Кристофер Хилланд. «Слезы на Бомбонере»: 14. Медельин: Серебро или свинец и нарко-футбол
Предисловие/Введение/Список важных фраз
Эпилог/Список игр/Благодарности/Фото
***
Если не считать невнимательных владельцев собак, у Медельина была более гнусная репутация. Испанское словосочетание, синонимичное городу, было no des papaya. «Не давай папайю» стало городским девизом, продавались футболки и были названы кафе с таким советом. Если ты «предлагал папайю», тем самым давал колумбийцу возможность воспользоваться этим преимуществом. Оставить свой телефон на столе или слишком напиться и, спотыкаясь, вернуться домой — вот примеры dar papaya [дара папайи]. Это больше походило на фразу, возлагающую вину на жертву. Или, может быть, это была честная саморефлексия, что колумбийцы не чувствовали, что могут доверять самим себе. Недавнее прошлое показало страну не в самом лучшем свете.
Пабло Эмилио Эскобар Гавирия родился 1 декабря 1949 года. Это был второй год La Violencia, который начался с убийства кандидата в президенты Хорхе Элиесера Гайтана. Эскобар родился в стране, жестокой по своей сути. Но он сам будет нести ответственность за невыразимое насилие вплоть до своей смерти 2 декабря 1993 года.
Все говорили о «Нарко». Я начал смотреть этот сериал еще до переезда в Колумбию. Но после пары эпизодов я услышал об оригинальной колумбийской версии — El Patron del Mal [«Пабло Эскобар, хозяин зла»]. Это был бы хороший способ улучшить свой испанский и познакомиться с Колумбией. Я с трудом преодолел плохую актерскую игру и плохую постановку 30 эпизодов 75-серийного сериала, но неизбежно сдался. Хорошо снятые или плохо, оба сериала, казалось, прославляли действия человека, которого большинство считает террористом. Однако другие смотрят на него как на колумбийского Робин Гуда.
Одной из последних была колумбийская девушка, с которой я познакомился в Буэнос-Айресе. Она была из маленького городка в Антьокии, недалеко от Медельина. Андреа была типичной paisa [уроженка Медельина или других городов Антьокии] и чрезмерно гордилась своим городом и регионом. Но она прожила в Аргентине пять лет, ни разу не навестив дом. Помимо работы моделью нижнего белья и 48 татуировок, выделялась ее история о Пабло Эскобаре. Будучи четырехлетней девочкой, она получала деньги непосредственно из рук наркобарона. Ее семья жила в маленьком городке в сельской местности, не бедная, но далеко не зажиточная, и денежное пожертвование приветствовалось. Для Андреа Эскобар был героем.
У Эскобара определенно были деньги, которыми он мог поделиться с бедными. Через свой медельинский картель он был ответственен за примерно 80% всего кокаина, потребляемого в США в 1980-х годах. Это дало El Patrón [Патрону — прозвище Эскобара] состояние в размере $25-50 млрд. на пике его операций по контрабанде кокаина. Предположительно, он зарабатывал до $50 млн. в день. Это было так много денег, что Эскобару и его сообщникам пришлось закапывать деньги в сельской местности, просто чтобы они не мешались под ногами. (Когда испанцы прибыли в современную Колумбию, они начали искать город, сделанный из золота — Эльдорадо. Возможно, настоящим Эльдорадо для современных охотников за сокровищами было бы найти спрятанные у этого пирата груды наличных денег.)
Часть денег Эскобара была потрачена на нужды беднейших слоев населения Колумбии, а Эскобар — большой футбольный фанат — строил футбольные поля с освещением в трущобах. Это были районы, которые производили, возможно, отчасти благодаря улучшенным условиям, игроков, которые в дальнейшем будут представлять команды в колумбийской Примере, а также в la selección colombiana [сборной Колумбии]: Алексис Гарсия, Chicho [парень] Серна, Леонель Альварес и Рене El Loco [чокнутый] Игита.
Обеление их нечестно нажитых доходов с помощью футбола было одним из способов узаконить часть поступающих денег. С принимающими наличные турникетами, было легко творчески подходить к показателям посещаемости любого конкретного матча, и с этой целью Эскобар и медельинский картель приняли участие в жизни всех трех крупных клубов города: «Депортиво Индепендьенте Медельин», «Атлетико Насьональ» и «Энвигадо». Картели в других городах делали то же самое, в первую очередь с «Мильонариос» в Боготе и с «Америка де Кали» в Кали. Родился Наркобол, и деньги, хлынувшие в игру, привлекли иностранных игроков, точно так же, как во времена El Dorado 1949-1954 годов. Что еще более важно, это означало, что колумбийский футбол мог позволить себе удерживать своих собственных звезд от отъезда за границу, а также делать свои команды более конкурентоспособными в Южной Америке.
Эскобар был болельщиком «Индепендьенте Медельин», но больше всего от участия картеля выиграли их соперники — «Атлетико Насьональ». «Насьональ» стал первой колумбийской командой, выигравшей Кубок Либертадорес в 1989 году. Они оказались на одну позицию лучше, чем две команды из Кали, обе из которых пробились в финал, но проиграли. «Депортиво Кали» проиграл в финале 1978 года «Бока Хуниорс», в то время как «Америка де Кали» проиграла три подряд: В 1985 году — «Архентинос Хуниорс», в 1986 году — «Ривер Плейту» и в 1987 году — «Пеньяролю», в матче с которым они выиграли первую игру, вели во второй, а затем проиграли третий и решающий матч.
«Атлетико Насьональ» мог похвастаться многими доморощенными талантами и легендарным бывшим игроком, ставшим менеджером, Франсиско Пачо Матурана (в то время также руководившим сборной Колумбии). Но финал 1989 года они начали неудачно, проиграв в первом матче парагвайской «Олимпии» со счетом 0:2. Вынужденный играть в Боготе в домашнем матче, «Насьональ» выиграл со счетом 2:0, выйдя в финал после серии пенальти. Это была драматичная серия, в которой было реализовано 18 ударов с точки. Андрес Эскобар и Рене Игита оба забили, но еще четыре игрока не забили за «Насьональ». «Олимпия» не забила пять из девяти пенальти, и — не мытьем, так катаньем — у Колумбии была лучшая команда в Южной Америке.
Вне поля (а иногда и на нем) 1989 год был еще одним кровавым годом на улицах Колумбии. Через пять лет после убийства медельинским картелем 37-летнего министра юстиции Родриго Лары Бонильи кандидат в президенты Луис Карлос Галан, надеявшийся победить на предстоящих выборах на платформе борьбы с картелями, был застрелен во время предвыборной кампании в Соаче недалеко от городской черты Боготы. Преемник Галана, Сесар Гавирия (разумеется, не имеющий родственных отношений к Пабло Эмилио Эскобару Гавирии), стал следующей мишенью. Он должен был сесть на рейс 203 авиакомпании «Авианка» из Боготы в Кали, но был остановлен американским агентом DEA [Управления по борьбе с наркотиками] у выхода на посадку. Вскоре после взлета, пролетая над тем же городом, где Галан встретил свой конец, была взорвана бомба, в результате чего погибли 107 человек на борту и еще трое на земле пострадали от падающих обломков. После удачного побега Сесар Гавирия победил на президентских выборах 1990 года.
В то время как новый президент Колумбии не был коррумпирован, большинство политиков в стране были. Точно так же судьи могут ожидать, что им придется иметь дело с картелями. Им будет предоставлен выбор: plata o plomo, серебро или свинец, деньги или пуля. Судей подкупали, запугивали и даже убивали.
Два аргентинских футбольных рефери в последующие годы рассказывали истории о своем участии в успешной кампании «Насьоналя» на Кубке Либертадорес 1989 года. События, независимые друг от друга, включали игры, сыгранные на колумбийской земле: ответный полуфинальный матч между «Насьоналем» и уругвайской командой «Данубио» и ответный матч финала между «Насьоналем» и парагвайской «Олимпией».
Карлос Эспозито, Хуан Бава и Абель Гнекко были выбраны судьями матча против «Данубио». После того, как колумбийский судья забрал их из аэропорта в качестве атташе, им устроили экскурсию по Медельину. Но это была не обычная экскурсия. Колумбиец Октавио Сьерра Меса подчеркивал все места, где ранее были убиты футбольные судьи. «Не выходите из отеля сегодня вечером, я бы не хотел, чтобы случилось что-то плохое», — сказал Меса, высаживая их у отеля «Данн» в центре города. Возможно, это была искренняя забота о коллегах, но приезжие аргентинцы восприняли это иначе.
В час ночи трое мужчин в масках с автоматами вошли в их общий гостиничный номер. Четвертый мужчина, одетый в черное, вручил судьям наличные. «Здесь по $50 тыс. каждому. "Атлетико Насьональ" должен победить. Вы это ясно расслышали?» Потрясенные, аргентинцы обсуждали, что делать. «Мы в руках Божьих», — сказал Гнекко. Двухметровый Бава, который должен был бегать по бровке на следующий день, ответил: «Послушай, flaco [тощий], делай, что хочешь. Но если через десять минут после начала матча хозяева поля не будут вести со счетом 2:0, я выброшу свой флаг a la mierda [нахрен], выйду на поле и отправлю мяч головой в сетку, понял? Мне нужно растить детей».
«Насьональ» выиграл со счетом 6:0 после ничьей в первом матче со счетом 0:0. Было несколько странных голов: один с 40 метров, другие были результатом необычных ошибок в обороне приличной команды. Так или иначе, «Насьональ» вышел в финал Кубка Либертадорес. Ответный матч финала, который должен был состояться в Медельине, был перенесен в Боготу, потому что стадион «Атанасио Хирардот» был сочтен слишком маленьким. По крайней мере, таково было официальное объяснение.
Три новых аргентинца — Хуан Карлос Лустау, Хорхе Ромеро и Франсиско Ламолина — прибыли в Боготу на финал. Они также встретили человека, одетого в черное. «Колумбия не может больше проигрывать в финалах», — сказал он, кладя портфель под стол, за которым они ужинали вечером перед игрой. Популярное мнение гласит, что в тот вечер судьи провели безупречную игру на «Эль Кампине». «Насьональ» выиграл со счетом 2:0, и игра завершилась серией пенальти.
Серии пенальти драматичны и в лучшие времена, но не более драматичны, чем для наблюдающих за происходящим аргентинцев, стоящих рядом с игроками. С каждым пробитым пенальти их жизни висели на волоске. Восемнадцать раз качнулся маятник. «Олимпия» не забила пять пенальти: вполне возможно, что парагвайцы не были запуганы, как, по-видимому, «Данубио» в предыдущем раунде. Несмотря на обстоятельства, «Насьональ» завоевал Кубок Либертадорес и стал чемпионом континента.
Судья Лустау еще не отделался. Вернувшись в отель на такси, он был встречен двумя машинами и четырьмя приспешниками с пулеметами, которые отвезли его на окраину города. Там они оставили его одного. Испуганный и неуверенный в том, что последует дальше, он побежал в ближайший дом, и ему сказали, где он может взять такси обратно в Боготу. Он нашел своих лайнсменов, которые к этому времени уже были в панике. Ромеро и Ламолина уложили Лустау в горячую ванну и дали ему успокоительное.
Всего несколько месяцев спустя, в ноябре 1989 года, Альваро Ортега Мадеро судил матч чемпионата между «Америкой де Кали» и «Индепендьенте Медельин» Эскобара (а не «Атлетико Насьональ», как часто ошибочно называют). По мнению некоторых, судья Ортега был благосклонен к «Америке». Брал ли он взятки или просто поддался давлению со стороны картеля Кали, узнать невозможно. Но на последней минуте «Америка» повела со счетом 3:2. Ортега не засчитал гол через себя после удара Карлоса Кастро. Этот гол сравнял бы счет за ДИМ. Медельинский картель был в ярости. Три недели спустя две команды встретились снова, на этот раз в Медельине, и на этот раз Ортега был лайнсменом. Судья отчаянно пытался убедить колумбийскую ФА изменить его назначение на пост лайнсмена на эту игру, но безрезультатно. После ничьей 0:0 Ортега был застрелен возле ресторана в центре Медельина за то, что тремя неделями ранее лишил ДИМ решающего очка в Кали.
Последствия убийства судьи привели к отмене чемпионата Колумбии на сезон 1989 года. Это был первый и единственный раз, когда не был коронован ни один чемпион. «Атлетико Насьональ», выиграв 31 мая 1989 года Кубок Либертадорес, был допущен к соревнованиям в кампании 1990 года в качестве чемпионов. Ни одна другая колумбийская команда не квалифицировалась на континентальные соревнования из-за отмены кампании лиги.
Как и в 1940-1950-е годы, футбол был предметом гордости колумбийцев в то жестокое время. El Dorado рассматривалось как способ отвлечь внимание людей от La Violencia. Наркобол очень хотел бы сделать то же самое. Футбол был стремлением уйти от действительности. Это позволило колумбийцам притворяться, что страна добилась успеха, в то время как на самом деле она жила в новом кошмаре. Когда реальность была кошмаром, они могли закрыть глаза и помечтать. Футбольные мечты продолжались.
Не только колумбийский «Насьональ» выиграл крупнейшее соревнование в Южной Америке, но и их национальная команда квалифицировалась на чемпионат мира, который проходил в Италии в 1990 году. Это был бы их первый чемпионат мира с момента их единственного еще одного участия в ЧМ в Чили в 1962 году. Успех колумбийского футбола распространился и на национальную сборную. За короткий промежуток времени они стали считаться одними из лучших в мире.
Но благодаря ошибке вратаря El Loco Игиты, потерявшего мяч в пользу 38-летнего Рожера Милла примерно в 35 метрах от своих ворот, Колумбия была выбита Камеруном в 1/8 финала в Неаполе. Игра закончилась со счетом 0:0 после 90 минут. Только что пропустив и идя со счетом 0:1 на 106-й минуте, Игита принял вынесенный на него мяч и, как обычно, попытался обыграть Милла. Игита делал это раньше много раз, но его подловили на самой большой сцене в его жизни. Колумбия отыграла один мяч, но проиграла со счетом 1:2 в дополнительное время. Несмотря на поражение, колумбийский футбол был на подъеме.
Между 31 июля 1992 года и своей первой игрой на чемпионате мира 1994 года 18 июня 1994 года la selección colombiana проиграла лишь один раз в 34 матчах (после 90 или 120 минут матча). Однако из этих 34 игр только 12 были значимыми: шесть игр на Кубке Америки 1993 года в Эквадоре (проиграв по пенальти будущим чемпионам сборной Аргентины в полуфинале) и шесть отборочных матчей на чемпионат мира в США 1994 года (Колумбия возглавила свою отборочную группу, выиграв четыре матча и сыграв вничью два). Из 22 товарищеских матчей девять были сыграны вничью. Ничьи с Парагваем (дважды), Венесуэлой (дважды), сборной Центральной Америки и поражение от сборной Боливии аккурат перед ЧМ со счетом 1:0 ставят эту серию в определенный контекст, пусть и не дискредитируя ее полностью. В конце концов, можно победить только тех, кто выходит играть против тебя.
Колумбия, несомненно, была силой, с которой приходилось считаться. Неоспоримой изюминкой матча стал разгром сборной Аргентины со счетом 5:0 на «Эль Монументаль». Победа в Буэнос-Айресе вызвала бурные овации колумбийцам со стороны присутствующих аргентинцев. Это было 3 сентября 1993 года, и обе команды должны были выиграть свою последнюю игру в отборочной группе из четырех команд. Аргентина начала агрессивно, но именно Колумбия вышла вперед, забив незадолго до и после перерыва. Аргентина, вынужденная атаковать, чтобы забить три гола, была подловлена на контратаке блестящей сборной Колумбии, которая может похвастаться золотым поколением, в том числе Карлосом El Pibe Вальдеррамой, Фредди Ринконом и Фаустино Асприльей, среди прочих.
Аргентина была недавно коронованным чемпионом Кубка Америки и дошла до финала чемпионата мира 1990 года, но все же была унижена на своем собственном национальном стадионе. В результате Пеле, как известно, предрек сборной Колумбии победу на чемпионате мира 1994 года.
Пабло Эскобар не дожил до чемпионата мира в США. В декабре 1993 года El Patrón был мертв. Он был в бегах с одним телохранителем, но даже когда его преследовали, Эскобар слушал отборочные матчи сборной Колумбии по спрятанному в канаве транзисторному радиоприемнику.
Он скрывался от колумбийской полиции и армии в течение 18 месяцев после того, как вышел из своей тюрьмы «Ла Катедраль». Эскобар и другие лидеры картеля в течение десяти лет вели кампанию против экстрадиции в США по обвинению в незаконном обороте наркотиков. «Мы предпочли бы иметь могилу в Колумбии, чем тюремную камеру в США», — вот что они провозглашали. В 1991 году Эскобар сдался властям при условии, что его не выдадут и что он сможет построить свою собственную тюрьму, где его будут охранять верные ему офицеры. «Ла Катедраль» был скорее крепостью, защищавшей от врагов, чем тюрьмой, в которой El Señor сидел взаперти.
Тюрьма, также известная как «Отель Эскобар» или «Клуб Медельин», имела футбольное поле, которое несколько раз использовалось для проведения матчей с участием лучших футболистов мира. Игроков тайно доставляли на территорию тюрьмы на автомобилях с полотенцами на головах, чтобы журналисты, разбившие лагерь за воротами, их не узнали. Однако однажды Рене Игита остановился, чтобы пообщаться с прессой, и этим голкипер, прославившийся тем, что выбегал из своей штрафной, выпустил кота из мешка относительно того, чем занимался Эскобар в своей тюрьме.
Самым заметным посетителем «Ла Катедраль» был Диего Марадона. El Diez утверждал, что не знал, кем был кокаиновый барон, когда посещал его в 1991 году. По его словам, он не читал газет и не смотрел новости. В то время Марадона отбывал 15-месячную футбольную дисквалификацию из-за положительного результата теста на употребление кокаина.
Приглашенный сыграть доходный футбольный матч по приказу Эскобара, Марадона был доставлен к воротам тюрьмы. «Что, черт возьми, происходит? Меня арестовывают?!» Сказал Марадона, пересказывая эту историю почти 25 лет спустя. Описывая условия в тюрьме как сравнимые с теми, которые могли позволить себе только его будущие работодатели, шейхи Дубая, Диего сказал: «Мы отыграли матч, и все получили удовольствие. Позже тем же вечером у нас была вечеринка с лучшими девушками, которых я когда-либо видел в своей жизни. И это было в тюрьме! Я не мог в это поверить. На следующее утро он заплатил мне и попрощался».
24-летний Игита наблюдал за победой с сборной Колумбии со счетом 5:0 в Буэнос-Айресе из тюремной камеры Боготы. Его наглый визит в «Ла Катедраль» дал властям возможность вызвать голкипера на допрос. В попытке заставить Игиту подставить Эскобара, они запугали его и пригрозили обвинением в причастности к похищению. Обвинение в конце концов застопорилось. Он отсидел семь месяцев в колумбийской тюрьме и пропустил чемпионат мира 1994 года из-за недостатка физической формы.
Эскобар был застрелен полицией на крыше в декабре 1993 года. Образовавшийся в результате вакуум власти привел к еще большему насилию и еще большему беззаконию, а картели враждовали по всей стране. Его падение было изображено на двух картинах paisa-товарища Фернандо Ботеро, известного тем, что он преувеличивал размеры своих объектов, раздувая их в стиле, известном как ботеризм.
Отправляясь в США с завышенными ожиданиями и нестабильной ситуацией дома, Колумбия проиграла свои первые два матча группового этапа и уже была выбита из турнира, когда выиграла свой третий матч со счетом 2:0 против Швейцарии. Давление на игроков было очень сильным. Картели не только делали ставки на игры, но и решали, кто будет играть. Они требовали, чтобы определенные игроки играли, демонстрируя их на мировой арене. Выгодные международные трансферы представляли собой еще одну возможность для бизнеса. Другие игроки не должны были выбираться на матчи, и наказанием за неподчинение этим приказам была смерть. Угрозы были адресованы непосредственно игрокам. Они просто должны были их исполнять. К их ужасу, на экранах телевизоров в гостиничных номерах игроков появилось сообщение. Это был 1994 год; картель не взламывал систему отеля из-за границы. Сообщение прояснило две вещи: во-первых, они должны были победить; во-вторых, игроки теперь знали, насколько близок к ним картель, даже на чужой территории в США.
Проиграв свою первую игру и испытав давление на грани кипения, неудачный автогол Андреса Эскобара во второй игре против хозяев сборной США обрек Колумбию на досрочный вылет. Эскобар — опять же, не имеющий отношения к своему тезке Пабло — по сообщениям, направлялся в «Милан» после чемпионата мира, но через десять дней после своего автогола и всего через несколько дней после возвращения в Колумбию он был застрелен возле ночного клуба в районе баров Медельина Эль Побладо.
Эскобара называли «джентльменом футбола», и он, по-видимому, испытывал неловкость из-за приглашений поиграть на ранчо El Patrón, а затем и в «Ла Катедраль». Он был образцовым профессионалом из семьи среднего класса, который с юных лет был капитаном «Атлетико Насьональ» и национальной сборной Колумбии. Он был частью «Насьоналя», который выиграл Кубок Либертадорес 1989 года, реализовав первый пенальти в серии послематчевых пенальти, когда ему только исполнилось 22 года.
В возрасте 27 лет он пытался забыть колумбийский кошмар в США 1994 года. По пути домой Эскобар умолял печально известного тусовщика Фаустино Асприлью не выходить в город. Но, проигнорировав свой собственный совет, Эскобар отправился выпить с друзьями. Он хотел показать свое лицо, признать свою ошибку и взять на себя ответственность за плохое выступление национальной сборной на чемпионате мира. Но его вечер закончился насмешками по поводу его автогола. Он был в парке Льерас. Было 3 утра. Не зная, кто над ним насмехается, он вышел к ним на автостоянке. Раздалось шесть выстрелов. С каждым выстрелом из пистолета, убившего футболиста Эскобара, стрелок кричал «ГОЛ, ГОЛ, ГОЛ». Около 120 000 человек посетили похороны игрока в течение недели национального траура.
Эскобар столкнулся с братьями Галлон Энао, жестокими торговцами наркотиками и соратниками Фиделя Кастаньо, лидера Los Pepes (Los Perseguidos por Pablo Escobar, «преследуемые Эскобаром»). Los Pepes были организацией преступников, которым угрожал и которых маргинализировал главный наркобарон. Именно Los Pepes, работавшие с колумбийской армией, низвергли Пабло. И вот телохранитель двух членов Los Pepes убил Андреса шестью пулями.
Телохранитель избежал наказания, когда братья сказали, что смертельные выстрелы были сделаны их водителем. Умберто Нуньес был приговорен к 45 годам тюремного заключения и освобожден отсидев лишь 11. Братья были приговорены к 15 месяцам домашнего ареста за попытку скрыть убийство. Условия домашнего ареста не соблюдались. В коррумпированной стране, когда их статус повысился и они получили больше власти, братья могли свободно продолжать свои операции по незаконному обороту наркотиков.
Таков был мой новый дом. Я слышал истории, читал статьи и смотрел сериалы и документальные фильмы обо всем этом раньше, но только прогуливаясь по тем же улицам, фрагменты головоломки начали складываться воедино. Пытаясь познакомиться со своим новым городом, я обошел туристические места и побродил по разным частям города. Дом Пабло Эскобара теперь превратился в музей, который, как я подумал, мне стоит посетить.
Дом найти было нелегко. Непреднамеренно связав «двух Эскобаров», я начал с самого сердца Эль Побладо на площади парка Льерас, недалеко от того места, где был убит Андрес. Казалось, что найти дом Пабло по карте достаточно просто, но череда извилистых дорог, ведущих вверх по холмам, сбила меня с пути. Я шел больше часа мимо множества высоких многоквартирных домов из красного кирпича, но, должно быть, прошел мимо музея. Мне нужно было восстановить самообладание. Отдохнув от солнца и жары в торговом центре с кондиционером, я-таки нашел дом, который искал.
Там была подъездная дорожка, ведущая к большим белым металлическим воротам, которые были закрыты. Там была маленькая система внутренней связи, на которую ответил мрачный, зловещий голос. Вместо дружелюбного гида, стремящегося показать посетителям окрестности, он больше походил на голос подельника. Это был не самый гостеприимный музей, в котором я когда-либо бывал. Они взимали невероятную сумму за вход — крутая цена в крутом, холмистом районе города — так что я развернулся и пошел домой. По крайней мере я познакомился с новым районом.
К этому времени я уже решил, что не собираюсь оставаться в Медельине. Город был не для меня. Это был не Буэнос-Айрес. Было несправедливо сравнивать новый город с местом, где я прожил более трех лет, где я обожал местных жителей и где у меня были хорошие друзья. Аргентинцы казались более искренними в том, как они общались друг с другом, чем другие народы на континенте. Я нашел их очаровательными, чего я не встречал нигде в Южной Америке.
Однажды возникла тема во время преподавания английского языка онлайн. Один бразилец спросил меня, что я думаю о бразильцах по сравнению с аргентинцами. Мне пришлось тщательно обдумать, как лучше ответить. Он вмешался прежде, чем я успел сформулировать свое мнение. Он рассуждал так, что при таком количестве авторов, поэтов, музыкантов и философов аргентинцы были интеллектуалами Южной Америки. По его словам, бразильцы больше интересовались вечеринками — танцами и выпивкой. Это заставило меня призадуматься. Бразильцы и колумбийцы были схожи в этом отношении. Возможно, это можно было бы объяснить климатом. Существует явный культурный раскол между северной и южной половиной континента. Это слишком упрощенно, но вопрос этого бразильского студента облек в слова мой опыт.
Медельин был милым городом. Я определенно видел привлекательность круглогодичных весенне-летних температур, города с несколькими футбольными клубами, на игры которых можно сходить. Но это также было странный город. Он привлекал не тех людей своей репутацией кокаинового туризма и молоденьких девушек. Жутких стариков из западных стран можно было увидеть встречающимися с юной пластмассовой принцессой, а несносные эмигранты или путешественники до смерти наскучивали тебе историями о кокаине и проститутках.
К счастью для меня, преподавание английского языка онлайн означало, что мне не нужно было оставаться на одном месте. Я узнал Медельин лучше, чем большинство приезжих, но теперь мне хотелось увидеть Колумбию побольше. Будучи относительно дешевой, Колумбия позволила мне иметь баланс между работой и личной жизнью, сильно смещенный в сторону жизни. Я мог бы втиснуть недельную работу в пару дней. И пожертвовав неделей, сидя перед своим ноутбуком, я мог бы путешествовать оставшиеся три недели месяца. Именно столько времени мне понадобилось, так как в феврале у меня гостила девушка из Аргентины, а в марте — моя мама. Обе хотели увидеть разные части страны.
Пасто, Попаян, Сан-Агустин, Картахена, Санта-Марта, Манисалес, Перейра, Саленто, Филандия, Монтенегро и карибский остров Колумбии Сан-Андрес были посещены за несколько недель пеших походов. Кали и Тихоокеанское побережье были последним местом, которое я хотел исследовать. Кстати, шел матч clásico Vallecaucano [дерби между командами из города Кали], второе из трех колумбийских дерби, на которое я надеялся попасть.
***
Приглашаю вас в свой телеграм-канал — переводы книг о футболе, статей и порой просто новости.
