8 мин.

Мыслю, следовательно, играю. Глава 4

89
1

PlayStation – второе по важности изобретение в истории человечества после колеса. И с тех пор, как изобрели PlayStation, я – «Барселона» (нет, ну в самом начале я ненадолго сошел с рельсов и выбирал себе «Милан»). Сложно сказать, сколько за последние годы мы провели виртуальных матчей, но по самым скромным подсчетам где-то вчетверо больше, чем реальных. Я против Несты – вот что в наше время в «Миланелло» называлось «класико»: мы приезжали рано, в девять завтракали, потом закрывались у себя до одиннадцати и сражались, потом тренировка, обед и снова торчание в комнате до четырех вечера. Жизнь, полная лишений. Наши битвы были замешаны на чистой воды азарте. Я выбирал «Барселону», Сандрино тоже. «Барса» против «Барсы». Первым делом я прибирал к рукам Самуэля Это’О, самого шустрого, но все равно частенько проигрывал. Я бесился, швырялся джойстиком, требовал реванша, проигрывал снова, и у меня даже не было оправдания, что моя команда якобы слабее: мой Пеп Гвардиола против его Пепа Гвардиолы – хотя бы в плане тренерской скамейки мы стартовали на равных.  Мы даже хотели его украсть – настоящего Пепа, во плоти, – 25 августа 2010 года, на «Камп Ноу», когда «Милан» приезжал на кубок Гампера. Потом решили, что не стоит, иначе поссоримся: вернись мы домой с Гвардиолой, нам пришлось бы его попилить, а это не вариант. Бедный Пеп, это же больно. 

PlayStation – второе по важности изобретение в истории человечества после колеса

А до идеи с киднеппингом он додумался даже раньше нас: в том смысле, что это Гвардиола хотел меня украсть, причем тем же самым вечером. И смог вырвать меня из объятий близких, хотя, пожалуй, близко-то никого как раз и не было. После матча все побежали за Златаном Ибрагимовичем, этим психом замедленного действия с боевой пружиной, взведенной руками его агента (несравненного Мино Райолы). На «Барселону» он пошел в лобовую и был уже одной ногой именно в «Милане». Кто-то из наших пробился к нему и подбивал к побегу, кто-то из его тамошних друзей отговаривал, журналисты вытягивали из него заявление для прессы, что и не заставило себя долго ждать: «Было бы прекрасно поиграть на «Сан-Сиро», в одной команде с Роналдиньо. А тут тренер со мной вообще не разговаривает, за полгода он открыл рот раза два». Ну так ничего удивительного. Слова-то Гвардиола берег для меня. И вот посреди всего этого дурдома, воспользовавшись открытием сезона охоты за головами и тем, что его на секунду упустили из виду, он пригласил меня к себе в офис. На выходе из раздевалки меня уже встречал агент 007 в домашних тапочках, приходившийся Гвардиоле не просто доверенным лицом, а другом детства: Мануэль Эстиарте, который в своей прошлой жизни, жизни спортсмена, был лучшим ватерполистом всех времен, а по сути – вторым в истории человеком, способным ходить по воде. 

– Андреа, пошли. Тут с тобой тренер хочет поговорить.

Без купальной шапочки я его едва узнал – правда, стоило на него взглянуть, как в воздухе ощутимо потянуло хлоркой.

– Хорошо, vamos.

Я не заставил себя долго упрашивать и зашел. Скупая обстановка, на столе красное вино. «Начало неплохое», – пробормотал я себе под нос, но, к счастью, тренер, которому завидуют как никакому другому, меня не услышал. Голос у него был вроде моего – то есть, прямо скажем, не тенор.

– Присаживайся, Андреа, – произнес он на прекрасном итальянском.

На окружающую действительность я не слишком засматривался – только на того, у кого я сейчас был в гостях.

Гвардиола сидел в кресле. Завел мне про «Барселону», какой это отдельный мир, какая это совершенная машина, плод среды. На нем были темные брюки, галстук в тон брюкам, белая рубашка. Такой был весь изысканный, прямо как его речи.

– Спасибо, что согласился прийти.

– Вам спасибо, что позвали.

– Нам тут нужен ты. 

1

Мы с Алессандро Нестой всегда выбирали «Барселону»

О как. Ходить вокруг да около – это, надо сказать, было не в его репертуаре. И прошло-то всего минуты две, а он уже добрался до сути. Футболистом он конструировал игру, тренером научился переходить в атаку. И то, и то – предельно стильно.

– У нас сильнейшая команда, о большем и мечтать неприлично, но с тобой картина будет полной. Нам нужен полузащитник, чтобы чередовать с Хави, Иньестой и Бускетсом, и этот полузащитник – ты. У тебя есть все нужные данные, чтобы играть в «Барселоне», а кое-что в особенности: ты – игрок экстра-класса.

Пока шли эти полчаса, я больше молчал, предоставив говорить ему. Слушал, в крайнем случае кивал. Реакции были какие-то замедленные: меня так пришибло и это приглашение, и сама встреча, что ощущалось не волнение – одурь. Ошарашили, взяли тепленьким – жестко, но в хорошем смысле этого слова.

– Слушай, Андреа, мы сразу взяли быка за рога, потому что тут так принято, мы зря времени не теряем. Подписать тебя мы хотим как можно скорее, с «Миланом» мы уже разговаривали, нам отказали. Но мы не сдаемся, мы – «Барселона». Мы привыкли, что нам так отвечают, но в итоге почти все и всегда передумывают. Мы еще раз попробуем, и ты сам тоже давай начинай общаться с клубом по поводу перехода.

А ведь до этого момента не просочилось вообще ничего. Даже я не знал. Я оказался на витрине рыночного павильона «Футболисты и предметы роскоши», не подозревая об этом.

– Если ты попадешь к нам – окажешься в уникальном месте. Наш бриллиант – «Ла-Масия», гордость клуба, молодежная академия, во всем мире только у нас есть такая. Это как швейцарские часы, как филармония, где фальшь недопустима и непредусмотрена, каждый год мы получаем игроков, которые уже готовы носить нашу футболку. Футболистов экстра-класса мы воспитываем дома – ну, за исключением тебя. В общем, все это очень хорошо, но очень тяжело. Даже победы могут опустошать.

Чего-чего, а такого я не ожидал. Доигрался: любимое развлечение засосало меня вовнутрь PlayStation и оставило во власти кукольника с волшебными руками. «Тебе надо к нам, Андреа. Ты мне всегда нравился как игрок, я хочу тебя тренировать».

Я тут же подумал о Сандрино: он же умрет от зависти, когда я ему все расскажу. Как я прибирал к рукам его половину Гвардиолы.

– И хотя на сегодня «Милан» нам отказал, отступать мы не собираемся и посмотрим, что будет дальше.

В «Барселону», как и в «Реал», я бы тоже поскакал охотно – даже охотнее, чем в «Реал». Тогда это была сильнейшая команда мира – ни убавить, ни прибавить. Команда, родившая никем не виданную в последнее время игру: сплав первого касания и маниакального контроля мяча. Детская философия мальчишек приходского клуба («мяч наш, и мы его никому не отдадим»), помноженная на спетость, будто этим хором дирижировал сам Господь Бог. Этакие часы: корпус от Rolex, батарейка от Swatch. И элегантно, и тикать будет долго.

– До скорой встречи. Приятного возвращения в «Милан» – хочется надеяться, ненадолго.

– Еще раз спасибо, это была крайне занимательная беседа. 

1

В «Барселону» я бы поскакал охотно. Тогда это была сильнейшая команда мира

Из офиса я вышел слегка не в себе. В автобус «Милана» влез едва ли не последним – никто не обратил внимания. Многие, уткнувшись носами в стекло, подглядывали, что делалось снаружи. Следили, как Ибрагимович балансирует на тончайшей грани: по одну сторону угасает пламя «Барселоны», по другую – из искры разгорается пожар «Милана». Два тела, он и я, двигались в противоположных направлениях, – о его движении знал весь мир, о моем никто. Если бы выданные авансы конвертировались в пламя страсти, меня ждал бы очень большой клуб, в основании которого лежал иной опыт, – и это могло быть довольно-таки здорово. Разговоры зашли не слишком далеко, в итоге «Милан» так и не сдался, хотя и без того было очевидно, каким будет эпилог. Тогда еще считалось, что я в здравом уме и твердой памяти, потому меня и удержали, ни в какие переговоры с «Барселоной» не вступая. Слова, разговоры, робкие поползновения – ничего более. 

Ибрагимович называл Гвардиолу «философом» – вроде как ругательство, а на самом-то деле, это серьезная похвала

Но вообще-то поработать с Гвардиолой было бы удачей, потому что на команде он оставляет свой чекан. Мастерит ее, лепит, ведет, награждает шлепками и лаской. Делает великой. Поднимает ее уровнем выше, где не только футбол, а нечто большее. Ибрагимович называл его «философом» – для него вроде как ругательство, а на самом-то деле, если задуматься, это серьезная похвала. Быть философом – значит мыслить, изыскивать знания, обладать идеей как глубинной силой, которая тебя ведет и направляет, постигать суть вещей, находить свой путь в мире, верить, что в конце концов добро победит зло, даже если придется чуточку пострадать. Гвардиола взял все это и приложил к футболу, такой несовершенной материи. Напряг серое вещество и разогнал туман – не столько силой мысли, сколько просто силой. Не чудо, а мягкий, нежный расчет. Очень удобоваримый, очень каталонский крем. Виртуальность, нырнувшая в реальность, заплыв рядом с Эстиарте – между сценой и жизнью.

Playstation, одним словом. 

1

Перевод и адаптация: Евгений Полоскин

Всем, кому не жалко плюсов, мы говорим GRAZIE!

Материалы по теме:

Звонок Гвардиолы. Как Маццоне и «Барселона» выиграли Лигу чемпионов

Другие главы книги:

Предисловие Чезаре Пранделли

Глава 1

Глава 2

Глава 3

logoсерия А Италия
logoПеп Гвардиола
logoБарселона
logoАндреа Пирло
logoМилан
книги