9 мин.

Томаш Губочан: «Родители гордятся тем, что я играю за «Зенит»

4 k

Главным открытием сезона в составе «Зенита» стал Томаш Губочан. Пару месяцев назад словацкий защитник рассказал Денису Романцову о любви к сноуборду, учителях русского в Питере и походах в Янтарную комнату. — В юности я обожал сноуборд, — вспоминает Губочан в разгар суровой даже по питерским меркам зимы. — Часто носился в горах с друзьями и родителями, но сейчас не могу себе этого позволить. Слишком велик риск травмироваться. Но честно скажу — иногда жутко хочется вый¬ти на снег и промчаться вниз на доске. Сноубордист в отставке Томаш Губочан тщательно обдумывает всякий ответ, бережно проговаривает слова и не заканчивает предложение, пока не подберет самую точную формулировку. Словак в Питере пятый год (среди зенитовских легионеров он второй старожил после Ломбертса), но до сих пор скромно оценивает свои языковые познания. — Я бы не сказал, что так уж здорово говорю по-русски. Немного лучше, чем по-английски, но все равно. Когда я пошел в школу в Жилине, русский там уже не преподавали, поэтому учить его я начал после перехода в «Зенит». Ну то есть как учить… Уроков я не брал, но у меня были хорошие учителя — Камил Чонтофальски и Радек Ширл, сразу взявшие меня под опеку. Они переводили незнакомые слова, я запоминал, постепенно начинал все понимать и говорить сам. Учителей Томаша давно проводили из «Зенита», но от одиночества словак не страдает. В Питере у него куча друзей, большинство из которых даже не связаны со спортом. Губочан признается, что не очень-то вхож в чехословацкую общину Санкт-Петербурга, общается в основном со здешними, а ближе всего сошелся с Виктором Файзулиным. — Мы почти одновременно пришли в «Зенит». Болтали, проводили вместе свободное время, потом Файзулин перебрался в загородный дом неподалеку от нашей базы в Удельной, где живу и я, и мы стали еще и соседями. Когда питерский стаж Томаша был еще не столь внушителен, а его позиция в основе — не такой устойчивой, почти на каждый домашний матч к нему приезжал отец. Губочан-старший специально договорился со своим работодателем о переводе в Финляндию, чтобы иметь возможность регулярно навещать сына. — Родители гордятся тем, что я играю за «Зенит». Это в Словакии вообще считается очень престижным — еще со времен Чонтофальски и Шкртела. Когда меня спрашивают, куда бы я хотел отправиться после «Зенита», я всегда отвечаю, что мне очень нравится эта команда и никуда уезжать я не планирую. Но вообще в детстве мне был по душе английский чемпионат. Скорость, жесткость — это по мне. Сейчас родители Томаша снова живут вместе в Жилине — из-за кризиса им с трудом удалось сохранить работу, и о разъездах речи больше не идет. К тому же присмотра требует младший сын — ему 17, и он занимается футболом в той же спортшколе, в которой учился Томаш. — В школе мы чем только не занимались — и теннисом, и хоккеем. Лед нам был особо и не нужен, просто бегали по снегу с клюшками. Но я с раннего детства был одержим футболом и другими видами спорта занимался для общего развития. В седьмом классе меня взяли в «Жилину», и с тех пор для меня есть только один вид спорта. Занятия футболом на родине Штястны, Бондры и Госсы не сулили в 90-е светлого будущего. Иконой словацкого футбола слыл Петер Дубовски, отсидевший пару лет на скамейке «Реала», а сборной оставалось лишь завидовать чехам, рубившимся с немцами в финале Евро-96. — Ширл близко дружил с Петром Чаянеком и постоянно вытаскивал меня на хоккей, но с тех пор, как Радек уехал, я ходил на СКА только раз — когда здесь гостил «Лев». Наверное, в следующий раз пойду в Ледовый дворец, только когда они снова приедут. Конечно, хоккей в Словакии — главный вид спорта. Хоккеисты выигрывали чемпионат мира, неплохо играли на Олимпиаде. Но после того как наша сборная пробилась на ЧМ в Южной Африке и вышла там в плей-офф, футбол почти сравнялся по популярности с хоккеем. Не перегнал, но приблизился. Уже где-то пару лет в Словакии футбольный бум. В сборной Словакии Томаш дебютировал задолго до перехода в адвокатовский «Зенит», но основным игроком там стал лишь полтора года назад — и первым делом нанес Адвокату поражение в отборе Евро-2012. — Владимир Вайсс поработал в России, знает здешний менталитет и большинство игроков вашей сборной, но несколько вопросов нам с Дюрицей все же задал. Расспрашивал меня про моих партнеров по «Зениту», особенно перед нашей домашней игрой: в какой форме Широков, где при угловых располагается Кержаков. Закрепившись в сборной, Томаш устоял перед соблазном разукрасить свое тело на манер Гамшика, Шкртела и Стоха, по количеству татуи¬ровок стремительно приближающихся к Оззи Осборну. — У меня была идея сделать тату, чтобы закрыть шрам на ключице, но потом я отказался от этой затеи. Можете считать меня слишком консервативным, но пока я решил обойтись. Путь Губочана в основной состав «Зенита» оказался не менее извилистым, чем узор на правом бицепсе Шкртела. Питерцы отпустили Мартина в «Ливерпуль» за €10 млн и после продолжительных размышлений перевели треть этой суммы на счет «Жилины». Томаш в одночасье стал самым дорогим игроком в истории словацкого чемпионата, втрое перекрыв трансфер Марека Сапары из «Ружомберока» в «Русенборг». Губочан заселился в питерскую квартиру Шкртела, но его место на поле заполучил много позже. «Зенит» не успел заявить Томаша для участия в Кубке УЕФА, поэтому за шествием своей новой команды к манчестерскому финалу словак наблюдал со стороны. — Я переживал из-за того, что не мог играть в еврокубках. Ребята завоевали трофей, Адвокат наиграл победный состав, и пробиться туда уже было нелегко. Осенью Губочан получил долгожданный шанс вклиниться в зенитовскую обойму — травмы выкосили Крижанаца с Ломбертсом, а на носу был дебютный матч Лиги чемпионов против «Реала». Томаш вышел в центре обороны в паре с Себастьяном Пюигренье и уже на четвертой минуте отправил мяч в собственные ворота. — Ох-х, это было очень сложно, — вздыхает Губочан. — Наверное, со стороны было заметно, как я расстроился. Если бы парни меня не поддержали, переживал бы еще болезненнее. С Адвокатом у Томаша так ничего и не вышло. Все изменилось зимой 2010-го. Обнаружив брешь на левом краю обороны, новый тренер «Зенита» Лучано Спаллетти не слишком вдохновился подогнанным из Дании Микаэлем Лумбом и принялся наигрывать на фланге Губочана. — Я до того вообще никогда не действовал слева. Но поймите — мне так сильно хотелось выйти на поле, что было все равно, где играть. Я привыкал к новой позиции, тренировал левую ногу — только чтобы воспользоваться этим шансом. Лумб оставил «Зенит» спустя полгода, а Губочан по итогам сезона был признан лучшим левым защитником чемпионата — несмотря даже на то, что летом «Зенит» купил на эту позицию серба Луковича, отстегнув «Удинезе» €7 млн и перебив предложение московского «Спартака». — При Спаллетти я чувствую, что прогрессирую, — у него я научился большему, чем у Адвоката, — выдает Губочан. — Лучано поддерживает меня морально, дает тактические подсказки. Левой ногой я по-прежнему владею хуже, но все равно стал гораздо универсальнее. Выкурить Губочана с левого фланга Лукович так и не сумел, но из Италии подоспел новый, еще более статусный конкурент — Доменико Кришито. Итальянец сразу же получил доступ к основе, но не утратил его и Томаш — Спаллетти вернул словака в центр обороны. С защитным дуумвиратом Губочан — Ломбертс «Зенит» нарастил отрыв от ЦСКА в чемпионате страны и впервые в истории протиснулся в плей-офф Лиги чемпионов. Где в первой же игре Томашу пришлось вернуться на левую бровку, чтобы заменить отравленного Кришито. — Я наконец играю на своем оптимальном месте в центре, но на фланге тоже чувствую себя комфортно. Мне нравится бегать по бровке, поддерживать атаку. Когда травмировался Анюков, я с удовольствием отработал пару матчей на правом краю. Фамилия Губочан переводится с разговорного словацкого как «гриб», и Томаш признается, что в детстве изрядно натерпелся от однокашников всяких шуточек на эту тему. В Питере имя Губочана внезапно разрослось до Томмазо — но эта кличка испарилась вместе с ее автором Фатихом Текке. Сейчас Томаша называют просто Губо, хотя сам он не приемлет никаких сокращений и куда охотней отзывается на собственное имя. — Когда я приезжаю домой, в Жилину, меня часто окликают на улице, спрашивают: «Как в Питере? Как жизнь?» — просто из-за того, что почти все друг друга знают. Я точно не самый знаменитый жилинец. Оттуда происходит много известных в Словакии актеров и политиков. Родной город Губочана — иллюстрация скромной центральноевропейской идиллии.Жилина — сгусток памятников средневековья: руины крепости Стречно склоняются над рекой Ваг с высоты 70-метрового утеса, а построенный в XIII веке Будатинский замок вмещает в себя крупнейшую в мире коллекцию изделий дротарей (мастеров, изготавливающих проволоку). По площади Жилина уступает Красносельскому району Санкт-Петербурга, а все ее население уместилось бы на стадионе имени Кирова, пока тот еще стоял на своем месте. — Жилина — очень маленький и уютный город. Последний отпуск я провел на родине — люблю съездить в какую-нибудь экзотическую страну, но не в этот раз: после долгого сезона хотелось побыть в кругу семьи. В Санкт-Петербурге Губочан ориентируется не хуже, чем в Жилине, и в охотку устраивает экскурсии для визитеров-соотечественников. — В Питере потрясающе красивый центр города, — отмечает Губочан. — Когда из Словакии приезжают друзья, люблю водить их в Янтарную комнату, ездим в Петергоф. Иногда в свободное время отправляюсь порыбачить. Но вообще больше всего времени я провожу дома. Если честно, мое любимое место в Питере — это моя кровать.

Хоккей

Сборная

Питер

Жилина