Мэтт МакГинн. «Против стихии — извержение исландского футбола». Глава 11: Евро-2016, рассказ Биркира Мар Севарссона
Исландия против Хорватии
Послесловие
Глава одиннадцатая: Евро-2016, рассказ Биркира Мар Севарссона
6 сентября 2015 г. на «Лаугардалсвёллюре» прозвучал финальный свисток, завершивший матч с Казахстаном вничью 0:0. Это был самый важный момент в истории исландского футбола. Мы собирались на Евро-2016, наш первый крупный турнир. Помню ли я это? Не совсем.
Это был первый из нескольких моментов потери сознания, которые я пережил в футболке Исландии в течение следующего года. Думаю, я побежал к Ханнесу Халльдорссону или, может быть, к Кари Арнасону, кто был ближе. Мы просто обнялись. Это было нереально, отчасти потому, что мы вошли в историю, а отчасти потому, что мы праздновали ничью 0:0 в домашнем матче с Казахстаном! С нашей стороны это была такая плохая игра. Мы были невероятно пассивны.
Нам еще предстояло сыграть два матча — на выезде в Турции и дома с Латвией, но в моей голове матч с Казахстаном был последним. Эти девять месяцев между квалификацией и турниром были смесью волнения и тревоги, что я могу получить травму. Я играл за шведский «Хаммарбю», где сезон начинается в марте и длится до самого лета. В апреле и мае я был не в лучшей форме. Я не играл плохо, но и не на пределе своих возможностей. Не то что бы я планировал или хотел так играть. У меня в голове словно включился тормоз. Мое тело не хотело получать травмы.
С тех пор как Ларс Лагербек возглавил сборную, я занял место правого защитника и был уверен, что получу место в составе сборной во Франции. Это клише, но ты никогда не можешь быть уверен на 100% и не хочешь ничего принимать на веру.
Два года спустя, когда был объявлен состав сборной на чемпионат мира по футболу 2018 года, я обедал в компании по распространению соли, в которой работал. К тому времени я вернулся в «Валюр». Это полупрофессиональный клуб, и тренировки начинаются не раньше пяти часов вечера. Дома я сходил с ума, и мне нужно было чем-то заполнить день, поэтому я устроился на работу в компанию своего друга.
Не знаю точно, где я был во время объявления состава перед Евро, но знаю, что это был горько-сладкий момент. Я почувствовал облегчение, когда меня включили в список, но мой дядя, Гуннлейфур Гуннлейфссон, остался вне состава. Это стало для него шоком. Он был опустошен, и я был опустошен за него. Он так долго был в сборной, и Евро стал бы идеальным завершением. И он член семьи. Близкий родственник. Я бы очень хотел, чтобы он был там. Мы сыграли вместе несколько матчей за сборную, вскоре после моего дебюта в 2007 году. Это было потрясающе.
За несколько лет до своего дебюта в сборной Исландии я уже перестал думать о том, чтобы стать профессиональным футболистом. Я уже перестал думать о том, чтобы представлять Исландию. Я работал в детском саду, учился и стремился остаться в «Валюре». «Валюр» был моей жизнью, когда я был ребенком. Если я не был в школе, я был в клубе. Я играл в футбол, гандбол, во что угодно. Мы прятались от смотрителя, чтобы он не выгнал нас с поля.
Но к 16 годам у меня появились другие интересы. Я провел целое лето, не играя в футбол. Я хотел стать пилотом. В возрасте 15 лет мы все проходили производственную практику, когда учились в школе. Пока остальные дети ходили в какой-то модный банк, я отправился на аэродром за стадионом «Валюра», чтобы узнать, как управлять воздушным движением. Я даже налетал 45 часов практики на самолете «Цессна», но мне не хватило дисциплины, чтобы сдать теоретические экзамены и получить лицензию пилота. Я вернулся в футбол, но у меня остались незаконченные дела с полетами. Я собираюсь пойти на курсы авиадиспетчеров, и именно этим я и планирую заниматься после футбола.
Как бы то ни было, Евро наступил. К счастью, никаких травм. В одном из разминочных матчей в Рейкьявике я произвел впечатление, причем необычное для себя. Соперником был Лихтенштейн. Мы выигрывали 2:0. Они вынесли мяч после углового, и он отскочил ко мне. Я отлично пробил с 30 метров прямо в верхний угол ворот. Это был мой первый гол за Исландию. Хеймир просто стоял на боковой линии и смеялся. Арон Гуннарссон тыкал мне пальцем в голову во время празднования, как бы говоря: «ТЫ?». Никто не мог поверить, что я это сделал. Мои удары обычно попадают на верхние ряды трибун.
В другом товарищеском матче мы проиграли Норвегии, что, на мой взгляд, было хорошо. Это дало нам пинок под зад. Можно слишком сильно расслабиться, если вы спокойно проводите товарищеские матчи, и это поражение заставило нас подумать: «Ух ты, нам нужно прибавить».
В преддверии турнира Ларс и Хеймир постоянно повторяли свое послание: «Надо выйти из группы, а все остальное — это бонус». Мы знали, что если нам удастся выйти в плей-офф, то мы будем в трех матчах от финала. На этих турнирах может произойти все, что угодно. Все зависит от того, в какой форме ты находишься в этот день и как ты просыпаешься.
С момента приезда Ларса он внушал нам, что мы можем далеко пойти. Он повторял эту фразу на сотнях командных собраний. Это своего рода промывка мозгов, но она сработала. А достижения Греции в 2004 году и Дании в 1992 году были у нас на задворках сознания. Маленькая команда всегда может далеко пройти. Мы верили, что это можем быть мы.
Я не чувствовал нервов. В животе всегда сидит бабочка, но я просто с нетерпением ждал этого момента. Мы творили историю, так какой смысл нервничать? Нужно помнить, что это футбол. Это то, что мы любим, и мы собирались играть против лучших команд Европы, на турнире, впервые в истории Исландии. Этим нужно наслаждаться, а не нервничать.
Первая игра: Португалия. Невероятный матч. Я знал, что мне предстоит сразиться с Криштиану Роналду. Обычно я не слишком много внимания уделяю сопернику перед матчем, но за игрой Роналду я наблюдал, наверное, около 300 раз. На моей фотографии в профиле WhatsApp Роналду хватается за мои шорты, когда я пробегаю мимо него в квалификационном матче перед Евро-2012. Возможно, я найду для нее место на стене, когда уйду из футбола.
Я знал его довольно хорошо и знал, что смогу держать его под контролем. Возможно, это звучит немного самоуверенно со стороны того, кто играет в Исландии, но я никогда не сомневаюсь в себе перед игрой. Честно. Я иду на игру с мыслью: «Я не допущу ни одной ошибки, и мой игрок не забьет. Если мы уступим, это будет не на моей совести». Таков мой настрой, и я всегда уверен, что доведу дело до конца.
И я знаю, что многих могу остановить. Однажды я сломал беговую дорожку в маленьком спортзале в Болунгарвике, городе на полуострове Вестфьорд, откуда родом моя жена. Я бегал, чтобы поддерживать форму к предсезонке, и вдруг она остановилась и больше не запускалась. Возможно, она была старой или что-то в этом роде, но я сказал тренеру по фитнесу, что это из-за меня.
Время от времени я представляю в голове различные сценарии. Перед выездными матчами у нас есть три-четыре часа после обеда. Я лежу на кровати и пытаюсь расслабиться. Я вижу, как расправляюсь с Роналду или с тем, против кого я играю. Я продумываю свой план борьбы с противником.
С Роналду нужно искать самые слабые стороны. У него очень хорошо получается уходить себе под правую ногу и бить, поэтому я старался выводить его во фланг и заставить его подавать мяч. Очевидно, что он хорошо подает, но у нас есть два центральных защитника, которые могут отбить любой верховой мяч. Помогает то, что мои товарищи по команде, особенно Джоуи Гудмундссон и Арон, так стараются поддержать меня. Быть защитником в этой команде очень хорошо. Редко когда я остаюсь один на один против хорошего вингера.
Первая волна эмоций пришла во время разминки. 10 000 исландцев пели «Ég er kominn heim», песню о парне, который возвращается домой после долгого отсутствия. Послание заключается в том, что дом всегда рядом и ждет тебя, когда ты закончишь делать то, что делаешь. Шел дождь. От него волосы на моей шее встали дыбом. Трое моих старших детей, моя жена и моя мать были где-то в толпе. Я пытался увидеть их перед матчем, но это было невозможно. Затем прозвучал национальный гимн. Обычно я не отвлекаюсь. Я не позволяю случаю повлиять на меня. Но тут было совсем иначе. Люди шутят, что у меня черная душа, но на этот раз гимн меня зацепил. Непреодолимое чувство гордости.
Нани забил за Португалию после получаса игры. Через пять минут после перерыва Биркир сравнял счет ударом с лета. Португальцы защищались не лучшим образом, но нас это не волновало. Матч завершился со счетом 1:1. Было очень важно забить первый гол на турнире и закончить матч с позитивным настроем. Если бы мы сильно проиграли... ну, ты просто не знаешь. Это могло стать катастрофой.
Мы узнали о комментариях Роналду, когда вернулись в раздевалку. Он раскритиковал наш «маленький менталитет» и оборонительный футбол. Он сказал, что с такой игрой мы никуда не попадем на турнире. Мы над этим посмеялись. Когда мы услышали это, то сразу поняли, что «дело сделано». Мы знали, что если он жалуется на наш подход, то это потому, что он недоволен результатом и своей собственной игрой. Мы поехали обратно на нашу тренировочную базу в Анси, и все сомнения исчезли. Мы чувствовали, что сможем чего-то добиться во Франции.
Возвращение в Анси после каждого матча было похоже на возвращение в дом вдали от дома. Отель был прекрасен. Персонал был любезен. Сам Анси — это маленький курортный городок рядом с озером. Мы ходили в город выпить кофе, и никто нас не беспокоил. Это место оказало на меня большое влияние. Я бы с удовольствием вернулся туда со своей семьей, чтобы однажды провести там полноценный отпуск.
Лихорадка не стала проблемой. По крайней мере, не для меня. Я жил в одном номере с Омми Кристинссоном, запасным вратарем и моим товарищем по команде в «Хаммарбю». Мы провели несколько серьезных дуэлей за PlayStation в игре NHL. Торгримюр Траинссон, человек, который делает все за кулисами, каждый день устраивал для нас соревнования — от мини-гольфа до бросания носков в урну. Все должны были принимать участие, а в конце турнира он подсчитывал очки и вручал победителю приз.
Я понимаю, почему некоторые футболисты считают турниры сложными. Ты находишься с одними и теми же людьми в течение нескольких недель в условиях высокого давления. Для меня это не было проблемой. Я толерантный человек. Я готов вытерпеть почти все. Кроме того, когда я встречаюсь с этими ребятами, это все равно что встретиться с 22 братьями. Мне так комфортно рядом с ними. Мы чувствуем себя как семья. Вот что особенное в этой группе. Не думаю, что у многих других сборных есть такой же дух. У нас есть звездные игроки, но они не ведут себя как звезды. Они такие же беззаботные, как и все мы. Было бы нормально, если бы на тренировке произошла хотя бы одна ссора или какой-нибудь инцидент. Но ничего такого не было. Это поразительно, правда.
Далее: Венгрия. В этом матче люди в Исландии ожидали нашей победы. Этот матч называли обязательным для победы, если мы хотим выйти из группы.
И он оказался нашим худшим. Венгрия много владела мячом. Обычно нас не волнует статистика владения мячом, но в этом матче мы не стали прессинговать. Мы не были достаточно агрессивны. Венгрия переиграла нас и создала слишком много моментов. Несмотря на все это, Гильфи с пенальти вывел нас вперед, и на 88-й минуте мы все еще вели в счете.
И тут... наступил катастрофический для меня момент. Мяч низом влетел во вратарскую. Я пристроился рядом с Кари, и это защитное движение стало второй натурой после стольких лет, проведенных рядом друг с другом. Я знал, что за моей спиной притаился игрок сборной Венгрии, готовый пробить в дальний угол. Мне пришлось тянуться за кроссом. Это решение я принял в долю секунды. Я бросился к мячу, чтобы отправить его обратно в том направлении, откуда он прилетел. Но я не смог дотянуться. Он отлетел от кончика моего пальца. Пфф. Трудно описать ощущения, когда мяч перекатился за линию ворот. Я лег на спину и положил голову на траву.
Несколько игроков ободряюще потрепали меня по голове. После матча я посмотрел автогол и понял, что не мог сделать большего. Я должен был пойти на кросс. Если бы мне повезло, мяч мог бы отскочить к Ханнесу. Мне не повезло. Всякое случается.
Я стараюсь не зацикливаться на таких вещах. Я стараюсь не анализировать слишком много. У нас всегда есть USB-накопители, на которых хранятся наши индивидуальные видеозаписи с матча. Я почти никогда не смотрю их, и после этой игры я себе не изменил. Важно было сосредоточиться на том, чтобы хорошо сыграть против Австрии.
Австрийцы были нашими последними соперниками на групповом этапе. Я сидел на своем обычном месте в автобусе по дороге на стадион «Стад де Франс». Справа, за средней дверью. Каждый занимает свое место. Крутые ребята сидят сзади, более тихие — впереди. Даже если мы проезжаем двухминутный путь от отеля «Хилтон» в Рейкьявике до национального стадиона, мы все сидим на своих местах.
Остальные игроки вышли на поле, чтобы осмотреться, прежде чем переодеться для разминки. Я остался на месте и выпил кофе, как всегда. Мне нравятся три минуты одиночества, прежде чем все начнется. Я не отношу себя к суеверным людям. Я не надеваю правую бутсу раньше левой или что-то в этом роде, но у меня есть свои привычки.
Арон Гуннарссон — самый громкий голос в раздевалке, за ним следуют Кари и Ханнес. Это их способ мотивировать себя. Я тихий парень. Я никогда не встаю и не кричу. Это не мой стиль. Мне не нужно кричать, чтобы мотивировать себя, и не нужно, чтобы на меня кричали. Я бы чувствовал себя неловко, если бы вдруг встал и начал кричать на людей. Я стараюсь подходить к матчам спокойно. Это футбол, а не конец света.
Мы повели в счете после дальнего вбрасывания. Кари прострелил на ближнюю штангу, а Йон Дади ждал мяч за его спиной, чтобы отправить в сетку ворот. Тренировки делают свое дело. Мы работаем над вбрасываниями на тренировках. У нас есть сигналы для различных связок. Они входят в тренировку стандартных положений наряду с угловыми и штрафными ударами. Мы думали, что на этом турнире другие команды смогут справиться с этим, но они не смогли. Они все прекрасно знали, что мы собираемся сделать, но все равно не смогли этому помешать.
У Австрии было несколько шансов отыграться, и они заработали пенальти, когда Ари Фрейр Скуласон прихватил Давида Алабу. Фол не особо тянул на пенальти, но Ари дал арбитру возможность назначить его. Александар Драгович попал в штангу, но австрийцы сравняли счет после часовой отметки матча. Ничьей было достаточно для того, чтобы мы прошли в 1/8 финала. В конце игры на нас оказывалось сильное давление. Кари все блокировал.
При счете 1:1 в компенсированное время мы перешли в контратаку. Три наших игрока против одного соперника. Я помню, как мяч пошел вдоль ворот и, минуя Биркира, попал к Арнору на дальней штанге. Вратарь смог дотронуться до мяча после его удара, но тот прокрался в сетку ворот. Это было безумие. Мы все сразу побежали к угловому флажку, а судья дал финальный свисток. Мы бурно радовались, когда его услышали. Окончание матча с Англией стало самым ярким моментом радости на турнире, но и этот не сильно отставал.
Когда мы вернулись в автобус, то услышали, как Гамми Бен комментирует победный гол: «Голос пропал! Но это неважно! Мы прошли дальше! Арнор Ингви Траустасон забивает! Исландия — два, Австрия — один! Что? Прозвучал финальный свисток, и никогда, никогда я не чувствовал себя так хорошо!» Я хорошо знаю Гамми, как и большинство из нас. Мы вместе играли в «Валюре». Он прекрасно озвучил момент.
Следующей была Англия. Играть с ними на турнире было очень важным событием. Исландцы больше других следят за английской лигой. Мы все болеем за какую-то их команду. У каждого из нас есть свое мнение. Я болею за «Лидс Юнайтед». Это были тяжелые годы. Большинство моих родных — дедушки, мама, жена — болельщики «Ливерпуля». В том, что я стал поддерживать «Лидс», виноват мой отец. Он выбрал их в начале 1970-х годов. Тогда английские матчи можно было посмотреть по исландскому телевидению, но только через неделю после их проведения. «Лидс» выиграл лигу в 1992 году, когда мне было восемь лет. Я думал, что за них будет легко болеть. Последний раз я был на «Элланд Роуд», где они сыграли вничью 0:0 с «Барнсли», так что я ошибся.
В дни, предшествующие матчу со сборной Англии, не было никаких опасений. Только приятное волнение. Возможно, причиной тому послужило четкое послание Ларса и Хеймира: Англия переоценена. Речь не шла об унижении или неуважении к Англии, мы знали, что у них есть хорошие игроки. Но Ларс и Хеймир заставили нас поверить, что мы, как единое целое, так же хороши. Возможно, у Англии есть звездные игроки и индивидуальное мастерство, но мы были лучшей командой.
Ларс подлил масла в огонь, сообщив нам на командном собрании, что Рой Ходжсон не приехал на «Стад де Франс» посмотреть наш заключительный групповой матч, а предпочел повезти своего помощника в круиз по реке Сене. Мы не дошли до того, чтобы приклеить его фотографию на стену в раздевалке, но мы определенно использовали его в качестве мотивации. Англичане думали, что проплывут мимо нас. Мы были полны решимости доказать им обратное.
Мы начали худшим из возможных образов. Через три минуты после начала матча Рахим Стерлинг сместился в центр с моего фланга. Я должен был присматривать за ним. Я слишком долго наблюдал за мячом, а на таком уровне этого делать нельзя. Внезапно он оказался передо мной. Он обвел Ханнеса и заработал пенальти, который забил Руни. Возможно, в тот момент Англия подумала, что игра закончена и второй и третий голы придут сами собой. Возможно, они слишком расслабились.
Через две минуты мы сравняли счет. На помощь пришел наш старый друг — рутина дальних вбрасываний из-за боковой. Арон передал мяч Кари, который кивком головы отправил мяч на Рагнара Сигурдссона. Важно было быстро сравнять счет. Это тоже в нашей природе. Мы всегда умели «перезагружаться» после пропущенного или забитого гола. Мы перезагружаемся и продолжаем работать как ни в чем не бывало. Многие маленькие команды сдались бы, но для нас это не имело значения. Нам всегда нужно было забивать в какой-то момент, если мы хотели выиграть игру.
Вскоре мы сделали счет 2:1. Колбейн Сигюрссон забил гол после того, как мяч проскользнул сквозь пальцы Джо Харта. Часть меня хотела, чтобы Харт парировал мяч, потому что я ждал чуть левее, готовый забить с отскока!
По глазам игроков сборной Англии было видно, что они напряжены и напуганы. «Что скажет пресса, если мы проиграем Исландии?» Возможно, именно об этом они и думали. Первые 80 минут в Ницце были самыми легкими на турнире. Все, что мы делали, работало идеально. Каждый из нас играл в полную силу. Я чувствовал, что Англия никогда не забьет, и это удивительное чувство. Мы ограничились дальними ударами и создали больше моментов, даже у меня был один с моей могучей левой ноги.
Все изменилось, когда за десять минут до конца матча в игру вступил Маркус Рэшфорд. Он был свеж, а наши ноги устали. Рэшфорд постоянно подбирал мяч в пространстве между мной и Джоуи.
Я не мог выходить вперед и встречать его, потому что оставил бы место позади себя, а если бы Джоуи опустился глубже, то левый защитник был бы свободен. Каждый раз, когда Рэшфорд получал мяч, ему удавалось взвинтить темп. Нам едва удавалось остановить его. Если бы я был тренером сборной Англии, а задним умом легко быть мудрым, я бы раньше выпустил Рэшфорда. Он взорвал игру. Если бы он вышел на поле минуты с 70-й, то вполне мог бы что-то создать.
Но он этого не сделал. Прозвучал финальный свисток. Это был еще один из тех моментов отключения сознания. Мы были на своей половине поля, когда судья завершил игру, а исландские болельщики находились на другом конце поля. Я сразу же бросился к ним и начал праздновать. Игроки сборной Англии вылетели у меня из головы. Один из них подошел, чтобы пожать нам руки и поблагодарить за игру. Кажется, это был Дэнни Роуз. Остальные просто лежали на траве. Футболка сборной Англии показалась мне довольно тяжелой.
Я хотел разделить этот момент со своей семьей. Я взял сына на руки и перенес его через барьер, чтобы он мог увидеть все с другой стороны. Мне пришлось быстро вернуть его на трибуны, там было так много камер и людей, что он немного застеснялся.
После того как первоначальная радость от потери сознания угасла, настало время «хлопка викингов». Ничто не может сравниться с ним. Это уникальная возможность объединить игроков и болельщиков. На протяжении всего турнира было несколько довольно хороших хлопков, но этот был особенным. Это был грандиозный момент.
В отеле мы позволили себе несколько кружек пива. В конце концов, нужно уметь получать удовольствие. Нельзя относиться ко всему этому слишком серьезно. А со Snapchat и всем остальным мы знали, что дома просто безумие. Не знаю, какой это был день недели, выходные или рабочий день, но, похоже, все всё равно веселились.
В четвертьфинале нас ждали хозяева турнира, Франция. Первый тайм был полным провалом. Мы проигрывали 0:4 после 45 минут игры. Франция позволила нам немного выводить мяч вперед, а затем они наказывали нас на контратаках. Мы дважды пропустили со стандартов. Это не похоже на нас. Другие голы тоже можно было предотвратить. Два наших игрока боролись за один и тот же мяч в преддверии третьего гола Франции, который забил Димитри Пайет. И они продолжали пробираться за наши спины. Обычно такого не случается. Мы никогда не позволяем выходить сопернику один на один.
Колбейн и Биркир Бьярнасон забили за нас, но Франция всегда была недосягаема. У них был четкий тактический план, и они безупречно его выполнили. Если оценивать их по отдельным игрокам, то они, вероятно, не намного лучше Англии, но они были лучше подготовлены.
Что за дерьмовая игра. Такова была наша первоначальная реакция. Мы были расстроены. Мы пропустили необязательные голы, а это не в нашем характере. Возможно, в глубине души мы уже были довольны тем, чего достигли во Франции, и уровень нашей мотивации снизился.
Мы сохранили прежнюю интенсивность тренировок. Мы продолжали работать. Если не вдаваться в национализм, то татуировка в виде рукава викинга на моей руке напоминает мне о том, что мы хотим быть жесткими, мы хотим быть трудолюбивыми. Но, возможно, после всех эмоций, связанных с матчем против сборной Англии, мы были морально истощены. Может быть, мы недостаточно мотивировали себя, чтобы выйти и хорошо сыграть против Франции.
Присутствовал и элемент физической усталости. Один и тот же игрок выходил в старте в каждом матче. В то время у нас не было специального фитнес-тренера, как и технологий, позволяющих отслеживать пульс и пройденные во время тренировок расстояния. Тренеры и физиотерапевты спрашивали: «Как ты себя чувствуешь?». Очевидно, что они не получали честных ответов. Игроки всегда будут немного привирать о своем состоянии, особенно на турнире. Никто не скажет, что он не в состоянии играть.
Через десять минут после финального свистка разочарование сменилось гордостью. Мы стояли перед 10 000 исландских болельщиков на потрясающем стадионе, только что вылетев в четвертьфинале Евро. Как мы можем не гордиться?
Вернувшись в раздевалку, мы смогли взглянуть на картину в целом. Очевидно, что мы были недовольны первым таймом. Но я не думаю, что кто-то говорил обо всем матче. Речь шла о турнире в целом и о том, какое влияние мы оказали.
Это было эмоционально по причинам, не связанным с результатами. Мы тогда еще не знали, что после турнира Ларс уйдет. Но мы знали, что это будет последняя поездка Эйдура Гудьонсена со сборной. Однажды он уже уходил из команды, после того как мы проиграли Хорватии в плей-офф чемпионата мира 2014 года. Теперь его место на заднем ряду автобуса снова будет пустовать. Большинство из них были еще детьми, когда он играл за «Челси» и «Барселону». Для них он был кумиром детства. Во Франции Эйдур стал связующим звеном между тренерами и игроками, но в то же время он всегда был еще одним из ребят.
Мы знали, что в Исландии нас ждет тот еще прием. Мы и не предполагали, что он окажется таким большим. От аэропорта Кефлавик до центра Рейкьявика около 50 км. На протяжении почти всего этого отрезка дороги по обеим сторонам стояли машины и люди, приветствуя нас дома. Казалось, что вся страна ждет нас в Рейкьявике. Сквозь море людей в синих футболках не было видно земли. Куда ни посмотреть, везде были люди. Может быть, именно тогда до меня дошло. Я никогда этого не забуду. Я никогда не забуду Евро. Счастливое воспоминание, которое длилось целый месяц.
Приглашаю вас в свой телеграм-канал, где переводы книг о футболе, спорте и не только...
