Дидье Бианг: «Виталий Калешин и Евгений Бузникин помогли мне стать профессиональным футболистом!»
Камерунский парень Дидье Бианг в 22 года приехал в Россию получать образование, а в итоге стал профессиональным футболистом и прошёл путь от городского чемпионата Краснодара до РПЛ. Как Бианг стал любимчиком генерала Лебедя, попал в сборную легионеров через звонок в редакцию «Спорт-Экспресса» и дружбе с Шамилем Бурзиевым в нашем интервью:
- Дьдье, ваша карьера - готовый сюжет для кинематографа! Вы приехали в Россию учиться на лётчика, но вместо этого поступили на факультет прикладной математики. Немного позже и вовсе круто поменяли вид деятельности, став профессиональным футболистом! В Камеруне вы занимались легкой атлетикой, волейболом и теннисом – каких успехов удалось добиться?
- В детстве я мечтал стать футболистом, но отец был против этой затеи. Он сам играл на позиции правого защитника в национальной сборной среди военнослужащих, параллельно исполнял функции вице-президента в футбольном клубе из города Эболова. Старший брат тоже был военным и играл за эту команду на позиции нападающего. Когда папы не было дома, то я постоянно примерял его футбольную форму — то гетры вытащу, то бутсы достану, а их каких только не было - от Адидаса и Пумы, до Ле Кок Спортив! Я ходил на их тренировки, матчи, мне всё это было интересно, но отец запрещал играть в футбол и мне пришлось выбирать другие виды спорта. Недалеко от дома был большой спортивный комплекс, где были баскетбольная, волейбольная, гандбольная площадки, а также столы для настольного тенниса. Я начал с лёгкой атлетики, занимался настольным теннисом, а потом на 3-4 года ушёл в большой теннис, где стал двукратным чемпионом провинции по своему возрасту. Нас, теннисистов, было человек шесть всего и на матчах особо не было народу, а вот на соседней волейбольной площадке всегда стоял такой шум, такие страсти кипели, эмоции, что я захотел испытывать такие же ощущения сам. Проиграв матч квалификации на школьную Олимпиаду, я забросил теннис и больше на корт не возвращался. Записался в волейбольную команду, продолжив тем самым дело моей мамы, которая в 70-х играла на профессиональном уровне.
- А почему отец запрещал футбол? Он же сам играл за сборную военнослужащих?
- В те годы футбол не считался престижной работой. Я должен был получить хорошее образование — сын офицера как никак, поэтому и изучал прикладную математику. Когда я занимался атлетикой, теннисом или даже волейболом, то отец очень скептически к этому относился, хотя наша команда выступала Премьер-Лиге. Я много путешествовал с командой, мне всё это нравилось, потом перешёл в команду из Дуалы — это самый большой город в Камеруне. Там я получил травму плеча, после чего пришлось уйти в команду чуть скромнее, но после окончания школы я перебрался в ЦАР, где начал тренироваться с одной из сильнейших команд континента, которая играла в Африканской Лиге Чемпионов. Сыграть правда там мне так и не удалось, потому что началась война и я вернулся домой, а потом практически сразу отец отправил меня в Краснодар на учёбу.
- Почему не продолжили заниматься волейболом в Краснодаре?
- Когда я приехал в Краснодар, то ходил с ребятами заниматься в зал, где как раз тренировалась волейбольная команда Института Физической Культуры. Я попросился к ним, и тренер меня взял. Он обрадовался, увидев мой уровень игры, но поставил меня на позицию разыгрывающего, а мне хотелось играть в атаке. На этом всё и закончилось.
- Ваш друг Адриен Пахо поспособствовал вашему увлечению футболом - будил на тренировки и брал с собой на игры. В столице Кубани тогда собралась мощная диаспора ваших соотечественников, которые в итоге заиграли на профессиональном уровне. Историю Жерри-Кристиана Тчуйсе и Патриса Тонга все знают, Пахо в итоге стал первым африканцем в красноярском «Металлурге», ещё были Буайно, Эконга, Теодор Тува, Мустафа и Анук Такам. С кем-то из них поддерживаете связь?
- С Пахо мы до сих пор на связи — если сейчас наберу ему, то трубку точно возьмёт! Адриен был единственным футболистом среди всей нашей группы и ехал в Россию именно играть в футбол. У него был агент, который по студенческой визе привёз его в Краснодар. Вообще Пахо должен был стать игроком «Кубани», но там что-то не срослось, и он уехал в красноярский «Металлург». Там он отыграл 2 года, потом играл в низших лигах Германии и Португалии. Его младший брат Анук Такам был очень талантливым парнем! Когда я смотрел на их игру, а потом сравнивал с собой — ну это прям небо и земля! Анук приехал в Россию в статусе обладателя Кубка Камеруна в составе «Униона», пробовал закрепиться в «Кубани», однако на профессиональном уровне впервые сыграл за «Содовик» из Стерлитамака. Позже играл за немецкий «Карлсруэ», ростовский СКА, «Балтику», в Липецке был. В общем мне до них было далеко — я был хуже всех (смеётся). Кто-то берёт талантом, кто-то трудолюбием, а у меня так сложилось, что оказался в нужное время в нужном месте — такова воля божья.
- Однажды вы попали на карандаш тренеру школы «Кубани» Хамзе Багапову, который пригласил вас подтянуть футбольные навыки в юношеской команде желто-зелёных. Там был, например, Виталий Калешин. Нюанс был в том, что вам было 22 года, а пацанам по 16-17 лет. Как ребята восприняли появление в команде взрослого парня из Африки, который быстро бегал, но не особо умел обращаться с мячом?
- Они издевались надо мной в футбольном плане (смеётся)! После отъезда Адриена в Красноярск Хамза Багапов пригласил меня позаниматься с его воспитанниками и я согласился. По физике я был лучшим всегда — выносливость развита благодаря лёгкой атлетике, прыгучесть благодаря волейболу, ну и от природы скорость хорошая была. А вот с техникой было очень сложно всё, не зря потом Алексей Герасименко называл меня «деревяшкой» (смеётся). Помню, как Виталий Калешин учил меня правильно принимать мяч и бить по нему. В общем пришёл на тренировку, а там помимо Калешина хватало сильных ребят — Женя Бузникин был в порядке, Саша Головинов, который сейчас начальником «Кубани» трудится. Я был в шоке от того, как они работают с мячом! Посмотрел на это всё и подумал — куда я пришёл (смеётся)? Хотел было отказаться от занятий, но Багапов меня переубедил. Женя Бузникин сразу взял надо мной шефство — старался помочь во всём, пытался общаться со мной на ломанном английском, а за ним подтянулись все остальные, так что подружился со всеми. Помню, как через несколько месяцев Виталий Калешин забежал в раздевалку после игры и кричит: «Дидье, first team, first team!!!» - хотел сказать, что попал в дубль, а получилось, будто-бы его в первую команду вызвали (смеётся)!
- Багапов видел вас опорником, но вам эта затея не очень нравилась?
- Он видел, что я выносливый, поэтому решил закрыть Биангом центр поля. Мне там не очень нравилось играть, так как хотелось забивать голы, но Багапов постоянно твердил, что моё место на позиции 6 номера. На первом же турнире в станице Полтавской я буквально выжигал центр поля, что все в шоке были! При этом я категорически отказывался называть себя полузащитником. Даже когда потом я стал лучшим бомбардиром в «Кубани» Хамза Абдулович при встрече всё равно сказал мне, что играю я не на своём месте. Сейчас, выступая на ветеранских турнирах, я кайфую от игры в опорной зоне — мне тут очень удобно, комфортно, нравится раздавать передачи, но в молодости хотелось забивать голы.
- Спустя пару месяцев по его протекции вы попали в любительский «Торпедо-ГАЗ» к тренеру Владимиру Казакову, который решил передвинуть Дидье Бианга в атаку и не прогадал - за круг вы наколотили 24 мяча в городском чемпионате. Объясните, как произошла такая быстрая трансформация? Ведь ещё совсем недавно были огромные проблемы с техникой, а теперь вы стали грозой местных вратарей?
- Багапов порекомендовал меня Козакову именно как опорника, но, когда я впервые появился на тренировке «Торпедо» сразу сказал тренеру, что я нападающий, чем его сильно удивил. Потом он удивился ещё больше, когда увидел, как от меня мячи отлетают при приёме (смеётся). Но в итоге поставили меня в атаку, сказали: «Стой там, мы тебе мяч будем забрасывать»! В итоге я на тренировке штук 8 забил и на следующий день меня взяли на игру. В первом же матче я сделал покер, правда запорол ещё раза в три больше моментов. Секрет трансформации банален — Иванович мне просто поставил задачу стоять впереди и ждать, когда мяч пнут в мою сторону, а там уже за счёт скорости я прорывался к воротам и забивал в одном случае из пяти (смеётся)!
- Футбол стал отнимать много времени, не страдала ли из-за этого успеваемость в университете?
- Нет, я в футбол играл по вечерам, а днём ходил на занятия. Вот когда я стал играть за «Изумруд», то стало сложнее, так как на тренировки приходилось ездить в Тимашевск. Я каждый день после пар ехал до конечной остановки трамвая №5, потом шёл пешком до Ростовского шоссе и оттуда нас забирал автобус, а потом обратно тем же самым маршрутом. А пропускать занятия меня быстро отучили ещё на первом курсе, когда все преподаватели отказались принимать у меня экзамены. Пришлось потом индивидуально заниматься с каждым из них, после чего сдавать экзамены. Если бы такой подход был ко всем студентам, то никому бы из них даже мыслей бы не пришло платить за зачёты и экзамены. Потратив одни каникулы на это дело, я быстро смекнул, что лучше ходить на учёбу! Не зря это всё я учил по-настоящему, так как по жизни мне это помогает — логарифмы и всё остальное мне помогают в выстраивании тренировочного процесса и в других аспектах работы. Кстати, я стал первым студентом из Африки, кто поступил на прикладную математику в КубГУ!
- Вы рассказывали, что в те годы люди в Краснодаре ещё не привыкли к студентам из Африки и однажды вас преследовали скинхеды, отбиться от которых помогли другие иностранцы. А как к вам относились за пределами города, ведь вам довелось поиграть за тимашевский «Изумруд» и «Славянск»?
- Люди в Краснодаре к иностранцам относились ни хорошо, ни плохо. Раньше возле Дома Книги частенько собирались толпы людей, которые, как позже выяснилось, были скинхедами. Меня предупредили, что лучше там не появляться, но мне было интересно. Даже в день рождения Гитлера я гулял рядом с тем местом, и никто меня не трогал, не было агрессии по отношению к темнокожим. Нельзя по единичным случаям судить всех жителей города, поэтому в целом всё было нормально в Краснодаре. Что касается маленьких городов, таких как Тимашевск или Славянск, то там всё было гораздо теплее — люди добродушные, отзывчивые, так что мне было очень приятно там играть и дарить болельщикам как можно больше позитивных моментов! Аналогично было и в Красноярске, хотя там чуть всё иначе, чем на Юге, но до сих пор тепло вспоминаю о том периоде. В Тимашевске всегда был полный стадион болельщиков, сейчас такое сложно представить. Тот «старый футбол» уже не вернуть, всё очень сильно изменилось. Раньше после игр «Кубани» возле подъезда всегда «дежурили» болельщики, причём не важно в какое время ты возвращаешься домой. Я всегда уделял время каждому из них, пока жена с грустью смотрела на всё это дело в окно. Один раз после поражения в Саратове вернулся домой часа в 3 — а там толпа людей заряжает кричалки! Уже соседи потом вступились, мол отпустите парня домой, уже 5 утра, а я всё отвечал на вопросы - почему сняли Лагойду? Почему плохо сыграли? Сейчас команда проиграла и все спокойно по домам разъехались, а в то время после поражения домой ехать не особо хотелось, потому что болельщики знали кто где живёт. Бывало забью гол на выезде, из аэропорта звоню супруге, а она мне сообщает, что народ начинает собираться возле дома! Это было такое единение клуба и болельщиков, которого сейчас явно не хватает современному футболу.
- В Славянске вы впервые окунулись в профессиональный футбол. Какие впечатления остались от Второй лиги?
- Сразу скажу, что мне там было очень тяжело из-за учёбы. Сперва я приезжал только на игры, но потом мне сказали оставаться в Славянске, чтобы я полноценно готовился со всеми. На долго меня не хватило, хотя команда была хорошая, тренер толковый. Тем не менее тот период стал для меня шагом в профессиональный футбол, забил, если память не изменяет, 11 голов, но пришлось вернуться в Краснодар.
- А как вы попали в «Краснодар-2000» и почему не задержались там?
- Там была интересная история. Летом я уехал на каникулы в Швейцарию, где у меня жил друг. Его отец был вице-президентом клуба из Второй лиги, и я попросился потренироваться с ними. Сыграл несколько товарищеских матчей, забил 2 мяча молодёжке «Цюриха», ещё 3 молодёжке «Арау» - в общем мной там все заинтересовались. Пошли разговоры о подписании контракта, но так как я был иностранцем, то мне должны были дать зарплату в 20 тысяч швейцарских франков, а у клуба таких денег не было. Мне предложили съездить в Камерун и сделать французский паспорт, а потом вернуться обратно и спокойно играть. Я стал обдумывать этот вариант, но тут мне позвонила моя будущая супруга и сообщила приятную новость о беременности, так что я сразу же вернулся в Россию. Вот тогда и возник вариант с «Краснодаром-2000». Я попросился в команду сам, познакомился с Александром Борисовичем Молдовановым и он взял меня в клуб. Играли мы тогда на первенство края, а там состав был будь здоров! Артур Тлисов, Георгий Микадзе, Александр Олейник, Александр Орехов, Константин Зуев — все эти парни позже поиграли на хорошем уровне. Ещё Леонид Лазариди там играл — потом его «Рубин» забрал. Я его вообще считаю одним из сильнейших игроков, с кем я играл. Он мог бы добиться гораздо большего, если бы был чуть сдержаннее. В 2001 клуб пошёл во Вторую лигу, но там мне, как иностранцу, играть было нельзя, поэтому пришлось искать другие варианты продолжения карьеры.
- В 2001 году вас пригласили на сборы с «Кубанью», которая только что вышла в Первый дивизион, однако в последний момент всё переигралось из-за трансфера Олега Терёхина...
- Это самая обидная ситуация в карьере! Я прошёл все сборы в Краснодаре, но в день отъезда на Кипр меня отцепили. Сказали, что купили нападающего из Высшей лиги, который 10 голов забил за «Локомотив» в прошлом сезоне….Следующим этапом стал любительский «Немком» из Краснодара, с которым мы выиграли все внутренние турниры в крае. Хорошая команда, пошумели немного! Там я пробыл полгода вместе с Мишей Вороновым — это он меня позвал туда.
- После «Немкома» вы получили приглашение от «Амкара» и красноярского «Металлурга», но если первые звали на просмотр, то вторые сразу же предложили контракт - сказался тот фактор, что вас знал тренер Александр Ирхин, не так давно тренировавший желто-зелёных. Одно дело играть в Краснодаре, где рядом семья и дети, а другое - ехать в далёкий холодный Красноярск.... Долго думали над переходом?
- Ирхин меня заметил гораздо раньше в товарищеской игре за «Краснодар-2000» - мы играли в Геленджике против его «Кубани», и я забил им гол. Отыграться желто-зелёные смогли только в добавленное время. После игры Ирхин наказал своих игроков за эту ничью — футболисты «Кубани» долго нарезали круги по стадиону, а мы с ребятами дружно смеялись. Вот тогда ему приглянулся Дидье Бианг. После результативной игры в «Немкоме» мной действительно заинтересовался «Амкар», помню приезжали их представители, снимали на видео мои игры. В итоге предложили двухнедельный просмотр, но в это же время Ирхин позвонил Молдованову и без всяких просмотров захотел меня забрать. Александр Борисович передал мне эту информацию, и я без колебаний выбрал Красноярск, тем более тренер лично заинтересован. Клуб купил мне билет на воскресенье, но в субботу у «Немкома» была очень принципиальная игра против «Спартак-ГНС», которую я не мог пропустить. Поехал, забил 2 гола, но получил травму…. В итоге в расположение красноярцев я приехал с распухшим голеностопом…
- Как отреагировал Ирхин?
- А я никому не стал рассказывать. Делал вид, что всё нормально. На первой тренировке бежали «максималку» - пока все 200 метров добегали, а я уже 300 сделал! Через день была игра, в которой я не должен был принимать участие, но с что-то случилось с нападающими и мне пришлось выйти на поле. Забил 2 мяча, после чего меня заменили. Ещё подумал, что может быть не так что-то делаю, но в итоге вечером я подписал контракт! Звоню ребятам в Краснодар, хвастаюсь, а они мне не поверили, пока в газете не прочитали новость о переходе!
- Ваша цитата: «В Краснодаре меня начало тошнить ещё в аэропорту. Он был разбитым, маленьким, по залам ходили люди в одинаковых чёрных куртках из кожи такого плохого качества, что она пахла чем-то неприятным. Дома вокруг были серыми, автобусы доисторическим, октябрьская погода свела с ума. Зимой вообще случалось, что мы ходили на базар, но бросали продукты и поскорее возвращались в общежитие из-за холода». А какие первые впечатления остались о Красноярске?
- Всё началось ещё в Москве — мне уже там всё не нравилось (смеётся)! Я вообще в Краснодар добирался с приключениями. В Россию летел с пересадками, одна из которых была в Риме. Теплых вещей у меня было немного, поэтому пришлось взять военную форму отца. Естественно в Италии гораздо холоднее и мне пришлось накинуть на себя папин китель. В здании аэропорта я отбился от нашей группы и заблудился — получилось так, что я вышел из аэропорта, а обратно зайти не мог, так как двери открываются изнутри. Кое-как достучался до карабинера, которого заметил через прозрачные двери. Он был в шоке, ведь я оказался там, где быть вообще не должен был. Карабинер меня запустил обратно, очень долго ему пытался объяснить, что заблудился. Затем он стал расспрашивать меня за китель — он не понимал, где я его взял. Я пытался объяснить, что это форма папы, он у меня лётчик в Камеруне, а когда я его снял, то очень сильно удивился — оказывается форма отца и форма итальянских полицейских одинаковая! Только штаны отличаются, а верх практически один в один! В общем он меня проводил к моей группе и ещё конфетами угостил (смеётся). Что касается Красноярска, то прилетев туда я мягко говоря был удивлён! Вылетел в 10 часов, прилетел туда, смотрю на время -10 часов! Город встретил меня то ли дымом, то ли смогом, я не понимал, что это, всё вокруг серое, но потом освоился, всё меня устраивало. А вот супруге не очень там понравилось — только помоет окна, а на следующий день они снова чёрные.
- В «Металлурге» главным забивалой был Сергей Булатов - знали ли вы, что в июне 2000 года он подвергся нападению и был ранен ножом в лёгкое. Врачи уже констатировали смерть, однако Булатов выжил и после двух месяцев в госпитале вернулся на поле...
- Нет! Я не знал про это! Теперь понятно откуда у него такие шрамы на теле! Серёжа очень уважаемый человек, мне нравилось с ним играть. Что он вытворял на тренировках — штрафные 10 из 10 забивал! Когда я приехал, то для меня ориентиром были цифры именно Сергея Булатова, а он за первый круг забил мячей 11. Помню подумал, что могу попробовать догнать его, но увидев Сергея в деле пришлось переосмыслить свои хотелки (смеётся). Булатов очень хороший футболист. Недавно совсем узнал, что он трудится в «Крыльях», так что упустил шанс встретиться с ним, но, надеюсь, ещё успеем увидеться на следующей домашней игре «Краснодара» с самарцами в будущем.
- Булатов в «Металлурге» был самым топовым игроком?
- Безусловно Булатов классный игрок, но там были ещё сильные ребята. Тот же Андрей Данилов здорово играл в полузащите, успевая за матч сделать штук 20 точных подач в штрафную соперника. Много было ребят с опытом в РПЛ, причём прошедших через московские клубы.
- После смерти генерала Владимира Лебедя, который в конце 90-х стал губернатором Красноярского края, команда осталась без должной поддержки властей. Как часто он посещал матчи команды?
- Он был на всех домашних матчах! Не помню с кем играли, и я забил гол. После игры выхожу из душа голый, а тут генерал в раздевалке! Я нашёл чем прикрыться, слышу, Лебедь спрашивает: «А где этот «черномазый» парень, который забил красивый гол»? Ну я вышел, он мне протягивает руку, а она такая огромная, что половина моей руки в ней поместилось! Потом он взял у охранника пакет, достал оттуда пачку денег и протянул мне! Я столько в руках никогда не держал, боялся взять — тысяч 10-15 долларов там точно было. В итоге Лебедь настоял и мне пришлось забрать эти деньги, а я в свою очередь передал их капитану команды, так как только благодаря партнёрам мне удавалось забивать за «Металлург». Не знаю, как он их поделил на всех, но лично мне вернулось из этой пачки 4 тысячи.
- В 2002 «Металлург» камнем полетел на дно турнирной таблицы. Игроки массово стали разбегаться, но вы остались и стали лучшим бомбардиром команды с 7 забитыми мячами. Что позитивного вынесли из того сезона?
- Я пообещал болельщикам, что останусь, поэтому не рассматривал другие варианты. Из позитивных моментов — я постоянно играл, болельщики меня любили, с молодыми игроками хорошо ладил. Там был Миша Комков, который позже в «Кубани» и «Краснодаре» успел поиграть. Считаю, что поступил правильно, когда решил остаться.
- В сентябре за неделю «Металлург» дважды крупно проиграл - 0:5 «Газовику-Газпрому» и 1:11 «Ладе». Это были первые и последние матчи в карьере вратаря Евгения Шилкина, который (вышел на поле при 0:2 в Ижевске). Что случилось с командой в тех играх?
- Основной вратарь Шпаков схлопотал красную в домашнем матче, поэтому на спаренный выезд его не стали брать. Его дублёр Чеснаков удалился по ходу игры в Ижевске, поэтому пришлось бросать в бой Женю Шилкина…. Он просто оказался не готов, а когда в двух играх пропускаешь столько мячей, то не каждый психологически с этим справится. К сожалению, он в итоге не справился с таким грузом и больше не играл в футбол. Если честно, в некоторых матчах команда выглядела странновато по моим ощущениям. Подтвердить данный факт я не могу, но когда команде не платят зарплату, а некоторые игроки закупаются в Москве шубами по 300 тысяч каждая, то тогда возникают вопросы.
- У вас были варианты с Хабаровском и Томском, но вы решили принять приглашение «Кубани» - не было ли в голове мыслей, что опять может что-то помешать трансферу?
- Действительно были варианты с Хабаровском, Томском, «Амкар» снова выходил на меня, звали в московское «Торпедо», но «Кубань» уже по ходу сезона стала одолевать меня звонками. После первого круга я приехал в отпуск в Краснодар и со мной связались представители желто-зелёных. Пообщались, само собой я вспомнил ту ситуацию с Терёхиным, но мне объяснили, что решение принимали другие люди, плюс тренер совсем другой уже был. Я мечтал стать лучшим бомбардиром сезона и хотел попасть в тот клуб, который ставит перед собой высокие задачи. «Кубань» как раз была именно такой командой, так что я согласился достаточно легко, учитывая все факторы.
- Вы рассказывали, что у вас были не самые лучшие отношения с партнёрами, а также с главным тренером Владимиром Лагойдой, после ухода которого вы наконец смогли выдохнуть. Тем не менее именно под его руководством вы забили большую часть своих голов в том сезоне - 8 из 13. Что не поделили с тренером?
- Я думаю, что он тут не причём. Когда я перешёл в «Кубань» проблема по сути была внутри коллектива. Были некоторые статусные игроки, которые влияли на его решения. Для Лагойды был важен результат, ведь он сам когда-то был игроком «Кубани», а теперь стал главным тренером клуба, в котором сделал себе имя. Я всегда отличался физикой, но плохо разбирался в тактике, что признаю, а некоторые ребята в команде думали, что я дурака валяю на тренировках. На самом деле я просто не понимал, что от меня требуется. На этом фоне у меня был стресс, и я боялся выходить на тренировки. Виталий Калешин подбадривал меня как мог, пытался объяснить требования тренера, за что ему огромное спасибо! В общем всё стало получаться не сразу. В первой игре сезона против «Терека» Алексей Герасименко и Стас Лысенко начали мне пихать прямо на поле, но я их послал куда подальше. Зачем вы мне в игре высказываете? После матча в раздевалке можно спокойно пообщаться, обсудить, но не на поле! Я играл мало, в основном на замену выходил, но потом и вовсе оставался на скамейке, а в нападение выпускали полузащитников…. Я не опускал руки и работал, но вскоре от секретаря узнал, что Бианг будет выставлен на трансфер в летнее окно…. После этого немного стал филонить, потерял мотивацию, но в 15 туре, когда реально все нападающие выбыли из-за травм, Лагойда выпустил меня в старте и я забил «Химкам»! Ребята прибежали меня поздравлять, но я их всех оттолкнул. Уже позже Лысенко извинился от имени команды за всё, что было в начале сезона и мы со всеми поладили. После этого у меня пошла игра и я стал забивать, отдавать, и почувствовал себя своим в коллективе.
- Отбросив все разногласия - удалось чему-то научиться у Лагойды?
- Я думаю нет. Я хотел всем доказать, что смогу заиграть в «Кубани» и мне это удалось, ну а с Владимром Лагойдой не сложилось у меня, так бывает.
- Максим Ермак мне рассказывал, что именно с вами ему было комфортнее всего играть в атаке «Кубани». А с кем в паре нравилось играть вам?
- Максим Ермак и Патрис Тонга были хорошими друзьями, поэтому я быстро с ним нашёл общий язык как на поле, так и за его пределами. Я знал, куда Максим может отдать передачу и уже заранее шёл именно в ту зону, понимал его с полуслова. После матчей мы всегда с ним спорили, обсуждали какие-то моменты, игровые эпизоды, и тем самым проговаривали, как будем действовать в том или ином эпизоде. С Ермаком мне было очень комфортно играть. Бесчастных был сильным игроком, но он не сразу смог найти себя в «Кубани». Мы смотрели игры Володи в Лиге Чемпионов, но к нам приехал немного другой человек. Болельщики и игроки ждали от него явно большего, но в Краснодаре не всё у него получилось, что не отменяет того, что Бесчастных классный игрок! Лёша Герасименко — мастер! Он мне всегда говорил: «Дидье, знаешь почему у тебя маленькая зарплата? Потому что играть не умеешь»! Я начинаю больше тренироваться, а он такой: «Знаешь почему ты много тренируешься? Потому что ты не умеешь играть в футбол и у тебя маленькая зарплата» (смеётся)! Он многому меня научил на самом деле! Он говорил, что игра — это радость! Если ты получаешь удовольствие от игры, то обязательно сможешь обрадовать других.
- По итогам сезона «Кубань» вышла в РПЛ. Как отметили столь знаменательное событие?
- Всех собрали в ресторане, но я не любитель посиделок, поэтому пробыл так совсем недолго и уехал домой к семье.
- 2004 год вышел для вас неоднозначным - с одной стороны вы потеряли место в стартовом составе и могли сыграть тайм за дубль, а на следующий день выйти на замену в матче основной команды, а с другой получили вызов в сборную Камеруна.
- Мне позвонили из сборной, но я как раз получил травму паха, так что выпал из окончательного списка игроков. В Камеруне всегда была высокая конкуренция в сборной, поэтому второго вызова я не дождался. На всё воля божья, значит так должно было случиться.
- За Камерун вы по итогу так и не сыграли, но в июне всё-таки был один матч в составе другой сборной - легионеров РПЛ. Это правда, что вы звонили в редакцию газеты «Спорт-Экспресс», чтобы уточнить о своём вызове в эту команду?
- Меня ещё Топчу подкалывал по этому поводу постоянно, но на самом деле тут вообще смешная история. Во время паузы на игры сборных у нас было 5-6 дней выходных, и я улетел в Камерун. Мой друг увидел, что на сайте РФС идёт голосование, в котором болельщики определяли, кого хотят видеть в сборной легионеров. Он обзвонил всех своих знакомых, друзей и попросил проголосовать за Дидье Бианга. По итогам голосования я попал в список, и он от моего имени действительно позвонил в «Спорт-Экспресс», чтобы уточнить о вызове на матч (смеётся)! Дело в том, что в клуб до этого поступал звонок по мне, но Ешугов ответил, что я травмирован. В итоге друг передал в редакцию мой номер телефона и мне позвонили из сборной, уточнить готов ли я сыграть. Я ответил, что нахожусь в Камеруне, но сыграть готов. Короче мой самолет задержали, и я полетел в Москву прямо на игру, даже ни разу не потренировался с командой. Более того, я приехал на стадион только к середине первого тайма, переоделся, успел поздороваться с Бракамонте и вышел с ним играть в атаке! После игры я сразу же рванул в аэропорт, так как в 9 вечера у меня был самолёт до Краснодара, на который я чуть не опоздал. Уже посадка закончилась и меня не хотели пропускать, а друг показывает сотрудникам аэропорта на телевизор, где крутили моменты игры, мол, смотрите, кого вы не пропускаете, он только что играл в этом матче! В итоге пустили в самолёт, а на следующий день в «Кубани» с меня спросили, я же травмированный был (смеётся)!
- Сборная легионеров была разбавлена некоторыми русскими игроками - молодой Акинфеев, Семшов, Радимов, Бояринцев, Быстров. Руководил всей этой бандой итальянец Невио Скала. Кто запомнился?
- Да, я их видел в сборной. Они все очень хорошие футболисты. Потом при встрече говорил им, что они играли со мной в одной команде, я же старше (смеётся)!
- Последнюю игру в футболке «Кубани» вы сыграли против «Спартака» в 18 туре. Травма была или Ешугов привёл своих игроков, а на вас поставил крест?
- Я сыграл за дубль против «Зенита», меня беспокоила травма, но Ешугов думал, что я его обманываю и играю без желания. Операцию я перенёс в январе, но боль то и дело появлялась. Перед «Спартаком» Софербий Ешугов сказал мне - если сегодня не забью, выведет меня из состава. Я не забил — меня отчислили. Вот такое расставание с «Кубанью» получилось. На самом деле неполадки с ним начались давно, как только мы вышли в РПЛ. Дело в том, что он пришёл помощником Южанина в межсезонье и все поговаривали, что Ешугов скоро станет главным, дело времени. Ещё на сборах мы с ним немного зацепились — я набирал форму после операции и в игре что-то сделал не так, как, по его мнению, должен был. После словесной перепалки я ему ответил, что есть главный тренер, ему и оценивать мою игру. Ешугов ответил, что если бы он был главным, то меня в команде уже бы не было. Потом как-то мы ехали на моей машине — Ешугов, Молдованов и я. Едем, беседуем, вспоминаем старое. Дело в том, что Бачмизович постоянно звал меня в команды, которые тренировал — в «Дружбу», в брянское «Динамо», в Нальчик, об этом и зашёл разговор. В итоге я сказал Ешугову, что его приход в «Кубань» связан с тем, что он метит в главные тренеры клуба РПЛ и при первой же возможности сместит Южанина с должности. Так и вышло!
- В 2005 году вы и Патрис Тонга начали в махачкалинском «Динамо». Как возник этот вариант?
- Патрис уехал первым, а я подъехал чуть позже. У меня ещё действовал контракт с «Кубанью», но форму приходилось поддерживать с краснодарским «Динамо». Президент махачкалинцев вышел на Молдованова и сообщил, что хочет меня видеть. Я согласился. Но потом он перестал платить зарплату и отыграв первый круг я покинул «Динамо».
- В Дагестан сейчас едут отдыхать со всей страны - как там было с туризмом в 2005?
- Тогда там было не туризма, так как ситуация в регионе была напряженной. Нам запрещали выходить в город, так как постоянно то взрывалось что-то, то слышно было стрельбу. Гостиница была рядом с полем, поэтому кроме этого маршрута ничего не успел увидеть в Дагестане.
- Не могу не спросить про кавказское гостеприимство - успели ощутить его на себе?
- О, да! Я в «Динамо» подружился с Шамилем Бурзиевым и однажды мы поехали к нему домой. Меня там так приняли! Его мама наготовила столько всего вкусного, я чуть не лопнул (смеётся). Вроде только покушал, убираю тарелку, а мне уже новое блюдо протягивают и просят попробовать! Очень вкусная кухня в Дагестане, люди добрые. Жаль, что Шамиля больше нет с нами (погиб в ДТП в 2010 году - прим. Ред), очень светлый был парень!
- В июле 2005 вы выдали неплохой отрезок в «Динамо», забили пару голов, но в августе оказались в «Амуре» из Благовещенска. Помимо вас и Южанина в Благовещенске образовалась целая «краснодарская диаспора» футболистов, которых вы наверняка знали - Роман Церюта, Александр Хромыков, Максим Шевченко, из «Кубани» подъехал бразилец Джефтон. Как вам жилось в Благовещенске?
- Кстати, позже почти всей этой бандой мы поехали в «Балтику». Джефтон не хотел ехать в Благовещенск, но, когда он узнал, что я перешёл в «Амур», сразу же согласился. Мы жили с ним вместе в одном номере. Благовещенск жил за счёт казино, потому что огромные толпы китайцев с пятницы по воскресенье приезжали туда, чтобы испытать удачу. Базы там не было, по условиям всё скромненько. Играть тяжело было, потому что очень много времени занимали перелёты, постоянная смена часовых поясов… В Махачкале было ещё тяжелее — как-то мы отправились на спаренный выезд в Брянск и Курск, долетели до Москвы, потом пересели на автобус и поехали в Брянск, а там дороги такие, что после поездки долго в себя приходишь после тряски. Из Брянска съездили на игру в Курск, потом вернулись, сыграли с местной командой и опять на автобусе в Москву — грубо говоря половину недели в автобусе жили.
- За 19 матчей вы забили 7 голов в составе «Амура», но спасти команду от вылета не удалось. Через 4 года команда вообще прекратила своё существование. Финансовые проблемы в клубе начались уже тогда?
- Нет, тогда всё было нормально. Клуб поддерживало государство, но когда меняется руководство в регионе, то такие вещи случаются достаточно часто, не только Благовещенск пострадал из-за этого.
- В матче 12 тура после одного из единоборств защитник брянского «Динамо» наступил вам на спину. В результате - перелом отростка позвоночника и ушиб почки. Врачи советовали взять паузу на год, но уже спустя 2 месяца вы снова вышли на футбольное поле. Почему не прислушались к советам докторов?
- Когда я попал в больницу, то было очень стыдно — я же не мог самостоятельно в туалет даже сходить… Очень ждал, когда выпишут. Пролежал 18 дней без движения, потом переговорили с врачом, и он мне посоветовал выходить на поле не раньше сентября. Но я хотел играть, поэтому, как только почувствовал себя лучше, вернулся в общую группу. В матче против «Кубани» я не должен был играть изначально, но Леонид Ткаченко решил прямо перед матчем поставить меня в основу. Я был не готов, но тренеру об этом не сказал и совершил большую ошибку…. Через 25 минут я порвал крестообразную связку, и моя профессиональная карьера завершилась...
- Так вышло, что последний гол и последний матч в профессиональной карьере оказались связаны с «Кубанью» - в мае вы забили в ворота бывшего одноклубника Александра Перова, а в июне порвали кресты в игре против желто-зелёных. Как психологически справлялись с мыслью о том, что больше не сможете играть дальше?
- Мне было 32 года, играть оставалось пару лет максимум, поэтому я не стал мучать себя и организм. До этого у меня не было таких серьёзных травм, а тут за год сразу две! Связка была разорвана частично, но я отказался в итоге даже от операции и восстанавливался у костоправа, который без хирургического вмешательства поставил меня на ноги. Контракт с «Балтикой» я расторг по обоюдному согласию.
- Восстановившись вы ещё попылили на любительском уровне за краснодарское «Динамо» и «Спартак» из Геленджика. Как изменился любительский футбол в крае за время вашего отсутствия?
- Стало гораздо хуже и с тех пор с каждым годом уровень любительского футбола падает. Я не получил того удовольствия от игры в крае, которое получал на стыке веков! Игроки были сильные раньше, болельщиков очень много ходило, а тут мы играли при пустых трибунах…
- А что можете сказать о ветеранском турнире ЮФО, где вы играли за ветеранов «Кубани»?
- Отличный турнир, всё на высшем уровне! Мы приехали и уверенно забрали кубок! В последний раз я присутствовал на турнире 50+ в качестве зрителя, но без меня не получилось выиграть (смеётся). Сейчас возобновлю тренировки и можно будет попробовать ещё разок сыграть там.
- После окончания карьеры вы несколько лет тренировали детей в поселке Энем под Краснодаром. Как решили стать тренером?
- Глава посёлка пригласил на стадион поиграть в футбол, а позже директор местной спортшколы предложил позаниматься с детишками, так как у них не хватало тренеров. Я согласился, ведь пока лечил колени сидел без работы несколько лет. Я собрал около 80 детей разных возрастов и стали заниматься. Наша команда добилась неплохих успехов, выиграли пару кубков Адыгеи, но мне хотелось расти. В Энеме финансовых возможностей не хватало, чтобы принимать участие в более масштабных юниорских турнирах, поэтому я набрал Станиславу Лысенко — он как раз работал в «Краснодаре», и спросил о возможности устроиться к ним. Стас мне сразу обозначил, что в основном составе все позиции укомплектованы, а вот в Академию шанс попасть есть, нужно пройти специализированное тестирование, которое я успешно прошел.
- В 2012 вы приходили в клуб тренером по технике, а сейчас трудитесь специалистом по реабилитации. Вы же сами говорили, что у Бианга с техникой всё сложно было?
- Чтобы быть тренером по технике, нужно самому всё наглядно показывать. Именно в тот момент я сам начал учиться правильно жонглировать мячом, разучивал финты, так что сейчас я очень техничен (смеётся).
- А реабилитологом как стали?
- Сперва я пошёл на повышение — поработал в штабе Кононова, где отвечал за технику, помогал тренеру по физподготовке и одновременно был переводчиком. Вот тогда я очень сильно заинтересовался физической подготовкой, открыл для себя новые знания. Когда наш штаб расформировывали мне предложили вернуться в Академию, правда я уже хотел попробовать себя как тренер по физподготовке. За 4 года мы прошли большой путь - выиграли чемпионат России, чемпионат дублёров, а потом я заболел и пришлось отойти от дел. После того, как здоровье пришло в норму, я решил стать реабилитологом, так как это был новый вызов для меня. Мне очень нравится моя нынешняя должность, нравится работать с детьми и смотреть за тем, как они растут как люди и как футболисты.
- Говорят, что Галицкий знает всех своих воспитанников и может подойти, пообщаться с любым мальчишкой. С тренерами у него особые отношения, он любит поспорить. Какой у вас был самый запоминающийся разговор с Галицким?
- Раньше мы часто общались, сейчас уже реже. Сергей Николаевич — это тот человек, который знает, что делает, очень любит футбол и своё детище. Он знает всё о своей Академии, всё подмечает. Он всегда нам говорил: «Вы — тренеры! Занимайтесь своей работой и не думайте о финансах, о них подумаю я!»
- Многие ругали Сергея Николаевича за то, что он убрал Ивича и вернул Мусаева якобы из-за того, что клуб отошёл от своей философии. Да, «Краснодар» упустил чемпионство в прошлом сезоне, но сейчас клуб набрал отличный ход, грохнув «Зенит» и «Спартак», а голоса критиков поутихли. Смогут в этом году наконец-то взять первый трофей в истории?
- Не сказать, что команда стала лучше или хуже. Каждая игра не похожа друг на друга, сезон длинный. В прошлом году чуть-чуть не хватило, но в этом году команда действует увереннее. Пришёл новый тренер, команда адаптировалась к его требованиям и всё стало получаться. Хотелось бы, чтобы в этом году у нас получилось что-то выиграть. Как говорил Лагойда: «Пусть соперники набирают свои очки, но только не в играх с нами!».
- Кордоба — самый сильный нападающий в РПЛ?
- Джон — один из сильнейших игроков всего чемпионата однозначно! Он чем-то напоминает мне Дидье Бианга — взрывной, мощный, здорово играет ногами. Единственное, я лучше играл головой (смеётся)!
- Ваш сын Родерик пошёл по стопам отца?
- Да, он у меня очень хорошо играет, только в FIFA (смеётся). Недавно он стал увлекаться фехтованием, посмотрим, что из этого выйдет. Надеюсь мой новорожденный сын Давид Андре пойдёт по моим стопам.
БЛИЦ - Самый памятный гол/матч?
- Многие помню, но отмечу несколько — голы в ворота КАМАЗА, «Урала», но самый памятный в ворота забил в ворота липецкого «Металлурга». В той игре я сделал дубль, а один из голов забил дальним ударом — больше у меня в карьере таких мячей не было. Самый памятный матч — игра против «Волгаря» в Красноярске. Я тогда остался в запасе и прямо во время игры ко мне подошёл местный журналист брать интервью. Мы горели в первом тайме 0:2, но я пообещал корреспонденту, что выйду на поле и забью, а «Металлург» выиграет. Так и случилось в итоге — мы победили 3:2, а я как раз сравнял счёт!
- Самый красивый стадион, на котором доводилось сыграть?
- Мне очень понравился «Петровский», назову его!
- Самая большая минусовая температура, которую вы застали в России?
- Играли при -17, а в Красноярске выходил на улицу при -45!
- Топ-3 защитника, против которых было сложнее всего на футбольном поле?
- Мэттью Бут, Жедер, Игнашевич. Юра Ковтун меня весь матч колотил, что меня заменили (смеётся)!
Мэттью Бут
- Обычно у русских футболистов спрашивают о самом странном легионере, которого они запомнили в своей карьере. Перефразируем вопрос - самый странный русский игрок, который вам запомнился?
- За столько лет в России я уже давно не считаю себя тут иностранцем. Я прошёл путь от чемпионата города, до РПЛ, так что, можно сказать, обрусел. А среди нас, русских, странных игроков не было (смеётся)!
- За кем из молодых футболистов «Краснодара» стоит последить прямо сейчас?
- У меня занимался Саша Кокшаров — очень способный парень, может построить хорошую карьеру. Ещё отмечу Диму Кучугуру 2004 года рождения.
- 3 лучших друга из мира футбола?
- Могу назвать Артура Тлисова, Михаила Воронова и Максима Ермака — это те люди, в общении с которыми я чувствую себя максимально комфортно в общении.
- Самый главный поступок в жизни?
- Создание семьи! Для меня семья имеет очень огромное значение в жизни! А ещё в данный момент я чувствую себя счастливым, когда могу чем-то порадовать отца. Ему сейчас 86 лет, поэтому испытываю огромную гордость, что могу ему что-то купить или подарить!
- Символическая сборная партнёров Дидье Бианга.
- Перов - Калешин, Дёмин, Снытко, Тонга - Топчу, Лысенко, Герасименко, Тлисов - Бианг, Ермак.
Для того времени африканец был в диковинку. Очень техничный парень, было интересно за ним наблюдать. Жаль, что быстро ушел, вроде как раз из-за запрета на легионеров во 2 лиге.