Немцы в городе
На самом деле все получилось случайно.
Это был вечер прошлого воскресенья, и я не спеша собиралась на курсы, когда засигналил телефон, оповещая о пришедшей смс. Писала Лиза с вопросом, работаю ли я завтра. Ответив, что вообще нет, но мне надо успеть написать статью, которую сдавать во вторник, но в принципе я могу успеть написать ее вечером, в общем, какие будут предложения, я получила внезапный ответ: «Пошли ловить баварцев».
Сказать, что я удивилась – это ничего не сказать. Лиза, дортмундец до мозга костей, питающая к «Баварии», мягко говоря, не особо позитивные чувства, и для которой в прошлый их приезд в том году они попросту не существовали, и вдруг – пошли! Нет, было, конечно, время, когда мы с ней пребывали в состоянии симпатии ко всем клубам любимой Бундеслиги, в том числе и к «Баварии». Я, собственно, в этом состоянии пребываю по-прежнему, поэтому резкая антипатия многих моих друзей к Мюнхену меня временами очень огорчает. Поэтому сейчас, подавив желание ответить: «Надеюсь не для того, чтобы увезти их в отдаленные районы и пытать?», я решила, что оставлять без поддержки такое проявление лояльности нельзя.
Отправившись на курсы, я попросила Лизу разузнать, где остановятся гости и в какое время завтра начнутся тренировки с пресс-конференциями. Собственно, получи я на игру аккредитацию, я бы все это знала сама. Однако несколько недель назад Юрий Дудь в ответ на мой запрос ответил, что, к сожалению, всю квоту по аккредитациям на этот матч они используют на штатных журналистов. Собственно, имея в наличии кучу других дел, я этому факту не расстроилась, и поэтому приезд «Баварии» в Москву меня особенно не интересовал. То есть, до сегодняшнего вечера. Пока я добралась до редакции «Спорт-Экспресса», Лиза выяснила, что остановится «Бавария» в отеле «Ритц» на Тверской, что пресс-конференция завтра в 13:15 пройдет там же, а на 17:00 назначена тренировка в Химках. И, по словам официального сайта ЦСКА, она будет «открыта первые 15 минут».
Памятуя о том, что вообще-то такие тренировки открытыми, как правило, бываю только для прессы, я решила уточнить этот факт у нашего преподавателя. В тот вечер мы занимались радиожурналистикой с Алексеем Золиным, наверняка известным многим слушателям Спорт FM. И получив от него в конце занятия домашнее задание «сделать радиорепортаж», я прищелкнула языком:
- Вот черт, была бы возможность сходить на пресс-конференцию баварцев, обязательно бы по ней сделала!
- А когда у них завтра? – заинтересовался Алексей.
Я нашла в смс-чате с Лизой уже забытые к тому моменту название отеля и время. Алексей, почесав в затылке, взял телефон и велел мне подождать. И через какое-то время, пока мы с однокурсниками беседовали в холле редакции, он вышел из кабинета, держа у уха трубку, и махнул мне рукой.
- Аля, ну я позвонил Нобелю. Приходите завтра и скажите, что вы стажеры от Спорт FM, если спросят. На тренировку не получится, сама понимаешь, а в отеле проверять вроде ничего не должны.
Собственно радоваться было рано хотя бы потому, что устное разрешение – это, конечно, здорово, но как таковой аккредитации нам с Лизой в последний момент никто сделать не мог. Сама аккредитация представляет собой бейджик-пропуск на все пресс-конференции и тренировки, и именно поэтому в Химки, где пропуска проверяют, мы бы не прошли. Да и в отеле, если мы внушим подозрения секьюрити, и им вздумается спросить, кто мы такие, на пресс-конференцию нас не пустят с полным на то правом.
Дома я выяснила, что никто из моих знакомых журналистов в «Ритц» не собирается, и соответственно, устного поручительства на месте можно ни от кого не ждать. Поэтому план действий пришлось продумать до мелочей. Наутро мы приехали к отелю за целый час до начала пресс-конференции и, осмотревшись, я увидела нескольких ребят в атрибутике «Баварии», стоящих недалеко от входа. И про себя порадовалась – если секьюрити, стоявшие у дверей, не отгоняют их подальше, значит, вероятно, не настроены чересчур агрессивно.
Первым делом мы с Лизой сходили за кофе в ближайший «Макдональдс», а когда вернулись, встали невдалеке и стали наблюдать за приходящими людьми. План был прост – дождаться приезда автобуса с журналистами (который по идее должен был привезти их с пресс-конференции ЦСКА, которая в 11 часов началась в Химках) и под шумок пройти в отель вместе с ними. Расчет был на то, что у толпы людей с камерами проверять пропуска никто не станет.
Однако повезло нам еще больше. Я внимательно проследила, как трое приехавших телевизионщиков подошли к секьюрити, показали им свои сумки и вошли.
- Аккредитаций у них нигде на виду не было, – довольно сказала я. – Похоже, нам повезло.
Посему долго ждать я не стала. И, завидев в отдалении очередных людей с телекамерами, напустила на себя типично-репортерский устало-озабоченно-торопливый вид, схватила Лизу за руку и поспешила им навстречу.
- Ребят, вы с какого канала?
- Россия 2.
- А, ясно. Не из Химок?
- Нет, там не были.
- Не знаете, с Плюса кто приехал? А то что-то я так и не поняла, кого от них направили…
Телевизионщики выглядели удивленными, но беседу ни о чем поддержали. Так, разговаривая, мы подошли к входу, показали содержимое сумок, прошли через рамку металлоискателя и спокойно зашли в холл. Не знаю, что именно подействовало на охрану. Может, наличие у нас компании, может, мой самоуверенный вид. А может, и заранее повешенный мною себе на шею пропуск на работу – собственно, в Останкино, с лейблом НТВ. Вообще-то никакого отношения непосредственно к СМИ этот пропуск не имеет, подобные в телецентре есть чуть ли не у уборщиков. И моя скромная должность тоже не имеет ничего общего с репортерской работой, но факт есть факт – сработало. В холле мы, на всякий случай не отходя от наших провожатых, подождали, пока они сами выяснят, куда идти, и направились с ними на второй этаж, довольно улыбаясь собственному нахальству.
Зал, выделенный для пресс-конференции, вполне гармонировал с роскошным холлом «Ритца».
Журналисты, дожидаясь начала пресс-конференции, настраивали фототехнику и щелкали пальцами по клавиатурам ноутбуков. В противоположном конце зала телевизионщики расставляли на треногах видеокамеры. К микрофонам, установленным на столе перед каждым местом, периодически подходили и проверяли звук. Причем как наши репортеры, так и немецкие – проверочный отсчет: «Раз, два, три» сменялся следующим подходившим на: «Ein, zwei, drei».
Мы же, пока суд да дело, изучали материалы для прессы, которые всегда лежат стопкой у входа в пресс-центр или иное место, исполняющее его функцию. Примерно на десятке листов в этих материалах расписаны составы команд, история встреч с соперником, соперниками из страны соперника, результаты последних матчей, расписание следующих и прочая информация, которая может быть полезна для репортажей. Выпускаются такие вспомогательные брошюры как минимум на двух языках: хозяйской команды и на интернациональном английском. В Донецке, когда «Шахтер» играл с леверкузенским «Байером», брошюры выпустили даже на немецком, но здесь такие найти не удалось – не то их не было, не то уже разобрали. Впрочем, в Донецке тогда ценнее для меня стали материалы на русском – мои леверкузенские приятели, которым я потом показала брошюры, полвечера хихикали и фотографировали на телефоны написанный кириллицей состав «Байера».
Нойер и Левандовски на пресс-конференцию опоздали буквально на пару минут. Через комнату они шли в окружении фотографов, щелкавших камерами, а когда расположились за столом, стайка фотокорреспондентов с комфортом устроилась на ковре перед ними.
Традиционные предматчевые слова, озвученные пресс-атташе, были вполне обычны: ожидания от матча, готовность состава и прочие насущные дела. Журналисты вопросы задали чуть более нестандартные. Начали вообще довольно живо – вопросом Нойеру, хорошо ли он выспался после объявленной ночью в отеле пожарной тревоги. Вратарь, впрочем, со всей имевшейся в его распоряжении серьезностью ответил, что был примерным учеником в школе, где временами проводилась учебная пожарная тревога. Поэтому какой-то проблемой для него произошедшее не стало: «Я просто встал и пошел, куда мне сказали».
Задали голкиперу и провокационный вопрос о его специфической манере игры, сводящейся к тому, что пора бы уже переквалифицироваться в центрфорварда. Причем задававшая его журналистка сперва попыталась блеснуть знанием английского, но наткнулась на стену непонимания. Нойер и Левандовски, выслушав ее, повернулись к переводчику, а тот, почувствовав себя не в своей тарелке, сперва решил перевести вопрос на русский. Журналистка же, послушав начало, сообщила, что спрашивала совсем не то и повторила вопрос на родном языке. Присутствующие засмеялись, баварцы, выслушав переводчика, к ним присоединились. Нойер же, пожав плечами, ответил, что всегда старается успеть вернуться к своей штрафной.
Левандовски пришлось отвечать на вопросы более заурядные. Спросили форварда и об интересе, который в свое время проявляли к нему «Зенит» с ЦСКА, на что тот банально сказал о бессмысленности воспоминаний о прошлом. На вопрос о том, кого он выделил бы в составе ЦСКА, также дипломатично ответил, что армейцы – сильный клуб и выделять кого-то одного в команде не следует.
Самый прекрасный вопрос задали ближе к концу пресс-конференции – тот, без которого пресса не обходится, кажется, ни на одном мероприятии, которое так или иначе связано с ЦСКА.
- Тренер армейцев Леонид Слуцкий как-то заявил, что «Бавария» – это космос. Что вы можете сказать по этому поводу?
Русские журналисты захохотали. Их немецкие коллеги устремили взгляд на переводчика, но когда тот справился с предложенной ему задачей, недоуменно переглянулись, разумеется, не разобравшись, в чем тут соль. Нойер с Левандовски, обменявшись взглядами, засмеялись, решив видимо не подавать вида, что не поняли тонкого русского юмора. Переводчик, улыбаясь, перевел ответ Роберта: «Ну… Приятно, конечно, когда о нас говорят, что мы в космосе поигрываем».
Игроки с прессой пообщались около получаса и дожидаться своего тренера не стали. Гвардиола пришел минут через десять после ухода своих подопечных и вопросами был засыпан основательно. Журналисты честно пытались спрашивать о чем-нибудь нестандартном, но тренер на все вопросы отвечал довольно банально. Как и игроки, сообщил, что недооценивать ЦСКА никто не будет, понадеялся, что играть перед пустыми трибунами ему придется первый и последний раз в карьере. Сказал, что Хаби Алонсо особенно важен для его команды с учетом травм, уверил, что не собирался выгонять Джердана Шакири в «Спартак». На вопрос о стажировке, которую проходил у него в свое время Валерий Карпин, пожелал ему удачи в тренерской карьере, от вопроса же о том, кто из игроков армейцев мог бы заинтересовать «Баварию», тактично ушел.
Решив, что с Гвардиолы хватит вопросов о российском футболе, в котором он все равно разбирается не лучше, чем я в ядерной физике, я взяла у сидящего рядом журналиста микрофон. Обычно их в зале два, с двух сторон комнаты, и два ассистента передают их всем задающим вопросы.
Гвардиолу я спросила, что он думает о российских болельщиках «Баварии», которые накануне встречали их в аэропорту. Пока он отвечал, его почему-то перебил пресс-атташе и что-то пошептал ему на ухо, после чего испанец извинился и начал сначала – видимо, что-то не так понял. Сказал он, что зарубежные болельщики его, само собой, радуют, и выразил сожаление, что им не удастся завтра посмотреть игру на стадионе.
Немецкий у Гвардиолы, кстати, действительно хороший. Говорит он не так бегло, как Левандовски, но над построением фраз почти не задумывается. Единственно, испанский акцент делает довольно жестко-звучащий язык каким-то шипящим и посвистывающим. Так что, пожалуй, если бы я немецкий знала, слушать Гвардиолу было бы слишком смешно, чтобы еще и понимать смысл сказанного.
Гвардиола тоже не задержал журналистов дольше, чем на полчаса. Несколько человек, надо сказать, нарушили негласное профессиональное правило «никаких фото и автографов» и успели попросить испанца расписаться на каких-то карточках. Мы же время тратить не стали и решили сходить пообедать, чтобы вернуться к предполагаемому времени выезда «Баварии» на тренировку.
Выйдя из «Ритца» на улицу, я как никогда остро ощутила удовольствие от псевдо-журналистского статуса, оценив толпу болельщиков, собравшуюся за ограждением.
Подойдя к импровизированному забору, мы перекинулись с фанатами парой слов. На самый волнующий их вопрос, когда команда поедет на тренировку, ответить не смогли, но, вернувшись спустя полчаса к отелю, поняли, что ничего не пропустили.
Ждать пришлось целый час, с трех до четырех, размышляя о том, успеют ли баварцы добраться до Химок к пяти по нашим пробкам. Возможно именно из-за трафика опоздал их автобус, но домой никто из нас и из болельщиков не спешил. Да и для толпы лишний час даром не прошел. Пока я расспрашивала девушку, встречавшую вчера баварцев в аэропорту, о том, как прошла встреча, возле отеля неожиданно появился Балаж Джуджак. По всей видимости, он попросту жил в «Ритце», но неожиданная встреча всегда взбудораживает. Поэтому часть фанатов, напрочь забыв, ради кого тут собралась, кинулась к динамовцу фотографироваться.
Автобус за баварцами приехал меньше чем за час до начала тренировки. Заграждение быстро раздвинули, превратив в коридор, за который секьюрити отогнали болельщиков. Впрочем, и охрана, и фанаты вели себя корректно. Нам под предлогом «пропустите представителей прессы!» удалось оказаться в первом ряду, рядом с входом в автобус.
Да и баварцам надо отдать должное. Несмотря на спешку, из отеля они выходили так же, как весной 2011-го года в Питере, где я была на их товарищеском матче с «Зенитом». Тогда мы тоже коротали время до матча возле отеля, и в автобус мюнхенцы пошли не всем скопом, а словно бы по степени известности: сперва обслуживающий персонал, потом запасные, а потом, по два-три человека, основные игроки. Тогда, правда, болельщиков было в три раза меньше, поэтому мне без каких-то усилий достались автографы Мюллера и Швайнштайгера. Пока они подписывали карточки, я успела и перекинуться с ними парой слов, так что сейчас ценные секунды внимания команды у ее фанатов предпочла не отбирать.
Те, хотя и торопились, успели раздать особо жаждущим автографы.
Ну и болельщики проявили себя хорошо. В свое время в Питере я лично помахала рукой перед лицами стоявших рядом фанатов, которые с восторгом рассматривали свои автографы, и предложила: «Вы бы хоть похлопали команде, что ли?». Здесь же в понукании никто не нуждался – болельщики проводили автобус дружными аплодисментами.
А затем мы отправились домой. По дороге к метро Лиза провозгласила, что не понимает, зачем ей сдался автограф Роббена, и отдала его мне. Но когда я громко предложила его шедшей рядом толпе болельщиков, поспешно отобрала назад, сказав, что вот так просто такие вещи не отдаются. Я же, посмеявшись, поблагодарила ее за отличную идею – ведь не предложи она пойти сегодня поискать немецких гостей, день не прошел бы так интересно.
- Честно говоря, мне просто было скучно и хотелось чем-то развлечься, – скромно ответила она.
- Ну, по-моему, нам это вполне удалось, – фыркнула я.
К тому моменту я уже решила, что нужно будет постараться попасть и на другие пресс-конференции армейцев в этом еврокубковом сезоне. А может и не только армейцев, если будет шанс. Все-таки в таких мероприятиях всегда есть что-то особенное и ценное. А главное – непривычное обычной жизненной рутине.
Жалею, что упустили мишку, который бродил где-то на Красной площади. Можно же было с ним сфоткаться!))
Спасибо большое за отчет :))
Получил несколько автографов в день, когда баварцы приехали из аэропорта, во вторник получить было почти нереально)
А материал классный, плюсую)
А материал отличный.
Murka-mur
Все вопросы к ней =DDD
Всем спасибо, гайз!)