Питер Крауч. «Каково быть экс-футболистом». Актеры
У каждого найдется свой любимый момент драматического действия с участием Винни Джонса. Возможно, это примечательная сцена с дверью машины в фильме «Карты, деньги, два ствола», когда его герой Большой Крис теряет самообладание, что не заканчивается ничем хорошим. Возможно, это сцена с захватом паба в фильме «Большой Куш», когда его персонаж Тони «Пуля в зубах» умудряется не потерять самообладание, но при этом кажется, что он очень близок к тому, чтобы таки сделать это, что также не закончится ничем хорошим. Может быть, это что-то из ремейка «Костолома» или «Угнать за 60 секунд», или его роль Джаггернаута, бегающего по стенам в «Людях Икс: Последняя битва».
Мой? Ранние фрагменты финала Кубка Англии 1988 года между «Уимблдоном» и «Ливерпулем», когда он выстраивается перед своим опекуном Стивом Макмахоном и идет на него таким жестоким единоборством, что Большой Крис становится похож на леденцовую леди. Это не подкат, потому что мяч уже давно покинул место действия. В то время его называли редуктором, поскольку после его приема у тебя снижался аппетит к игре, а также длина твоих конечностей могла быть не такой, как за несколько мгновений до этого.
Поскольку на дворе 1988 год, и в самом начале матча судья Брайан Хилл назначает свободный удар, не более. И поскольку это великолепный театр, то последовало и продолжение: сначала на «Уэмбли» в тот день, когда слово «Mayday» [Международный сигнал бедствия, передаваемый по радиотелефону, аналогичный СОС, но дословно переводится как «Майский денек», прим.пер.] не только хронологически верно, но и отражает то, что я бы кричал, если бы играл, а затем снова на «Энфилде» в начале следующего сезона, когда Макмахон решает отомстить, о чем он явно подумывал с тех пор.
Это еще более плохое единоборство? Вполне возможно. Винни даже не замечает, что именно так и планировал Макмахон. Он поворачивается, чтобы пробить головой, и тут Макмахон — или, по крайней мере, вздернутые шипы Макмахона, проходящие прямо через его колено, голень и все остальное, до чего он может дотянуться.
Он мог бы переломил меня пополам. В наши дни игрока унесли бы на носилках, а его обидчика дисквалифицировали бы на полсезона. А тогда? Винни вскакивает на ноги. Позже ему придется наложить восемь швов на ногу, а синяки останутся на несколько недель, но ему все равно. Как и рефери, который решил, как ни странно, сказать Джонсу, чтобы он вставал и продолжал. Быстро разыгранный штрафной удар, и мы снова начинаем. Вот что меня щекочет: все это длится около трех секунд. Говорят, что великая драма никогда не устаревает. Я просматриваю этот момент еженедельно, и он все еще доставляет мне столько же удовольствия, как и тогда, когда я увидел его в первый раз.
И вот, когда я начал размышлять о футболистах, перешедших в актерскую профессию, Винни стал очевидным выбором. Конечно, широта его ролей не так уж велика. В большинстве фильмов он играет как бы завышенную версию своего футболиста, но у него это очень хорошо получается, а большинство актеров в основном играют одну версию себя большую часть времени. Можете ли вы вспомнить романтическую комедию с Джейсоном Стэтэмом? Вы уже видели Бенедикта Камбербэтча в роли крутого гангстера? Вполне. И мне также нравился Винни как игрок. Я наблюдал за ним в «Челси», я наблюдал за ним в КПР. Он умел играть, когда хотел. Мне нравится гол, который он забил во время своего второго пребывания в «Уимблдоне», на выезде против «Арсенала», где он отпраздновал удачно забитый мяч, сказав всем своим товарищам по команде, чтобы они успокоились. Это присутствие в момент хаоса, это спокойствие среди бури. Это актерская игра, дорогуша.
Я поискал в телефоне номер Винни. И тогда я вспомнил о нашем неприятном обмене мнениями в прошлом году, когда я написал ему сообщение о том, что хочу, чтобы он принял участие в своем подкасте. Мы организовывали церемонию вручения наград, которая отмечала лучшие достижения в искусстве залезания под кожу, но, поскольку она проходила на BBC, наша первоначальная идея назвать ее «Залезальщики» не получила зеленого света, а вторая идея — ребрендинг в «Лизальщики» — провалилась, когда кто-то указал, что такая уже существовала в качестве ежегодной премии британской порноиндустрии. Все это означало, что я представил их Винни — и всему миру — как «Застенчики», что поначалу смутило его, но не настолько, насколько меня смутил последовавший за этим обмен сообщениями в WhatsApp.
Я начал достаточно ярко. Просьба о быстром звонке, возможно, 30-секундное видеосообщение.
Привет, приятель, как тебе такое? Сегодня вечером ты получил награду за жизненные достижения!
Ответ Винни был мгновенным.
Приятель, я на съемках, и я не буду этого делать, я попрошу своих людей позвонить твоим людям, чтобы мой парень позвонил твоему парню и договорился.
Этот случай оставил меня в легком недоумении. В какой-то момент его послание показалось, что он говорит о том, что не сделает чего-то. Несколько мгновений спустя он, похоже, обещал позвонить. Будем позитивными, подумал я. Воспользуемся этой возможностью. Я свяжу его с нашим продюсером.
Приятель, не беспокойся. Надеюсь, все ок. Если бы они могли позвонить Джорджу в любое время сегодня вечером, это было бы замечательно.
Вот тут-то все и пошло наперекосяк.
Было бы замечательно, если бы ты прочитал мое сообщение должным образом.
Когда ты читаешь подобный текст от такого человека, как Винни Джонс, очень трудно не услышать, что это сказал Большой Крис. Очень трудно не запаниковать, как трое стрелков в сцене в пабе с Тони «Пуля в зубах». Часть этой паники видна в моем ответе: два эмодзи со слезами и смехом и три слова, которые были одновременно констатацией факта и мольбой о пощаде.
Я не понял.
К счастью, Винни оказался рядом, чтобы все прояснить.
Приятель, я не подкаст под увеличением, горошина в стручке или еще в каком-либо гребанном отсеке, я просто не такой, приятель, надеюсь, все пройдет хорошо, и скажи Джорджу, чтобы он побеспокоил какого-нибудь другого хрена, который находится в его гондоле. Джонси.
Там есть что расчехлить. Мне понравилось, как он играет со словом «pod» [Эти слова «под», «стручок», «отсек», «гондола», прим.прим.], придавая ему разное значение; понравилось постепенное нарастание ругательств. Мне нравится, что он всегда оставляет пробел перед запятой. Больше всего мне понравились слова «надеюсь, все пройдет хорошо» и подпись «Джонси», потому что и то, и другое указывало на дружеские отношения — улыбку, связь между нами, которая не приведет к тому, что он появится у моей двери, чтобы пригласить меня выйти и обсудить все еще разок.
Все это послужило основой для моего ответа. Во-первых, простое эмодзи «большой палец вверх». Винни, я понимаю. Затем тот же самый пункт, изложенный настолько четко, насколько я мог его сформулировать.
Я скажу Джорджу, чтобы он отвалил, и сам сделаю то же самое.
Надеюсь, теперь понятно, почему я решил не связываться с Винни для этой книги. Вместо этого я ограничусь кратким перечислением его других экранных заслуг за последние годы, чтобы подчеркнуть, как может работать такой переход из середины в центр сцены. В казахстанском фильме «Ликвидатор» он играет элитного наемного убийцу, но его ловко сделали немым, чтобы обойти сложный казахский языковой барьер. Это и венгерский фильм «Волшебные ребята» в 2012 году, и озвучивание пса Фредди в «Мадагаскаре 3: [Самые разыскиваемые в Европе]». Совсем недавно он участвовал в качестве вулкана в третьем сезоне австралийской версии шоу «Маска», но, к сожалению, Винни стал первым участником, которого исключили.
Помимо Винни, меня не удивляет, что футболисты могут рассматривать актерство как вторую карьеру, ведь большинство из них в значительной степени занимались этим в своей первой карьере. Кто-то коротко дергает тебя за футболку, и ты падаешь, как Уиллем Дэфо во «Взводе». Другого игрока хватают за футболку, никого не удаляют, а ты изображаешь возмущение, как будто в дверь твоего Range Rover залез Большой Крис. Все подделано. Ничто не реально. Ты играешь роль, и эта роль — угрюмый придурок, но это нормально, потому что ты делаешь это настолько инстинктивно, что вживаешься в каждый аспект персонажа. Футболисты стали бы сенсационными статистами. Идет съемка военного фильма? Нужны солдаты, которые выглядят так, будто их подстрелили, но при этом в них не стреляют? Возьмите несколько парней из Серии А и оденьте их в боевую форму. Приведите Давида Луиса. Приведите Луиса Суареса. Конечно, они будут дорого стоить, но конечный вариант будет невероятно реалистичным. Вызовите Ривалдо, посмотрите, как ему в колено попадает осколок, и он падает, как будто ему проткнули глаз.
И все же это не всегда срабатывает. Бывший полузащитник «Арсенала» Эммануэль Пети должен был стать тем самым. У него была манящая улыбка, тлеющий французский акцент, волосы, которые были одновременно экспериментальными и пышными. Будучи игроком, у него была одна из лучших кричалок середины девяностых, в котором после слов «блондинка» и «быстрая» была отсылка к печально известному порнофильму, который, вероятно, получил награду за пожизненные достижения на «Лизальщиках».
Потом ты видишь его в эпизодической роли в сериале «Чисто английское убийство», и он там лажает. Эпизод называется «Рождественская звезда»; его задача — прийти в больницу и предложить женщине, находящейся в коме, поддержку, а также букет цветов и футбольный мяч с автографом «Арсенала». Подчеркнем: это даже не Винни в роли немого казахского киллера. Он играет полузащитника «Арсенала» Эммануэля Пети. Он мог бы просто зайти в больницу, и этого было бы достаточно. Вместо этого он теряет даже возможность быть самим собой. Просто войти в комнату с цветами и футбольным мячом.
Французский акцент не помогает. Сейчас смотришь, и трудно понять, что он говорит. Он шепчет, как будто так поступил бы настоящий Эммануэль, и выглядит испуганным, как будто встреча с полицейским констеблем — последнее, что он ожидал увидеть на съемочной площадке долгоиграющего сериала.
«Это кто-то там кто-то, мой личный агент».
Это его первая реплика. Мы не знаем имени личного агента. Я смотрел эпизод семь или восемь раз, и там нет ни одного звука, похожего на имя. Примечание для консультанта по сценарию: возможно, он мог бы обойтись просто словами: «Это мой агент».
Полицейский выглядит впечатленным. В конце концов, он стоит напротив человека, который в один и тот же год выиграл Премьер-лигу, Кубок Англии и Кубок мира. Эммануэль? Он отвечает своим фирменным шепотом, на этот раз разбивая свою реплику на три случайные части, произнесенные все тем же шепелявым монотонным голосом.
«Как она. Как ее зовут. Лаура».
Я не знаю, сколько дублей они сделали. Вполне возможно, что у режиссера было мало времени. Когда вы снимаете сериал, который выходит три раза в неделю, должен наступить момент, когда вы просто должны подумать: «Ну и хрен с ним, у меня еще есть съемки на улице, которые нужно сделать до наступления темноты, вот этим и займусь».
И Ману продолжает, превращая вопросы в утверждения, превращая живое лицо в камень.
«Вы поймали человека, который сделал это с ней».
Затем следует строка, не имеющая смысла. Я не могу разобрать ни одного слова. Он мог сказать: «Бедные работники», возможно, в качестве комментария к условиям работы персонала NHS [Национальная служба здравоохранения Великобритании, прим.пер.] в отделении. В равной степени это звучит как «Налей Рабогам». Это напиток? Это французский язык, дань уважения приятелю по имени Рабоги? Есть вероятность, что он действительно скажет: «Наливай, всем нам», но зачем ему это говорить? Теперь ты чувствуешь глубокую симпатию к режиссеру. Он сказал «да пошло оно» в одной реплике, теперь он говорит это всей сцене.
Тебе также жаль копа, который явно не понимает, о чем идет речь. Он благоразумно предпочитает не отвечать, хотя и не может не выглядеть озадаченным. Вместо этого он стучит в дверь больничной палаты, где лежит больная женщина, и Ману вваливается следом.
«Если вы хотите, чтобы я поговорил с ней, я поговорю».
Зависит от того, собираешься ли ты произносить слова, Эммануэль или просто издавать звуки. Но, по крайней мере, это последнее, что он говорит на камеру. Выздоровела ли женщина? Я не уверен. Надолго ли задерживается ее посетитель? Мы не знаем, потому что режиссер обрывает кадр, прежде чем мы успеваем увидеть, как Эммануэля переигрывает человек в коме.
Как такое произошло? Я могу понять, что продюсеры сериала хотели видеть в нем футболиста, даже если больница Сан-Хилл должна была находиться в Ист-Энде, а значит, игрок «Вест Хэма» был бы более реалистичным. Но раз уж они решили выбрать «Арсенал», то почему бы им не выбрать игрока, который бы более естественно вписался в приземленную лондонскую эстетику шоу — Пола Мерсона, Рэя Парлора, Тони Адамса? Пети — гламурная кошечка. Он не смотрит ITV в семь вечера в пятницу. Он никогда не видел, как старший инспектор Фрэнк Бернсайд спускает голову информатора в унитаз. Я мог представить себе только один сценарий: кто-то из участников шоу сталкивается с Пети в хэмпстедском бистро, короткая беседа, лесть в духе: «Ману, ты был бы тем самым, почему бы не заглянуть на съемочную площадку?».
Оказалось, что я был отчасти прав. Оказалось, что я сильно ошибался.
«Они спросили меня, не хочу ли я принять участие в шоу в качестве гостя, а поскольку я очень любил «Друзей» и всех приглашенных звезд, которые появлялись в этом шоу, я подумал, что в «Чисто английском убийстве» будет то же самое, поэтому я сказал: «Да, без проблем, я соглашусь»».
Благослови тебя Господь, Ману. Первый человек, который спутал шоу с участием Дженнифер Энистон с шоу с участием Тоша Лайнса.
«Звучало так, будто я шепчу, потому что я очень нервничал перед камерой».
Ах-ха! Все начинает обретать смысл. Даже несмотря на то, что почти каждая большая игра Ману проходила на камеру, каждое его послематчевое интервью. Гол, который он забил в финале чемпионата мира 1998 года против сборной Бразилии, по телевизору увидели более миллиарда человек по всему миру. Тем не менее, мы движемся дальше.
«Они так и не позвали меня на вторую роль, и моя возможная голливудская карьера на этом закончилась».
Это отличное использование слова «возможная». А почему бы Эммануэлю не мечтать о большом? Кира Найтли однажды снималась в сериале «Чисто английское убийство». И Джеймс Макэвой, и Дэвид Теннант, и Шон Бин, и Рэй Уинстоун, и Рассел Брэнд. Это было время, когда мир кино смотрел на мир футбола и видел деньги. Он видел, как ему показалось, плененную аудиторию, которая только и ждет, чтобы ее использовали. У нас были фильмы «Гол!», по крайней мере один из которых я видел в кинотеатре, где парень из Мексики, живущий в Лос-Анджелесе, попадает сначала в «Ньюкасл», а затем в мадридский «Реал», забивая решающие мячи в каждой большой игре, в которой он принимал участие. В фильме «Штрафной» Бин добивается схожих ощущений, празднуя победный гол скольжением на коленях, а бывший герой «Шеффилд Уэнсдей» Мел Стерланд каким-то образом оказывается в роли капитана «Шеффилд Юнайтед».
Во всех этих фильмах было одно и то же предположение: если вы снимаете фильм о футболе, его будут смотреть футбольные фанаты. Это предположение имело ряд огромных критических недостатков, и не в последнюю очередь то, что реальный футбол настолько захватывающий и непредсказуемый, что он всегда будет намного более захватывающим, чем все, что написано в сценарии. Есть и языковые промахи, когда режиссер, который смотрел футбол лишь случайно, настаивает на введении ряда катастрофических терминов, таких как «переодевалка», «франшиза» и «фанатики». Более того, существует пропасть между навыками актера, изображающего приличного футболиста, и настоящим приличным футболистом. Можно быть отличным игроком, как и актером. Можно стать лучшим актером-футболистом, которого ты знаешь. По сравнению с профессиональным игроком ты все равно будешь выглядеть ничтожеством. Твои касания, твое телосложение, даже то, как ты бежишь. Все будет не так.
Поэтому лучше работать наоборот. И, возможно, лучше всего это сработало с парой соотечественников Эммануэля, начиная с того, кто играл сразу за ним в центре обороны, когда Франция выиграла Кубок мира в 98-м. Франк Лебёф произвел на меня впечатление с того момента, как подписал контракт с «Челси» за два года до этого. Поскольку он был французом, он инстинктивно казался гламурным, несмотря на то, что его имя переводится как что-то из сиквела «Карты, деньги Франк — бычара». Я наблюдал за ним на «Стэмфорд Бридж», он прогуливался так, как никогда не прогуливались центральные защитники. Мне нравилось, что его прозвище, данное товарищем по команде Деннисом Уайзом, было «CD-Голова», из-за заметной линии на его бритом затылке, которая напоминала Деннису канавку для вставки на проигрывателе компакт-дисков.
Я слышал, что Франк стал актером, но никогда не видел его ни в одной роли. Я полагал, что все обошлось как с Пети — то тут, то там, и я понял, что в конечном итоге это неосуществимый план. А потом мы с Эбби были в кинотеатре, смотрели байопик о Стивене Хокинге «Вселенная Стивена Хокинга», и началась сцена с лысым мужчиной в белом халате, и вдруг я кричу Эбби: «Это Франк Лебёф! ЭТО ФРАНК ЛЕБЁФ!»
Сцена была короткой. И вот, что ответила Эбби. «Ты сбрендил».
Но я не мог оставить это без внимания. Даже когда Эдди Редмэйн продолжал демонстрировать свое мастерство на экране, я продолжал яростно шептать Эб на ухо.
«Это точно Франк Лебёф! Я часто видел, как он отдавал пасы с позиции последнего защитника! Он помог команде Руда Гуллита, став идеальным щитом для Дмитрия Харина и добавив стабильности четверке защитников, в которую часто входили Майкл Даберри и Скотт Минто! Эб? Ну, Эб?»
Иногда в жизни ты сомневаешься в себе. Но я знал. Нам пришлось ждать окончания фильма. Нам пришлось ждать окончания титров, пока весь кинотеатр не опустел, кроме нас с Эбби. А затем на большом экране прокрутились слова: «Швейцарский доктор — Франк Лебёф».
Я праздновал, как Франк и Ману, наверное, после того финала Кубка мира.
«ДААА!» Танцуя вокруг Эбби, тыча в нее пальцем. «Я ЖЕ ГОВОРИЛ, ЧТО ЭТО ФРАНК ЛЕБЁФ!»
По дороге домой я гуглил все это в машине. Считать Франка таким же баловнем, как Ману, было оскорблением. Он все сделал правильно — переехал в Лос-Анджелес после завершения футбольной карьеры, учился во всемирно известном Институте театра и кино имени Ли Страсберга в Западном Голливуде, брал маленькие, дешевые роли, учился своему новому ремеслу на рабочем месте.
Признаюсь, я знаком не со всеми его работами. Я пропустил его выступление вместе с Жан-Франсуа Гарро в нашумевшей театральной постановке «Злоумышленник» в 2010 году, а также спектакль «Моя свекровь и я», хотя мне хотелось бы думать, что Деннис Уайз и Скотт Минто на них ездили. Но я заметил, что пару лет назад он участвовал в первом сезоне «Певца в маске», который является французской версией «Маски», тем самым жутко повторяя карьерный рост Винни Джонса и превращая шоу в версию «Чисто английского убийства» XXI века: если ты в нем не снимался, ты — никто. (Франк был замаскирован под павлина, если вам интересно. Отличный блеф для человека, чья голова не имеет волос уже как минимум три десятилетия).
Таков Франк. Другой галльский футболист? Король Эрик, конечно же.
Эрик делал всё. Реклама, театр, кино. Он сыграл французского посла в фильме с Кейт Бланшетт «Елизавета». Он снял свой собственный короткометражный фильм «Подари мне свою любовь». Он сыграл главную роль в фильме Кена Лоуча «В поисках Эрика», номинированном на Золотую пальмовую ветвь, и проделал огромную дыру в дьяволе в одном из моих любимых рекламных роликов Nike всех времен.
Это само определение эклектики. И все же больше всего я люблю его в промо-видео к синглу Лиама Галлахера 2020 года «Once», отчасти за то, что он делает на экране, отчасти за все то, от чего он отказывается вдали от камеры. Возможно, вы знакомы с этой историей, ведь Лиам рассказывает ее очень хорошо: как в Instagram Кантона появляется ролик с его пением под мелодию, как режиссер звонит его агенту и спрашивает, не хочет ли он сняться в клипе, как Кантона сразу же отвечает «да». Затем начинается настоящее веселье: Лиам предлагает гонорар, Эрик отказывается. Лиам предлагает ему билет на самолет и номер в отеле, Эрик говорит ему, что он сам все забронирует. Лиам в отчаянии говорит: «Мы можем принести тебе бутылку хорошего вина?» Эрик настаивает: «Я принесу свое вино...»
«Он не хотел, чтобы его встречали в аэропорту, он нанял свою машину, снял отель, принес свою еду, снялся в видео и улетел домой, — говорит Лиам. — Больше мы его не видели. Он ничего не хотел. Вот что мы называем гребаной легендой».
Это идеальное сотрудничество между артистом и артистом. Снятый одним длинным дублем, Эрик в роли некоего барона или короля, который расхаживает по своему старинному дому, прихлебывая вино, предположительно из своей частной коллекции. Он сидит за столом в халате цвета пейсли, из него выглядывает волосатая грудь, комната освещена свечами. Он подливает своему дворецкому, распахивает двери зала и танцует в другой комнате, становясь первым французом, которого можно увидеть на публике пьющим вино прямо из бутылки и отбивающим несколько аккордов на рояле. Он стряхивает с себя халат, надевает красную мантию и корону с таким блеском, который говорит обо всем том естественном мастерстве, которое он демонстрировал на поле. Он прогуливается по территории, он великолепно показывает вдаль с вершины лестницы. Шофер открывает дверь старинного Rolls-Royce, Эрик заходит внутрь. The pièce de résistance? [Куда едем?] Шофер направляется к месту водителя характерной походкой, и ты вдруг понимаешь: это Лиам! И ты вспоминаешь дворецкого в самом начале, чье лицо скрыто тенью, и вспоминаешь, как Эрик называл его «нашим пареньком», и понимаешь это во второй раз: Дворецким тоже был Лиам! Это все его молодчики!
Как я уже сказал, magnifique [С фр.: Великолепно]. И это Эрик, всегда играющий свою роль. Печально известная пресс-конференция, на которой он говорит о чайках и траулерах? Актер, находящийся на вершине своей игры, незабываемо подает свои реплики. Празднование после того, как он забил гол за «Ман Юнайтед» в ворота «Сандерленда», пируэт на поле «Олд Траффорд», перебрасывание беспомощного Лионеля Переса, а затем оглядывание обожающих его трибун, поднятие воротника, почти вызов им, Брайан Макклер, пытающийся обнять его, и Кантона, смотрящий прямо сквозь него, как римский император. Джек Николсон в «Несколько хороших парнях», Марлон Брандо в «Крестном отце» — человек на пике популярности, звезда, полностью владеющая сценой и происходящим на ней.
Конечно, я и сам играл. Чего мне стесняться. Возможно, вы знакомы с моей недавней серией короткометражных фильмов, получивших премию «Оскар», в которых я играю высокого футболиста с чувством юмора и без заметного актерского таланта. Но это только за последние несколько лет; я успел засветиться гораздо раньше, сначала в остросюжетной рекламе для Virgin Media, где мне нужно было ловко спрыгнуть с вертолета и не снести себе макушку вращающимися лопастями ротора, что для человека ростом 201 см довольно сложно, а затем в получившей признание критиков кампании «Дерни выключалку» для Carphone Warehouse. Именно в нем я шел по пригородной улице, нарочито повторяя Ричарда Эшкрофта в из видеоклипа на песню Bitter Sweet Symphony: режиссер решил сыграть против типажа, заставив меня отрегулировать вывеску на рекламном щите кинотеатра, не прибегая к помощи лестницы.
Мне нравится думать, что именно мои выступления на этой второй работе — особенно потрясающая сцена, когда я стою напротив продавца в разных футбольных футболках, — привели к тому, что Патрис Пауэр обратился ко мне с предложением работы. Кто на меня повлиял? Все очевидные, но с новой силой. Больше всего, конечно, Майкл Оуэн в его промо-ролике для Dubai Tourism, о котором я уже упоминал, но не могу не возвращаться к нему снова и снова. Я предпочитаю именно режиссерскую версию, полную десятиминутную, а не обрезанную двухминутную, потому что при каждом просмотре открываешь для себя новые нюансы. Все в нем особенное: сценарий, исполнение, тот факт, что мы вообще смогли его увидеть. Количество людей, которые должны были знать, на что это похоже, но все равно позволили этому случиться, поистине поражает воображение.
Именно в такой рекламе, ориентированной на зарубежный рынок, можно найти настоящее золото. «Манчестер Юнайтед», где Уэйн Руни читает свою реплику, намеренно отдавая дань уважения Эммануэлю Пети, где Райан Гиггз выглядит искренне испуганным, где Патрис Эвра пытается говорить, не двигая ни единым мускулом лица. Джейми Варди для туристического агентства Таиланда, где парень сидит на тайском пляже, насквозь промокший от волн, и только потом берет с песка явно сухой мобильный телефон и звонит Варди на «Кинг Пауэр».
«О, привет! Че как?»
Это первые строки Варди. Это как смотреть выступление мима или видеть, как говорит статуя.
«Не очень», — отвечает тайский парень, явно решив, что его спросили о выражении лица Варди.
В прежние времена мы бы никогда не увидели этих чудес современного кинематографа. Мы бы никогда не увидели Руни, бормочущего: «Говорят. Он — легенда», — как будто его держат на мушке. Мы никогда бы не услышали, как Варди пытается улыбнуться и одновременно произнести слово «Савади!». Нам пришлось бы ехать в Мадрид или Бангкок. Теперь, благодаря социальным сетям, мы можем наслаждаться этим, не выходя из дома.
Несколько секретов. Запомнить свои реплики всегда непросто. И таким образом, для бывших футболистов они становятся проверкой на идиота. Они разбивают все на части, как будто разговаривают с девятилетним ребенком. Когда ты превосходишь ожидания девятилетнего ребенка, они приятно удивляются. Думаю, именно поэтому меня приглашают снова: иногда я так же хорош, как 12-летний ребенок, так что я превзошел их самые смелые мечты. Можно видеть режиссера, сидящего за камерами, с пораженным выражением лица. Он ожидает худшей игры, которую он когда-либо видел, а потом я правильно повторяю три слова подряд, и он не может скрыть своего восторга.
Ну буду врать, я предпочитаю пользоваться подсказками. Эти три слова написаны крупными буквами на большом листе белого картона, прямо за камерой. Я не работаю без них, но не в больших ролях. Если хотите, чтобы я сказал четыре или более слов, я буду настаивать на специальном пункте в контракте.
В свою защиту скажу, что мне никогда не предлагали пройти обучение, чтобы делать это лучше. Это один из многих странных моментов в жизни футболиста на пенсии: почти все, что ты делаешь — ты делаешь вслепую. Внезапно ты становишься актером, и никто никогда не показывал тебе, как выглядят съемочные площадки, не говоря уже о том, как ты должен себя на них вести. От тебя ждут сценариев, камер, движущихся вокруг тебя, выхода на сцену перед сотней незнакомых людей с самыми яркими лампами в мире, светящими прямо тебе в лицо.
Никто не скажет тебе, что если ты прикрепишь к себе микрофон, то он будет воспроизводить все, что ты говоришь, всем присутствующим в комнате, пока ты его не снимешь. Однажды я сидел в тихом уголке съемочной площадки, съемки давно закончились, и начал рассказывать приятелю о сложном сценарии предыдущего вечера, когда я вернулся с шоу немного проголодавшимся и зашел поесть шашлычка. Короче говоря, я лег в постель, Эбби сказала: от тебя отвратительно пахнет, ты пукнул? Я ответил, что нет, это у меня изо рта, я съел шашлык с луком и соусом чили. И когда я закончил пересказ этой частной истории, я услышал, как группа людей в дальнем конце комнаты захихикала и уставилась на меня. На телевидении твой личный шашлычный позор недолго остается личным.
Еще большее удивление вызывает количество необходимых людей. Ты оглядываешься вокруг и думаешь: «Что вы все делаете?» В любой момент кажется, что большинство из них сидят и ничего не делают. Трудно не почувствовать, что, контролируя бюджет, ты мог бы сэкономить коммерческому отделу тысячи фунтов. Посмотрите на этого парня — он буквально ничего не сделал сегодня. Вон тот парень заварил всего пару чашек чая, да еще и сидит в наушниках. Работа другого человека, похоже, заключается в том, чтобы подойти к тебе и слегка сдвинуть прядь волос на пару сантиметров, когда режиссер вполне мог бы сказать вам: «Питер, не мог бы ты слегка сдвинуть прядь волос на пару сантиметров», и ты бы ответил: «Да, конечно, это займет у меня около секунды».
Почему так много дублей? Это еще один аспект, который меня озадачивает. Ты все хорошо делаешь, как ты думаешь: мы справились, можно двигаться дальше. А они говорят тебе: «Спасибо, это было прекрасно, давай сделаем это еще 15 раз». Если ты имеешь дело с одним из великих характерных актеров — если это Ди Каприо, возглавляющий кампанию «Дерни выключалку», или Том Харди, рассказывающий тебе о новой сделке по накоплению денег перед Челтенхемским фестивалем — я могу это понять. Можно получить тонкие различия между 15 дублями. Но не от футболиста. Там не будет особо разницы в настроении. Все будет одинаково.
Всякое случается, и никто не знает, почему. Для второй серии отличного футбольного кроссовера Apple TV «Тед Лассо» продюсеры попросили меня, Тома Фордайса и Криса Старка записать по одной реплике, чтобы персонажу Нейта казалось, что он слушает разговор о себе на подкасте Питера Крауча. Нам прислали ссылку для звонка в Zoom, познакомили с продюсером. Мы вели светскую беседу, каждый говорил свою реплику. Каждый из нас произнес свою реплику еще 15 раз, одинаково. «Отлично», — сказал продюсер. «Без проблем», — сказали мы все. «Просто передайте нам эти аудиофайлы, когда будете готовы», — сказал продюсер. «О чем вы, ради Бога, говорите?» — спросили мы.
Оказалось, они думали, что у нас есть какой-то способ записывать себя. Оказалось, что они как бы предполагали, что мы это сделаем, не спрашивая об этом. Скажу честно, было неловко. Будучи профессионалами, мы смогли перезаписаться позже. У меня было семь слов. Я даже не пользовался подсказками.
И так далее. Недавно мне предложили главную роль в ситкоме, который должен был рассказывать об отставном футболисте по имени Питер Крауч, который женат на женщине по имени Эбби Клэнси. У типа меня был бы агент. Типа я пытался поступить на актерский факультет.
Мне понравилось. Поддельный документальный фильм с элементами «Офиса» и «Путешествия» Стива Кугана и Роба Брайдона. Сценарии были отличными, их написали Джеймс Кейлер и Стив Лоуренс, с которыми я уже работал над Sport Relief. Один из эпизодов назывался «Ешь, молись, люби» и предполагал, что я отправлюсь в спа-путешествие, чтобы случайно присоединиться к культу. Последняя строчка в анонсе останется со мной надолго: «Сможет ли Краучи сбежать, прежде чем его убьют?»
Возможно, я еще сделаю это. Как показал Винни, и Эрик, и Франки Бычара, футбол может привести тебя практически куда угодно. Ты просто должен принять это. Много раз, на глазах у множества людей.
Приглашаю вас в свой телеграм-канал, где только переводы книг о футболе и спорте.
Если хотите поддержать проект донатом — это можно сделать в секции комментариев!
