Питер Крауч. «Каково быть экс-футболистом». Спортсмены
В некотором смысле это бессмысленно. Став профессиональным футболистом — живя и дыша миром, о котором многие фантазируют, играя перед огромными толпами зрителей, зарабатывая за неделю общения с друзьями больше, чем многие, работая с девяти до пяти в течение года — зачем тебе пытаться достичь вершины в другом виде спорта?
Обычно все происходит наоборот. Это другие особые спортивные таланты, которые пытаются стать футболистами. Усэйн Болт, повесивший свои спринтерские шиповки Puma на гвоздь после трех подряд олимпийских титулов на дистанциях 100 и 200 метров и попытавшийся превратить 60 минут пробежки по «Олд Траффорд» в поддержку сборной остального мира в рамках акции Soccer Aid в игру на том же поле за настоящий «Манчестер Юнайтед»; полузащитник сборной Англии по регби Дэнни Сиприани, появившийся на тренировочной базе Шпор во время моего второго пребывания там и две недели тренировавшийся с резервистами в попытке заключить контракт с профессионалами.
Мне нравился Дэнни. Мы хорошо поболтали в клубной столовой о его амбициях, и он был абсолютно серьезен. Усэйн тоже был настроен серьезно: он тренировался с клубом А-Лиги «Сентрал Кост Маринерс», дважды забил в товарищеском матче против местной любительской команды и получил предложение о заключении контракта, частично финансируемого Австралийской федерацией футбола. Но так же, как Дэнни вернулся в регби с командой «Мельбурн Ребелс», Усэйн ушел из второго вида спорта примерно в то же время, когда бывший нападающий «Перт Глори» и Волков Энди Кеог сравнил его прием мяча с прыжком на батуте.
Взобравшись на вершину в одном виде спорта, ты понимаешь, насколько велика пропасть между талантливым любителем и элитой мирового уровня. Ты знаешь, сколько работы это требует. Ты понимаешь, сколько часов тебе придется потратить, сколько часов тебе нужно было потратить в детстве, чтобы дойти до того момента, когда ты сможешь выкладываться по полной, будучи взрослым.
Поэтому не так много футболистов, которым удалось сделать вторую карьеру в другом виде спорта. Ты заработал свои деньги. Ты исчерпал свой талант. Возможно, ты сломал свое тело. Спорт отныне, скорее всего, будет для удовольствия.
Но у нас есть конкурентность. Мы обычно физически способны; наши руки и глаза привыкли работать в сладкой синкопе. Мы привыкли чувствовать себя в форме и подгонять себя. Ты закончил с футболом, и у тебя вдруг появилось время. Ты еще молод. Вокруг тебя есть люди, которые привыкли говорить тебе то, что ты хочешь услышать, когда ты задаешь им сложные вопросы. Почему бы тебе не помечтать о том, чтобы сделать это снова?
И обычно ты оказываешься в гольфе. В конце концов, это идеальный способ облегчить себе путь от первой карьеры к полупенсии. У тебя есть свободное время, чтобы проводить несколько раундов в неделю. Определенное давление при выполнении ти-шота [Первый дальний удар, прим.пер.] или нервного патта [Конечный удар, загоняющий мяч в лунку, прим.пер.] присутствует, как и при исполнении пенальти. Есть система гандикапов [Числовой показатель игровых способностей гольфиста. Гандикап рассчитывается по определенным правилам на основе сыгранных гольфистом раундов при соблюдении определённых требований (квалификационные раунды). Система гандикапов позволяет игрокам разного уровня соревноваться в равных условиях. Система гандикапов или игры «с форой» существует во многих видах спорта. В гольфе эта система получила наибольшее развитие, поскольку гольф является клубным видом спорта, прим.пер.], которая означает, что каждый может играть с каждым и при этом не уступать друг другу, и есть постоянные возможности подтрунивать над своими лучшими товарищами, как это было на тренировках. Раньше ты бросал футбольные мячи им в задницу, а теперь заставляешь их опускаться на два метра вниз, издавая при этом непристойные звуки. Даже напечатав эти слова, я оказываюсь в самом счастливом месте.
Футболисты тоже быстро становятся хороши в гольфе. Гарет Бэйл, как известно, не может насытиться игрой. Харри Кейн — выдающийся игрок: редко можно увидеть, чтобы человек выбивал мяч для гольфа дальше. Джеймс Милнер так же самоотвержен и дисциплинирован, как и следовало ожидать; Джон Терри играет левой рукой, словно выточенная из гранита версия Фила Микельсона. Когда Фабио Капелло был менеджером сборной Англии, он играл в гольф гораздо чаще, чем руководил сборной. В большинстве дней в The Grove, отеле в Хартфордшире, где мы жили перед важными матчами, можно было увидеть Фабио, который перетекал по чемпионскому полю, обычно вместе с Рэем Клеменсом, который готовил свою двойку. Фабио уже работал с тренером по вратарям Франко Танкреди, и ходили немного несправедливые слухи, что Рэй стал помощником тренера по вратарям не только из-за несомненного опыта игры между штангами, но и из-за своего чутья и дружелюбия на паре [«Нормативное» количество ударов, которым гольфист должен пройти лунку при безошибочной игре, прим.пер.] пятым ударом.
Поэтому неудивительно, что есть футболисты, которые пытались стать профессиональными гольфистами. Те, кто, увлекшись своей страстью, пытаются сделать из этого карьеру. Кто смотрел на шансы, на соперников, на риск унижения и думал: думаю, я справлюсь с этим.
Возможно, бывший защитник «Вест Хэма» Джулиан Дикс не показался вам человеком с менталитетом, подходящим для такой игры, как гольф. Не поймите меня неправильно. Джулиан умеет играть. Он провел 379 матчей и забил 55 голов, причем многие из них были пробиты с такой силой, что оставляли дыру в любом вратаре, отважившемся встать на его пути. Грэм Сунесс не просто так подписал его в «Ливерпуль». Харри Реднапп не просто так вернул его в «Вест Хэм».
Но Джулиан был не из тех, кто берет пленных, в основном потому, что они уже покинули игровое поле на носилках. В 1980-х и 1990-х годах использовались такие эвфемизмы, как «конкурентоспособный» и «преданный». В наши дни, когда игроки лежат, пораженные после короткого соприкосновения с мягким и податливым материалом шорт соперника, ты не сможешь использовать эвфемизмы, потому что Джулиан уже будет наслаждаться ранним душем. При всех желтых и красных карточках, украшавших основную часть его карьеры, мой любимый сюжет связан с прощальным матчем, который «Вест Хэм» устроил ему по окончании карьеры в августе 2000 года, когда товарищеский матч против «Атлетик Бильбао» перерос в драку 17 человек, а нападающий Паоло Ди Канио проникся духом происходящего, расхаживая по полю и ударяя то одного, то другого соперника по лицу.
Похож ли он на человека, созданного для умственного напряжения в гольфе, игре, которая настолько безумна, что в первые дни, когда я пытался играть в нее, я часто запускал весь свой набор клюшек в озеро в Мере в Кнатсфорде? Возможно, и нет, но Джулиану срочно понадобились деньги; в 2001 году от него ушла жена, забрав то, что он считал большей частью своих денег, а также бизнес по разведению собак (английских бультерьеров, если вам интересно, и вы не ожидаете, что будете шокированы).
Но у Джулиана были навыки. Он начал играть в гольф в 22 года, когда впервые получил травму колена, которая в итоге завершила его карьеру в возрасте 29 лет. Врач сказал ему, что ходьба пойдет ему на пользу, и он стал ходить и играть в гольф, а когда ты был игроком в ту эпоху, тренировки заканчивались к полудню в понедельник, вторник, четверг и пятницу, а вся среда была свободна, так что у тебя было много времени для ходьбы и игры в гольф. К 27 годам Дикс играл заиграл с нуля — другими словами, он мог пройти дистанцию за точное количество ударов, установленное ее дизайнерами, чего большинство из нас не может, поскольку большинство дизайнеров получают удовольствие от того, что полностью разрушают твой день. Он занимался с Колином Монтгомери, в то время вторым номером мирового рейтинга. Он попадал в некоторые лунки с одного удара. В общем, все, что нужно для относительно легкого перехода к футбольной пенсии.
Вот только, как это ни жестоко, с коленом было все хуже и хуже. Он играл на турнире в Испании, прекрасно справился с первым раундом, а затем обнаружил, что его колено так распухло, что он не смог завершить второй раунд на следующий день. Когда он набирал форму, делая один или два удара ниже номинала — такой результат мог порадовать почти любого футболиста, играющего в гольф — его соперники, на десять или пятнадцать лет младше его, наносили семь ударов ниже. По мере того как колено становилось все хуже, он мог одолеть только первую девятку одного раунда. Не имея выбора, он занялся более традиционной для защитников 1990-х второй карьерой: тренерской работой и пабом на стороне, в его случае — «Пастух и собака» недалеко от шоссе A12 близ Колчестера.
Я ему полностью сочувствую. Я до сих пор нахожусь в легком шоке от того, чего он добился на поле для гольфа. Я считал себя прирожденным спортсменом, потому что умел играть в футбол и был неплохим теннисистом в подростковом возрасте. Потом я перешел на гольф и буквально не мог попасть по мячу. Я не имею в виду, что у меня часто не получалось попасть по мячу, или я только покачивал его — я не мог установить контакт. Мне нужны были уроки, чтобы дойти до точки, где клюшка встречается с мячом.
Возможно, это самый техничный вид спорта из всех. Ты фактически играешь как минимум в два вида спорта в одном, потому что паттинг — это совершенно другой навык, чем битье. Паттинг больше похож на снукер. Битье — это как крикет или бейсбол. Ты успешно запускаешь мяч на приличное расстояние по фервею [Участок с травой средней длины, занимающий большую часть игрового поля между ти и грином, прим.пер.]. Теперь тебе нужно отточить еще три навыка: фейд, дро и лофт. Бьешь из бункера? Еще одна совершенно другая техника.
Это спорт, разрушает голову, место, где душевные терзания намного перевешивают физические испытания. И чем лучше ты становишься, тем хуже, потому что ты ожидаешь гораздо большего. Удар, который в любительской среде заставил бы тебя позировать у флага для фото, в экспертной среде становится скандальной тратой определенного шанса на бёрди [Счет, на один удар меньше «пара», прим.пер.].
Именно поэтому я так восхищаюсь другим великим пионером футбольного гольфа восьмидесятых-девяностых, Роем Вегерле. Я питаю естественную симпатию к Рою как к нападающему, игравшему за «Челси» и КПР, среди многих других, и игроку, который отдавал предпочтение не мастерству, а трудолюбию. Его гол в ворота «Лидса» стоит в одном ряду с ударом головой Тревора Синклера как претендент на звание лучшего гола КПР за все 1990-е годы.
Вегерле начал увлекаться гольфом еще в «Блэкберне», попробовав несколько раундов с другой парой известных одержимых гольфом, Кенни Далглишем и Аланом Ширером, но реально играл только три-четыре полных раунда в год. Когда он ушел из футбола, сыграв за сборную США на чемпионате мира 1998 года во Франции, все изменилось — отчасти, по его словам, потому, что гольф показался ему гораздо более цивилизованным, чем футбол.
«Никто не пытается сломать тебе ногу или нос», — сказал он журналистам, что может быть, а может и не быть отсылкой к реакции Дэвида Бэтти на его чудо-гол на «Элланд Роуд» в 1990 году. Он вступил в гольф-клуб и обнаружил, что его естественный гандикап составляет около десяти. Через пару месяцев он сократил это число до трех. Через несколько лет он сыграл вместе с Майклом Джорданом и Дэном Марино в одном из туров знаменитостей в США, выиграл немного денег и был признан профессионалом.
Шесть месяцев спустя, вернувшись в родную Южную Африку к семье, он решил попробовать пройти квалификацию на турнир Dunhill Championship в Йоханнесбурге, в котором участвовали Эрни Элс, Ретиф Гусен и призовой фонд составлял £500 тыс. Что примечательно, он справился с этой задачей, заняв третье место из 119 стартовавших на турнире в загородном клубе Zwartkop Country Club после того, как показал результат 4 до-пара 68. Он также не опозорился, оказавшись среди «больших парней»: бёрди на первой лунке, 4 за-паром 76 в первом раунде.
Признаться, это был пик. После второго раунда он не попал в отборочный тур, заняв последнее место. Единственный раз в своей недолгой карьере гольфиста он выступил в качестве одного из 36 участников на чемпионате мира по гольфу на льду Drambuie 2002 года в Гренландии, где ветер достигал -50°C. Но, как и Дикс, он осмелился мечтать и показал всем остальным, что может быть возможным.
Если оглянуться вокруг, то можно увидеть множество людей, занимающихся этим. Ты беседуешь с бывшим вратарем «Уотфорда» и «Манчестер Юнайтед» Беном Фостером, и он предпочитает говорить с тобой о велоспорте, а не о футболе. Он катается на шоссейном велосипеде по нескольку часов в день, дружит с гонщиком Team Ineos Тао Геогеганом Хартом, который, в свою очередь, является большим фанатом «Арсенала», а его канал на YouTube называется Cycling GK.
Опять же, все это работает на него. Будучи футболистом, он получил три травмы крестообразных связок. Он не мог поддерживать себя в форме с помощью бега. Велоспорт не только помог ему пройти многочисленные реабилитации, но и позволил упорно тренироваться после выздоровления. Когда профессиональный футбол для него закончится, он будет мечтать о том, чтобы покорить большие подъемы в Альпах, проехать отрезки Джиро д'Италия и принять участие в эпической гонке в США под названием Unbound Gravel, где, как кажется, нужно проехать на велосипеде по грунтовым дорогам 322 км, нести всю еду и воду на себе и спать в кустах, что является практически худшим способом провести выходные, который я могу себе представить, и именно такую вещь Тони Пулис хотел бы включить в нашу предсезонную подготовку в «Стоке», если бы кто-то рассказал ему об этом.
Фил Невилл? Он был великолепен в крикете, капитан школьной сборной Англии, выбранный в команду «Ланкашир Секонд» в возрасте 15 лет, гарантированный будущий стартовый игрок сборной Англии, если бы ему не помешал Класс '92. Если вы не хотите верить мне на слово, спросите Фредди Флинтоффа, который был в «Ланкашире» в группе на год младше него. Фред наблюдал за тем, как он набирал сто очков в большинстве матчей, открывая боулинг и разрывая верхний строй соперников, и назвал его «гением крикета», который мог бы стать таким же, как Рики Понтинг или Сачин Тендулкар в Англии. Есть еще Джеймс Милнер, игравший в крикет за школу Йоркшира, хотя Джеймс мог бы стать профессионалом примерно в десяти разных видах спорта, и мой бывший товарищ по «Тоттенхэму» Майкл Доусон, который несколько лет назад встречался со Стюартом Броадом в сети и, судя по всему, впечатлил всех присутствующих своими ударами с форхенда, отбитыми клюшкой по земле. Алекс Окслейд-Чемберлен проходил просмотр в команде «Хэмпшир», а бывший нападающий сборной Италии Кристиан Вьери до сих пор одержим игрой, так как вырос в Австралии и ходил на тестовые матчи на стадионе «Сидней Крикет Граунд».
Гари Линекер? О еще один из выдающихся крикетистов среди школьников, но мне он больше запомнился тем, как в 1986 году он и Марк Лоуренсон готовились к финалу Кубка Англии, играя в снукер на BBC. Это были времена, когда телевизионные репортажи о большом дне начинались сразу после того, как ты позавтракал, что было идеальным вариантом для одержимых футболом и постоянным кошмаром для телережиссеров, которым ежегодно приходилось находить новые трюки, чтобы заполнить пустые часы до начала матча. Можно понять, о чем они думали с Линекером и Лоуро, которые явились на съемки в полном олдскульном снукерном облачении в жилетке и галстуке-бабочке, и обоим было очень комфортно на огромных свободных гектарах полноразмерного грифельного стола для снукера. Даже сейчас, пересматривая видео на YouTube, поражаешься уровню исполнения ударов — длинные шары Линекера, изобретательная подстраховка Лоуренсона, — а также завиткам и челкам соответствующих причесок в стиле маллет игроков. Видно, что долгие часы, проведенные Линекером со своим другом Вилли Торном, принесли свои плоды: он выигрывает задиристый первый фрейм и делает хрестоматийный брейк во втором, когда судья назначает ему фол, когда на его счету уже 40 с лишним очков, а оставшиеся красные маняще разбросаны по сукну. Я бы, например, очень хотел, чтобы это событие вернулось и стало традиционным занавесом для финала Кубка, с участием озадаченных иностранных игроков, которые никогда не слышали о снукере, не говоря уже о том, чтобы взять в руки маленький кубик синего мела. Дамы и господа, Тиаго Алькантара выходит на брейк против Кая Хаверца...
Это гламур, за которым гоняются спортивные игроки в наши дни. Забудьте о драмах в «Крусибле» или конференц-центре «Уэмбли». Это «Лос-Анджелес Лейкерс» на «Crypto.com Арена», это «Нью-Ингленд Пэтриос» на «Джиллет Стэдиум». Когда НБА и НФЛ приезжают в Лондон, в толпе собирается половина Премьер-лиги. Мы прошли долгий путь от Клайва Аллена, завершившего свою легендарную карьеру нападающего в КПР, Шпорах, «Манчестер Сити» и других командах, до кикера «Лондон Монархс» в НФЛ Европа, иногда сталкивающегося с бывшим крайним защитником сборной Шотландии по регби Гэвином Гастингсом, играющим на той же позиции за шотландскую команду «Клэйморс». Вторая карьера Клайва до сих пор вызывает у меня недоумение: в то время как Гэвин привык с силой запускать мячи между штанг, Клайв был прирожденным игроком штрафной, завершителем высочайшего класса. Если бы роль кикера заключалась в том, чтобы подталкивать отскочивший мяч за линию с шести метров, Клайв нашел бы свое идеальное призвание. Вместо этого он пытался делать именно то, чего не делал на протяжении всей своей первой карьеры: наносить удары под перекладину. Тебе не нужен Клайв в этой роли. Это не территория Дефо или Пиппо Индзаги. Тебе нужен Бекхэм, Де Брюйне — пингер, силач. Ты хочешь, чтобы Дэвид Джеймс выбивал псевдо удары от ворот в пасмурное небо.
А затем мы переходим к Гранту Холту, герою «Кэрроу Роуд», самому определению настоящего британского центрфорварда. Когда я впервые узнал, что Грант после своей кочевой футбольной карьеры (586 матчей, 193 гола) стал профессиональным рестлером, меня это взволновало и озадачило одновременно. Потом я нашел эти кадры в Интернете, и мой разум был потрясен до такой степени, что единственными словами, которые я мог произнести во время просмотра, были такие:
«О Боже!»
«Нет, его избивают...»
«Кто эти люди?»
«Я не могу этим насытиться...»
«Интересно, никогда раньше не видел борца в футболке — о, да они же в него двумя ногами!»
У меня было так много вопросов. Как он в это ввязался? Сколько WAW платит тебе, когда ты подписываешь с ними профессиональный контракт? Что именно представляет собой Мемориальный трофей Крашера Мейсона, который он, похоже, получил после того, как стал последним человеком, стоящим на ногах в Королевской битве на 40 человек в 2018 году?
Я оказался в совершенно новой для меня части интернета — Cagematch.net. И там, в записи от 22.09.18, я прочитал следующий великолепный, бессмысленный, поэтический абзац:
Королевская битва: Грант Холт побеждает Адди и Бэттлкэта КЛ и Биг Дэйва и Биг Джо ФХ и Брэда Таннена и Брэндона Иннеса и СиДжея Сильвера и СиВи Дэвиса и Дансинг Деймо и Диллона Слэйда и Динамо Грея и Эдди Тейлора и Илая и Джейдена Доквра и Джейсона Кросса и Джейсона Дигби и Джонни Сторма и Карла Крамера и Кигана и Косту K и Малика и Марко Маринелли и Милки О'Хагана и Онкара Сингха и Опи Джексона и Окса Мейсона и Пэдди Таггарта и Пола Тиррелла и Фила Пауэрса и Принца Блума и Ренегата и Рики Найта-младшего и Ришпала Сингха и Райана Ричардса и Сэма Мандалина и Стивена Уиллетта и Свита Сараю и Парамедика.
Ты можешь оставить себе титулы Премьер-лиги. Ты можешь оставить себе и «Сентрал Кост Маринерс», и Unbound Gravels, и чемпионате мира по гольфу на льду Drambuie. Пока ты не одолеешь Бэттлкэта КЛ и не выйдешь из игры, пока не справишься в один день с Милки О'Хаганом и Онкаром Сингхом, пока не посмотришь в глаза Ренегату и Парамедику и не отступишь ни на миллиметр — только тогда ты сможешь по-настоящему назвать себя спортивным королем.
Не для Гранта-баловня. Не для того, чтобы Грант легко вошел или вышел.
В то время он сказал журналистам: «Я подумал, почему бы мне не сделать это как следует за год и не подготовиться к шоу? Я не хотел быть кем-то, кто стоит на настиле ринга, заходит, бьет кого-то, а они говорят: «О да, этот футболист»».
«Я хотел узнать, как все устроено, что происходит. Я хотел приложить к этому заслуженные усилия. Если бы я знал, чем занимаюсь сейчас, и люди могли бы научить меня бороться, когда я был ребенком, я бы занялся этим еще до футбола».
Грант всегда любил борьбу, о чем вам могут рассказать бывшие центр-хавы всех английских дивизионов. И как только он сделал шаг вперед, он стал общаться с легендами WWE своего детства: Миком Фоули, Билли Ганном, Хардкором Холли.
«Это было дико, — говорит он. — Я помню, как забирал Билли Ганна из аэропорта, одного из моих кумиров с детства, а он лежал и спал в моей машине, с кольцом Зала славы WWE. Какой же он был замечательный парень — просто потрясающий».
Впечатляет, не правда ли? И вот мы подошли к человеку, который, возможно, забрался в пещеру боли дальше всех из бывших футболистов: Кертису Вудхаусу.
Я запомнил Кертиса как жесткого/погранично опасного полузащитника, игравшего в жесткой/погранично опасной команде Нила Уорнока «Шеффилд Юнайтед», команде, которая с радостным наслаждением разбрасывалась ударами, тумаками и откровенными провокациями. Когда-нибудь мой ахилл забудет атаку, которой он подвергся от Пола Девлина у углового флажка в середине зимнего вечера, но не сейчас. Я также помнил, что у Кертиса был талант — его вызывали в сборную Англии до 21 года вместе с Фрэнком Лэмпардом и Майклом Кэрриком, к нему присматривались несколько больших клубов, пока травмы и недисциплинированность не помешали ему — и я знал, что он занимался боксом. Я просто не понимал, насколько он стал хорош.
Речь идет не о нескольких поединках с участием знаменитостей. Мы говорим не просто о любительской сцене. Кертис не просто стал профессионалом. Всего к своему 28-м бою он стал чемпионом Великобритании в полусреднем весе. И он как следует пострадал, чтобы достичь этого.
«Я был таким наивным, — сказал он газете Independent. — Меня избивали 14-летние подростки. Я помню, как сидел на краю ринга и думал: «Боже мой, неужели ради этого я бросил футбольную карьеру?»».
Я бы не хотел быть боксером. Вообще-то, я уточню: я бы не хотел, чтобы меня били кулаками. Я не создан для того, чтобы меня били. Мой нос уже восстановлен, зубы — импланты. В молодости я не ввязывался в драки, а когда был футболистом, старался убегать от них, по крайней мере, когда Пол Девлин не стоял на моем ахилле. Похоже, Кертис был полной противоположностью. Сотни уличных драк в детстве, побег после тренировки с «Шеффилд Юнайтед» в спортзал, возвращение на следующий день с синяком под глазом и Нил Уорнок, готовый поставить ему еще один».
Он также разлюбил футбол, что случается чаще, чем вы думаете. Я был одним из тех, кому повезло. Футбол был хорош для меня, и я был также одержим им в тот день, когда ушел из «Бернли», как и в тот день, когда подписал свой первый контракт со Шпорами. Но я понимаю, почему другие не чувствуют того же. В детстве ты играешь в футбол, потому что это весело. Когда это твоя работа — когда от твоей работы зависит работа других людей — это совсем другое чувство.
Кертис переехал в Бирмингем, в Питерборо, в Халл. Он прибавил в весе. Когда он дебютировал в боксе в сентябре 2006 года, ему пришлось сбросить почти 13 кг с момента последней игры в футбол за команду «Гримсби Таун». Возможно, ему не следовало побеждать в тот вечер. Ни опыта, ни кошелька, все еще сырое. Но в финальном раунде он дважды отправил соперника в нокдаун, выиграв по очкам, и был готов идти дальше.
«Если бы у меня снова было время, я не уверен, что сделал бы все это снова, — говорит он. — Это был очень трудный путь со множеством мрачных моментов».
«Потеря отца стала настоящим поворотным моментом. Последнее, что я сказал своему отцу — это обещание выиграть титул чемпиона Великобритании. Я не мог допустить, чтобы последнее, что я сказал отцу, было ложью».
Комок в горле? У меня-то точно. Мой отец был рядом со мной на протяжении всей моей футбольной карьеры — встревал против фанатов «Джиллингема» на «Пристфилде», когда они дразнили меня, еще совсем маленького в КПР, приезжал на «Энфилд» на каждую игру, которую я играл за «Ливерпуль», проводил лучшее время своей жизни в Баден-Бадене во время чемпионата мира 2006 года. Надеюсь, ему этого тоже хватило, потому что я ни за что не смогу пообещать ему, что стану британским чемпионом в чем-то другом.
Ни в гольфе, ни в велоспорте, ни в рестлинге. И ни в чем-нибудь связанном с конным спортом, потому что все, что я когда-либо имел дело с лошадьми, было просто катастрофой. Все началось с того, что во время первых приключенческих каникул PGL [Ведущий в Великобритании поставщик курсов активного отдыха и каникул для школ, колледжей, молодежных групп и отдельных детей и подростков, прим.пер.], куда меня отправили еще ребенком, мы в первый же день отправились в поход на пони, и, поскольку мой рост уже приближался к 201 см, мне дали самую большую лошадь в Англии. Все остальные дети на пони, а я возглавляю процессию на массивном жеребце, похожем на пугало, привязанное к шайрской лошади. Это продолжалось и во взрослой жизни: Эбби сказала мне, что это была ее мечта — прокатиться на лошади по пляжу, я, как любящий муж, все организовал, Эбс и ее лошадь мягко рыскали по мелководью, мою спугнула агрессивная чайка и она припустила, как ракета, а я вцепился в ее шею и кричал о помощи.
В этом и заключается особенность лошадей. Они такие непредсказуемые. Такие сильные. Трудно доверять им. Когда пришло время снимать рекламу для букмекерской конторы, в которой мне пришлось забираться на другую лошадь, я попросил дрессировщика успокоить меня. Эта лошадь безопасна? Не понесет ли ее? Неужели я снова буду выглядеть как пугало?
Не волнуйтесь, сказали они мне. Он милый парень. Самый спокойный в конюшне. Вы прекрасно проведете время.
И вот и всё. Я перекинул одну ногу через седло, какой-то невидимый сигнал был послан от жокея к лошади, и самая спокойная лошадь в конюшне взбесилась. Когда мы неслись по двору, лошадь ржала, а я кричал, я дал торжественную клятву. Футболист однажды, футболист навсегда. Я уже достиг своего Эвереста. И сделал это пешком.
Приглашаю вас в свой телеграм-канал, где только переводы книг о футболе и спорте.
Если хотите поддержать проект донатом — это можно сделать в секции комментариев!
