Дэвид Конн. «Падение дома ФИФА» Глава 9: Центр передового опыта д-ра Жоао Авеланжа
Грязное белье
...
***
Чак Блейзер все еще сиял под ореолом своего заявленного переосмысления в качестве обличителя, этического разоблачителя Джека Уорнера и Мохаммеда ибн Хаммама, потрясенных коррупцией в футболе, когда 6 октября 2011 года он внезапно подал в отставку с поста генерального секретаря КОНКАКАФ. Его заявления об отставке — еще один набор чепухи, связанной с ФИФА, которую трудно читать — теперь мир знает то, что знает, и без смеха. После публичной катастрофы, устроенной Уорнером в Тринидаде, которая привела Блейзера к рискованной игре с большими ставками, заключающейся в том, чтобы прикончить своего партнера, коими они являлись на протяжении тридцати лет, толпа чиновников Карибского футбольного союза, взявших деньги, подверглась дисциплинарному разбирательству, и КОНКАКАФ был охвачен междоусобицей.
Лайл Остин, президент Футбольной ассоциации Барбадоса, сменивший Уорнера на посту временного президента, немедленно уволил Блейзера, очевидно, за то, что он нанял Джона Коллинза для проведения расследования в отношении Уорнера и конвертов с наличными. Остин, тем не менее, начал собственное расследование, аудит финансов КОНКАКАФ, но когда он пришел в офис КОНКАКАФ в Трамп-тауэр, на Пятой авеню 725 в Нью-Йорке, логово Блейзера в течение многих лет, Блейзер его не впустил. Затем исполнительный комитет КОНКАКАФ отстранил Остина от должности за превышение собственных полномочий при отстранении Блейзера, указав, что устав наделяет только исполнительный комитет полномочиями увольнять генерального секретаря. Остин оспорил свое отстранение, подав судебный иск на Багамах, на что исполнительный комитет КОНКАКАФ отреагировал жалобой в ФИФА, устав которой требует, чтобы споры по «футбольным вопросам» разрешались арбитражем в CAS, а не в судах на виду у всех. В августе 2011 года ФИФА отстранила Остина на год, и КОНКАКАФ заменила его другим временным президентом: Альфредо Хавитом, пятидесятидевятилетнем юристом и бывшим профессиональным игроком из Гондураса.
И все же, когда после этой титанической борьбы за свое самосохранение Блейзер внезапно ушел в отставку в период тотального, беспрецедентного скандала и потрясений в КОНКАКАФ, его публичное объяснение состояло в том, чтобы высказаться так: «Мы пережили небольшой период застоя».
Обдумывая идеи для своих планов на будущее, Блейзер размышлял: «Я хочу заняться чем-нибудь, что связано с предпринимательством».
На самом деле у него были очень серьезные неприятности. Риск, на который он пошел, опасаясь, что донесение Уорнера уберет их бизнес с глаз долой «честных граждан», возымел противоположный эффект. Наличные в тринидадском отеле «Хаятт Ридженси» были самым откровенным коррупционным скандалом, и весь мир, а также правоохранительные органы США, на чьем участке это произошло, теперь были остро заинтересованы. Расследования, инициированные Остином, также продолжались, и в августе 2011 года журналист Эндрю Дженнингс сообщил в The Independent, что ФБР расследует оффшорные счета, которыми управляет Блейзер, на Каймановых островах и Багамах. Дженнингс сообщил, что в 2010 году CFU, президентом которого в то время все еще был Уорнер, произвел три платежа на эти счета: $250 тыс., затем $205 тыс., затем $57 750, в общей сложности $512 750. Поскольку Блейзер был нанят КОНКАКАФ, а не работал на CFU, Дженнингс написал, что ФБР хотело понять, за что были выплачены деньги.
Блейзер, все еще упивающийся своей новой репутацией борца с коррупцией, настаивал в ответ: «Все мои транзакции были совершены законно и надлежащим образом, в соответствии с различными законами применимых юрисдикций, основанными на характере транзакции».
Оглядываясь назад, становится ясно, что Блейзер знал, что разоблачение этих платежей было потенциально смертельным. Сначала он сказал Дженнингсу, что платеж в размере $250 тыс. в марте 2010 года был «погашением личного займа», который он дал Уорнеру. Затем, в отчаянии оглядываясь назад, он изменил свою историю, утверждая, что Уорнер, возможно, «неправильно использовал средства CFU» и что он, Блейзер, был бы готов вернуть деньги, если бы это было так.
Это вызвало еще одну бурную реакцию Джека Уорнера 31 августа 2011 года, которая теперь выглядит, как и опасался Блейзер, удивительно безрассудной. В заявлении Ричарда Конвея, в то время сотрудника Sky News, а позже удостоенного наград репортера по делам ФИФА для BBC, Уорнер отрицал, что давал какой-либо личный кредит Блейзеру, но вырыл для них обоих гораздо более глубокую яму. Уорнер сказал, что на самом деле он заплатил Блейзеру три суммы по $250 тыс., в общей сложности $750 тыс. «со счета Карибского футбольного союза за счет средств, полученных от ФИФА [курсив мой]. Я не знаю, почему Блейзер притворяется, что это не так».
Уорнер добавил, что Блейзер просил еще $250 тыс., чтобы увеличить выплату до $1 млн., но Уорнер отказался платить, если Блейзер «не предоставит мне полный отчет о своих доходах в КОНКАКАФ».
Уорнер выдвинул еще одно публичное утверждение о том, что у Блейзера с 2004 года не было действующего контракта с КОНКАКАФ и он зарабатывал «большие суммы» на комиссионных. Уорнер утверждал, что, когда он отказался выплатить дополнительные $250 тыс., «отношение Блейзера значительно ухудшилось» и, явно ссылаясь на скандал в Тринидаде, что: «Вместо того, чтобы предоставить отчет, Блейзер вероломно спланировал и скоординировал нападки на меня и CFU».
Пройдет еще четыре года, прежде чем Блейзер расскажет свою версию истории с $1 млн., а оставшиеся $250 тыс. Уорнер ему не заплатил, и это обернется, возможно, самым наглым, гнилым скандалом ФИФА из всех, окончательным предательством футбола.
В журнале American Huckster Папенфусс и Томпсон сообщили, что прошло менее двух месяцев после его отставки, 30 ноября 2011 года, когда Блейзер впервые почувствовал руку ФБР на своем плече, когда он ехал на своем скутере по 56-й улице на очередной ужин в Манхэттене. Они случайно наткнулись на эту историю пару лет спустя, летом 2014 года, потому что, как рассказала Папенфусс, она лично знала подругу Блейзера, Мэри Линн Бланкс, много лет назад, когда они были «молодыми мамами» с детьми, которые ходили в одну и ту же начальную школу. После того, как на Блейзер надели хомут, Бланкс импульсивно разыскала Папенфусс и рассказала ей невероятную историю. Впервые они сообщили, что Блейзер согласился носить прослушку для ФБР 2 ноября 2014 года. До этого мир не знал, что Блейзер с 2011 года смирился с тем, что ему грозят годы тюремного заключения, весьма вероятно, до конца его жизни, если он не будет сотрудничать с ФБР и не согласится попытаться тайно изобличить своих бывших коллег.
В течение 2011 года продолжали появляться новые скандальные истории, связанные с размолвкой Уорнера и Блейзера, в том числе о том, что КОНКАКАФ не подала налоговые декларации и задолжала миллионы долларов неуплаченных налогов. В начале июня 2012 года Уорнер заявил в СМИ, что Блейзер оплатил аренду своей шикарной квартиры в Трамп-тауэр деньгами КОНКАКАФ. Самым необычным было утверждение, что центр передового опыта КОНКАКАФ в Тринидаде, построенный на миллионы долларов от самой ФИФА и названный в честь бывшего президента ФИФА Жоао Авеланжа, на самом деле принадлежал вовсе не конфедерации футбола, а самому Уорнеру.
Люди, оставшиеся в КОНКАКАФ, изо всех сил пытались сплотить свою конфедерацию на фоне обрушившихся на нее скандалов, и они решили провести собственное тщательное расследование. Оно было учреждено новым президентом Джеффом Уэббом, который был избран 23 мая 2012 года, чтобы сменить Альфредо Хавита на временном посту организации. Уэбб, которому тогда было сорок семь лет, банкир из налоговой гавани Каймановых островов, был президентом местной ФА с 1991 года. Его считали способным, состоятельным человеком, поднимающимся по карьерной лестнице в футболе, и в связи с его избранием на пост президента КОНКАКАФ он сразу же стал членом исполнительного комитета ФИФА. В ФИФА Уэбб уже девять лет занимал должность заместителя председателя комитета по аудиту и был членом комитета по прозрачности и соблюдению требований. Теперь, после своего назначения в исполнительный комитет, он стал председателем комитета по аудиту, и его опыт также был распространен на финансовый комитет, организационный комитет ФИФА по проведению чемпионата мира 2014 года в Бразилии, комитеты по развитию и стратегии и целевую группу по борьбе с расизмом и дискриминацией, в роли которой он путешествовал по миру, продвигая проекты по борьбе с расизмом.
Уэбб баллотировался на пост президента КОНКАКАФ на платформе, обещающей «прозрачность, подотчетность и реформы... и предпринимающей необходимые шаги для сохранения честности в футболе».
После избрания Уэбба на конгрессе КОНКАКАФ в Будапеште — естественно, в пятизвездочном гостиничном комплексе — о котором сообщил журналист из Тринидада Ласана Либурд, присутствовал Зепп Блаттер, который был в восторге, сказав: «Доверие к КОНКАКАФ вернулось».
Сам Уэбб сказал в своей победной речи, что он хотел бы вернуться к футболу, подальше от «политики и экономики» в КОНКАКАФ: «Мы должны разогнать облака и пустить солнечного света», — сказал он.
Но Либурд также сообщил о предупреждении, сделанном одним из делегатов стран-участниц КОНКАКАФ, президентом Федерации футбола Кубы Луисом Эрнандесом, который сказал:
«Во всех наших странах коррупция и теневое использование ресурсов имеют четкое название: грабеж и воровство… Есть грабители с оружием, и есть грабители в белых воротничках — и я не хочу, чтобы в ФИФА нас представлял вор с белым воротничком».
Джефф Уэбб немедленно приступил к осуществлению реформ, объявив о создании новых комитетов, ориентированных на прозрачность и реформирование конфедерации, включая «комитет по неподкупности». Затем, в июле 2012 года, Уэбб и исполнительный комитет КОНКАКАФ наняли замену Блейзеру на посту генерального секретаря. Новым человеком, занявшим эту центральную оперативную роль, был Энрике Санс, колумбийско-американский спортивный руководитель, которому было чуть за тридцать. Санс пришел в КОНКАКАФ из американского подразделения компании Traffic, занимающейся телевизионными правами и маркетингом, которая купила права на многие турниры КОНКАКАФ и КОНМЕБОЛ и продала их для трансляции и спонсорства. Санс был объявлен сторонником реформ, инициированных Уэббом, и подходящим человеком, чтобы довести их до конца. Уэбб представил его как «компетентного и честного профессионала».
Тед Ховард, исполнявший обязанности генерального секретаря, вернулся на свою прежнюю должность заместителя генерального секретаря. Джилл Фрасиско, в последнее время исполнявшая обязанности заместителя генерального секретаря, которая работала в КОНКАКАФ с 1994 года, возглавив департамент соревнований, а затем став директором соревнований и мероприятий по мере роста престижа и значимости Золотого кубка, была прокинута Уэббом и не получила какое-либо продвижение по службе.
Новый комитет по неподкупности был создан 14 сентября 2012 года. Уэбб и его коллеги, верные своим обещаниям, не удержались от назначения авторитетных людей, которые должным образом расследовали бы поток обвинений, обрушившийся на Уорнера и Блейзера. Это не было обелением или сокрытием.
Его председателем был Дэвид Симмонс, бывший генеральный прокурор и главный судья Барбадоса, который в течение двадцати пяти лет был членом парламента острова; Рикардо Урбина, судья США в течение тридцати одного года, и Эрнесто Хемпе, партнер в отставке, отвечающий за управление рисками и этику в PricewaterhouseCoopers, базирующейся в Центральной Америке.
Джефф Уэбб представил эту тройку как грозную команду, способную выполнять необходимую работу в духе правды и честности: «Мы пригласили наиболее квалифицированных и авторитетных людей в своих областях, чтобы они помогли нам в реализации нашего ви́дения, — сказал он, — построив мощную структуру честности, прозрачности и подотчетности, которая позволит нашему региону расти».
Юристам и консультанту по этике в комитете было на что посмотреть, и в своем отчете, представляющем собой 112-страничную копию документа, подготовленного 18 апреля 2013 года, они не стали сдерживаться. В течение двух десятилетий Уорнер и Блейзер доминировали в КОНКАКАФ и в самом футбольном бизнесе по всей Америке, огромном географическом регионе. Они руководили организацией как члены исполнительного комитета ФИФА в Цюрихе, Лондоне, Абу-Даби и по всему миру, используя силу голосов своих избирателей, союзников Зеппа Блаттера в его битвах с европейцами-реформистами. После многих лет яростных опровержений Уорнером любых обвинений в его адрес и короткого, смехотворного медового месяца Блейзера в качестве прославленного разоблачителя этот отчет сокрушил их обоих.
Прежде чем похоронить этих людей, комитет по неподкупности КОНКАКАФ воспользовался моментом, чтобы похвалить их. Уорнер, избранный президентом на собрании Карибского сообщества в 1990 году, и Блейзер, которого он немедленно назначил генеральным секретарем, возглавили «слабеющую конфедерацию». В то время футбол в США все еще пытался закрепиться в центре внимания нации, одержимой собственным мегаспортом; чемпионат мира там еще не проводился. Высшая лига футбола, MLS, профессиональная франшиза, которую американская заявка обещала создать, если ФИФА предоставит стране чемпионат мира, стартовала в 1996 году. Ни один американский инвестор еще не проявил интереса к покупке футбольных клубов Премьер-лиги, где телевизионные деньги и глобальный авторитет были еще недостаточно велики, чтобы привлечь их. В Мексике и Центральной Америке в футбол всегда страстно играли в культурах с испанскими корнями, но Карибский бассейн был в целом бедным островным регионом, и там игра испытывала трудности. Блейзер и Уорнер всегда говорили, что у КОНКАКАФ не было денег, когда они взяли ее в свои руки, доходы от телевизионных прав на соревнования были ничтожными, а спонсорство «практически отсутствовало».
В течение следующих двадцати одного года, говорится в докладе: «Уорнер и Блейзер вместе руководили КОНКАКАФ в течение длительного периода развития и процветания, в течение которого санкционированная деятельность, связанная с футболом, неуклонно расширялась, а КОНКАКАФ существенно выросла».
Блейзер сразу же, в 1990 году, открыл новую штаб-квартиру КОНКАКАФ в апартаментах Трамп-тауэр, таким образом, позиционируя себя, темную личность из Квинса, как состоявшегося человека с одним из самых показных адресов на Манхэттене. В конце концов он занял целый этаж апартаментов, хотя, как сообщалось в American Huckster, одни, оплаченные деньгами КОНКАКАФ, оказались собственностью только для его кошек, которые мочились по всему полу и из-за чего все помещение воняло. Среди людей, пришедших работать в КОНКАКАФ, были Джилл Фрасиско и английский ветеран Клайв Тойе, бывший журналист, который начал свою карьеру в Exeter Express и Star, освещающий местный профессиональный клуб низшего дивизиона «Эксетер Сити». Позже Тойе вел колонку в Daily Express за сэра Стэнли Рауса «очаровательного старика», вспоминает Тойе, «замечательного джентльмена», прежде чем перейти на руководящую работу в футбол США в конце 1960-х годов. Руководя франшизой «Нью-Йорк Космос» в Североамериканской футбольной лиге [NASL], в 1975 году он сумел подписать контракт с Пеле и Францем Беккенбауэром на их последние, невероятно щедрые контракты.
Говорят, что в КОНКАКАФ Блейзер занимался маркетингом и бизнесом, а Фрасиско работала круглосуточно, чтобы организовать и улучшить статус соревнований, хотя Тойе, который занимался пиаром, говорит, что Блейзер не был менеджером: «Там был полный разгром», — говорит он.
Блейзер взялся за флагманские соревнования, сразу же переименовав чемпионат КОНКАКАФ в Золотой кубок. Он искал более выгодные телевизионные контракты на трансляцию соревнований и надлежащее спонсорство. С 1996 года они привлекли больший интерес общественности и телевидения, пригласив гостевые команды на Золотой кубок, начиная с того года со сборной Бразилии, которая двумя годами ранее выиграла чемпионат мира в США и отправила свою сборную до 23 лет участвовать в Золотом кубке. Это было, конечно, огромным повышением статуса Уорнера и Блейзера и финансов КОНКАКАФ со стороны страны президента ФИФА Авеланжа, который через два года после этого ушел в отставку и хотел получить голоса за своего преемника, Блаттера, против Юханссона из Европы.
Уорнер, имея собственный офис в Тринидаде, занимался политикой в точности так, как они с Блейзером планировали еще в 1980-х годах, когда Блейзер только предложил Уорнеру стать президентом КОНКАКАФ. Кампания по консолидации власти в КОНКАКАФ, а затем и в ФИФА была проведена путем неуклонного объединения Карибских островов в блок голосования. На протяжении 1990-х годов влияние Уорнера как президента росло с присоединением к КОНКАКАФ восьми новых ассоциаций, некоторые из которых были крошечными карибскими островами — у каждой из них был голос, которые добавили количества к единодушию CFU. Федерация футбола Каймановых островов и Сент-Китс и Невис присоединились к КОНКАКАФ в 1992 году, Доминика последовала за ними в 1994 году; Ангилья, Британские Виргинские острова и Монтсеррат в 1996 году, острова Теркс и Кайкос и Виргинские острова США в 1998 году. Уорнер уже входил в исполнительный комитет ФИФА в качестве одного из представителей КОНКАКАФ в 1983 году, был убежденным союзником Авеланжа, а затем, позже, сторонником Блаттера.
В конечном счете, обладая тридцатью одним карибским голосом в конгрессе и тремя голосами КОНКАКАФ из двадцати четырех в исполнительном комитете, что часто было решающим фактором, Уорнер не упускал возможности извлечь для себя выгоду. Постепенно величайшие футбольные империи на земле стали выделять Тринидаду огромные деньги и щедрое внимание. Уорнер завоевал всеобщее восхищение в стране, где, по его собственному признанию, он сам вырос в бедности, будучи одним из шести детей, рожденных от отца Уилтона, который сильно пил, и матери Стеллы, которая бралась за уборку помещений, дабы накормить и одеть своих детей. Он изложил историю своего выдающегося взлета в авторизированной биографии, которую написал совместно с Валентино Сингхом, спортивным редактором Trinidad and Tobago Express, в 1998 году, когда Уорнер стал вице-президентом ФИФА. Ее название было «Вверх сквозь ночь» [Upwards Through the Night], а Уорнер, который начал свою профессиональную деятельность в качестве преподавателя истории в колледже, позаимствовал знаменитые строки, написанные американским поэтом Генри Уодсвортом Лонгфелло в его стихотворении «Лестница святого Августина»:
Высот герои достигалиИ то был не случайный взлет:Они, пока друзья их спалиТрудились ночи напролет.
На самом деле это стихотворение — дань уважения жизненной задаче быть хорошим и нравственным человеком, а не просто без устали вкалывать, пока другие спят. Этот отрывок основан на образе святого Августина, который строит лестницу к небесам, попирая «ногами каждый позорный поступок». Уорнер, трудившийся всю ночь напролет, начал совершать свои позорные поступки все чаще на виду у публики.
Сильный, умный, влиятельный и вскоре знаменитый на мировой арене, Уорнер прославился на своем острове и широко считался фигурой в стиле Робин Гуда, отнимая деньги у богатых в футболе и заботясь о бедных в Тринидаде и Карибском бассейне: объекты, тренерская работа, программы развития. Среди трофеев, которые он привез домой, памятник Уорнеру и самой ФИФА, выделялись миллионы долларов из Цюриха на строительство центра передового опыта КОНКАКАФ. По инициативе самого Уорнера он был представлен как учебно-академический комплекс, который станет классическим проектом в лучших традициях развития ФИФА: «чтобы помочь повысить качество футбола КОНКАКАФ».
Регион КОНКАКАФ состоит в основном из континентальной части суши и огромного населения Канады, США, Мексики и Центральной Америки, но Уорнер призвал построить центр передового опыта на небольшом острове: его острове — Тринидаде. Он даже держал в уме землю, на которой он будет построен, в Макойе, в округе Такаригуа, на востоке острова. Строительство было одобрено исполнительным комитетом КОНКАКАФ, в котором Уорнер, как президент, доминировал. Первоначальная стоимость, как указано в отчете комитета по неподкупности об их расследованиях, должна была составить $7,5 млн.
На конгрессе КОНКАКАФ, проходившем в Гвадалахаре в апреле 1996 года, на котором Ангилья, Британские Виргинские острова и Монтсеррат были приняты в семью, Блейзер смог сообщить делегатам: «Поддержка [ФИФА] центра передового опыта позволит КОНКАКАФ иметь постоянную базу для тренерской работы и развития игроков». Сам Жоао Авеланж, размышлявший о своей отставке в 1998 году и о том, как сохранить свое наследие, был на нем и в своей речи подтвердил поддержку ФИФА проекта и поздравил Уорнера: «За его видение строительства центра передового опыта КОНКАКАФ в Тринидаде».
Соглашение заключалось в том, что ФИФА предоставит деньги КОНКАКАФ напрямую, и что в ФИФА эти деньги будут возвращены путем удержания части денег, причитающихся конфедерации на протяжении многих лет, из доходов от чемпионата мира и программы финансовой помощи. В том же 1996 году ФИФА предоставила КОНКАКАФ первые беспроцентные ссуды на проект центра передового опыта: $3,95 млн. шестью отдельными платежами. Год спустя Уорнер получил одобрение исполнительного комитета КОНКАКАФ на привлечение дополнительных $7,5 млн. в общей сложности для центра передового опыта, в дополнение к первоначальным прогнозируемым $7,5 млн, которые должны были поступить от займов ФИФА, что удвоило стоимость всего за полтора года до $15 млн. ФИФА предоставила кредиты на сумму $6 млн. в 1998 и 1999 годах, которые впоследствии были возмещены за счет удержания средств, причитавшихся КОНКАКАФ.
В марте 1997 года Уорнер получил одобрение на то, чтобы отдельно занять $6 млн. из этих $15 млн. не у ФИФА, а у швейцарского банка UBS, согласившись выплачивать кредит напрямую по $2 млн. в год. В следующем году состоялись выборы президента ФИФА, и Авеланж, наконец, ушел в отставку после двадцати четырех лет своего правления, отдав предпочтение Блаттеру, а не Юханссону, который обещал улучшить бухгалтерский учет и прозрачность. Уорнер использовал голоса в Карибском бассейне и КОНКАКАФ за Блаттера, который при поддержке ибн Хаммама победил в этом ожесточенном и вечно оспариваемом хаосе вечера голосования на Парижском конгрессе. В следующем году, в декабре 1999 года, ФИФА погасила от имени КОНКАКАФ все $6 млн., причитающиеся UBS по кредиту за центр передового опыта. Когда комплекс был построен, он был назван для всеобщего обозрения в честь уходящего президента, чья щедрость сделала это возможным: Центр передового опыта доктора Жоао Авеланжа.
В 2002 году, когда Блаттер вновь занял президентское кресло, победив Ису Хайату, Уорнер снова поддержал Блаттера, и Карибское сообщество проголосовало единогласно. Год спустя, в мае 2003 года, финансовый комитет ФИФА под председательством Хулио Грондоны, верного аргентинского сторонника Блаттера, согласился полностью списать задолженность КОНКАКАФ в размере $6 млн.
ФИФА выделила еще $10 млн. на развитие комплекса, которые были погашены за счет удержания $2,5 млн. из программы финансовой помощи — за каждые из четырех последующих лет с 2003 по 2006 год. Когда проект был окончательно завершен, средства, выделенные ФИФА на Центр передового опыта доктора Жоао Авеланжа, построенного на острове Тринидад Джека Уорнера с населением в миллион человек, составили не менее $25,95 млн. Он состоит из футбольного стадиона, прилегающего футбольного поля, конференц- и банкетных залов, офисов, гостиницы и комплекса с бассейном. Клайв Тойе сказал мне, что впервые у него возникли подозрения относительно того, что происходило в КОНКАКАФ под руководством Блейзера и Уорнера, когда он впервые отправился в комплекс в Тринидаде и не особо обнаружил там футбола; вместо этого там проходили какие-то политические собрания.
Комитет по неподкупности в ходе своих расследований установил, что в период с 1996 по 2011 год КОНКАКАФ сама выделила почти $11 млн. в виде «регулярных ежемесячных платежей для поддержки операций в центре передового опыта и офисе президента [Уорнера] в Тринидаде и Тобаго». Платежи «обычно производились в круглых числах». Кроме того, КОНКАКАФ заплатила почти $5,6 млн. за дальнейшую работу в центре передового опыта в период с 2000 года по отставку Уорнера в 2011 году.
В мае 2012 года подозрения в отношении этого роскошного комплекса и происходящих там мероприятий по зарабатыванию денег — свадеб, обедов, шоу — стали достоянием общественности, и появились утверждения, что КОНКАКАФ даже не была его собственником. Построенный на такие большие деньги ФИФА, включая этот подарок в размере $6 млн., и наполненный еще многими миллионами от КОНКАКАФ в виде средств, которые в противном случае были бы доступны для футбольных проектов и развития во всем географическом регионе, утверждалось, что на самом деле Центр передового опыта доктора Жоао Авеланжа принадлежал самому Уорнеру.
Комитет по неподкупности изучил это, и, в двух словах, они пришли к выводу, что это правда. Три земельных участка в Макойе, на которых был построен комплекс, принадлежали компаниям, принадлежащим Джеку Уорнеру и его жене Морин. Земля была куплена в 1996, 1997 и 1998 годах, после того как ФИФА дала добро на строительство центра передового опыта в Тринидаде и оказала финансовую поддержку. Одна из компаний называется Renraw — это Уорнер только задом наперед.
Комитет по неподкупности заявил, что доказательства «убедительно свидетельствуют» о том, что собственные деньги КОНКАКАФ от ФИФА были использованы для покупки земли для Уорнеров в первую очередь; они представили диаграмму и график, показывающие, что земля была куплена Уорнерами после того, как огромные суммы в долларах начали поступать из ФИФА в январе 1996 года. Комитет также установил, что деньги, выплаченные ФИФА, поступили не в КОНКАКАФ, а на банковские счета, которые контролировал сам Уорнер и его компании. Комитет полагал, что счета контролировались через партнерство, принадлежащее Уорнерами, которое первоначально называлось «Центр передового опыта КОНКАКАФ», затем 18 января 1999 года, после того как Блаттер занял пост президента ФИФА, его название было изменено на «Центр передового опыта доктора Жоао Авеланжа».
В отчете комитета по неподкупности также было установлено, что Австралийская футбольная ассоциация, президентом которой был бизнесмен-миллиардер Фрэнк Лоуи, заплатила $462 500 (на тот момент это равнялось 500 тыс. австралийских долларов) центру передового опыта Уорнера. Выплата была произведена 23 сентября 2010 года, всего за десять недель до того, как Уорнер должен был проголосовать в КОНКАКАФ за хозяев чемпионатов мира 2018 и 2022 годов. Отчет явно давал понять, что выплаченные деньги были связаны с заявочной кампанией Австралии на чемпионат мира 2022 года: «Эти средства были предоставлены через международную программу развития футбола Австралии в связи с ее заявкой на проведение чемпионата мира по футболу 2022 года», — говорится в отчете, основанном на документах КОНКАКАФ и ФФА, которые были изучены.
Деньги предназначались для модернизации стадиона в центре передового опыта, который, как говорится в отчете, представители ФФА посетили в августе 2010 года, чтобы оценить масштабы проекта. ФФА отправила деньги в КОНКАКАФ через месяц после этого визита. В отчете было установлено, что деньги, однако, не были учтены на счетах КОНКАКАФ, и что Уорнер «совершил мошенничество» и «незаконно присвоил» эти деньги.
Но комитет не брал показания ни у кого из ФФА, и в его компетенцию не входил вопрос о том, почему Австралия, подав заявку на проведение чемпионата мира, используя государственные деньги, заплатила $462 500 на модернизацию стадиона в Тринидаде, где проживает член исполнительного комитета ФИФА Уорнер, чей голос за проведение чемпионата мира по футболу ФФА и искала.
Трудно представить более откровенный отчет о внутреннем расследовании, связанном с футбольными проблемами, чем отчет об Уорнере и Блейзере, подготовленный этим комитетом по неподкупности КОНКАКАФ. Обычно, какими бы обличительными ни были доказательства, авторы подобных отчетов, похоже, не могут не сохранять настороженность, уют, своего рода нежелание высказывать твердое суждение, если бы не милость Божья. Старшие юристы и консультант PWC по этике, ответственные за это дело, не чувствовали подобной сдержанности. Их вывод в отношении Уорнера и Центра передового опыта доктора Жоао Авеланжа в Тринидаде заключался в том, что он владел им, получил миллионы долларов от ФИФА и КОНКАКАФ на его строительство и дальнейшее управление, и что он ввел в заблуждение как КОНКАКАФ, так и ФИФА, заставив их поверить, что он принадлежит КОНКАКАФ.
«В связи с центром передового опыта и операциями КОНКАКАФ в Тринидаде и Тобаго [офис Уорнера]», — бескомпромиссно говорилось в отчете: «Уорнер совершил мошенничество в отношении КОНКАКАФ и ФИФА».
В отчете отмечалось, что «мошенническое поведение Уорнера» отняло деньги у КОНКАКАФ, которые ФИФА предоставила на развитие футбола в регионе.
«В конце концов, в результате его мошеннических действий Уорнер лишил КОНКАКАФ и ФИФА примерно $26 млн., и Уорнер получил право собственности на центр передового опыта, который по праву принадлежит КОНКАКАФ».
Отвечая на вопрос о владельце комплекса после появления первых историй, Уорнер сначала фактически сказал, что он им не владеет. Позже, по словам Санса, Уорнер утверждал, что у него есть письмо от Авеланжа, в котором он сказал, что Авеланж передал центр передового опыта в качестве подарка Карибскому футбольному союзу и семье Уорнеров. После того, как комитет по неподкупности сообщил подробности его владения комплексом, основываясь на записях земельного кадастра и банковских счетах, Уорнера снова спросили об этом в апреле 2013 года. На этот раз он прямо сказал, что Авеланж поддержал центр передового опыта и предоставил ему кредит в размере $6 млн., который позже был преобразован в «грант», в обмен на то, что Уорнер отдал голоса за Блаттера на выборах 1998 года. Оценка Уорнера была не самой доброй, описывая Блаттера как «самого ненавистного чиновника ФИФА», за которого, по его словам, он получил голоса КОНКАКАФ в блоке, на выборах Блаттер выиграл 111 против 80 — перевес ровно в 31 голос.
«Блаттер был кандидатом Авеланжа на пост президента ФИФА, — объяснил Уорнер. — В то время Блаттер был самым ненавистным чиновником ФИФА как в европейской, так и в африканской конфедерациях, и без моей поддержки КОНКАКАФ на выборах в ФИФА Блаттер никогда бы не появился на свет в качестве президента ФИФА. Я сказал Авеланжу, что посредством него Блаттер получит полную поддержку КОНКАКАФ».
Он снова заявил, что центр передового опыта был «подарком для Карибского бассейна и Джека Уорнера» и никогда не был достоянием КОНКАКАФ.
«Так что никакой двусмысленности не было, — сказал Уорнер. — Не было никакой неопределенности. В моих отношениях с доктором Авеланжем и центром передового опыта не было никакого секрета. Итак, центр передового опыта был построен, сначала за счет кредита, предоставленного Джеку Уорнеру, который был преобразован в грант, и при дальнейшей помощи доктора Авеланжа, в честь которого я и назвал центр».
По словам Уорнера, тогда он фактически признал, что худшие подозрения, которые питал футбольный мир в отношении ФИФА, были ужасно правдивы: миллионы долларов были переданы ему лично с разрешения президента ФИФА в обмен на голоса на конгрессе для избрания следующего президента. И это мошенничество и стяжательство в огромных масштабах маскировалось под высшую цель ФИФА и футбола: развитие в бедном островном регионе. Символом всего, что он представлял, было то, что организация, построенная этим коррумпированным убожеством, носила имя самого бывшего президента ФИФА.
Обратив свое внимание на то, что Блейзер двадцать один год был неоспоримым генеральным секретарем КОНКАКАФ, комитет снова перешел к делу, прямо заявив: «Блейзер незаконно присвоил средства КОНКАКАФ». Мошенник, который утверждал, что отстаивает справедливость, когда донес на Уорнера из-за наличных в коричневых конвертах в Тринидаде, не поскупился самому взять деньги. Комитет установил, что он незаконно присвоил «по меньшей мере $15 млн.» из КОНКАКАФ. В то время как КОНКАКАФ оплачивала часть арендной платы за апартаменты в Трамп-тауэр в качестве деловых расходов, конфедерация также оплачивала аренду, с 1996 года до отставки Блейзера в 2011 году, трех отдельных квартир, в которых жили он, его девушка или его кошки. Комиссия установила, что арендная плата за квартиру на сорок девятом этаже составляла $18 тыс. в месяц. В общей сложности комитет установил, что Блейзер ненадлежащим образом потратил $837 тыс. на аренду.
Они также обнаружили, что в некоторых жалобах Уорнера на Блейзера после горького скандала в Тринидаде, как всегда, была доля неприятной правды. Блейзеру с самого начала в КОНКАКАФ действительно платили комиссионные. Вместо зарплаты в качестве сотрудника, он в 1990 году согласился на контракт, подписанный Уорнером с компанией Блейзера Sportvertising, чтобы получать 10% комиссионных «от всех спонсорских и телевизионных прав из всех источников, полученных КОНКАКАФ или с программ/турниров КОНКАКАФ». В 1994 году, когда контракт был обновлен, его рекламная компания, которой были выплачены деньги, теперь была зарегистрирована на Каймановых островах. Во времена Блейзера спонсорская поддержка КОНКАКАФ действительно значительно возросла — с чуть более $1 млн. в 1991 году до более чем $35 млн. в 2009 году, когда был разыгран Золотой кубок, равно как и деньги, которые были ему выплачены.
Комитет установил, что второй контракт Sportvertising истек в 1998 году, и фактически после этого у Блейзера вообще не было контракта с КОНКАКАФ, о чем публично заявил Уорнер. Но Блейзер, тем не менее, экстравагантно управлял организацией из своей огромной империи, и он позаботился о том, чтобы ему все еще платили комиссионные — $11 млн., как выяснил комитет. В общей сложности с 1996 по 2011 год Блейзеру было выплачено $15,3 млн. комиссионных, $4,5 млн. гонораров и арендная плата в размере $837 тыс., что в общей сложности составило более $20 млн. Он даже получил 10-процентную комиссию в размере $300 тыс. от гранта ФИФА в размере $3 млн. на строительство телестудии в офисах Трамп-тауэр.
Было также установлено, что Блейзер «незаконно присвоил активы КОНКАКАФ, используя средства КОНКАКАФ для финансирования своего личного образа жизни». Любой, кто знал или хотя бы видел Блейзера, понимал, что его личный образ жизни представлял собой совокупность гигантских аппетитов; среди пунктов, выделенных комитетом, были резиденции в Трамп-тауэр, покупка апартаментов для его личного пользования в роскошном отеле в Майами, депозит, внесенный за апартаменты на курорте на Багамах, покупка автомобиля Хаммер стоимостью $48 554 с трехлетней платой за гараж на Манхэттене в размере $600 в месяц и различными страховками для него и его девушки.
В отчете говорилось, что Блейзер «активно скрывал» свои выплаты, оплачивая их через Sportvertising и другие компании, и никогда не поднимал перед исполнительным комитетом вопрос о том, что после 1998 года у него фактически не было контракта. Он и Уорнер договорились о том, чтобы аудит финансов КОНКАКАФ проводился бухгалтером, который не был независимым, поскольку он также работал лично на обоих мужчин, и не провел надлежащий аудит, заявил комитет.
Комитет не имел полномочий расследовать, платил ли Блейзер лично свои налоги — теперь мы знаем, что он этого не делал, и это привело к тому, что власти похлопали его по плечу в 2011 году и положили конец всем его забавам и незаконному присвоению. Однако комитет установил, что он не подавал налоговые декларации в США и не платил налоги от имени КОНКАКАФ в период с 2006 по 2010 год и за одну из компаний КОНКАКАФ, CMTV, с 2004 по 2010 год, что, по их словам, было «умышленным».
«Блейзер изо всех сил старался избежать привлечения налоговой службы на любом из уровней, что дорого обошлось КОНКАКАФ», — говорится в отчете.
Из финансовых отчетов, составленных КОНКАКАФ, требуемых законом во время их руководства, комитет обнаружил, что Уорнер и Блейзер на постоянной основе предоставляли ложную информацию по нескольким вопросам, включая центр передового опыта.
«Уорнер и Блейзер совершили мошенничество против КОНКАКАФ» — таков был вердикт.
Все это было разрушительным. Отчет был торжественно вручен председателем, сэром Дэвидом Симмонсом, КА, завершившим блестящую работу, Джеффу Уэббу, новому президенту КОНКАКАФ, который был привержен прозрачности, добросовестности и реформам. Энрике Санс, новый генеральный секретарь, был активно вовлечен и полностью привержен судебному расследованию и разоблачению проступков своего предшественника. Санс сообщил комитету, что в сентябре 2012 года он отправился в Тринидад и Тобаго, чтобы обсудить некоторые вопросы с Уорнером, который отвел его в старый офис КОНКАКАФ, где «происходило уничтожение документов».
Уорнер уже покончил с ФИФА, подав в отставку, а затем был восхвален в 2011 году, и был полностью вовлечен в политику Тринидада. К моменту представления отчета он был министром безопасности, но после публикации обвинений подал в отставку. Все это, незаконное личное обогащение, разоблаченное в огромных масштабах на протяжении стольких лет людьми, которые публично говорили об этике и чести, должно было стать самым глубоким скандалом, когда-либо запятнавшим футбол. Он даже вознес имя Авеланжа, чтобы помочь создать представление обо всем этом. Однако это было не так; это предполагаемое мошенничество на миллионы долларов США и непредставление налоговых деклараций, являющееся тяжким преступлением в США, только добавило боеприпасов правоохранительным органам США, которые теперь были во всеоружии. Им еще многое предстояло раскрыть.
***
Приглашаю вас в свой телеграм-канал, где только переводы книг о футболе и спорте.
