«Полкоманды обыграл и забил. Правда, игру сдавали». Интервью о ЦСКА и «Динамо» 90-х, бразильцах в Туле и раннем Бердыеве
Знакомьтесь, Владимир Семенов.
Соперники по воскресному дерби – ЦСКА и «Динамо» – долго играли на одном стадионе. Десять лет назад – на «Арене Химки». Раньше – на старом «Динамо». В 1995-м частью компенсации за аренду стадиона стал полузащитник ЦСКА Владимир Семенов.
Матчей в Высшей Лиге у него набралось только 27, зато историй – на несколько двухчасовых разговоров, которые мы прерывали только из-за приближения тренировки. Семенов, поигравший у Бескова, Бердыева и других мощных тренеров, 17-й год работает в школе «Воробьевы горы».
– Заканчивал я в Белгороде, в 2004-м. Дали хорошие подъемные – тридцатку. Зарплата – тысяча. Премиальные – тысяча. Для Второй Лиги – сказка.
Тренер Нененко одно условие поставил: закодироваться. Дмитрич [президент «Салюта» Николай Головин] говорит: «Это что ж, он после игры даже кружку пива не выпьет? Хорош ###### заниматься».
Вскоре обыграли в Кубке Курск, а это дерби считается. После игры Дмитрич тормозит автобус: «Пойдемте по душам поговорим». Сели – взяли по пиву. А Дмитрич водку стаканюгами пил – и не пьянел. Мы ему кликуху дали – Аквариум. У него живот – хоть рыбок запускай.
– Когда ушли из футбола, деньги оставались?
– Да, еще и жена квартиру в Омске продала. Но любые деньги заканчиваются. Я и начал таксовать. Однажды подвез чудака на рынок: «Сейчас деньги вынесу». И с концами. Я час прождал и уехал.
Был и обратный случай. Один парень говорит в центре: «Нужно в конец Ленинградки». – «Не проблема». И дает сто долларов. Довожу его – просит: «Подождешь? Друг с девушкой выйдут». Выходят друг с девушкой – везу их на «Пушкинскую» и в конце получаю еще сто долларов.
– Как тренером стали?
– Олег Мусин, с которым в Саратове играли, предложил: «В школу ЗИЛа пойдешь?» Я позвонил туда и уже вечером тренировал. Два года поработал, но сорвался и сам ушел: «Извините, в таком состоянии не могу тренировать».
В 2007 году Николай Иванович Ковылин позвал в школу «Воробьевы горы» – и с тех пор я здесь. Место у нас хорошее.
– Ваш воспитанник Глеб Неспосудний играл в молодежке «Вильярреала».
– Да, Глеб был в Испании, в «Красаве» на Кипре, а теперь в Греции. Двоих ребят я недавно передал в «Локомотив», сейчас мальчик в «Спартак» ушел. И в конце сезона хочу одного парня ЦСКА показать.
– Ваш сын Влад – Сэмио из 2Drots – был среди номинантов на премию Игрок года в медиафутболе. Ходили на его матчи?
– Конечно. С удовольствием. Пришел на игру с «Амкалом» и одурел от атмосферы. Такая заполняемость и в Первой лиге мало где встречается. И болеют так живо! Есть нюансы, конечно. Когда после гола все на поле побежали, я подумал: «Что за колхоз?» Потом привык.
Начинал сын в тульской школе, когда я в «Арсенале» играл, потом у Талалаева в ЗИЛе. Влад молодец, талантливый парень, но в 17 лет кресты порвал, потом мениск вылетел. У него операций десять было. Но ему в жизни еще повезет. У Влада сейчас свой мерч. Раньше я его одевал, теперь он меня потихонечку.
«Меня зарезали бы или застрелили, сто процентов. Футбол спас»
– Важно, из какой семьи ребенок – богатой или нет?
– Говорят, те, у кого все есть, не играют. Это не совсем правда. У меня в семье все было. Меня просто не баловали. Отец – вахтовик, на севере работал. Матушка – штукатур-маляр на заводе, где танки делали. Потом заболела и стала там же швеей.
Не отпускала меня, когда позвали в Ленинск-Кузнецкий (1000 км от Омска): брат рано женился, в 18, а тут и я из дома ухожу. Но время опасное, начало девяностых (я уже покуривал), и бате посоветовали: «Лучше увозите его».
– Что удивило в Ленинск-Кузнецком?
– Выйдя из вокзала, увидел три черные пятиэтажки. Спрашиваю, что с ними. «Обогрев углем, – говорят. – В углу дома – кочегарка. Вышел из подъезда, уголек закинул – подтопил». В нашем интернате тоже была своя кочегарка. Зимой, когда все топится, плюешь – и харчок в точках. Представляешь, чем мы дышали?
Тренироваться ездили в Кемерово. Однажды выиграли там турнир из четырех команд. А я падать любил – чуть зацепят. После турнира сижу – ко мне парень подходит: «Еще раз упадешь – ##### получишь». Думаю: обалденно! Но ничего, потихоньку стал лидером и в 18 лет играл в советской Второй лиге.
– А там что?
– В первый год забил семь мячей (лучшее мое достижение), но заняли предпоследнее место. Опередили Бийск, сыграв вничью во Владике. Не знаю, договорняк или нет. Вроде в обмен на форму нам как молодой команде… Чтобы мы остались.
Тренер Васютин мотивировал так: «Две игры выигрываете – накрываю поляну». В ресторане местного депутата, нашего знакомого. К бухачу Васютин относился лояльно. Просил только выпивать организовано, не по отдельности, а то город опасный.
– Как проявлялось?
– От интерната в центр города вел мост через железную дорогу. Наш парень провожал девушку – красивый, модный, в кроссовках. Его прижали, а спрыгнуть нельзя – высоко. Нож в бок – и сняли кроссовки.
Приковылял обратно в войлочных тапочках. Макар [защитник Андрей Макаренков] ему: «Ты что, не мужик? Я бы дрался». Месяца через три сам без обуви возвращается. Мы ему: «Ну как, подрался?»
– Вас атаковали?
– Один раз, но повезло. Была зима, и прижали не посредине моста (прямо над железной дорогой), а чуть с краю, над сугробом. Я и прыгнул в него. Ушел в снег по грудь, выполз, скатился по насту и добежал до вокзала. Потом местный авторитет сказал: «Ходите в экипировке «Зари» – и вас не тронут».
В городе команду любили. В первом российском сезоне мы выиграли зону Второй лиги, и мне дали 40 000 рублей на свадьбу (с женой познакомился в Омске, на дискотеке, 8 марта 1992-го). Снял кафе, гостиницу для ребят, пригласил всю команду.
– Как прошло?
– Весело. Свадьбу вел Васютин: одну часть стола называл северной трибуной, а вторую южной. Он сильный психолог, бывший вратарь. Называл себя лучшим в мире администратором.
Доставлял команду в любую точку России. В Алдан (Саха-Якутия) добирались на кукурузнике. В Радужный (Ханты-Мансийский автономный округ) – самолетом, поездом и катерком. Постоянно были в дороге и обыгрывали всех подряд. А Топоренок [Сергей Топоров] забивал по 20 за сезон.
– В 1995-м Топорова признали лучшим игроком Первой лиги.
– По молодости был как мотылек – вообще не поймаешь. Правда, пиво любил, погрузнел. Им «Спартак» с «Локомотивом» интересовались, но Серега не захотел.
Он на год старше, а основу «Зари» составляли мы, пацаны 1972 года. Недавно глянул свежие фотографии – все уже деды седые. А многих и нет – умерли Лемеха [Сергей Лемешко], Бажен [Вадим Баженов], Дима Сербин (рак горла), Макс Трофимов утонул. Человек десять ушло.
– Ничего себе.
– Из класса моего вообще почти никого не осталось. Кого зарезали, кто спился, кого посадили. Я и сам ##### был редкостный. В любые драки лез. Зарезали бы или застрелили, сто процентов. Футбол меня спас.
«Романцев сказал: «Вернемся с ЛЧ – и забираем». Но меня перехватил спортивный директор ЦСКА»
– Как вас заметили московские команды?
– Какой-то судья посоветовал Игнатьеву – в молодежную сборную – нас с Сергеем Лемешко. После игр с Сирией Лемеху отправили домой, а меня оставили. Прилетаю как-то в Москву, встречает Тарханов, помощник Романцева, и везет в Тарасовку.
У Олега Ивановича что-то с горлом было, плохо разговаривал. Сказал только: «Берем тебя. Вернемся с Лиги чемпионов – и забираем». Семин тоже звал – обещал квартиру с машиной. Но меня перехватил спортивный директор ЦСКА Степан Крисевич.
Сначала-то я ЦСКА отказал. Ответил, что в институте учусь. А мне: «Какой институт? Не согласишься – сапоги наденешь и пойдешь плац топтать».
– Как Крисевич перехватил?
– Встретил в аэропорту и повез на стадион «Октябрь», где был и сын президента ЦСКА, Дима Мурашко. Я шальной, вообще ничего не понимаю, а мне дают форму, подъемные (десять тысяч марок) и контракт 2+3 с зарплатой – тысяча долларов – и условием предоставить двухкомнатную квартиру.
Дали в итоге служебную в Бирюлево. Приезжаю – квартира пустая. Дверь тоненькая – с ноги открывалась. С женой поначалу спали на коврах, которые с собой привезли. Двухмесячный сын Влад в люльке, пристегнутой к потолку.
– Десять тысяч марок в 1993-м – большие деньги?
– Космические. За победу над «Барсой» игрокам по двадцать пять обещали. Двухкомнатная квартира на Соколе тысяч двадцать долларов стоила. Но квартира у меня уже была, так что подъемные я в основном на мебель тратил.
В дом заселили военный, где жили пограничники. Некоторые – в однокомнатных с двумя детьми, а тут 20-летний парень с одним ребенком – и в двушку. Они подумали, я блатной, генеральский сынок. Потом уж мы дружили, выпивали. Хорошо жилось.
– А в команде как?
– На базе поселили в комнату к Хохлову и Радимову. Рядом жили хоккейщики. После побед глянешь на их третий этаж – колготки, бутылки, презервативы. После наших побед – та же тема. Тренер Костылев выпустил против «Динамо», в Челнах, в Свердловске, а потом ломаю плюсневую на тренировке и все лето – вне игры.
Осенью лечу с олимпийской сборной на День освобождения Камбоджи. А там жара невозможная и упаковка пива за доллар: мы и пили его каждый день. На рынке в одном месте продавались еда и телевизоры. Тоже по дешевке. Потом еще играли в Таиланде – на стадион ехали в микроавтобусе с вооруженной охраной. Весело.
Жаль только, не закрепился в основе ЦСКА – у Копейкина, что Костылева сменил.
– Что помешало?
– Неплохо отыграл за дубль – подходит начальник, Коробочка: «Едешь с основой во Владикавказ». Ни на минуту там не вышел, но проиграли 0:2, и Копейкин решил, что я нефартовый.
Вернулся в дубль. Колесили во Второй лиге по Подмосковью. Играли против мужиков из Реутова, Люберец. Такие сечи разгорались. Наш тренер Аджем говорил: «Здорово зарубились! Искры летели – я аж сигаретку достал и прикурил от поля».
Той же осенью 1993-го полетел в Грецию с молодежкой. Она тогда играла перед первой сборной, и случилась история с письмом четырнадцати. Говорили, что Бышовец влез. Напел: все будет хорошо, решу с деньгами. И вокруг лидера, Шалимова, сформировалась коалиция бунтовщиков.
«Признали лучшим новичком чемпионата, и я зазвездился. Подумал, что офигенный игрок»
– А что Копейкин в ЦСКА?
– Зимой 1994-го Коробочка обрадовал: «Готовься. Летишь с основой в Австрию, на сбор». Утром приезжаю с сумкой и слышу от Копейкина: «Ты не едешь». Терпеть меня не мог, даже не здоровался. Я понял, что ловить нечего.
Тренер дубля Колповский советовал уходить, появился вариант с Ярославлем – и тут летом 1994-го Копейкина меняет Тарханов. В августе тот подобрал где-то в городе Радимова и повез в сборную, где помогал Романцеву. В пути решили заскочить на матч дубля. Я забил со штрафного, неплохо отыграл, и Тарханов перевел в основу.
– А там что?
– Готовимся к «Динамо», и Вася Иванов, слева игравший, травмирует голень. Наутро слышу от Тарханова: «Выходишь с первых минут. Все очень просто: переигрываешь Тетрадзе – играешь больше в атаке, проигрываешь – играешь в обороне. Понял?» – «Да».
На общей установке – новая хохма. Тарханов говорит [защитнику Сергею] Мамчуру: «Смотри за Черышевым. Он быстро бежит». – «Федорыч, он не бежит. Он летит».
– Черышев и забил тогда.
– 2:0 сделал, но к 86-й мы сравняли, а на 90-й пропустили от Симутенкова и проиграли. Причем на 89-й наш Дядя [Быстров] бил пенальти, но [вратарь «Динамо»] Сметанин крикнул: «Выше!», и Дядя промазал.
У нас все здорово играли: Радим, Броха [Брошин], Татар [Татарчук]. Матч признали лучшим в сезоне, но в раздевалке все летало, и через день Тарханов сказал: «Есть подозрение, что Дядя сдавал игру. Отчисляем».
Татар встает: «Федорыч, ты не прав». И уходит. За ним – Броха и Миша Колесников. Вот что значит – старшая школа. Поддержали Дядю. А я в том месяце стал лучшим новичком чемпионата по оценкам «СЭ» и зазвездился.
– В чем выразилось?
– Подумал, что офигенный игрок. После победы над «Уралмашем» взял к себе земляка, Игоря Ханкеева, и выпил с ним, клянусь, от силы грамм сто. Тарханов об этом узнал и вернул в дубль. Думаю, сдал меня оператор ЦСКА Енютин, живший в том же доме. Боковым судьей потом работал.
– За дубль ЦСКА играл и будущий аяксовец Андрей Демченко.
– Он жил на Песчанке, в общежитии с крысами и общим туалетом. И я звал к себе эту шпану – Дему, Агеева, Цаплина, Ляпкина. Жена готовила, они кушали и возвращались на базу. Мой дружбан Саня Грязин – простой парень, люберецкий – покупал курицу и вообще весь дубль у себя собирал.
Мы потом с Саней за «Торпедо-Зил» и Белгород играли. Он умер семь лет назад. Говорят, из-за наркоты. Как и Мамчур. Мамочка своеобразный был. Запил на сборах и наткнулся в лифте на Тарханова. Тот ему: «Мамчур, отчислен». – «Федорыч, а есть ли смысл?» – «Ладно, ### с тобой».
«У Бескова нагрузочным днем на сборе считался день шопинга, когда искали подарки женам»
– С Тархановым в ЦСКА пришел Владлен Светиков, бывший администратор театра «Ленком». Первым они продали Диму Шукова, одного из главных талантов дубля. Меня Светиков продавал в Израиль. Телефона не было, так он соседке названивал. Пугал даже.
– А вы что?
– Ответил: «Я не из пугливых. Идите на ### со своим Израилем». Грязин поехал, а я нет. И в конце 1994-го оказался в дубле. Но считал себя талантом от Бога и не хотел снова во Второй лиге играть. Аджем просил не дурить, а я сорвался в «Зарю» и на сборах в Анталье попал в тюрьму.
– Как?
– Вышли из кафе за шаурмой, навстречу – турок с двумя бабами. Говорит: «Отойдите на ###». Мы ему: «Ты #####?» Турок достал пистолет, а Топор [Сергей Топоров] сзади заломил ему руку. Подъехала полиция – и приняли нас (Топор, кстати, сбежал). Хорошо, я паспорт заныкал – чтобы не отобрали.
Тот турок ментярой оказался. Еще и поддатым. Побили нас в камере немного, потоптались на куртках (типа обесчестили) и утром – когда из отеля подтвердили, что мы футболисты – отпустили. Хотели штрафануть, но я сказал: «Да ну на ###. Дали #####, губу разбили и еще денег требуют. Ни копейки не дам».
– Как в то межсезонье попали в «Динамо»?
– Туда взяли Лемеху – он мне и сказал: «Тебя Толстых ищет». А я тогда думал в ЦСКА вернуться. Приезжаю к Лемехе пиво пить – звонок из «Динамо»: «А он у меня как раз сидит!»
– Правда, что ЦСКА отдал вас в обмен на аренду стадиона?
– Так говорили. Тогда еще Черышев ушел в ЦСКА. Дали подъемные, 100 тысяч, но ему что-то не понравилось – вернулся в «Динамо». Руководители клубов между собой как-то порешали и меня тоже отправили в «Динамо». Я встретился с Толстых, потренировался, понравился Бескову и чирканул двухлетний контракт.
Жалею, что из ЦСКА ушел. Думал, что Бога за бороду схватил. Когда все вокруг хвалят, надо поскромнее к себе относиться и никого не слушать. Переход в «Динамо» – моя ошибка. Зато с Бесковым поработал. Я обыгрывать любил, а он учил проходить соперников без дриблинга – за счет передач вперед.
– Какие его слова запомнились?
– Играем с ЦСКА товарищеский матч. Убегаю по бровке – Орещук сбивает. Мы подрались, и Бесков говорит: «У тебя такой удар с правой. Может, в бокс пойдешь?»
В другой раз приезжаю: «Здравствуйте, Константин Иванович». – «Вообще-то у нас принято за руку здороваться». – «Я из Сибири. У нас если старший подает, тогда молодой и жмет». – «Логично».
– Как с ним работалось?
– На тренировках особо не бегали. Все строилось на квадратах. Любой праздник – выходной. Даже восьмое марта. Нагрузочным днем на сборе считался день шопинга, когда искали подарки женам.
В бане Бесков заставлял париться три или четыре часа. Мы с Лемехой ######### сидеть в парилке и пошли в столовую – перекусить и домой ехать. Бесков нам: «Вы что? Кто лучше знает, сколько надо в бане быть – я или вы?» – «Вы, Константин Иванович». Надели тапочки и пошли обратно в парилку.
– Каков Бесков в быту?
– На базе расслаблялся с сигарой и рюмкой коньяка. На тренировку выходил в корсетике, чтоб пузико не торчало, рубашке с галстуком и спортивной куртке. Всего через два месяца после победы в Кубке-1995 проиграли «Спартаку» в чемпионате, и Бесков сказал в раздевалке: «Все, ребята, мое время настало. Я ухожу».
– Чем финал с «Ротором» запомнился?
– Я был заигран в Кубке-1994/95 за ЦСКА и не участвовал. Игру с «Ротором» смотрел с трибуны. К финалу дисквалифицировали наших лидеров – Черышева с Ковтуном. «Ротор» уже шампанское закупил.
Судил мой земляк Игорь Синер. Поставил нам в конце такой пенальти, что Толстых с ним потом не разговаривал. Но Веретено [Веретенников] попал в штангу, и в послематчевой серии мы победили.
– Синер – легендарный судья.
– В следующем году играю за «Сокол» – Синер ставит нам два пенальти в Воронеже. Объясняет: «Володь, мне надо тоже как-то жить». Причем Бескровный из «Факела» оба пенальти не забил.
Главное, с «Факелом» перед игрой было все оговорено, но потом, видно, что-то переиграли. Через пять лет точно так же приехали в Воронеж с «Рубином». Они: «Все-все-все, вопрос снят». В день игры Бердыев злой заходит: «Двойные [премиальные]! Тройные! Закопайте их тут».
Сначала я с углового забил, потом Бояра [Бояринцев]. Климова в конце первого тайма удалили, но мы и в меньшинстве победили 2:0.
– Трахтенберг мне рассказывал про Климова: «Взяли его из «Арсенала» в «Спартак». Он понравился Романцеву, и на следующий день тот ждал Климова на тренировке. Валера говорил: «Иду я утром по Новому Арбату. Надо ехать на тренировку «Спартака», но ноги сами привели на Курский вокзал. Сел в поезд, поехал в Тулу и в Сокольники больше не возвращался».
– У Клима все пути ведут в Тулу. Уникальный. С ним ни выпить ни закусить – признавал только конфеты «Белочка» и «Кока-колу».
[В октябре 1999-го] приезжаем с «Арсеналом» к нижегородскому «Торпедо». Нам в Туле не платят, а те просят: «Помогите». Думаем, что делать, и Клим говорит: «Надо собраться. Осталось пять туров». Выходит, получает красную и дисквалификацию на пять игр. Я ему: «Браво, Клим, молодец» [«Арсенал» проиграли 0:1]..
– Тяжело было в Туле?
– Борька Востросаблин приехал из Китая и поражался: «Куда я попал?» За «Арсенал» играли вообще бесплатно. Ну, правда, Томску помогли – нам по штукарику [дали]… А что делать? Такой футбол у нас, ###.
«Тренер и директор «Сокола» закупили масла, чтобы заработать для команды, а их обманули – оказался маргарин»
– Мы забежали вперед. Почему в «Динамо» ограничились одним сезоном?
– На заменку выходил, потом через себя бил и заработал привычный вывих локтевого сустава. Месяц спустя с Некрасовым столкнулся, упал – и вылетело в том же месте. В конце сезона отправили в Саратов – как часть компенсации за Терехина.
– «Сокол» в те годы боролся за выход в Высшую Лигу, но каждый раз чего-то не хватало.
– Первые туры здорово шли, а потом – то дома ничья, то на выезде прибивают. По слухам, тренер Корешков и директор клуба, чтобы деньги провернуть, закупили масла (условно, два вагона), а их обманули – оказался маргарин.
– Что значит – деньги провернуть?
– Им дали денег на сезон. Но люди-то идейные – хотели для команды побольше заработать. Чтобы было на судейство. А их нагрели, и на зарядку судей денег не осталось.
– В 2002-м Корешков в сборной Романцеву помогал.
– Потрясающий мужик и тренер. Запомнился эпизодом в конце первого круга-1996. Команда называлась «Сокол-ПЖД». Приходит начальник железной дороги. Спрашивает Корешкова при команде: «Сколько человек курит?» – «Процентов 50». – «А пьет?» – «Столько же». – «Выгоняй их на ###».
Кореш поворачивается к нам: «Как я их выгоню? Они все в составе играют». В конце первого круга-1996 – выезд, Новосибирск-Тюмень. Корешков говорит: «Если очков не везем – ухожу».
В Новосибирске наш нападающий – мой сосед по номеру – два раза не забил один на один, и на последних минутах мы пропустили. Корешков вызывает: «Звонков в номер не было? Говорят, твоему соседу сказали не забивать, чтобы меня снять». – «Я не знаю, созванивался он с кем-то или нет. Не хочу поклеп наводить».
– Что Корешков?
– Говорит: «Ладно, зови Соловья». Серега Соловьев – играл на правом фланге. Мы втроем напились, и команда улетела в Тюмень без нас. Мы прибыли на следующий день – проиграли 0:1. И Корешков ушел.
– А вы почему ушли?
– В 1996-м попал в число лучших полузащитников Первой лиги, а перед следующим чемпионатом у нашего игрока – белоруса – мать умерла, и отец после этого покончил с собой. Мы с ним выпили, утром похмелились, и я упал с трапа самолета.
Потом в клубе права качал, что мне не доплатили: в контракте стоял подъем за второй сезон – десятка. Возвращаюсь на базу – с утра звонок от второго тренера: «Тикай на ###. Тебя будут продувать на алкоголь, чтобы не платить по контракту».
Я уехал с базы, все успокоилось, но в Чите надорвал крестообразную связку, и мне все же не заплатили. Я без колена – на уколах – отыграл 17 игр, а они написали: «Не вписался в ансамбль». Говорю: «Я что, гитарист?» В конце сезона подал на КДК – чтобы уйти с коэффициентом 1.
– Напомним, что это за система.
– За свободных агентов надо было платить: суммировались твои зарплаты и премиальные в предыдущем клубе и умножались на коэффициент. Моему возрасту соответствовала четверка, а получил я в Саратове тридцатку. За 120 тысяч долларов никто бы меня не купил.
– Что было на заседании КДК?
– Юрист Раиса Николаевна листает контракты и говорит «Соколу»: «Ничего не понятно. Что, от налогов бегаете?»
Потом наткнулась на мою зарплату и заулыбалась. Написано: 500, а в скобочках – пятьсот тысяч долларов. Ошиблись: в аэропорту подписывали. Она говорит: «С вами миллионер сидит. Все понятно. Коэффициент 1».
«В Липецке, даже сдав матчей пять, шли на третьем месте»
– Что дальше?
– Меня никто не хотел брать, и я вернулся в Саратов. Приходят новый президент Роман Пипия и новый тренер Анатолий Раденко, который потом священником стал. Говорят: «Берем Коновалова, Пятницкого, Лебедя – тебе ничего добавлять не будем».
На прежних условиях я подписывать отказался, и помогавший мне Рома Хайретдинов порекомендовал меня Липецку.
– В «Металлург» взяли сразу?
– Директор Юрий Шишлов сомневался: «Семенов же бухает». Но после операции на колене я бросил пить, и Шишлов меня взял, дав подъем – двадцатку.
В «Металлурге» была звезда на звезде (Скляров, Коваленко, Сергеев, Микалаюнас, югослав Ловре). Даже сдав матчей пять, шли после первого круга на третьем месте. Но зарплату не платили, и после первого круга команда разбежалась. Уехал и тренер Владимир Федотов.
– А вы почему остались?
– В Липецке потрясающие болельщики. Перекрывали дороги, чтобы команде дали денег. Шишлов уговорил меня не уезжать, и я доиграл сезон. В Липецке были гимнастки – чемпионки Европы, но лучшим спортсменом области в 1998-м признали меня.
– Заканчивали тот сезон матчем в Туле.
– Перед игрой к нам с Серегой Растегаевым зашел тренер – Валерий Третьяков: «Хотел бы посоветоваться. Ставить в ворота Мананникова или [его дублера] Крыканова?» – «У вас нет выбора. Поставите Крыкана – обвинят, что сдаете. Поставите Мананникова – сдаст Манан». Поржали, и так и вышло – игру слили.
«В «Арсенале» был один педик, который мало играл, и брал в автобус своего пацана»
– И вы поехали в Тулу.
– И посадил на лавку бразильца Карлоса, который раньше у Тарханова играл. В «Арсенал» я уже зрелым игроком пришел. Раньше бегал как #######, врезался во все подряд, а к 27 годам заиграл более осмысленно.
– Чем запомнились бразильцы «Арсенала»?
– Андрадина – плотный нападающий с поставленным ударом. Жопу раскорячит, примет мяч, шаг в сторону – и бьет. Не поймешь, как это делает.
К бразильцам в «Арсенале» было особое отношение. На сборе в Испании они попали в аварию (Даниэл рассказывал, что спал и после столкновения перелетел с заднего сиденья на переднее) и бросили разбитую машину. Одного бразильца не выпускали из страны. Грозили тюрьмой. Пришлось пятеру заплатить.
– Как особое отношение проявлялось?
– Однажды после вечерней тренировки бразильцев по домам распустили, а нас заперли на базе. Говорю: «Да пошли вы. Я тоже домой».
Еще случай: приезжаем в Махачкалу. Бразильцы на разминке ерундой занимаются. Говорю: «Идите на ###, если играть не хотите». Ко мне Призя [Призетко] подходит: «Ладно тебе. Это ты за бесплатно можешь играть. А он – не может. Он приехал играть за деньги».
– Что еще с бразильцами обсуждали?
– Спрашивал: «Чего вас так на карнавал тянет?» – «Много красивых женщин. Можно подержаться». – «Да ладно». – «Это разрешено. Подошел – за попу пощупал». – «##### у вас правила. У нас за такое сразу в репу».
– Не все тульские бразильцы женщинами интересовались?
– Был один педик, который мало играл, и брал в автобус своего пацана. Русские ребята предлагали: «Давайте тогда мы с проститутками будем ездить». А я уточнял: «Теперь в душевую в плавках заходить?»
– Мы Климова вспоминали. А ведь и вас звали из «Арсенала» в «Спартак»?
– В конце первого круга-1999. Звонит Геннадий Кахиани (в «Соколе» вратарей тренировал): «Спартак» интересуется. Пойдешь?» Потом тема заглохла, но, как я понял, они многих так прокручивали: брали игрока, если не подходил – выставляли на продажу.
– Когда в Туле перестали платить?
– Сначала дали подъем, и я как раз квартиру купил. Потом месяца два поплатили – и все. У «Газпрома» было три команды – Ижевск, Тула и Тюмень. Сказали: кто повыше будет – дадим денег. В итоге не дали никому.
Летом 1999-го администратор раздает премии за первый круг. Мне – какую-то шляпу: две тысячи долларов, хотя договаривались о другом. Говорю: «Отказываюсь от денег. Еду в Москву». Клим догоняет меня на машине: «Вернись. Возьми. Иначе вообще ничего не получишь». Ладно, забрал. И доиграл сезон.
– Летом 1999-го Кучеревского в «Арсенале» сменил Буряк.
– До первого места – пять очков, берем тренера под задачу выхода в Высшую лигу, приезжаем в Ижевск, забиваем – и нам ставят два пенальти. Спрашиваем [технического директора] Аделя Саида: «Что за #####?» – «Мы предлагали судье десятку». – «Вы всех обманывали. Вам уже никто не верит».
Буряк посмотрел на это пару месяцев и уехал. В конце сезона в Тулу приехал «Амкар»: «Отдайте игру». Клим спрашивает: «Ну чего?» Говорю: «Дома не отдаем». На выезде могли помочь, но при своих болельщиках – нет. Вничейку с «Амкаром» сыграли. Они обиделись.
Ижевск приехал: «Отдайте». Мы 0:2 горели и победили 3:2. Я тогда сравнял счет.
– Вы вообще в 1999-м часто забивали.
– В матче с Казанью с центра поля полкоманды обыграл и забил. Правда, игра сдавалась. Они перед матчем приехали: «Давайте?» – «Давайте». Сказали, сколько денег, им передали, и мы победили 5:0.
Но хватало и нормальных игр. Неделей ранее играли с той же Казанью в Кубке – я на замахе одного убрал и с левой в девять попал. Думаю, за этот гол меня и взяли потом в «Рубин».
«Чуть не подрался с Березуцким. Нас быстренько растащили. Иначе он бы убил меня»
– Из Тулы вы с Климовым перешли в «Торпедо-ЗИЛ». Были другие варианты?
– Хороший дядька Адик Зильбер, который привез бразильцев в Тулу, предложил: «Если хочешь – отдам тебе все долги «Арсенала». И буду тебя продавать». Но я уже договорился с ЗИЛом – дали тридцатку на сезон.
– Чем Березуцкие в ЗИЛе запомнились?
– Хорошие парни, здоровья море. С одним чуть не подрался на предсезонке. Не смог обыграть, прихватил, оба упали, сцепились, и нас быстренько растащили по сторонам. Иначе он бы убил меня.
– С кем дружили в ЗИЛе?
– Клим, Камушек [Камнев], Сергеев, Аджинджалики, Стумик [Стумбрис]. Стумик плохо разводился (отец жены – крупный бизнесмен). После чемпионата поехал в Литву и его нашли застреленным в машине. Странная история.
– Как выходили в Высшую лигу?
– Ярко играли, неплохо шли, но потом Казань вклинилась, ресурс включила (прищучили нас на выезде, точку не дали), и в ЗИЛе подстраховались – в концовке нам раменские помогали.
Я тогда по-прежнему не пил (сорвался только в следующем сезоне). Играл так, что после первого круга-2000 Семин в «Локомотив» звал, но Игнатьев ему сказал: «На ### он тебе нужен. У вас и так много народу».
– Почему Игнатьева после сезона заменили на Кучеревского?
– Из-за раменских. Нам полагались бонусы за выход в вышку, но их якобы отдали раменским, которые нас прикрывали – по судейству и так далее. Тысяч двести им отдали. [Директору ЗИЛа] Носову это якобы не понравилось. Мне за сезон полагалось 24 тысячи долларов – и ничего не дали. Девяностые, одним словом.
– Лихо.
– Да если все рассказать… Один тренер, у которого играл ближе к концу карьеры, любил тройники. Команда А отдает команде Б, команда Б – команде В, а команда В – команде А. Без денег договорились, и у всех по три очка.
Махачкала, когда выходила, процентов на 30 матчей делала куклы. Договаривались на 30 тысяч, и пятнашку отдавали настоящими, а остальные – липовыми.
Или приезжает Орехово-Зуево со знакомыми ребятами из «Динамо» и ЦСКА. Говорят: «Покушать не на что. В автобусе ночуем. Дайте хоть что-то». Мы и собирали им три тысячи долларов.
– Почему летом 2001-го снова уехали из Москвы?
– Кошмарный сезон. Сначала после моей подачи вратарь «Анжи» Жидков упал на ногу Вовки Лебедя, сломав его на весь сезон. [В апреле 2001-го] проиграли «Соколу». В конце при счете 0:0 делаю длинную передачу, идет возврат, Вася Березуцкий пролетает, и пропускаем. Меня обвинили, что неправильно сыграл.
В июне Аджинджала обвинили в поражении от Самары. Я заступился, и отношения с ЗИЛом вконец испортились. Последний конфликт – на игре с «Аланией». Козьмич [вице-президент «Торпедо-ЗИЛ» Валентин Иванов] подумал, что выпиваю, а я, клянусь, просто с фисташками сидел.
– Обидно.
– После первого круга написали, что ЗИЛ выставляет на трансфер меня и братьев Аджинджалов. Кучер мне: «Володь, я ничего не писал. Это [гендиректор] Сахаров». – «Не хочу даже разбираться. Не хочу в вашей ######## команде оставаться».
Поехал в «Рубин». Договорились на шестьдесят. С Казанью первую же игру проигрываем, тренера ловят пьяным, увольняют, и приходит Бердыев. Вызывает меня: «Володь, помню тебя в ЗИЛе другим футболистом». И уходит.
– Ваша реакция?
– Думал, сейчас зачехлят. Сразу бросил пить и курить. Бердыев – умный мужик. Ко мне нормально относился. Сказал как-то: «Володь, хочу на твоей позиции Бояринцева посмотреть. Но премиальные тебе заплатим». Правда, при встрече мог не поздороваться – выражал так недовольство тобой.
В «Рубине» просили: «Если соперники что-то предлагают – говорите нам». [В августе 2001-го] проиграли Красноярску 1:2. Привез будущий игрок сборной – и его подозревали. Якобы ему звонили перед игрой, а он не сказал. Я вступился: «Вы чего! Клянусь вам…» – «Никогда не клянись за другого».
– Как ушли из Казани?
– Запил. На сборе накачал лодку и пошел на озеро. Бердыев увидел это: «Отчисляйте его». Говорю же, умный мужик.
«Наш вратарь напился и сказал, что сдал 6 матчей». Монолог об ужасах нашего футбола
«Говорят, наш защитник продал в сезоне 15 матчей». Итальянский футбол изнутри
«Эту игру отдать, эту купить». Голова болела от этого». Он вошел в историю дерби ЦСКА – «Спартак»
Фото: ФК «Воробьевы горы», Андрей Голованов и Сергей Киврин, личный архив Владимира Семенова, Сергея Васютина, Андрея Тарасова; РИА Новости/Владимир Федоренко, Владимир Родионов
______________________
АХАХХАХА это лучшее. Светлая память.
вообще конечно первая лига в 90е был особый турнир особенно в освещении СЭ того времени (Афиногенов, Ильев, эти вот ребята) со своиим звездами типа Геннадия Семина, топ-клубами типа Сокола или мемными тренерами типа Сергея Ковалева из читинского Локомотива.