Джордан Хендерсон. «Автобиография» 14. #BlackLivesMatter
***
25 мая 2020 г. в американском городе Миннеаполис среди бела дня сорокашестилетний чернокожий Джордж Флойд был убит на углу улицы сорокачетырехлетним белым полицейским Дереком Шовином. Убийство было заснято на видео прохожим. Мы видели его по телевизору.
Волна возмущения прокатилась по всему миру, и реакция в спорте не осталась незамеченной. Спортсмены обоего пола повсеместно использовали свои профили, чтобы призвать к переменам и просвещению, а также поддержать идею о том, что жизни чернокожих имеют значение. Спорт все еще был выбит из колеи коронавирусным кризисом, но когда в конце июля в США возобновилась НБА, каждый присутствующий встал на колени в поддержку движения Black Lives Matter во время исполнения национального гимна перед матчем «Нью Орлеан Пеликанс» и «Юта Джаз» в Орландо.
Все игроки, тренеры и сотрудники «Пеликанс» и «Джаз», а также все судьи были одеты в футболки с надписью «Black Lives Matter» [с англ. Жизни черных важны], которая была нанесена и на площадку. Многие из них сцепили руки с теми, кто находился рядом с ними, а некоторые игроки подняли кулаки вверх.
Когда Англия играла с Вест-Индией в первом матче в Саутгемптоне 8 июля, игроки опустились на одно колено в поддержку кампании Black Lives Matter, а игроки Вест-Индии надели на правую руку черные перчатки в знак протеста Black Power [с англ. Власть черным], прославившего американских спортсменов на Олимпийских играх 1968 года в Мехико. «Все, чего мы хотим — это чтобы жизни чернокожих имели значение. Все просто», — сказал бывший игрок сборной Вест-Индии Майкл Холдинг.
Вскоре после убийства ко мне пришли Вирджил и Джини и сказали, что тоже хотят сделать какой-то жест. В первые выходные после смерти Флойда четыре игрока Бундеслиги, включая Джейдона Санчо, сделали жесты поддержки. Джейдон был одет в футболку с призывом «Справедливость для Джорджа Флойда».
Я согласился, что мы должны что-то сделать, и я подумал, что это будет более мощно, если мы сделаем это коллективно. До возобновления Премьер-лиги оставалось еще более двух недель, но к тому времени мы уже вовсю тренировались, и Вирджилу с Джини пришла в голову идея устроить коленопреклонение на «Энфилде» после того, как мы провели там тренировку на следующий день, 1 июня. Все ребята были согласны и считали, что это правильное решение — сделать заявление, и, надеюсь, его примеру последуют другие. Мы встали на колено в центральном круге, а клуб опубликовал снимок в социальных сетях, сопроводив его надписью «Единство — это сила #BlackLivesMatter».
На одном из Zoom-звонков с Премьер-лигой в то время мы обсуждали проект «Возобновление» и инициативы, связанные с NHS и логотипами на наших футболках, и Трой Дини высказал свое разочарование и гнев по поводу того, что тема расы не была затронута. Он и Уэс Морган считают, что как лига мы должны что-то делать. По его мнению, эта тема игнорируется, потому что люди чувствуют себя неловко из-за этого. Я не думаю, что люди знали, что делать. Трой был немного раздражен тем, что этот разговор еще не состоялся. Он хотел, чтобы мы сделали что-то в рамках лиги, и все остальные капитаны согласились.
Именно тогда нам пришла в голову идея нанести на футболки надпись Black Lives Matter и встать на колено перед началом игры. Это произошло под инициативой игроков. Подобное мы уже видели перед матчами НФЛ, когда квотербек «Сан-Франциско 49ерс» Колин Каперник вставал на колено в знак протеста против полицейского произвола и расизма [прим.пер.: В сезоне 2016 года он начала это делать, в следующем сезоне он стал свободным агентом и, хотя ему было всего 30 лет, что для игрока его позиции не возраст, больше не сыграл ни одной игры в НФЛ и даже подавал в суд на организацию за то, что владельцы команд якобы сговорились не брать его, дело было урегулировано].
Это было то, что мы считали правильным. Трой и его жена также разработали логотип для рукавов наших футболок, чтобы сохранить динамику, когда слова Black Lives Matter исчезнут со спины. В то время мы подверглись некоторой критике в связи с тем, что движение Black Lives Matter стало политическим, и люди говорили, что мы поддерживаем политическое движение. Мы четко заявили, что это не имеет никакого отношения к делу. Это не было политикой. Мы просто считали, что расизм — это неправильно, и не собирались терпеть его в английском футболе. Мы хотели привлечь внимание общественности, показать пример и начать разговор, который способствовал бы просвещению и открытости в обсуждении проблемы расизма в нашей игре и в обществе.
Мы знали, что некоторые люди будут пытаться принизить нас и исказить смысл сказанного, потому что многие люди до сих пор испытывают дискомфорт от того, что футболисты имеют свое мнение и уверены в том, что могут его высказать. Некоторые люди до сих пор смотрят на игроков, рассуждающих о чем-то, кроме растяжения паха и схемы 4-4-2, и говорят: «Занимайтесь футболом».
Извините, но прошло то время, когда футболисты молчали о важных вопросах, боясь вызвать споры. Социальные сети и охват, который они несут, многое изменили. У тебя есть платформа и профиль, и ты несешь ответственность, я думаю. Если это что-то, чем ты увлечен, что ты испытал на себе в жизни или хочешь помочь людям, то почему бы не высказать свое мнение? Почему бы тебе не помочь людям? Почему бы тебе не использовать свой профиль для достижения определенных успехов в том, чем ты по-настоящему увлечен?
Если бы Маркус Рэшфорд держал язык за зубами и оставался на своем месте, то миллионы детей получили бы пользу от того, что он сделал? И, кстати, то, что он сделал, просто невероятно. Он оказал огромную помощь семьям по всей Великобритании, которые испытывают трудности, и все это благодаря его статусу, он страстный человек и понимает, что находится в такой ситуации, потому что он сам прошел через все это. Чтобы помнить, откуда он пришел, он и работал над реальными изменениями — думаю, было бы грешно этого не сделать.
Послушайте, я не считаю, что должен иметь свое мнение обо всем на свете, если я не информирован об этом должным образом. Люди могут посмотреть на меня и сказать: «Ты белый, ты понятия не имеешь, каково это — подвергаться расовому насилию». Я все это понимаю. Но у меня есть друзья-чернокожие, и они говорят мне, что я все еще могу изменить ситуацию, высказывая свое мнение, потому что я белый.
Я видел, как Дэнни Роуз, Рахим Стерлинг, Уилфрид Заа и Марвин Сорделл подвергались расистским оскорблениям, когда мы играли за сборную Англии до 21 года в Крушеваце (Сербия) в 2012 году. Я был рядом с Дэнни и Рахимом, когда они снова подверглись расистскому насилию в Подгорице (Черногория) в марте 2019 года, и я видел, как Маркус и Тайрон, в частности, подверглись расистскому насилию, когда мы играли против Болгарии в Софии в октябре 2019 года. Это убивает. Ты чувствуешь себя беспомощным. Мы близки. Мы друзья, мы знаем друг друга много лет. Было бы неправильно не поддержать их.
Я бы ушел с поля там и тогда, в Болгарии, если бы хоть один игрок захотел. Никаких проблем. Мы все сказали, что если кто-то захочет уйти, мы их поддержим. В тот раз все ребята почувствовали, что если бы мы ушли, то позволили бы расистам победить. Если бы они остались и наказали их по-футбольному, это было бы лучше. Таково было общее мнение.
В той игре я был очень зол и повздорил с менеджером сборной Болгарии Красимиром Балаковым. Я слышал, что происходит. Каждый раз, когда мы забивали, я слишком агрессивно праздновал. Просто мы как команда почувствовали, что ни один игрок не хочет уходить с поля. Мы дали понять, что я не против быть человеком, который нас поведет, и Гарри был с этим согласен.
Я доволен тем, что мы продолжаем стоять на колене. Опять же, я знаю, что есть и противники этого, и, хотя меня там не было, я слышал о десятках тысяч венгерских ребят, которые освистывали нас за то, что мы сделали это в Будапеште во время отборочного матча Лиги Наций в начале этого года, в игре, которая должна была проходить за закрытыми дверями. Некоторые люди говорят, что мы ничего не добились, и если это так, то это повод продолжать. Но я думаю, что это изменило ситуацию. Когда мы делали это в преддверии Евро-2020, нас освистывали — сначала на стадионе «Риверсайд» в Мидлсбро, потом даже на «Уэмбли». Это слышно, будучи на поле, и ты думаешь: «Это именно та причина, по которой мы это делаем. Люди этого не понимают». В конце концов, освистывания становились все реже и реже, а приветствия — все громче и громче.
После того разговора с руководителями Премьер-лиги было решено, что антирасистское послание должно стать неотъемлемой частью проекта «Перезапуск», но при этом мы должны были учитывать, что у разных людей разные взгляды на то, стоит ли снова начинать играть в футбол и когда. Я побеседовал с разными капитанами, чтобы узнать их мнение и общее мнение их товарищей по команде. Я не пытался убедить их в том или ином варианте возвращения к тренировкам. Я хотел попытаться понять, чем отличаются мнения в других клубах.
Мы начали проводить регулярные звонки капитанам на Zoom, и не раз беседовали с экспертами, такими как заместитель главного врача правительства профессор Джонатан Ван-Там и медицинский директор Премьер-лиги Марк Джиллетт, о том, какие условия должны существовать для того, чтобы игроки могли подумать о возвращении. Я старался быть максимально честным, забывая о нашем положении в лиге, делая то, что было лучше для моих товарищей по команде, но и то, что было лучше для игроков всей лиги в целом. Если игроки не чувствовали себя комфортно, то я с удовольствием ждал, пока они вернутся. Мысль о том, что игроков нужно торопить с возвращением против их воли, неприемлема.
Профессор Ван-Там приходил на звонки Zoom и объяснял риски. На него оказывали давление некоторые ребята, которые задавали вопросы, и, возможно, иногда он не мог дать однозначные ответы, но он отвечал настолько честно, насколько мог, и, исходя из этого, нужно было принять решение самому. Я передавал это ребятам, и мне нужно было столько всего переработать и передать, что я почувствовал себя администратором в сфере здравоохранения.
Некоторые опасения по поводу возвращения были, безусловно, абсолютно обоснованными. Был период, когда имелись данные о том, что этнические меньшинства были непропорционально уязвимы для Ковида по сравнению с остальным населением, и профессор Ван-Там дал воистину прямой ответ по этому поводу. Я пытался донести это до игроков.
Диалоги были полезны, но я чувствовал, что все, что говорили игроки, в конечном счете, не имело никакого значения. Мы могли бы участвовать в этих Zoom-звонках и сказать, что не хотим возвращаться, и они бы проигнорировали это, потому что Премьер-лига — главная. Неважно, что говорят игроки. Важно, что говорят владельцы. «Мы — товар в игре, и мы принимаем это», — сказал Тайрон, и он был прав.
Если бы игроки сказали, что не хотят возвращаться, владельцы бы сказали, что нам все равно придется. Чем больше мы понимали о вирусе, о том, как он передается и как можно снизить риск его распространения, тем больше игроков хотели вернуться. Я хотел вернуться, потому что прислушивался к советам, которые мне давали люди, чьему опыту и знаниям я доверял.
Первоначальный план состоял в том, чтобы возобновить тренировки по двое и по трое, сохранять социальную дистанцию, чтобы снизить риск, держать семью дома, приезжать на своей машине и со своей экипировкой, приезжать, парковаться, идти на поле, проводить небольшую тренировку, сразу же возвращаться в машину, ехать домой и принимать там душ.
Большинство наших парней были удовлетворены тем, что им говорили. Большинство из них, похоже, остались довольны новыми протоколами. Я сказал, что все желающие могут позвонить мне в частном порядке, если они опасаются возвращения, но никто со мной так и не связался. Мы все с удовольствием выслушали экспертов и приняли решение на основе их рекомендаций. Когда мы возобновили тренировки, вернулись все. Тогда мы еще тренировались в Мелвуде, и погода была прекрасной, что способствовало тому, что все происходило на открытом воздухе. Сначала мы должны были поехать в академию, чтобы сдать анализы на Ковид. Затем были отведены временные интервалы для тренировок.
В свое время на улице у Мелвуда стоял шатер, и мы могли зайти в него небольшой группой и, немного размяться перед тренировкой. Можно было сделать массаж, но не более десяти минут, а массажисты были одеты с ног до головы в СИЗ. Думаю, мы все понимали, что это необходимо, но все равно нам было немного не по себе.
Планы по реализации проекта «Перезапуск» ускорились, когда было объявлено о возобновлении Бундеслиги за закрытыми дверями 16 мая. А двадцать восьмого числа Премьер-лига согласовала новую предварительную дату рестарта сезона 2019/20 — среда, 17 июня, при условии соблюдения всех требований безопасности.
Я хочу отдать должное всем медикам, которые разработали этот план. Проще было не возвращаться, но мы сохранили спортивную целостность лиги, совершив необыкновенный организационный и логистический подвиг. Мы можем сколько угодно спорить о мотивах, но у игроков они сводились к одному: мы возвращались.
***
Если хотите поддержать проект донатом — это можно сделать в секции комментариев!
Приглашаю вас в свой телеграм-канал, где только переводы книг о футболе и спорте.
Пжалыста.