#21 Александр Нилин: «Футбольный интеллект Стрельцова был выше, чем у Пеле и Марадоны»
P.S. Дорогие читатели, подписывайтесь на блог. Давайте развивать канал вместе!
Наш новый герой неоднократно подчеркивал, что не является спортивным журналистом. Однако прирожденная страсть к футболу подарила писателю Александру Нилину знакомство с едва ли не лучшим отечественным нападающим за всю историю советского и российского футбола — легендарным форвардом московского «Торпедо» и сборной СССР Эдуардом Стрельцовым. За кухонным столом знаменитый спортсмен, казалось, сбрасывал ореол популярности, становясь скромным, великодушным и невероятно отзывчивым собеседником, каким его всегда знали немногочисленные близкие друзья и родственники.
Именно Нилину Стрельцов доверил сокровенные тайны внутренней футбольной кухни, которые затем переложились в сюжет для нескольких книг о гениальном торпедовском нападающем. В первой части большого интервью Александр Нилин рассказал о том, почему считает легенду «Торпедо» «Балотелли с головой Хави», раскрыл причины превосходства форварда сборной СССР над Пеле и Марадоной, а также назвал имя преемника таланта Эдуарда на постсоветском пространстве.
1-я часть интервью, в которой Александр Нилин рассказывает:
о непродолжительной карьере в спортивной журналистике
о работе со Львом Филатовым в «Советском Спорте»
о комментаторском гении Вадима Синявского
о творческих взаимоотношениях с бывшим главредом «Спорт-Экспресса» — ныне покойным Владимиром Кучмием
о несбывшемся желании Стрельцова перейти в «Спартак»
о печальной судьбе дружбы двух великих торпедовцев — Эдуарда Стрельцова и Валентина Иванова
об особенностях характера легендарного форварда сборной СССР
о нестандартной манере игры нападающего в «Торпедо»
почему футбольный интеллект Стрельцова был выше, чем у Пеле и Марадоны
о возможности нападающего «Торпедо» перейти в европейский гранд
о секретах успеха одного из лучших тренеров в истории столичного клуба — Викторе Маслове
о роли наставника Константина Бескова в чемпионстве «Торпедо» в 1960 году
о противоположных подходах к футболу Маслова и Лобановского в киевском «Динамо»
о преемнике таланта Стрельцова на просторах СНГ в постсоветское время
«В спортивную журналистику шли те, кто не мог трудоустроиться после увольнения»
— Предлагаем начать непосредственно с вашей журналистской деятельности. Есть ли у вас любимый спортивный обозреватель?
— Очень симпатизирую журналисту Александру Ткаченко, который был профессиональным футболистом. Это помогло ему после завершения карьеры игрока. Саша написал очень хорошую книгу о футболе (прим. — «В футболе»). У меня она была в двух экземплярах, но, к сожалению, оба они сгорели при пожаре. Очень жаль, что так получилось. На мой взгляд, это — лучшая в мире книга о футболе!
— А что можете сказать о Льве Филатове, который был у вас педагогом на практике в «Советском спорте»?
— Я не видел, чему могу научиться у Льва Ивановича, относился к его занятиям безалаберно. Филатову, естественно, это не нравилось. Но с годами Лев Иванович начал ко мне лучше относиться, однажды даже сделал комплимент.
Мол, в моих книгах про футбол ему интересна моя личность, а вовсе не герои. Вообще Филатов был очень благородным и образованным человеком, как и все спортивные журналисты того времени. Вообще знаете, почему в СССР избирали себе эту стезю?
— Ждем подробностей…
— В спортивную журналистику шли те, кто не мог трудоустроиться после увольнения. Тот же Филатов изначально работал в «Комсомольской правде», но потом нашел себя в футболе. Однако меня не особо привлекают книги Льва Ивановича. Все-таки психология и метафизика интереснее футбола.
— А кого из советских комментаторов выделили бы?
— Однозначно Вадима Синявского. Он работал еще до телевидения. Весь футбол для широкой публики сложился с помощью глаз и голоса Синявского. Многие советские граждане никогда в жизни не бывали в Москве, не ходили на футбол, а он создал им эту картину. Более того, популярность спортивной игры зависела от Синявского даже в большей степени, чем от самих игроков. В этом была уникальность этого комментатора.
Причем Синявского редко выводили в эфир на всю игру, на его долю приходилось всего 15 минут заключительного отрезка матча. Однако за это короткое время ему удавалось создавать атмосферу присутствия через слово, в чем и заключался его неповторимый дар. В таких обстоятельствах не работал никто — ни до, ни после него. Сейчас же подобного уровня профессионалов и в помине нет.
— Вы неоднократно подчеркивали, что не являетесь спортивным журналистом. Почему?
— Мой журналистский стаж насчитывает всего 4 года. Хотя в «Советском спорте» для меня все складывалось относительно хорошо…
— Почему не продолжили там карьеру?
— Не уверен, что был бы там востребован. Когда я только начинал карьеру, «Советский спорт» выходил тиражом в 2 млн экземпляров. Одну заметку напечатаешь, а завтра все ее прочтут. В этом было одно из немногих преимуществ газетной жизни. Но я не чувствовал себя там как дома, поэтому вскоре ушел из редакции.
Со «Спорт-Экспрессом» у меня также не сложилось особых отношений. Помню, Володя Кучмий, будучи там главным редактором, предложил мне вести авторскую колонку на три страницы. За все время я написал их штук сто, 20 из которых вставил в свой двухтомник «В одно касание».
Однако у меня все равно складывалось впечатление, что выпадаю из жизни редакции. Там считали, что я отнимаю у других авторов полосы. Из-за этого чувствовал себя виноватым, остальные же в это время жаловались на меня Кучмию. В итоге плюнул, да и ушел оттуда.
«Эдик очень хотел попасть в «Спартак», но не хотел вытеснять из состава Симоняна»
— В чем заключался феномен популярности «Спартака» в советское время?
— Тогда эта команда оставалась самой популярной потому, что была вневедомственной. В то время существовали два армейских клуба — «Динамо» и ЦДКА. «Спартак» же, принадлежащий проморганизации «Пищевик», смотрелся на этом фоне отдельно.
Однако столичный клуб также имел за собой множество влиятельных советских функционеров. Братья Старостины, например, в свое время тесно дружили с вождем комсомола Косаревым, который претендовал даже на должность Сталина, из-за чего в итоге был расстрелян.
— Почему же тогда, несмотря на свое влияние в советском футболе, «Спартаку» не удалось подписать Стрельцова?
— Эдик очень хотел туда попасть. Более того, он был преданным болельщиком столичной команды, любил игровую и тактическую стилистики «красно-белых». Когда Стрельцов работал в детской школе, то прививал ребятам спартаковский дух, комбинационную игру в короткий пас, стремительное движение и т.д.
Однако в итоге Эдик провел всю карьеру в «Торпедо», объясняя это тем, что ему было неудобно отнимать место в составе у Никиты Павловича Симоняна. В другие же клубы он принципиально не хотел переходить, отказав по ходу карьеры и ЦДКА, и «Динамо».
— В книге «Стрельцов. Человек без локтей» вы пишете о том, что единственным другом Эдуарда был его партнер по «Торпедо» Валентин Иванов. В чем секрет этого?
— До свадьбы с Лидой (прим. — олимпийская чемпионка Лидия Иванова (Калинина)). Иванов с удовольствием разделял со Стрельцовым разгульный образ жизни. После же заключения брака и тяжелейшей травмы он понял, что это губительно для его игровой карьеры.
С тех пор Иванов жил более разумно и серьезно. Стрельцов же не одумался, за что и сел в тюрьму. После освобождения он пытался снова сойтись с Ивановым, но не вышло — за семь лет они стали совершенно разными людьми.
— Вынужденный уход Стрельцова из «Торпедо» серьезно сказался на игре Иванова?
— Да не то слово. Считаю, что Иванов разделил судьбу Стрельцова. Не попади Эдик в тюрьму, быть им с Валей форвардами мирового уровня. А без Стрельцова Иванов стал единственным лидером «Торпедо», из-за чего остановился в развитии.
— Почему же в своей книге на вопрос о том, что бы вы для себя желали, был дан ответ: «Хотел бы играть как Иванов…»?
— На поле Валентин был более стабильным, отличался уверенностью в себе. Стрельцов же, в общем, играл по настроению, оставаясь при этом лучшим футболистом страны. И это несмотря на то, что у Эдика не было характера спортсмена.
В футболе не место человеку без локтей, а Стрельцов там не только удержался, но и заблистал. Да и вообще в спорте невозможно остаться, будучи неуверенным в себе и беззащитным. В этом и заключался футбольный гений и феномен Стрельцова.
— В чем же выражалась его слабохарактерность, на ваш взгляд?
— Эдик опускал руки, когда чувствовал, что не может что-то сделать. Уверенный в себе человек такого себе не позволяет. Недаром Всеволод Бобров говорил: «Когда что-то не сделаю, ненавижу себя». Стрельцов же делал то, что дано ему Богом, выкладываясь на поле. В жизни же Эдуард вообще никогда не проявлял волю.
— А беззащитность?
— Стрельцов не отличался снобизмом в отличие от других известных футболистов. Обычно таковые держатся полезных людей вроде директоров магазинов, а Эдуард мог запросто выпить с дворниками из-за того, что не в силах был отказать.
Еще Стрельцов вообще не умел употреблять спиртное, но, тем не менее, хлестал вовсю, из-за чего и влипал в разные истории. Эдика нужно было в нужный момент одергивать, чтобы это пресекать. К сожалению, рядом с ним не всегда находился тот, кто мог его остановить.
— Возвращаясь непосредственно к Стрельцову, хотим спросить, чем он выделялся на поле помимо хрестоматийного паса пяткой?
— Эдик часто откровенно «стоял» на поле, однако за счет невероятной мощи был практически неудержим. Более того, у него была кинематографическая память. Манера игры Эдуарда чем-то напоминала шахматы — стоило ему раз взглянуть на поле, Стрельцов уже составлял полное представление в голове, знал, на какой позиции располагается тот или иной партнер.
Я всегда называл Эдика «Балотелли с головой Хави». Последний, несмотря на свой невероятный футбольный интеллект, не продавит соперника в одиночку, а первому, невзирая на свою мощь, не хватает мысли в атаке. Стрельцов же при собственных значительных габаритах умел как продавить, так и обмануть оппонентов — в сочетании этих, казалось бы, несовместимых качеств и заключалась вся его уникальность.
— На ваш взгляд, Стрельцов мог перейти в европейский клуб?
— Скорее нет. Дело в том, что Стрельцова никогда не интересовали большие деньги, которые крутились в европейских командах. Помню, мы как-то с ним говорили насчет продолжения карьеры за рубежом.
Я сказал ему тогда: «Эдик, ты, конечно, попробуй, но у тебя вряд ли получится стать за границей профессионалом». Стрельцов парировал: «Но в Европе все-таки такие большие деньги…» Я сначала не понял, о чем речь, ведь Эдик никогда не гнался за этим. И только потом до меня дошел смысл сказанного.
— ?
— Как необычайно совестливый человек, Стрельцов был бы вынужден выкладываться в условном «Милане» или «Интере» в гораздо большей степени, чем в «Торпедо». К такому запредельному уровню самоотдачи Эдик не был морально готов.
Противоположностью Стрельцову был Воронин, который всегда мечтал играть в топовых зарубежных клубах. Он получал удовольствие от каждого дня пребывания в Европе, запросто выучил бы язык. Всю жизнь Воронин интересовался мировым футболом. Эдику же за границей было скучно. А так, думаю, спортивный интеллект Стрельцова был выше, чем у Пеле и Марадоны.
— То есть Эдуард опередил свое время?
— Несомненно. Более того, Стрельцов опередил бы любое время! Футбольным интеллектом он не был ни на кого похож. До заключения Эдик играл по системе «пять дубль-вэ», не успев познакомиться с бразильской схемой «четыре-два-четыре», популярной после чемпионата мира в Швеции.
После же освобождения Эдуард легко вписался в новый футбол, который на тот момент трижды тактически изменился. Более того, Стрельцов абсолютно не имел представления об этом. В тюрьме же телевизоров не было. При этом Эдуард вновь заблистал на поле, что дорогого стоит.
«Маслов всего за три сезона в «Торпедо» довел начатое Бесковым до совершенства»
— Как же в 1960-м «Торпедо» стало чемпионом без Стрельцова?
— Да им, наверное, тогда было даже и легче без него. Стрельцов, сам того не желая, несколько подавлял окружающих. В этом плане «Торпедо» начала 60-х очень подходил Гена Гусаров, который заменил Эдика на позиции центрального нападающего.
И конечно у них тогда был идеальный состав, отличные сочетания футболистов. На протяжении двух сезонов у «Торпедо» сложилась уникальная команда. Жаль, что в итоге она просуществовала так мало.
— Заслуги той команды во многом связаны с тренерским чутьем Виктора Маслова?
— В успех того «Торпедо» внес весомый вклад и его предшественник Константин Бесков, который начал омоложение состава в 1956 году. С его легкой руки в футболе появились Валерий Воронин, Николай Маношин, Слава Метревели…
— Почему же Бесков не удержался в «Торпедо»?
— Его не поняли игроки, легко «съели ветераны», не поддержали Иванов со Стрельцовым. С мнением же Маслова Валентин и Эдуард считались, так как этот специалист открыл их невероятный потенциал на поле.
В то время Бесков был молодым начинающим тренером, его идеи не воспринимались футболистами всерьез. Константин Иванович мечтал перестроить «Торпедо» за полгода, не сумел и был уволен по окончании первого круга чемпионата. Маслов же сменил Бескова и всего за три сезона довел начатое своим предшественником до совершенства.
— Впоследствии Маслов в 1964-1973 годах тренировал киевское «Динамо», откуда выгнал нападающего Лобановского. Последний сменил Маслова на этом посту. В чем сходство и отличие этих наставников?
— Маслов трижды подряд выиграл с киевлянами чемпионат СССР (прим. — 1966, 1967 и 1968 года), чего ранее удавалось сделать только ЦДКА по окончании войны. После этого успеха Виктор Александрович зашел в тупик.
У Лобановского такого быть не могло потому, что Валерия Васильевича всегда посещали новые футбольные идеи. Вообще же их сравнивать нельзя. Все-таки они представители разных тренерских поколений. Скорее, подход к тренировкам Лобановского уместно противопоставлять с бесковским. У Валерия Васильевича ведь был индустриальный подход, который сейчас распространен по всему миру.
В киевском «Динамо» он хотел создать своего рода футбольный конвейер Форда, и сделал клуб основным поставщиком талантов в сборную (прим. — Генри Форд первым в мире применил конвейерный метод для массовой сборки автомобилей). Для Бескова же каждый игрок был штучный, на вес золота. Наверное, в этом плане последний ближе к Маслову.
— Вообще большинство успехов футбола СССР связаны с украинским спортом. С чем на ваш взгляд это связано?
— Помнится, Валерий Воронин говорил, что футбол — южная игра. А Украина — южная страна, ее климат лучше российского.
— Недавно экс-футболист Андрей Шевченко выстрелил на Евро-2020 как тренер, но, тем не менее, был уволен. Как вы к этому отнеслись?
— Очень сочувствую Андрею как тренеру. Это самый успешный футболист последнего времени, легко адаптировавшийся за границей. Никто из СНГ даже близко не подошел к той планке, которую в конце 90-х — начале 00-х задал Шевченко. Будет интересно, если Андрей в обозримом будущем возглавит известный европейский клуб. Например, «Милан», где он блистал как футболист.
Продолжение интервью Александра Нилина читайте в ближайшие дни.
P.S. Дорогие читатели, подписывайтесь на блог. Давайте развивать канал вместе!
Но это , скажем так, будущее каждого из нас - ведь, как известно, все лучшее по жизни у нас - вчера .
Теперь - замечание. Нилин у,может , и неизвестно, но параллельно со синявским в режиме - радио - микрофон - народ - работал на маичах и выдающийся грузин, НАРОДНЫЙ АРТИСТ ГРУЗИИ,Эрос Манджгаладзе.
именно благодаря его " слепым" комментариям народ в глубинке мысленно смотрел футбол. и уж точно не менее красочные репортажи , чем у Синявского.