4 мин.

«Фартовый»

207

 

 

Дверь Почтальону открыл сурового вида мужик в полувыцветшем тренировочном костюме. Тяжелый, как черкизовский газон, взгляд ощупал гостя с небрежной брезгливостью стадионного мента, а карман оттягивал, судя по всему, увесистый калькулятор. Типичный «экс», мимоходом подумал Почтальон.

- Обновление сборной одна из наших первоочередных задач. Играть будут те, кто лучше готов на сегодняшний день, - тщательно проговаривая слова, сказал он.

Пароль был скорее данью традиции, но знающие люди настоятельно посоветовали ему ничего не перепутать.

 - В России нет сильных игроков, тренеров, судей и массажистов, - сквозь зубы бросил отзыв хозяин квартиры. – Я Буба. Заходи.

В сумрачной комнате пахло электронной почтой и свежераспечатанными файлами. Почтальон поставил кейс на узкий, как андорское поле журнальный стол. В кейсе было двенадцать очков.

Это было все, что можно взять на последних гастролях. Все, что можно было выгрести, распотрошив далеко не простых парней, хотевших того же и дравшихся с отчаянием гладиаторов. Почтальон сделал их. Это было непросто, это было дьявольски непросто, но удача подмигнула зеленым глазом, и двенадцать очков туго легли в трехцветный российский кейс. Таким наваром кроме него мог похвастаться только Голландец.

Буба равнодушно посмотрел на кейс, поймал вопросительный взгляд Почтальона и усмехнулся.

-Что, думал я заплачу я от умиления? – нехорошим голосом поинтересовался он. – Ну да, а как же, он очки нам занес, облагодетельствовал. Так?

- Мне, Буба, твои слезы нужны, как Месси игровая практика, - равнодушно сказал Почтальон. – Я занес, ты принял и разбежались.

- Ну да, ты же крутой. Ты же работу сделал, ты же профи, - продолжал Буба. Если он и хотел скрыть свое презрение к гостю, получалось у него плохо. – Только дела тоже можно по-разному делать. Ты, макаронник, про ТТД что-нибудь слышал?

Отвечать Почтальон не спешил. Буба был либо двинутый на весь череп, либо работал под придурка, выполняя чей-то заказ. Так что торопиться не стоило.

- Молчишь? Это хорошо, что молчишь. Но если мыслишка у тебя закралась, что предъявить тебе нечего, то напрасно. Гони ее прочь, мыслишку эту.

Буба перегнулся через стол. От него сильно несло статистикой, а на запястье виднелась полустертая татуировка с двумя буквами «с».

- Грязновато ты сработал, Почтальон. Некрасиво. Зацепил Портиша на фарте, а потом что? Вместо того, что бы оформить его сразу, сволоту, ты в штрафной хоронился, как шлюха из второй сотни ФИФА. Он же тебя не достал, потому как не поперло ему, ты хоть просек это, Почтальон? А Айзер? Хера ты его гонял по Луже, гасить надо было с порога, пару раз с «дзагоева», и вся любовь. Счастье твое, что он не в ту дверь сунулся, да цветной его принял по беспределу. А так хрен бы ты его достал, быстров да широков тебе в крестовину.

Буба откинулся в кресле. Подобно всем недалеким людям, молчание он принимал за слабость, и чувство собственной силы и правоты вставляло его почище телевизора.

- Я, Почтальон, много чего видел. И на местных насмотрелся, и на вот таких гастролеров типа тебя, отвечаю. Все поначалу крутые, аж яйца сквозь предматчевую расстановку светятся. Только спроси у меня, где они сейчас? А нету, Почтальон. Скушали. Так что очки очками, а за коэффициент брака ответить придется.

В руке у Бубы неожиданно оказался черный бухгалтерский калькулятор. Почтальон даже не шевельнулся. На встречу он пришел безоружный – карманный «левин», обычный аксессуар его предшественников при беседах с подобными типами был здесь бесполезен.

Но между ним и Бубой стоял чемодан с двенадцатью очками, а это было надежнее любого оружия.

- Буба, ша, - сказал кто-то за спиной, и Почтальон неспешно обернулся. Седой мужчина, прищурившись, как Де Маттео, смотрел на Бубу, и дружелюбия в этом взгляде было немного. В руках его, явно отбивших не одну сотню страниц печатного текста, поблескивал увесистый ноутбук с подключенным беспроводным интернетом.

– Кончай с беспределом, Буба, а то сам на дело пойдешь вместо Почтальона, - спокойно сказал седой. 

Буба ухмыльнулся и положил калькулятор на стол. Седой перевел взгляд на Почтальона.

- Я Ловчик, - сказал он. - К тебе, итальянец, пока серьезных предъяв нет, до весны тебя здесь никто не тронет. Но сам знаешь, что парни, которых ты обошел, ничего не забывают, а фарт штука не вечная. Умоешь их по новой – почет и уважуха. Пролюбишь талоны на повидло – понимаешь, что будет, без обид. И в дела твои внутренние не полезем, как ты их работать будешь, денисовым, аршавиным….да хоть баженовым – мы не инглиши, понятия знаем.

***

- Че ты на него попер, клоун лысый? - устало спросил Ловчик, когда совершенно спокойный Почтальон покинул душную квартиру «эксов». – Попугать решил? ТТД, коэффициент брака… Клал он на нас, птица залетная, понял, нет?

- Фартовый он больно, - сквозь зубы процедил Буба. – Портиша снова зацепили, слыхал?

- Фартовый, - кивнул Ловчик. – Но пока он кассу делает, пусть живет. А вот когда фраернется… вот когда фраернется, тогда мы ему все вспомним. А пока не спеши. Дойдет еще дело до твоего калькулятора.