Встретимся в аду (Неll Ain’t A Bad Place To Be)
«Все может быть, все может статься. С женою может муж расстаться. Мы можем бросить пить, курить, Но чтоб «Динамо» разлюбить... Нет, этого не может быть».
«Заряд» фанатов московского «Динамо». Середина 80-х годов ХХ столетия.
Херман Роблес Гонсалес, глава маркетингового отдела мадридского «Атлетико», не производит впечатления чувствительного человека. Но, будучи дипломированным психологом, хорошо знает, как должно управлять человеческими страстями. И мало того что управлять, а еще и извлекать из них немалую коммерческую выгоду. Тут, конечно, важно понимать, что такое «Атлетико». Ну да, клуб немаленький, с традициями, если на титулы мерить, третий в Испании: 9 чемпионств, 9 национальных кубков. Но, при всем уважении, не «Реал», не «Барселона». К тому же совсем недавно, всего-то восемь лет назад, «Атлетико» пережил невиданный с 1930 года позор, вылетев во второй дивизион. Болельщики отреагировали на это спортивное достижение вполне предсказуемо. На первую игру вновь открывшегося сезона явилось около 20 тысяч фанатично верующих, и это было мало, катастрофически мало: в прежние счастливые времена на 54-тысячном «Висенте Кальдерон» неизменно царила никому не обидная теснота.
«Атлетико» нужно было выжить и вернуться, задумчиво сказал нам сеньор Гонсалес. Но как?» В ответ мы столь же задумчиво помолчали, так что нашему визави не оставалось ничего другого, кроме как выложить все начистоту. Итак, для того чтобы выжить и вернуться они придумали в сущности простую штуку: стали бить на жалость и взывать к фанатскому долгу. Бурная рекламная кампания стремящегося к возрождению «Атлетико» проходила под душещипательными слоганами вроде «Мы горим в аду!», «Пап, скажи, почему мы болеем за них?», «Команда, убивающая меня, команда, дающая мне силы жить» или «Эта загадочная связь!», причем в виду имелась как связь времен героических и не очень, так и та неосязаемая, почти мистическая связь, что испокон века будто бы установилась между терпящим бедствие «Атлетико» и его болельщиками.
У дверей клубного музея тогда появился манекен изысканно одетой по моде 1913 года дамы, в пояснительной табличке к которому сообщалось, что во времена оны самые преданные фанатки не могли позволить себе появиться на стадионе в более простых туалетах, поскольку это поставило бы под сомнение их любовь к команде. А в спортивных телепрограммах то и дело мелькали убеленные сединами ветераны, страстно клявшиеся в том, что им легче расстаться с многочисленными вредными привычками, чем бросить в беде клуб, некогда давший им путевку жизнь. Свой вклад в укрепление «странной связи» внесли и ведущие игроки «Атлетико», каждому из которых было строго-настрого рекомендовано выкупить как можно большее количество абонементов и увеличить аудиторию домашних матчей за счет чад и домочадцев. Во всю эту сентиментальную трагедию с элементами фарса было вбухано 30 миллионов евро, и уже очень скоро старый добрый «Висенте Кальдерон» вновь до отказа заполнился раскаявшимися фанатами, исполненными сострадания к своим сгорающим в адском пламени кумирам.
Через два года «Атлетико» вернулся в первый дивизион...
Сегодня они сильны и богаты. Третье место в Испании по доходам от продажи прав на телетрансляции, третье в Европе по расходам на приобретение игроков. Только на подписание Форлана, Симао и Агуэрро, лучшего в мире футболиста в возрасте до 21 года, потрачено 70 миллионов евро нынешний «Атлетико» может себе это позволить.
Между прочим, сеньор Гонсалес склонен думать, что истоки теперешнего благополучия кроются в той маркетинговой стратегии, которая зародилась в годы пребывания команды во втором испанским дивизионе. На прощание он нам так и сказал: «Иногда хороший маркетинг может служить альтернативой спортивным результатам. Я буду счастлив, если вам удастся использовать наш опыт на российской почве».
Мне, как ни cтранно, после этого сразу припомнилась одна цитата из гостевой книги ростовских сетевых маньяков: там, если кто не в курсе, калякают о делах своих скорбных фанаты вылетевшего из нашей премьер-лиги «Ростова». Цитата такая: «Игроки продают матчи и зарабатывают на этом бабки, а я расстраиваться должен?! Плакать, страдать?! Хрен тебе, Бузя, хрен тебе вечно улыбающийся вне зависимости от того, что происходит с командой, сангвиник Калач хрен вам с маком, а не мои переживание и боление!»
Это я к чему? К тому, что испанский опыт, нет слов, поучителен. Но на нашей почве он, похоже, не приживается. У нас своя специфика. Нас адом не проймешь.
