Стивен Джеррард: «Мы боялись Дэвида Джеймса»
Продолжение четвёртой главы (Teenage Kicks) автобиографии Стивена Джеррарда, написанной им самим. Стиви продолжит рассказывать вам об игроках первой команды, которые помогали ему, а также историю про Дэвида Джеймса и о том, как "Ливерпуль" предложил ему взрослый профессиональный контракт.
Дом Маттео (Доминик Маттео, прим. перев.), защитник сборной Шотландии, также был отличным человеком, помогавшим молодым футболистам в клубе. Присматривать за его бутсами входило в мою работу, а он в свою очередь заботился обо мне. Однажды, перед Рождеством Дом прошел мимо меня, остановился и обернулся. «Стиви, подойти-ка сюда», сказал он. Он вытащил из своего кармана и передал мне какие-то бумажки, потом пошёл дальше. Я не мог поверить своим глазам. Я посмотрел на эти бумажки и посчитал их – 200 фунтов стерлингов. Ничего себе рождественские чаевые! Я старался выполнить свою работу хорошо ради Дома и Джейми (Реднаппа). Они бы меня зарезали, если бы их бутсы не были чистыми и готовыми. Иногда я приходил на тренировку измотанным и думал, «Чёрт, уже 10 часов, а я ещё не успел почистить бутсы Дома». Так я быстро брался за дело и чистил его бутсы от грязи, пока они не блистали. Я сам любил надевать чистые бутсы, поэтому старался делать всё, чтобы бутсы Дома и Джейми выглядели идеальными. Ну и конечно же, со своими подарками и полезными советами они стоили того.
Некоторые игроки из первой команды, а именно иностранцы типо Ойвинда Леонардсена, относились к молодым игрокам как я свысока. Если бутсы этих футболистов не были готовы, они совершали наезды на нас. Стиг Игне Бьёрнебю, норвежский крайний защитник, был нормальным. Он до того момента уже играл много матчей за «Ливерпуль» и ценил молодых игроков команды. Как минимум он нас уважал. Другие нет. Это меня бесило. Мы работали и тренировались изо всех сил, чтобы стать такими же профессионалами как они, чистили грязь с их бутс, делали всю чёрную работу в Мелвуде (тренировочная база «Ливерпуля», прим. перев.), и когда некоторые иностранные футболисты смотрели на нас свысока это меня приводило в ярость. Патрик Бергер был одним из таких. Пренебрежительное отношение большинства иностранцев раздражало меня. Но я был в хороших отношениях с Фаулером, Реднаппом и МакМанаманом, и только это меня беспокоило. Я знал, что Карра и Оуэн тоже так думали. Мы были в хороших руках.
Английские футболисты отлично относились к нам. Дэвид Джеймс был с характером. Как только я заходил в раздевалку, он делал замечания по поводу моей одежды или причёски. Он был прямым. «Где ты взял это?» спрашивал Джамо. «На распродаже барахла? Полиция ещё не арестовала твоего портного? Где тот парень, который тебя так постриг?» Джамо в то время одевался в Армани, и трудно было критиковать его стиль. В любом случае, молодёжка «Ливерпуля» знала одно из ненаписанных правил: «Никогда и ни за что не отвечай Джамо». Мы все шептали друг другу эти слова, когда он наезжал на кого-нибудь из нас.
Однажды Грегго и Богго, двое парней из Крокстет (район в Ливерпуле, прим. перев.) убирались в раздевалке первой команды. Они должны были стараться так, чтобы пол был без единого пятнышка и разложить формы. Я проходил мимо, и увидел необычную сцену. Джон Барнс, Робби, Макка и другие игроки первой команды хохотали до слёз и катались по полу. Они смотрели на угол комнаты, где стоял бак для мусора. И в этом баке в полусидячем положении стоял беспомощный Грегго с застрявшими руками внутри. Цвет волос у Грегго был красным, точно такой, как у бутсы МакМанамана, и он застрявший в мусорном баке выглядел смешным.
«Что случилось с Грегго?» я спросил у Богго.
«Он ответил Джамо дерзостью. Джамо поднял его и сунул прямо в мусорный бак».
Только после того, как игроки успокоились, минут через десять кто-то вытащил его оттуда. Грегго ходил с трудом, как старик. Это был классический Джамо! Никогда не открывай рот, чтобы ему ответить. Он здоровый, сильный, и может засунуть молодёжку в мусорные баки очень в неудобном положении.
Лишь одно напрягало меня в моей ливерпульской жизни: травмы - в мой первый год я никак не мог отделаться от них. Я попал в замкнутый круг: шаг вперед - играю здорово - надорву мышцу - шаг назад. Моя лодыжка издевалась надо мной. Когда начались проблемы со спиной, я сильно не заморачивался на это на тренировках и играх, ибо знал, что рано или поздно какая-нибудь проблема всё равно меня настигнет. Травмы стали тормозить моё футбольное развитие сразу после школы. Если я играл две-три игры в неделю, моя спина каменела. Медики называют это болезнью Осгуда-Шлаттера (омертвение бугристой ткани кости или сустава - прим.переводчика), и этот недуг связан с ростом костей - к пятнадцати годам я вытянулся в шестифутового дылду, хотя весил столько же, сколько и Майкл Оуэн. Спина болела, колени ныли. Каждый доктор, к которому я приходил, говорил одно и то же: «Парень, ты растёшь, всё из-за этого». Я хотел быть высоким, но, чёрт, это было больно.
К счастью, я был в надёжных руках такого тренера, как Рой Эванс. Сейчас, вспоминая те времена, я благодарю бога за то, что в самом начале карьеры мне помогал такой заботливый человек как Рой. Однажды он вызвал меня к себе в офис. Там уже сидели его ассистенты - Дуг Ливермор и Ронни Моран.
- Как дела, Стиви? - добродушно начал Рой. - Что там с травмами? - Они меня так расстраивают, босс, - поделился я. Но он и так это знал. От него было не скрыть, что я в унынии. - Стивен, выше голову. Мы стали замечать, что ты переживаешь. Стиви Хайвэй весьма высокого мнения о тебе, и ты определенно должен будешь играть в первой команде. Справляйся с травмами, продолжай работать. Не сбивайся с правильного пути, и как только ты будешь в порядке, ты подпишешь свой первый профессиональный контракт.
Я был реально благодарен Рою. Это именно тот путь, которому следует футбольный клуб «Ливерпуль». Всегда приглядывать за игроками. Мы семья.
Моё развитие по-прежнему шло через пень-колоду. В семнадцать лет - сразу после того, как зажило моё сломанное запястье - я прыгнул в опасный подкат на тренировке и травмировал лодыжку. Весьма типично для меня - никаких компромисов. Тренеры стопиццот раз советовали мне успокоиться; однажды Ронни Моран подозвал меня и сказал: «Стивен, тут помощники говорят, что ты получаешь травмы от того, что летаешь в дурацкие подкаты. Ты что, хочешь тут всех попереубивать на тренировке? Это же твои товарищи, Стивен! Уймись. Оставь жесть для матчей». Это не сильно помогло. Потому что так я тренируюсь, так я играю. По полной. Без слабинки, без ерунды. Конечно, я ещё хотел и впечатлить тренеров, быть у них на виду. Но вообще это моя натура - играть жестко. Я не мог прийти на тренировку и подумать: - «Ну ладно, сегодня буду играть полегче и в подкаты совсем и не буду кидаться». Это фуфло, бессмысленно тогда играть. Сколько же раз меня предупреждали Дэйв Шэннон, Хьюи Маккоули... Вообще-то, Маккоули такая игра нравилась: если ты был жестким в борьбе, ты точно оказывался в команде Маккоули, особенно на игры против «Эвертона» и МЮ. Из-за давнего соперничества эти матчи были кровавой бойней. Пацаны бились как мужики. С финальным свистком я ощущал себя боксёром, которого только что отделали, иногда и до кровищи.
При всей моей страсти в матчах против «ирисок» и манков, моё тело не справлялось с нагрузками. Травмы не давали мне двигаться вперед. Я дорос до лет, когда игрокам предлагали профессиональные контракты, и даже парни, которые были младше меня, уже выходили из кабинета Роя с контрактами на руках. Эванс обещал мне сделку, но вовремя она не случилась - и всё из-за травм. В «Ливерпуле» не дураки работали, они хотели, чтоб я был полностью здоров. В этом был финансовый смысл для клуба: конечно, они не стали бы предлагать кому-то трёхлетний контракт и смотреть, как он лечится эти три года. Вот и тянули. А я бесился как молодой лось. Рой сказал, что рассчитывает на меня в будущем, но всякие сомнения одолевали меня каждую неделю, пока я был без контракта. Я ложился спать у себя дома в Айронсайде, и лишь одна мысль билась у меня в голове: «Неужели в „Ливерпуле“ думают, что мои травмы никогда не закончатся? Сомнения глодали меня не меньше самих травм, я представлял, что вся моя карьера оказалась на острие ножа. А я мечтал добиться успеха в „Ливерпуле“. Неужели они и правда думали, что я слабак? От таких мыслей взрывалась голова».
Однажды после тренировки я решил, что с меня хватит. Я ворвался домой и сказал папе: «Может, ты заглянешь к Стиви и Рою и поговоришь с ними? Меня достала эта неопределённость! Я что, им не нужен что ли»?
Папа был хорош, как всегда: «Стивен, не переживай, мы знаем, что ты им нужен. Я поговорю с ними».
Это меня немного успокоило. Я добавил: «А ещё скажи, что я хочу контракт, ибо меня вымораживает, когда мелкие пацаны получают контракты раньше меня»!
Папа всё понимал. Он пришёл к Хайвэю и сказал: «Слушай, Стивен там с ума сходит. Ему нужен этот контракт, а то ведь реально сойдёт». Стиви прекрасно понимал, как важна была для меня эта сделка - она успокоила бы все мои мысли насчёт будущего. И это свершилось - мне предложили контракт. Три года - 700 фунтов в неделю на первый год, потом 800, а ещё через год - 900! Неплохой рывок с зарплаты в 50 фунтов. Я был на седьмом небе и даже не верил своей удаче. Всё-таки я что-то значил для „Ливерпуля“, если Стиви наконец-то наведался к Рою и сказал ему: «Предложу-ка я этому пацану Джеррарду пару сотен фунтов в недельку».
Но куда больше денег для меня имел значение факт, что на «Энфилде» поверили в меня. Я был страшно благодарен Рою, Стиви и папе за то, что это всё разрешилось. Я будто выбрался из тёмного туннеля на свет - и теперь ясно видел свой путь. Передо мной замаячила моя цель - первая команда.
Перевод: mertzan (источник - LiverBird.ru), Rafa_Benitez
Предыдущие части книги:
