10 мин.

Дорогой Карлетто. Глава 3

Представляем перевод третьей главы книги Карло Анчелотти «Preferisco la Coppa».

ГЛАВА 3. СВИНЬЯ СВЯЩЕННА. И ДАЖЕ МОЖЕТ ТРЕНИРОВАТЬ

Люблю набить пузо, и в этом мое счастье. Чемпион Италии, Европы, мира, но пустите меня в тратторию и увидите, что я сразу же выпаду из реальности. Гарниры в расчет не берутся, важно то, с чем их ешь. Короче, я - это то, что я ем. Этакий философ-обжора с идеей, достойной Нобелевской премии: не салями творит зло, а нож.  

Как-то вечером на «Сан-Сиро» я не захотел менять Кларенса Зеедорфа, за что подвергся жуткой критике со стороны тифози. Особенно усердствовал один мужик, оравший:

«Возвращайся в Парму жрать тортеллини!»

«Пошел на хрен!»

Он кричал по-итальянски, я же ответил ему по-французски. И сделал это даже не ради Зеедорфа, просто тортеллини неприкосновенны!

Мысленно переношусь в детство. Я родился в крестьянской семье и очень хорошо помню воскресные обеды. Классика жанра. Тортеллини были коронным блюдом того дня, единственным и исключительным, священным временем, проведенным в кругу родных, атмосферой родного дома. Атмосферой уюта. Мы были бедны, но благовоспитанны и даже не знаю, было ли у нас что-то, на что стоит посмотреть. Я и моя сестра Анжела, папа Джузеппе и мама Чечилия, дедушка Эрминьо, которого мы называли Карлино, и бабушка Мария – все усаживались вокруг стола, на котором стояла миска с тортеллини. Церковь и дом, сначала причащаемся гостией (гостия (у католиков) аналог просфоры (у православных) – используется для таинства Святого Причастия – прим. переводчика), потом тортеллини, и всегда только в такой последовательности. Тортеллини, вино и свинина – вот неизменное меню, за которое не нужно было платить. Свинина в то время была самой распространенной крестьянской едой. Брали поросят, откармливали в течение года, затем зимой их забивали и употребляли до последнего кусочка. Мясо было просто отличным, мы ели его все 365 дней в году, и ни у кого никогда не было проблем с холестерином. Напротив, я даже думаю, что холестерин изобрели позже. К чему все это говорю? Да к тому, что, думая о свинье, я представляю нечто прекрасное, почти священное животное, как корова в Индии, или Златан Ибрагимович для тифози «Интера».

1

тифози "Ювентуса" неласково встретили не только нового тренера: Эдвин Ван дер Сар послан...очень далеко

Но это совсем не то, что думали тифози «Ювентуса» по данному вопросу. Так, в памяти сохранилось одно яркое воспоминание, которое посещает меня время от времени. В первую неделю моей работы в Турине, куда я вроде как уже переехал, я обратил внимание на обелиск на piazza Crimea (офис «Юве» в то время располагался по адресу: пьяцца Кримеа (Крымская площадь), 7 – прим. переводчика). Величественный, он поразил меня необычной надписью, сделанной аэрозольной краской: «Свинья не может тренировать!» «Сuminciom ben», - как говорят в Пьемонте - хорошенькое начало! В офисе же меня ожидали все лидеры ультрас, приглашенные Лучано Моджи: «Вы должны помириться с Анчелотти, поняли?» Нет, они не поняли. Да и бесполезно им что-либо объяснять, только потратите время и деньги. 

Я был футболистом «Ромы» в 1980-е, и нашим противником был «Юве»; я выступал за «Милан», и нашим соперником снова был «Юве»; я тренировал «Парму», и в борьбе за скудетто нам противостоял, конечно же, «Юве»: ультрас видят во мне только  врага. Все, точка! Прошлое нельзя изменить, да я бы и не отказался от него ни за какие коврижки. Они просто кучка лузеров посреди многочисленного сброда, что само по себе довольно слабое утешение. Им же был предназначен и средний палец, выставленный в один из вечеров в мою бытность тренером «Милана» в направлении curva Scirea (курва Ширеа – южная трибуна на «Стадио делле Альпи», названная так в честь Гаэтано Ширеа – трагически погибшей легенды клуба - прим. переводчика). Только люди со скудной фантазией могут с завидным постоянством твердить одно и то же: «Свинья не может тренировать!» Как серпом по яйцам! И вообще, что за ужасное неуважение к свиньям! 

Поскольку свинья может тренировать. Может, без всякого сомнения! Также как и побеждать, несмотря на все эти вопли и плохо скрываемое недоверие со стороны двух моих друзей из Пармы, истинных тифози «Ювентуса», к которым испытываю глубокую симпатию. Именно их я вспомнил первыми после победы над «бьянконери» в финале Лиги Чемпионов на «Олд Траффорд». Благослови Боже последний пенальти Андрея Шевченко в Манчестере! Я купил две салями, красиво их упаковал и передал по назначению, снабдив записками: «Вам – салями, мне – Coppa» (Coppa в итальянском языке имеет несколько значений, одним  из которых, в том числе, является кубок (чаша, бокал), а другим – коппа - специальным образом приготовленная свиная шея. В свете этих событий название книги приобретает несколько двусмысленное значение – прим. переводчика). Они посмеялись, но поняли все правильно, поскольку изучили меня лучше, чем все остальные. Так, они знали, что coppa для меня почти всегда означает еду, но в исключительных случаях - победу, достигнутую благодаря силе духа, унаследованной от моей семьи, и философии жизни, полученной от родного края. Свинина и тортеллини: в конце, как ни крути, я всегда возвращаюсь к истокам. 

Свинья - почти священное животное, как корова в Индии, или Златан Ибрагимович для тифози «Интера»

Если бы не мои мама и папа, их титанический труд, я стал бы заурядным человеком. В те далекие времена обработка земли требовала колоссальных усилий, так как все операции осуществлялись без каких-либо машин, вручную, и огромных затрат времени. То, что посеяно, будет собрано только через год, то есть результат видно не сразу, и требовалось адское терпение, чтобы не пасть духом в трудные моменты.

Родители трудились на обычных полях, я же - на футбольных. В конце сезона они получали урожай, я же - скудетто или какой-нибудь Кубок. Вроде бы такие разные миры, но как они похожи! В общем, меня воспитали два превосходных тренера. Продуктом, приносящим хоть какой-то доход, было молоко, но деньги за него они получали только после того, как сыроварня продавала готовый сыр. А на это мог потребоваться целый год или даже полтора. В течение всего этого периода нужно было проявлять терпение и чудеса самоконтроля. Искусство сохранять спокойствие стало основным, чему я у них научился, и оно сослужило мне хорошую службу как игроку, когда я получил травму, а как тренера вообще выручало несчетное число раз. Оно же помогает мне держать себя в руках, и не дает гневу затуманить мой разум даже тогда, когда я испытываю напряг из-за поведения какого-либо футболиста, критики со стороны тифози или общественности, а также из-за СМИ. Нужно всегда сохранять здравый смысл, в противном случае ты обречен.

3

школьный снимок: несмотря на сходство, парень слева в нижнем ряду не отец Андреа Пирло

Как ты строишь отношения с командой, таков ты и есть. Я предпочитаю разговаривать с футболистами, а не орать на них, хотя после некоторых матчей и приходится. Не возношу себя на недосягаемую высоту, но и не прогибаюсь ни перед кем, ощущаю себя частью команды. Если у кого-то возникают проблемы, он всегда может со мной поделиться. Если чем-то недоволен (или просто-напросто взбешен), может потребовать объяснений, хотя иной раз достаточно трудно аргументировать принятое решение. Так, выбирать между игроком, который тренируется, и тем, который не тренируется, легко. Но все совсем не так просто, когда перед тобой два одинаково хороших футболиста, которые на поле занимают одну и ту же позицию. В подобном случае разумнее будет промолчать. Я им не отец, а друг и безотказный психолог. У меня, слава Богу, никогда не было серьезных конфликтов с игроками, зато могу припомнить множество забавных случаев, когда мы все вместе смеялись. 

В Дубае во время зимних сборов с «Миланом» вся команда так и лопалась от смеха кроме, пожалуй,  Матье Фламини, который стал жертвой игры «Главарь разбойников». Хоть эти сукины дети и жестоко над ним прикололись, но розыгрыш сам по себе просто потрясающий. Выбирается объект, как правило, кто-то жутко обидчивый (в нашем случае - Фламини), и вокруг него выстраивается целая история. Моя работа заключается в том, чтобы рассказать ее всем и каждому: сначала итальянцам по-итальянски, потом бразильцам по псевдо-итальянски и, наконец, Дэвиду Бекхэму жестами. Сюжет всегда один и тот же. Я – рассказчик истории, а футболисты – ее герои: король, королева, кучер, помощник кучера, королевские гвардейцы, разбойники и, разумеется, их главарь.

Как-то после ужина ко мне походит Дженнаро Гаттузо и просит: «Мистер, а давайте сыграем в «Главаря разбойников». Будет весело, к тому же среди нас есть те, кто еще не знает, что это такое».

Я поднимаю бровь, что выходит очень естественно и отвечаю: «Нет, хватит! Оставьте меня в покое! Я устал и не хочу играть!»

И тут все остальные хором: «Мистер, мистер, мистер!»

Вот оно! Сигнал к действию. «Ладно, сыграем, но только в последний раз».

Начинаю объяснять правила, хотя делаю это только для Фламини, который единственный, кто не знает, о чем идет речь. Также нужно распределить роли - по одной на каждого футболиста. Все идет как по маслу, пока очередь не доходит до выбора главаря разбойников. И вот тут-то начинается веселье.

Снова Гаттузо: «Сегодня вечером главарем разбойников хочу быть я».

Вскакивает Филиппо Индзаги, швыряет на пол салфетку: «Рино, да ты совсем охренел! Ты же уже был им, сегодня я хочу!»

Вмешивается злющий Каха Каладзе: «Конечно, всегда эти любимчики. Дайте и мне хоть разок сыграть!»

Пора и мне вступить в игру. «Ну, все, все, успокойтесь. Пусть главарем разбойников побудет кто-нибудь из новичков».

Каладзе: «Я голосую за Бекхэма».

Какá: «Но Бекхэм не знает итальянского. Ты думаешь, он что-нибудь поймет?»

Теперь моя реплика: «Что ж, пусть будет Бекхэм».

Тут все поворачиваются к Фламини, который, кажется, проникся происходящим и едва не кричит: «Давайте главарем разбойников буду я! Давайте им буду я!»

Вот и все. Он попал.

66

однажды в Дубае: Бекхэм же по-итальянски ни черта не понимает!

Розыгрыш начинается с моих слов: «В одном прекрасном замке живет…»

Паоло Мальдини с вилкой в руке: «...король».

«И, естественно, что он женат на…»

Марко Боррьелло тоненьким голоском: «…королеве».

«Из замка эта парочка выезжает в карете, запряженной превосходными лошадьми, которыми правит…»

Желько Калач, сидя на стуле, изображает, что держит в руках вожжи: «…кучер».

«Но кучер не один, рядом с ним сидит…»

Кристиан Аббьяти, пританцовывая: «…помощник кучера».

Я замолкаю на секунду, успевая подумать: «И вот с этими я должен выиграть скудетто. Боже мой!»

«А чтобы вся эта славная компания не испытывала страха, проезжая через полный опасностей лес, их всегда сопровождают…»

Эмерсон, Пато, Какá, Дида, Роналдиньо и Зеедорф, вооружившись ножами, в один голос: «…королевские гвардейцы».

«Потому как в этом лесу живут…»

Джанлука Дзамбротта, Даниэле Бонера, Лука Антонини и Марек Янкуловски, повязав салфетки на головы:     «…разбойники».

«А разбойниками руководит…».

Тишина. Фламини медленно поднимается и еле слышно шепчет: «…главарь разбойников».

«Нет, Матье, так не пойдет! Что это такое? Ты должен говорить более энергично, скажи также громко как Мальдини».

И заново: «А разбойниками руководит…».

Фламини, немного повысив голос: «…главарь разбойников».

Мальдини: «Ты что, так ни черта не понял? Нужно про-кри-чать!»

Бог любит троицу. «А разбойниками руководит…».

Взбешенный Фламини вопит: «…главарь разбойников!»

Секундная пауза. Все, от Бекхэма до Шевы, поднимаются со своих мест, и весь «Милан» хором оглушительно орет: «…который у всех сосал!»

Всеобщий гогот. Гаттузо загибается от смеха. Матье (прекрасный человек, отличный товарищ) смотрит на меня как-то очень нехорошо. Настолько нехорошо, что я даже догадываюсь, о чем он думает: «Свинья не может тренировать!»

 

111

Перевод и адаптация: iva

Всем, кому не жалко плюсов, мы говорим GRAZIE!  

Другие главы книги:

Глава 1. Вызванный к Абрамовичу. Начало

Глава 2. Чудеса, да и только