РОБЕРТО БАДЖО. ДВАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД
РОБЕРТО БАДЖО: ОТ ФУТБОЛА МОЖНО СОЙТИ С УМА!
Лучший футболист мира 1993 года является живым воплощением искусства противоречий. Игрок с богатой фантазией, считающий своим кумиром бразильца Зико, он придерживается строгой игры. Итальянец по происхождению, которому самой судьбой было уготовано быть католиком, он исповедует буддизм. Несмотря на эти противоречия, Роберто сохраняет полное душевное равновесие. Баджо-футболист, считающий, что футбол может свести с ума, прекрасно уживается с Баджо-человеком, отличающимся рассудительностью и не попадающим в тупиковые ситуации.
Интервью начал сам Роберто, не дожидаясь первого вопроса.
– В 1985–1986 гг., когда все говорили о том, что моя карьера футболиста завершена, я находился на операции в Сент-Этьене. Есть такой город во Франции. Оперировал меня профессор Буске. Заметьте, француз. Сегодня Франция подарила мне «Золотой мяч». Спасибо, Франция!
– Для Вас это не было сюрпризом?
– Несмотря на всю ту шумиху, царившую в последнее время в Италии вокруг «Золотого мяча» и моего имени, и мои тайные надежды на получение высшего футбольного титула, больших иллюзий на этот счет я все-таки не питал. И по-настоящему почувствовал себя футболистом номер 1 только после официального объявления итогов опроса.
– В прошлом году Вы не набрали ни одного голоса.
– «Золотой мяч» вручается в качестве награды футболисту, успех которого во многом зависит от команды, в которой он играет. В прошлом году «Ювентус» выглядел не очень-то убедительно, зато в этом смотрелся просто здорово.
– Вы считаете 1993 год годом «Ювентуса» в равной степени, как и годом Баджо?
– Я думаю, что те пять голов, которые я забил в полуфиналах и финале Кубка УЕФА, помогли «Ювентусу» завоевать этот почетный трофей, а клуб, в свою очередь, помог мне стать лучшим футболистом.
– Получается так, что без успехов клуба Вы, возможно, и не получили бы «Золотой мяч». А что «Ювентус», сыграл бы он так здорово, не будь в его рядах Баджо?
– (Улыбается). Я прибавлял из сезона в сезон. (Пауза). Этот год был для меня лучшим. Полагаю, что и для «Ювентуса» он был лучшим за все время моего выступления за клуб. И если я прибавляю, начинаю играть в более командный футбол, это значит, что лучше стала играть вся команда. Ведь успех клуба не связан только с удачной игрой одного футболиста, это заслуга всех игроков без исключения.
– Даже если в команде играет Баджо?
– Конечно. Ведь Баджо всего лишь один из одиннадцати.
9,5? ПОЧЕМУ БЫ И НЕТ?
– Вы помните, кто был последним итальянцем-лауреатом «Золотого мяча»?
– (Без промедления). Паоло Росси в 1982 году. Это было в год триумфа национальной команды на чемпионате мира.
– Что Вы можете сказать о Росси?
– Мы очень отличаемся друг от друга. Паоло всегда был похож на хитрого лиса, и голы он забивал такие же хитрые. Много голов. Я играю более естественно, что ли. И голы у меня такие же.
– Большинство голов Вы забиваете как полузащитник.
– Все ясно. Пора переходить к Платини. Что о нем скажешь нового? Это был великий игрок, который произвел настоящий фурор в Италии. Никто не играл на его позиции так плодотворно и элегантно, как он. Копировать его игру очень сложно, и, как мне кажется, никто в этом не преуспел.
– Вас считают его преемником в «Ювентусе».
– Видите ли, я не являюсь ни классическим полузащитником, ни ярко выраженным нападающим. Я играю по ситуации, которая складывается на поле.
– Так Вы считаете, что под футбольные стандартные амплуа Вы не подходите?
– Позиция на поле для меня не проблема, и я могу строго играть и тут, и там. Но все же я не чистый нападающий, равно как и не ярко выраженный диспетчер. Но если Вы очень хотите найти мне место на поле, расположите меня где-нибудь посередине. И номер дайте соответствующий. На 9,5 я вполне согласен. Почти как у Феллини.
Я НЕ ВСЕГДА ИСПЫТЫВАЮ УДОВОЛЬСТВИЕ ОТ СВОЕЙ ИГРЫ
– Ваша игра не укладывается в стереотипные рамки итальянского футбола. Как Вам удается сочетать фантазию творца и национальную футбольную строгость?
– А как же еще можно выделиться в итальянском футболе? Не забывайте, что футбол в Италии очень специфичен. Назвать хотя бы тот факт, что у нас играет большое число легионеров, многие из которых являются одними из лучших футболистов в мире. Это способствует постоянному росту мастерства. Помимо класса, растет и самоотдача. Ведь чуть ли не каждый матч национального первенства расценивается здесь как финал. И каждый игрок виден, как на ладони. К этому трудно привыкнуть. Прежде всего легионерам. Ты можешь быть великим футболистом, но так и не заиграть в Италии. Специфика. Ты не имеешь права на ошибку. Их здесь не прощают. И все же... Для меня и других футболистов, которые закладывают техническое содержание футбола, очень нелегко отстаивать себя и свое видение игры с соперником, исповедующим строгий стиль игры от обороны. Зонная защита, прессинг – все делается в противовес твоим усилиям.
– Вы говорите об этом с сожалением?
– (Раздраженно). Это же футбол. Не нужно забывать, что творчество, фантазия, удовольствие от игры подчинены одной цели – выиграть. Италия в этом отношении похожа на другие страны.
– Так что же для Вас главное: удовлетворение от игры или результат?
– (Качает головой). Не знаю. Порой приходится раздваиваться.
– Иначе говоря, быть независимым футболистом, этаким свободным художником в Италии крайне сложно?
– Конечно. Поверьте, я говорю об этом вполне беспристрастно. Футбол изменился. Очень изменился. Кто сейчас скажет до начала матча, что победа у него в кармане? Смотрите, в розыгрыше Кубка Италии «Милан» проигрывает «Пьяченце», заведомому аутсайдеру, как сказали бы раньше, и выбывает из турнира. Времена самоуверенности прошли. Играть в свое удовольствие не позволяет даже слабый, на твой взгляд, соперник. Вот поэтому-то и нужна сейчас дисциплина на поле.
– Вы хотите сказать, что сейчас на поле результат определяет исключительно игровая дисциплина?
– (Улыбается). Нет, конечно. Но футбол – это живой организм. Он постоянно развивается. И итог матча сегодня в большей степени определяет не техника, а тактика. Игра меняется. В частности, сегодня достаточно иметь хорошо организованную команду, чтобы создать проблемы для соперника, значительно превосходящего тебя в классе.
– Похоже, Вы смирились с этим?
– Нет, но это взгляд реалиста. Я приспосабливаюсь к новым требованиям. Иначе настраиваю себя психологически, хотя трудно настраивать себя три дня на матч, который, как я уже сказал, в Италии расценивают чуть ли не как финал независимо от того, с кем ты играешь, и ждут от тебя и твоей команды только победы. Вы-то понимаете, что невозможно пройти весь чемпионат на одном дыхании и сыграть на все 100 процентов своих возможностей? К сожалению, в Италии люди этого не понимают. Начинаются упреки.
– Не слишком ли простое объяснение неудач для профессионала?
– Может быть, и так, но это правда. Сегодня я обладатель «Золотого мяча», и ко мне относятся согласно моему статусу, но стоит мне только не забить в трех-четырех турах, как сразу начнут говорить, что Баджо зазнался. Это ведь Италия!
– Преувеличиваете?
– Нисколько. После победы «Ювентуса» в Кубке УЕФА мы проиграли «Пескаре». В следующем матче, который мы проводили против «Лацио» на своем поле, команда вышла на газон под свист трибун. Болельщики, пресса уже забыли про наш успех на европейской арене. Наше поражение от «Пескары» наделало много шума. Почти столько же, сколько выигрыш Кубка УЕФА. Так что даже после такого успеха ты не можешь порадоваться и перевести дух. Не простят. Вот и говори после этого об удовольствии. Когда-то футбол был развлечением. Для меня, как и для моих коллег, футбол – это работа. Такая же, как и многие другие виды деятельности.
Я ПРИСПОСАБЛИВАЮСЬ И К ТРАППАТОНИ, И К САККИ
– Я бы не сказал, что игра «Ювентуса» кардинально отличается от игры национальной сборной, хотя Траппатони исповедует классический стиль футбола, а Сакки больше импровизирует. Все дело в соперниках, которые играют в разный футбол. Ведь футбол – это особенный мир. Но за какую команду я бы ни играл, я не забываю, что футбол – это еще и фантазия.
Я ОБЫЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК. ТАКОЙ, КАК ВСЕ
– Во Франции, как и в самой Италии, о Вас не так-то много говорят.
– Я не люблю мелькать на экранах телевизоров. Как, впрочем, и давать интервью. Предпочитаю использовать время для тренировок, с пользой для себя. Чем меньше говорит футболист, тем лучше для него, его карьеры, клуба, в котором он играет.
– Вы избегаете журналистов?
– Это не совсем так. Просто игры и тренировки не оставляют времени на интервью.
– Но ведь этакое затворничество не прибавляет Вам популярности.
– Я привык так жить. Это меня не удручает. В жизни я обычный человек. Живу так, как живут миллионы других людей. Когда я оказываюсь на улице, меня постоянно останавливают, заводят разговор, просят автограф. Я отношусь к этому с пониманием и стараюсь быть приветливым и внимательным.
– Неужели?
– Правда. Я живу обычной жизнью. Хожу в рестораны, в кино. Я не прячусь от людей.
– Звезда футбола и один из нас в одном лице?
– Все зависит от уравновешенности и людей, которые тебя окружают. Да, я действительно много путешествую, у меня много денег, я достаточно известен, и мне не удается проводить столько времени в кругу своих близких, сколько бы мне хотелось. Но я достаточно уравновешен. Ведь от футбола можно сойти с ума, достаточно только познать его.
– И Вы его познали?
– Мне это только предстоит. Я нахожусь только на начальной стадии познания футбола.
СВОЮ УРАВНОВЕШЕННОСТЬ Я НАШЕЛ ВМЕСТЕ С БУДДИЗМОМ
– Я не баловень судьбы, каким меня часто представляют. Меня это здорово раздражает.
– Вы имеете в виду свои операции?
– Меня оперировали три раза, причем дважды во Франции. В Италии все врачи и профессора, с которыми я консультировался, утверждали, что о футболе я должен забыть. Но внутри себя я знал, что для меня это невозможно. Даже на больничной койке я знал, что вернусь в футбол.
– Вы думали так один?
– И один чаще всего тренировался. Да, я был один-одинешенек, светило ли солнце, шел ли дождь. Я готовил себя два года. И если иногда я вдруг отказывался понимать, как такое могло случиться, и почему это случилось именно со мной, я тренировался еще с большей самоотдачей.
– Эти внутренние силы Вы нашли в религии?
– В ней я нашел уравновешенность и спокойствие, необходимые для преодоления трудностей в жизни, для веры в себя и в реальность достижения поставленных перед собой целей. Именно в этот период я приобщился к буддизму.
– Буддист в центре католицизма, игрок с богатой фантазией в стране строгих футбольных правил, предпочитающий Зико Ривере, Маццоле, Марадоне, Платини. Такое ощущение, что Вы культивируете искусство парадоксов, испытывая при этом какое-то злорадное удовольствие.
– Что касается буддизма, это слишком личный вопрос, и я не хотел бы на нем останавливаться. (Долгая пауза). Я уважаю людей, исповедующих другие религии, но у меня на этот счет свое мнение. Так же, как и они, в контакте с богом я обогащаю себя, и обогащение это продолжается. Сейчас я думаю о счастье, которое живет во мне, о своей судьбе. Буддизм меняет меня для людей. Для себя самого я остаюсь таким, какой я есть. Впрочем, пусть это будет моей тайной.
ИГРОК, НЕ ПОХОЖИЙ НА ДРУГИХ, – ЭТО ЗИКО!
– Вы говорите о моей фантазии, но она не идет ни в какое сравнение с бразильцем. Он был не просто незаурядным игроком, он был еще и редким индивидуумом. Зико был эталоном южноамериканского футболиста, и это действительно впечатляло. Когда он играл в «Удинезе», я был в «Виченце», в 150 км от него, и иногда ездил смотреть, как он играет. От его игры я испытывал удовольствие, которое невозможно ни с чем сравнить. Впрочем, точнее будет сказать, что я находился под сильнейшим впечатлением от его игры.
– Он был для Вас чем-то вроде образца для подражания?
– Нет. Во всяком случае, не в общепринятом смысле. Можно познавать Зико, а можно Марадону или Платини, или других футболистов, не известных широкому кругу. Так вот я познавал Зико.
У "МИЛАНА" УЖЕ НЕТ БЫЛОЙ УВЕРЕННОСТИ
– Как стал возможным тот факт, что лучший футболист Италии ускользнул от Берлускони и не играет в лучшей команде страны «Милане»?
– Я знаю, что он спит и видит меня в своем клубе, и я действительно польщен этим. Но я прекрасно чувствую себя в «Ювентусе», где нам предстоит еще многое сделать, завоевать немало титулов до завершения моего контракта с клубом в 1995 году.
– А потом?
– Я не задумывался о своем будущем, и это меня абсолютно не волнует. Самое главное сейчас – хорошо играть, остальное пойдет своим чередом.
– Вы говорите о будущих титулах. Значит ли это, что эра «Милана» близится к завершению?
– На сегодняшний день тот факт, что «Милан» владеет всеми титулами, выглядит вполне логичным.
– А что будет завтра?
– Уже нынешний сезон не похож на другие. Если верить прессе, «Милан» – по-прежнему сильнейшая команда Италии, однако нет уже былой уверенности в том, что миланцы сильны так же, как и прежде. Поэтому в числе соискателей на чемпионское звание сразу несколько команд.
– В их числе и «Ювентус»?
– Конечно, если мы будем играть с полной самоотдачей. Нам в большей степени стоит опасаться самих себя, чем соперников. Мы сами виноваты в том, что недосчитались в чемпионате пяти–шести очков, и мы до сих пор не отошли от этой потери. Действительно, сезон складывается как-то странно.
БЕРУ РУЖЬЕ И...
– Сборная Италии успешно прошла сито отборочных игр чемпионата мира и едет в США.
– За последние два года стиль игры нашей команды изменился. Поэтому вполне естественно, что у нас были определенные трудности. Главным для нас было завоевать путевку на мировое первенство, что мы и сделали. Сегодня я уверен в том, что нам по силам выиграть чемпионат.
– Кто, на Ваш взгляд, входит в число фаворитов?
– Фавориты все те же: Германия, Бразилия, Аргентина и, пожалуй, Колумбия.
– А где же Италия?
– Конечно же, в этой компании. (Смеется). Хотя могут быть и сюрпризы. Их всегда кто-то преподносит. В нашей подгруппе все матчи будут трудными. Возможно, полегче будет играть нам с Саудовской Аравией и Марокко.
– Чемпионат Италии, мировое первенство. 1994 год может опять стать годом Баджо?
– Не знаю. Я просто надеюсь на то, что буду продолжать играть на том же уровне. Играть так, как я умею. Я не требую многого для себя. Готов довольствоваться тем, что у меня уже есть. Вот, например, охота. Ходил я на охоту раньше, буду продолжать это делать.
– Охотник и буддист в одном лице?
– Я же сказал, что соткан из противоречий. Что касается охоты, то на настоящего охотника я не тяну. Просто охота дает мне возможность остаться одному, отдохнуть от футбола. Я беру ружье и забываю о мяче. Вот и все.
