Стивен Джеррард: «У нас был фантастический состав в сезоне требла»
Многие из вас, возможно начали болеть за "Ливерпуль" с сезона 2000-01, когда "красные" выиграли требл. В 8 главе (Make Mine a Treble) своей автобиографии Стивен Джеррард рассказывает, о той победоносной команде под руководстом Жерара Улье. А также о том, как однажды в детстве надевал форму "Юнайтед" и привел отца в ярость.
Чувство тоски по дому исчезло после возвращения в Мерсисайд, но меня настигла новая проблема: фотографы. Они сновали вокруг нашего дома в Мерсисайде - и я никогда не мог привыкнуть к этому. Это Англия, это цена за те 27 минут, проведенные против давних врагов – сборной Германии. Преследовали не только меня, мои семья и друзья тоже почувствовали на себе иго масс-медиа: репортеры стучались в двери, совали микрофон в нос, ожидая услышать что-то вроде «да, Стиви Джи - новый герой Англии!»
Я чувствовал себя куском дерьма из-за того, что доставляю моим близким столько проблем. Да оставьте же нас в покое! К счастью, моя семья была готова к такому повороту дел: «Без комментариев» - слышали в ответ журналисты, либо просто - «Мы рады за Стиви». Прессу это явно не устраивало, и вскоре я начал встречать в газетах комментарии моих старых школьных учителей из Кардинал Хинан и Сент Мик. А еще газеты разжились моими фотками - и старыми, и новыми. Игра с Германией изменила мою жизнь. Я был уже не просто футболистом - я стал достоянием общественности, и это не так клево, как вроде бы звучит. На каникулы я старался исчезнуть куда подальше, перевести дух и готовиться к новому сезону. Глаза многих людей теперь следили за мной, и нужно было доказывать, что я не выскочка-однодневка, а настоящий игрок сборной.
Перед сезоном 2000/01 я узнал, что мной интересовался Брайан Робсон, тогда тренировавший «Миддлсбро». Они предложили «Ливерпулю» 5 млн.фунтов - неплохая цена за неопытного игрока, а? Я не собирался никуда уходить, но мысль, что я приглянулся самому Робсону, невероятно обрадовала меня. После Евро [2000] Робсон много говорил обо мне в интервью: я читал их в газетах, хотел вырезать ножницами и повесить на стену в рамке. Это ж сам Робсон, мать его, легенда сборной! Его признание - мировое признание! Если я смогу достичь, хотя бы одной десятой брайано-робсоновости, можно будет спокойно заканчивать мирской путь.
Однажды в детстве я надел на себя футболку «Манчестер Юнайтед» - это была «семерка» Робсона. Друг пришел в ней на игру на Айронсайде, и я попросил его поменяться, потому что хотел быть Робсоном. Я снял свою ливерпульскую форму и надел ее. «Робсон» на спине - это круто, я играл целый час, забивал голы и представлял, что я это он. Имя заставило забыть, какого клуба была футболка. Это выглядело не как предательство «Ливерпуля», больше как уважение к английскому мастеру.
Однажды в детстве я надел на себя футболку «Манчестер Юнайтед» - это была «семерка» Робсона.
К сожалению, тут меня увидел в окно папа и Айронсайд огласился яростным криком «Стиви, домой!!» Когда я проскользнул в дверь, папа смотрел на меня, мягко говоря, неодобрительно: «Это еще что за чертова ерунда? Что делает на тебе футболка МЮ?»
Брайан Робсон
Я попытался объяснить: «Но пап, это же Брайан Робсон!»
По выражению папиного лица я понял, что попытки оправдаться могут лишь помочь мне с позором вылететь из родительского дома. После того дворового матча я никогда не совершал таких ошибок и не пытался примерить цвета «Юнайтед». Хотя это не повлияло на мое уважение к Робсону, и тогда, в 2000-м, я был очень рад услышать о его интересе ко мне. Уже тогда я начал думать о том, что этот год может сложиться для меня удачно. Я тогда еще не представлял... Один кубок возьмём – хорошо, два кубка – невероятно, но требл? Да вы что! Злые языки называют его треблом Микки Мауса (мол, кубки все «второсортные», хотя про Кубок Англии такого не скажешь... - прим. переводчика), но это было великое достижение. Мы посрамили многих критиков и переписали не один прогноз, когда выиграли те турниры.
Команда в том году была хороша, Жерар Улье неплохо поработал. Хотя в некоторых игроках я поначалу сомневался. Например, Сандер Вестерфельд: он был хорош, но часто и ошибался. Не фатально, но некоторые голы все же были на совести голландца. С другой стороны - да кто я был такой в то время, чтобы критиковать вратаря «Ливерпуля?»
Сандеру повезло - его задницу прикрывали классные защитники. Справа играл Маркус Баббель, флегматичный немец: его имя не так часто распевали болельщики, но в раздевалке он был одним из тех, кого ценят. Его вклад в завоевание требла был огромным, на тренировках он вкалывал, как вол. В «Боруссии» он играл центрального защитника, но Жерар передвинул его на правый фланг и не прогадал. К несчастью уже через год Маркус заболел синдромом Гийена-Барре, поражающим нервную систему. Клубный доктор сказал, что Маркус поехал лечиться, и неизвестно, восстановится ли он вообще. Все очень расстроились, ведь Маркус был одним из нас, он всегда был здоровяком, а тут такое... Из Германии он вернулся в инвалидном кресле, чем шокировал меня более, чем полностью. Он всегда был красавцем, а я увидел призрака - посеревшего и похудевшего человека. Только улыбка осталась прежней. Один из лучших игроков сезона требла внезапно оказался прикован к креслу. Он поправился и продолжил играть, но сезон 2000/01 остался лучшим в его карьере.
Причину, по которой Баббель стал играть справа, звали Сами Хююпия. Игра Большого финна стала сюрпризом для всех-всех-всех: всего за £2,5 млн. в 1999-м «Ливерпуль» получил звездного игрока из голландского «Виллема». Сами восполнил многолетний пробел команды, за который нас гнобили критики - игру головой, он выигрывал все верховые мячи. Эта ахиллесова пята, которая превращала любой навес в нашу штрафную в смертельную опасность, была устранена Жераром с помощью Сами. Когда мы играли против «Юнайтед» Дэвид Бекхэм отдавал три-четыре голевых передач своими кроссами или корнерами. Подписание защитника на верховые мячи было важно для Жерара.
Сами читал игру настолько хорошо, что никто не мог проскользнуть мимо него незамеченным. На пару сезонов тогда он был одним из лучших в мире. Тем мощнее была связка, сложившаяся у Хююпия со Стефаном Аншо.
Когда я впервые увидел Хююпия в Мелвуде, я прошептал другим парням: «Кто, чёрт возьми, это такой?» Товарищи тоже не имели понятия, кто это такой, и мы предположили, что его купили на случай травм наших основных центральных защитников. Но вскоре все поняли, что этому парню нет равных в отборе мяча: Сами блестяще шел в подкат и начинал атаки первым пасом, причем, делал все это и левой, и правой ногой. Да, он не так быстр, как Рио Фердинанд или Алессандро Неста, но скорость была ему и не нужна. Сами читал игру настолько хорошо, что никто не мог проскользнуть мимо него незамеченным. На пару сезонов тогда он был одним из лучших в мире. Тем мощнее была связка, сложившаяся у Хююпия со Стефаном Аншо. Швейцарец играл очень надежно, повергая в отчаяние многих нападающих соперника. Их связка с Сами стала ключевой в завоевании требла - с Баббелем справа и Каррой слева.
Я обожаю Карру. Тренеры тоже. Он сыграет на любой позиции без проблем: вообще-то он центральный защитник, но когда Жерар поручил ему действовать слева, Джейми просто взял и стал левым фулл-бэком. Он тренировался дни напролет, развивая левую ногу, став в итоге отличным «двуногим» игроком. Кроме того, Карра постоянно изучает футбол, говорит о нем и даже читает книжки о футболе. Он знает все и вся: клубы, рекорды, историю, сильные и слабые стороны игроков - любые мелочи. Если проводить «Свою игру» по футбольным темам, Карра без вопросов обыграет любого. Я всегда уважал и сейчас уважаю его за все эти качества: он - капитан без капитанской повязки. Я часто спрашивал его совета в тот год. И если я был в ярости от какого-либо решения Жерара и собирался бежать к нему и орать, то Карра первый хватал меня и успокаивал. Интервью по ТВ не дают достойного представления о Карре - на самом деле он офигенный парень.
Еще одной мудрой головой был для меня Гари Макаллистер. Когда он прибыл в «Ливерпуль», многие игроки, и я среди них не последний, были озадачены трансферной политикой Жерара. Да, Мак был совсем неплох в «Лидсе» и сборной Шотландии, но тридцать пять это уже ого-го, лучшие дни вроде как позади. Плюс, его позиция в центре поля могла повлиять на количество моих игр в основе. «Ну он в целом неплохо пылил за «Ковентри» год назад, - рассуждал я в компании друзей-одноклубников, когда Жерара не было поблизости. - Но на кой хрен мы-то его подписали, возраст же берет свое». Все кивали, думая, что Гари будет сидеть на «банке». Я позвонил моему агенту Струану Маршаллу и спросил насчет Макаллистера.
«Не переживай, Стиви, Гари Мак будет отличным игроком для «Ливерпуля», да и тебе будет помогать. Тебе ведь есть, чему у него научиться».
«Да иди ты, Стру! Это Макаллистер будет у меня учиться!»
Как же я ошибался. Встреча с этим умнейшим шотландцем стала очень важным шагом в моей карьере. Он особенный полузащитник и особенный человек: как только Гари оказался в мелвудской раздевалке, он подошел к каждому игроку с приветствием. Мы уже были знакомы, но такое располагающее поведение говорило о многом. У него уже были трофеи в копилке, плюс, уважение коллег - но он никогда не позволял себе расслабиться. На поле Мак мог руководить всеми как генерал войском, превращая обычную игру в ливерпульскую игру, используя потрясающее видение поля и касание мяча. Великий человек.
И отличный учитель. Я всегда занимал в автобусе место неподалеку от него, чтобы перехватить один из его мудрых советов. Мак многое мне дал, например, в совершенствовании паса. Я ведь по молодости часто грешил лонгболами, даже когда были другие варианты. Один раз я просто уселся рядом с Гари и спросил его:
«Макка, почему меня так тянет отдать мяч на большие расстояния? Как научиться выбирать назначения паса?»
Гари обнадежил меня: «Ты еще молод, поэтому понимание придет. Попробуй каждую вторую передачу отдавать накоротке, а лонгбол заряжать, только, когда уверен, что он дойдет до адресата».
Если я терял мяч в игре, Макка всегда поддерживал меня: «Играй следующий момент как ни в чем ни бывало!» Он сам так умело распоряжался мячом, что его передачи ценили все. Даже на тренировке он мог прервать занятие и начать объяснять что-то игровое, и даже тренеры стояли и слушали его. Я многому у него научился, на этих ного-мастер-классах.
Макка даже одевался безупречно: всегда модная рубашка, ботинки без единого пятнышка. Настоящая звезда. Мы часто созваниваемся вплоть до нынешнего дня, ведь с ним можно обсудить не только футбол. Я доверяю Гари как родному человеку, он поддерживал меня в трудную минуту и всегда давал правильные советы.
Макка - воплощение тридцатипятилетнего опыта и двадцатипятилетнего задора. Пока он играл у нас - всегда был в блестящей форме. Гари сыграл двадцать один матч в Премьер-лиге в сезоне 00/01 и навеки вписал свое имя в историю «Ливерпуля». Его господство в полузащите (на пару с Диди Хаманном) означало, что мне остается лишь правый фланг. Иногда я играл с Диди в центре, но стоило мне провалить матч, как меня сразу сдвигали направо. Меня бесило, что Жерар не давал мне второго шанса, а сразу переводил направо. Там я конкурировал за позицию с Денни Мерфи и Дэвидом Томпсоном, мы называли игру там «убойным месиловом». Ты выходил на фланг и месился, что есть сил, ибо знал, что при малейшей ошибке через минут пятьдесят тебя точно заменят. Это каждый знал - полтинник, и ты убит. Соревноваться с парнями было непросто: Томмо хорошо играл и любил стелиться в подкатах с удвоенной энергией, но еще был и Дэнни! Мой сосед по номеру и мой закадычный друг. С рождения «красный», Денни был королем розыгрыша, всегда прикольный и находчивый. Мы сразу спелись. Даже, несмотря на то, что мы несколько лет яростно грызлись друг с другом за место в основе, это никогда не мешало нашей дружбе. Мы ржали, подкалывали один другого, но если у меня в личной жизни были проблемы, Денни был первым, кто давал советы. Я до сих пор жалею, что он ушел из «Ливерпуля», реально жалею: он был по-настоящему классным игроком, которого тренерский штаб недооценивал. Денни даже сейчас не испортил бы обедни в основе (когда Стиви старательно, высунув язык, выводил эти строки, шел 2007 год, и пусть читатель судит, как бы смотрелся Мерфи в составе - прим. переводчика) Он не хотел уезжать с «Энфилда», но не мог ничего поделать, когда клуб решил продать его - вопреки тем, кто говорит, мол, для этого нужно желание игрока. Денни любил «Ливерпуль». Я слышал много слухов о причинах его ухода: например, говорили о его плохом влиянии на молодых игроков. Полная ерунда. Наоборот, Денни заслужил благодарность за помощь молодняку своей мудростью, хотя не все люди это замечали.
Денни Мерфи не хотел уезжать с «Энфилда», но не мог ничего поделать, когда клуб решил продать его - вопреки тем, кто говорит, мол, для этого нужно желание игрока. Денни любил «Ливерпуль».
В общем-то, в нашей полузащите тогда хватало звезд, один Патрик Бергер чего стоит. Хотя он страдал от обидных травм, и это отражалось на игре команды. По игре могу заявить, что у него была лучшая левая нога из тех, что я видел. Он мог посылать мячи на любые расстояния с потрясающей точностью, и от его мастерства захватывало дух. Патрик дружил с Влади Шмицером, еще одним нашим чехом, получившим титул супер-запасного. Когда Влади прибыл к нам из «Ланса», он впечатлил всех на первой же тренировке великолепной обработкой мяча. Но «Энфилд» - не Мелвуд, и Влади не так часто играл в основе. Он очень многое умел, но не все из этого исполнял на поле, чем я часто был огорчен. Да и травмы не обходили его стороной, и Жерар не часто ставил Шмицера в состав.
А еще у нас был Ник Бармби, перешедший из «Эвертона» летом 2000-го. Смелый парень, он был одним из лидеров «ирисок», но рискнул уйти к нам. Если «Ливерпуль» интересуется игроком «Эвертона», для того это всегда большое искушение. Чего там говорить - Бармби хотел выигрывать - поэтому переехал с «Гудисона» на «Энфилд», вот и все.
Вместе с Ником, Гари, Диди и другими парнями, моя работа заключалась к доставке мяча нападающим - Майклу, Робби и Эмилу Хески. Смертоносность Майкла на голевом рубеже всем известна, то же, впрочем, можно сказать и о Фаулере. Эмил играл немного по-другому, да и после перехода в «Ливерпуль» из скромного «Лестера» ему было, что доказывать. Самый большой плюс в игре Эмила - он сам создавал возможности для полузащитников. Его скорость позволяла посылать мяч ему на ход, но он также мог придержать мяч, сбросить его или сыграть накоротке. И у меня появлялась возможность атаковать ворота, и это было прекрасно. Эмил был весьма разноплановым футболистом, и ему вполне удался дебютный сезон у нас, за который он забил двадцать один мяч. К несчастью для него именно по этой высокой планке его и продолжали оценивать после - все ждали, что он будет забивать по двадцатке в сезон. Эмил был всегда зависим от уверенности в себе: когда он чувствовал, что ему доверяют, он порхал, будто на крыльях. Но зависимость от разных мелочей и разной тактики будто связывала ему ноги. В первом сезоне, когда он играл впереди вместе с Майклом, его было не остановить. Потом Жерар стал двигать его то на правый фланг, то на левый, и это было не совсем справедливо для бедняги Эмила. Публика по-прежнему ждала от него забитых голов, и смена позиции совсем не помогла ему в этом. Мне было жаль его.
Атака «Ливерпуля» укрепилась в январе 2001-го: я был абсолютно очарован, увидел в Мелвуде Яри Литманена! Искусный финн был неподражаем на тренировках: бросалось в глаза, как он, будто гроссмейстер, видит игру на два-три хода вперед. Он читал каждый пас, какой я отдавал. Всего несколько футболистов в мире могут так же умно действовать в зоне между защитой и нападением. Как только я отдал ему первую передачу, я понял, что этот парень не терял зря времени в «Аяксе» и «Барселоне»: он знал, как превратить плохой пас в своем направлении в блестящую возможность. Это чувствовалось подсознательно. Несмотря на то, что его карьера прошла свой пик, он был более, чем полезен нам, даже несмотря на отсутствие опыта игры в Англии. Иногда было даже заметно, что ему «тесно» на поле (Жерар в важных играх любил «компактную» тактику)...
Перевод: mertzan (LiverBird.ru), корректировка: Rafa_Benitez
Предыдущие части книги:
4. Моё сердце было целиком поглощено одним футболом, а не отдельными его цветами
12. Моя карьера в сборной началась против сильнейшего дуэта в мире — Шевченко-Ребров
