«Датский динамит» Глава 7: Воробей и тень
***
Прошло всего шесть месяцев после славных дней на «Уэмбли» и в Афинах, но датская пресса уже улизнула с корабля. Дания проиграла Испании со счетом 1:2 в товарищеском матче, и газета B.T. не стеснялась в выражениях: «Просто держись подальше от Франции!» Пер Хёйер Хансен, известный журналист из еженедельной спортивной газеты Tipsbladet, был более красноречив, если не менее язвителен: «Датская футбольная публика должна привыкнуть к тому факту, что осенняя евро-эйфория превратилась в тяжелую депрессию, кульминацией которой вполне может стать Франция».
Перед поражением от Испании истощенная сборная Дании проиграла со счетом 0:6 в Амстердаме, что стало самым крупным поражением при Пионтеке. Оно забило шесть гвоздей в крышку гроба международной карьеры Оле Кьера, но все сошлись во мнении, что такое причудливое поражение можно списать со счетов при условии, что в матче с Испанией все будет чисто. Без Мортена Ольсена, Франка Арнесена и Сорена Лербю команда, вышедшая на разминку на стадионе Луиса Казановы в Валенсии, была не совсем винтажным Динамитом. Список отсутствующих побудил Пионтека вызвать центрального нападающего Могенса Хансена из «Нестведа», выступающего в датском первом дивизионе. Хансен был настолько ошеломлен выбором, что подумал, что это первоапрельская шутка. «Это, должно быть, ложь, — сказал он B.T. — Неужели Зепп действительно может использовать меня в такой прекрасной компании? Да, что ж, в таком случае речь идет о том, чтобы воспользоваться возможностью».
Вызов от Пионтека был редкой возможностью для игроков лиги, которая была одной из самых слабых в Европе. Четыре датских клуба, участвовавших в еврокубках 1983/84 годов, потерпели поражение в первом раунде с общим счетом 5:26. Хансен не воспользовался своей возможностью, как и остальные члены датской сборной. Журналистов разозлил не столько счет в матче с Испанией, сколько необычно осмотрительная игра датчан в обороне в первом тайме. Хёйер Хансен описал это как «удручающая и наиболее оскорбительная сверхосторожность». Это был не последний случай, когда несчастье украшало заголовки газет после свидания со сборной Испании.
Пионтек сказал, что команда была «совершенно обезглавленной», и раскритиковал Лаудрупа, который был заменен в перерыве, за то, что он не смог прогрессировать как игрок за время своего пребывания в Италии. Другие менеджеры, готовящиеся к Евро-84, облизывали губы. Тренер сборной Германии Юпп Дервалл назвал Данию переоцененной командой, а тренер сборной Бельгии Гай Тис сказал, что «датчанам не было интересно играть в футбол – вероятно, из-за крупного поражения от Голландии».
То, что датская пресса также была настроена критически, стало результатом ожиданий, которые продолжали расти с тех пор, как Пионтек преобразовал команду. Если каждая побежденная страна и каждый забитый гол были неизведанной территорией для игроков, то эта развивающаяся сказка стала также новой реальностью для датской прессы, ранее привыкшей разбирать лишь обрывки неудач. Нильс-Кристиан Холмстрём, который в семидесятых годах в трех матчах был капитаном сборной Дании, написал накануне турнира во Франции, что ни одна другая спортивная сборная в стране не подвергалась подобному поклонению героям или безумию: «Никогда со времен Второй мировой войны и сразу после нее собрание спортсменов не способствовало такой национальной сплоченности и чувству идентичности».
Поражение от Чехословакии со счетом 0:1 в мае было всего лишь «падением вперед», по словам Tipsbladet, но команда начала набирать форму. Легенды осени вернулись, за исключением Йеспера Ольсена; он находился во Франкфурте, проходя специализированное лечение из-за продолжающейся травмы лодыжки. Пионтек сдержал свое обещание менеджерам клуба и в перерыве заменил Лербю, Мортена Ольсена и Аллана Симонсена. К этому моменту он уже наблюдал сорок пять минут футбола, который, казалось, победил скептиков. «В конце концов, просто поезжайте во Францию, - пошла на попятную B.T. — Забудьте о разочарованиях в Голландии и Испании. Команда на Евро-84 хороша и внушает уверенность до тех пор, пока все серьезные ребята наготове». Мало кто ожидал, что их вратарь станет одним из серьезных парней, но Оле Квист стал одной из звезд чемпионата Европы во Франции.
Квист носил немного другие перчатки, работая офицером мотоциклетной службы в Копенгагене. Полиция гордилась тем, что среди ее рядовых есть вратарь сборной, и с радостью предоставила ему неоплачиваемый отпуск для игры за сборную Дании. В команде, полной игроков мирового класса, которых в крупнейших клубах Европы называли суперзвездами, должность вратаря была зарезервирована для местного любителя.
Некоторые журналисты проводили кампанию за восстановление Биргера Йенсена на позиции вратаря, но Пионтек был против. Весной 1984 года он решил просмотреть трех своих постоянных вратарей в товарищеских матчах. Кьер больше никогда не играл за сборную Дании после поражения со счетом 0:6 в Амстердаме, а Троэльс Расмуссен получил травму лодыжки в матче со Швецией за неделю до старта Евро-84. Что расчистило сцену для Квиста, который не проходил прослушивание. «Без четырех блестящих сейвов Квиста во втором тайме мы бы проиграли», — сказал Пионтек после победы над Швецией со счетом 1:0.
Дания провела свой последний товарищеский матч двумя днями позже в Копенгагене против Болгарии. Некоторые люди утверждали, что игроки переутомлялись, чтобы повысить конкурентоспособность команды — если бы Дания вышла в финал, команда сыграла бы семь матчей за двадцать два дня — но сейчас страну охватила Евро-лихорадка. Даже политики, готовящиеся к выборам в Европейский парламент, пытались потворствовать духу времени, а социал-демократы разместили рекламу на спортивных страницах: «Вчера чемпионат Европы, завтра Европейское сообщество — вы консерватор или социал-демократ?» Предвыборный плакат Датской сельскохозяйственной ассоциации использовал аналогичную тактику: «Выбран состав на Евро-84... в четверг будет выбран состав Еврокомиссии. Поставь свой крестик рядом с партнером по команде».
Если бы в избирательный бюллетень был включен «Датский динамит», то в Брюссель только их бы и выбрали. Вездесущие игроки появлялись на наклейках, канцелярских принадлежностях и коробках с шоколадом, а также раздавали автографы восхищенным зрителям в копенгагенском универмаге «Магасин». Единственное место, где их было трудно заметить — это телевизионные ток-шоу в прайм-тайм, где строгие некоммерческие правила национальной телекомпании Danmarks Radio вступали в противоречие с требованием DBU, чтобы игроки появлялись в брендированной Carlsberg одежде. В отчете Tipsbladet подсчитано, что игроки заработали по 100 тыс. крон (£10 тыс.) каждый на коллективных спонсорских сделках, не считая их индивидуальных обязательств. Пребен Элькьер с пользой использовал свое время перед сбором: всего за один день он сыграл в теннис с Сёреном Буском (тот выиграл в двух сетах), смоделировал последнюю коллекцию Nike для фотосессии и позировал для стрижки в парикмахерской.
Волнение распространилось и на небольшой городок Жуи-ан-Жозас, расположенный к юго-западу от Парижа, где игроки остановились перед своим первым матчем на чемпионате. Персонал скромного трехзвездочного отеля «Вальбьевр» («Здесь едва ли поместятся четверо для игры в покер», — отметил датский журналист, осматривавший номера) с нетерпением ждал возвращения мсьё Пионтека. «Он дружелюбный и обаятельный мужчина», — проворковала администратор. Когда Пионтек попросил английский завтрак вместо круассанов, шеф-повар не стал доставать дробовик. «Датские футболисты могут получить именно то, что они хотят, — сказал он. — Я тоже люблю бекон и яйца по утрам».
В то время как датская пресса неистовствовала, посвящая ежедневные дополнения деталям форме игроков, рациону питания и досугу, оставались вопросы о том, как футбольная нация, не имеющая реальной турнирной родословной, справится во Франции. Они были одной из самых популярных команд, но неудачное начало года не осталось незамеченным букмекерами. На их победу в чемпионате ставили 10к1 — пятые из восьми участников — в то время как The Times назвала их золушками турнира: «Расцветут ли они или осыпятся?»
Если предыдущий чемпионат Европы был чем-то примечательным, то этот, вероятно, не был поводом для Золушки. На турнире в Италии преобладала игра в обороне, в среднем забивалось менее двух мячей за игру. Официальный западногерманский отчет назвал турнир «отвратительным уродством футбола». И это был отчет победителя.
В 1984 году формат изменился — стали играться полуфиналы, и экспертов еще больше воодушевила перспектива увидеть победителя Золотого мяча (Мишеля Платини) против Симонсена, третьего номера в списке, в матче открытия. Симонсен был не единственным именем нарицательным в Европе. В составе сборной Дании из двадцати человек было четырнадцать игроков из-за рубежа; в остальных семи командах их было всего по пять. «Дания и Франция представляют собой надежду на будущее, — писал Хёйер Хансен. — Французы считают игру с мячом изысканной и развлекательной для масс, а атаку — лучшей защитой; датчане — своей верой в то, что у оптимистичного аутсайдера все еще есть шанс, когда фантазия и тактическая дисциплина достигают большего единства».
На сборах перед турниром Арнесену приснился сон, в котором полупустой стадион в Париже наблюдал, как Йеспер Ольсен забивает невероятным ударом под перекладину. Один-ноль в пользу сборной Дании. Когда во сне Арнесена наступил второй тайм — он вышел на поле без бутс и играл босиком в течение десяти минут. Но это был не тот сон, который отправил Арнесена в шезлонг на сеанс к Фрейду, а скорее результат сдерживаемого возбуждения, которое бурлило внутри. Присутствие Арнесена в команде стало радостным сюрпризом после двухлетних проблем с травмами; он почти отказался от идеи поехать во Францию.
Солнечным вечером во вторник в Париже коллективные мечты нации были близки к осуществлению. За два часа до начала матча большинство из десяти тысяч датских болельщиков, имевших билеты на игру, уже собрались на стадионе «Парк де Пренс». Они были вознаграждены составом, который, вероятно, был самым сильным в истории Дании: Квист — Буск, Мортен Ольсен, Нильсен — Арнесен, Берггрин, Бертельсен, Лербю, Симонсен — Элькьер, Лаудруп. Это был единственный раз, когда эти игроки выходили вместе в старте.
В комментаторской будке Свен Герс заканчивал приготовления. Когда он вышел в эфир, чтобы представить игру, он описал «странное покалывающее ощущение», которого он не испытывал с тех пор, как в возрасте двадцати лет наблюдал за игрой сборной Дании в финале Олимпийских игр 1960 года в Риме. Среди его зрителей на родине были датская королевская семья и французские родственники супруги, приехавшие на его день рождения. Шеф-повара замка Фреденсборг попросили приготовить ранний ужин — тюрбо с олениной — чтобы юные принцы и французский контингент могли понаблюдать за игрой.
Королевские гости из Жиронды были довольны первыми минутами матча. «О боже, наши игроки так нервничают», — сказал Герс, когда Квист нырнул в ноги Бернарду Лакомбу, чтобы предотвратить ранний гол после того, как резвый Ален Жиресс одурачил датских защитников. Датчане в конце концов обнаружили, что их преимущество распространяется все дальше по полю, но любые атакующие амбиции были сведены на нет осторожностью и уважением к французским фаворитам и случаю. В первые сорок пять минут Платини редко прикасался к мячу благодаря смирительной рубашке по имени Клаус Берггрин.
Берггрин знал Платини по Серии А и сказал Пионтеку, что персональная опека — единственный способ сдержать французского капитана. Вечером перед игрой Берггрин играл в бильярд в отеле, когда Пионтек заскочил к нему, чтобы сказать, что он тот человек, который справится с этой работой. Это было такого рода задание, которое заинтриговало и взволновало Берггрина, чьи железные легкие были под стать его любви к бегу. «Если хочешь добиться успеха, ты должен специализироваться, — говорит он. — Мне всегда было легко бегать». Во время кругов на тренировках он бежал впереди своих товарищей по команде, чтобы пробежать несколько дополнительных метров, которые окупались в матчах, где решающим фактором была выносливость. Даже сейчас, когда ему за пятьдесят, это большая часть его жизни. «Я схожу с ума, когда не могу бегать. Мне это нужно, и я люблю это».
Куда бы ни направлялся Платини, Берггрин не отставал от него ни на шаг, как нетерпеливый щенок. Когда был назначен штрафной удар на краю штрафной площади датчан и Платини стремился быстрым розыгрышем переиграть защитников, Берггрин разгадал замысел и выбил мяч куда подальше. Когда в сотый раз подкат был рассчитан с необузданным намерением и совершенством, Герс сказал: «И Берггрин... тень».
На игру и весь турнир была брошена тень, когда до конца первого тайма оставалось две минуты. Симонсен и Ивон Ле Ру скользнули за ничейным мячом вблизи центрального круга. Игроки и болельщики на стадионе в тот день до сих пор говорят о звуке. Он был похож на треск ломающейся ветки на дереве. Затем раздалась стена вздохов. Левая нога Симонсена подломилась под ним, и spurven fra Vejle — воробей из Вайле — упал на землю.
«Это будет игра всей моей жизни», — сказал Симонсен журналистам перед матчем. Турнир во Франции предоставил ему еще один шанс сыграть на самой большой арене, но на этот раз со своей сборной. Несмотря на то, что в 1982 году «Барселона» одержала победу в финале Кубка обладателей кубков над льежским «Стандардом», Симонсен одержал короткую победу в нелепой борьбе на троих с Берндом Шустером и недавно приехавшим Диего Марадоной за два свободных места в составе клуба. Последовал непонятный переход в английский клуб второго дивизиона «Чарльтон Атлетик» («Чарльтон не был командой для Аллана Симонсена, — говорит Пионтек. — Ему нужна была такая команда, которая была бы хороша технически, а он переходит в "Чарльтон"!»), после чего он вернулся в клуб своего детства «Вайле».
Международная анонимность в Датском Первом дивизионе не повлияла на Симонсена, о чем свидетельствует его третье место в прошлогоднем Золотом мяче. В преддверии Евро '84 он выглядел таким же расслабленным и уверенным в себе, как и любой из его товарищей по команде. Это был тот момент, которого он ждал всю свою карьеру. За пару недель до отъезда во Францию он даже появился на скетч-шоу, где в комедийном дуэте Øb og Bøv притворился, что повредил ногу после празднования гола. Симонсен рассказал газете Aktuelt, что он никогда не испытывал страха на поле. «Если хочешь иметь хоть какую-то надежду пробиться в топ-футбол, ты должен на 100% сконцентрироваться, и тогда у тебя вообще не будет времени испытывать страх. Я не чувствую страха, но я осторожен, потому что знаю, что может случиться с ногами, если я вовремя их не уберу».
После столкновения Симонсена с Ле Ру игра продолжалась еще тридцать секунд, прежде чем Квист подобрал мяч и выбил его за пределы поля. Элькьер бросился к своему давнему соседу по комнате и сразу же начал дико жестикулировать в сторону скамейки с отчаянием человека, который увидел то, чего не видел никто другой. «Я видел нечто подобное с одним из моих товарищей по команде в Бельгии, — говорит он. — Я услышал звук — я слышал его раньше — так что я точно знал, что было не так». Когда появился медицинский персонал, Элькьер повернулся к Жану Тигана и сделал жест рукой, имитирующий перелом ветки надвое. Отходя от места происшествия, Арнесен заложил руки за голову и уставился в землю. Симонсен сразу понял, что нога сломана. «Я не помню думал ли я о чем-то еще, — говорит он. — Тебе так больно, что ты не можешь особо думать».
Симонсен получил чистый перелом берцовой кости и ему на замену вышел Йон Лауридсен. Внимание журналистов переключилось с подачи новостей в перерыве на написание того, чего больше всего боялись — дани уважения, знаменующей конец славной карьеры. «Позвольте мне просто признаться, что я пишу эти строки со слезами на глазах, — написал Кнуд Лундберг, журналист, который представлял Данию в трех различных командных видах спорта. — Он датский футболист, которого я оцениваю выше всех, кого я встречал, как творческого человека и, возможно, также как человека. Его необычные способности резко контрастируют с его скромностью. Он, несмотря на свои подвиги на крупнейших аренах, почти застенчив, когда его прославляют. Конечно, ему нравятся аплодисменты, конечно, ему нравится чувствовать, как сильно поклонники ценят его и его искусство, но он неохотно говорит об этом и никогда не стремится быть в центре внимания».
В начале второго тайма Франция вышла вперед. Что открыло пространство для датчан, и потребовался обманчиво великолепный сейв от Жоэля Батса, чтобы отразить удар Элькьера в штангу. Берггрин держал Платини железной хваткой, но как только тень исчезла, французский капитан нашел свободное пространство. В своей жестокости, гол был забит после очередного перехвата Берггрина. Выиграв мяч у Платини, он попытался пройти мимо Тигана у средней линии и мяч у него забрали; внезапно, впервые в игре, Платини оказался вне досягаемости своего опекуна. Мгновением позже прострел Жиресса в сторону Лакомба был перехвачен скользящим подкатом Ивана Нильсена, который тем же движением непреднамеренно подставил подножку подстраховывающему его Сёрену Буску. Мяч попал к Платини, чей неудачный удар пришелся в голову Буску, когда тот падал. Рикошет не оставил Квисту ни единого шанса.
«Если бы за моей спиной не стояло так много фотографов, я бы лег и заплакал», — сказал Квист после игры. Гол был для него единственным недостатком в командном выступлении, которое выставило на посмешище всех сомневающихся. После турнира «Куинз Парк Рейнджерс» был в числе клубов, проявивших интерес к подписанию Квиста. Он так и не поговорил с ними. «У меня здесь была работа, — говорит он почти тридцать лет спустя, сидя в штаб-квартире дорожной полиции Копенгагена. — Я знал, что это было то, чем я собирался жить всю оставшуюся жизнь». В коридоре висит небольшая табличка, которую повесили его коллеги из полиции: «Бульвар ле Гранд Квист». Никто здесь никогда не забудет, как он подхалтуривал в Париже. Когда датская сборная приземлилась в аэропорту Копенгагена после турнира 1984 года, Квиста встретили полицейские на мотоциклах, которые подняли его на плечи и понесли по летному полю.
На Берггрине должен был назначен пенальти после гола, и Жиресс упустил огромный шанс, но финальный акт принадлежал безумию Мануэля Амороса. Французский защитник уже вызвал ярость после того, как срубил Элькьера перед датской скамейкой запасных, но его ответный удар после фола Йеспера Ольсена вызвал прилив крови, который был похож как на фарс, так и на драку в баре. Боковая часть шеи Амороса ударилась о мяч, когда тот падал вперед. Когда два игрока сидели на земле, переплев ноги, Аморос сначала прицелился в Ольсена, бросив мяч ему в лицо. Когда он промахнулся, он наклонился и нанес ему идеально рассчитанный удар головой.
Лауридсен, находившийся прямо рядом с двумя игроками, недоверчиво развел руками и посмотрел на судью с видом человека, который только что потерял веру в человечество. Элькьер ринулся к Аморосу, указывая на него указательным пальцем правой руки, в то время как взгляд профессионального рестлера Лербю изо всех сил доказывал, что взгляды действительно могут убивать. После удаления Аморос занял место среди запасных. Это нарушение правил было слишком серьезным оскорблением для Гера: «Ему не разрешается там сидеть, — возмутился Герс. — Он должен уйти. Он должен быть полностью удален с игрового поля. Спасибо и до свидания».
Нападка Герса в сторону Амороса замаскировала всеобщее раздражение под конец матча, в котором Дания доказала, что они равны Франции. «Увидимся в финале», — сказал Жиресс Лауридсену, когда они обменивались футболками. Разъяренный Лербю убежал с поля, качая головой, в то время как Берггрин и Квист отправились на послематчевое интервью. «Мне чертовски жаль вас, ребята», — сказал Герс игрокам, которые все еще были одеты в свою форму и в отчаянии стучали по студийным стульям. Прежде чем началась прямая трансляция, Берггрин помахал тремя пальцами перед лицом Герса. «Платини касается мяча три раза за всю игру. А потом забивает паршивым ударом».
Тридцать лет спустя затянувшееся разочарование Берггрина сменилось восхищением соперником, который забил девять мячей в пяти матчах и практически в одиночку выиграл Евро '84. «Платини играл просто фантастически», — говорит Берггрин. Он встает и ведет невидимого партнера по танцу руками, чтобы показать, как он изо всех сил старался удержать Платини справа от себя. «Он был таким умным. Его движения всегда были диагональными, так что он всегда мог держать меня позади себя. Это был лучший турнир, который он когда-либо проводил. Он был таким сильным — и к тому же ему чертовски повезло».
***
Приглашаю вас в свой телеграм-канал, где только переводы книг о футболе и спорте.
