервью De Telegraaf. Через неделю, в прошлое воскресенье, журналист той же газеты засек де Фиссера в Роттердаме, где Пит просматривал юного защитника «Спарты» Рика ван Дронгелена. «Я отправил отчет о нем в «Челси». Я давно слежу за Риком, он серьезный парень с сильным характером, хорошо тренируется». Ван Дронгелен родился в декабре 1998-го, через год после того, как де Фиссер, изнывая от боли в больничной палате, просил открыть ему окно.
«Меня бросили в камеру к психически больному убийце». Что пережил футболист, объехавший весь мир
«Я выглядел так, будто меня 15 раундов колотил Майк Тайсон». Как может рухнуть прекрасная карьера
«Четыре месяца я жил дома у болельщика». Футболист, у которого было слишком мало денег
Топовое фото: commons.wikimedia.org/Nationaal Archief Fotocollectie Anefo
Что ни история - то жемчужина.
Огромное спасибо!
А Питу — здоровья и сил. Хорошо, когда человек даже в таком возрасте может посвятить себя делу, которое любит всю жизнь.