«Клуб» Часть V: Новая империя Британии. 29
Часть I: Отрыв
Часть II: Восстань вновь восстань
Часть III: Захватчики на берегу
Часть IV: Корпорация «Премьер-лига»
Часть V: Новая империя Британии
Избранная библиография/Состав участников/Об авторах
***
В течение двух десятилетий профессиональная жизнь Ричарда Скадамора протекала более или менее гладко. Он пообещал двадцати владельцам Премьер-лиги, что будет продавать их футбол по всему миру, и в течение двадцати лет именно этим он и занимался.
Аудитория продолжала расти, как и показатели продаж, как и собственная зарплата Скадамора, с £900 тыс. в 2003 году до £6 млн. с бонусами в 2015 году. На этом пути были некоторые оплошности, не в последнюю очередь неловкий эпизод в 2014 году, когда серия сексистских электронных писем, отправленных с его рабочего аккаунта, была слита с помощью бывшего персонального ассистента. Но, по большому счету, Скадамору удавалось избегать неприятностей.
Однако, когда он вступил в свое третье десятилетие в качестве топ-менеджера Премьер-лиги, Скадамора постигли проблемы: мощь «Манчестер Сити», раскол между Большой шестеркой и остальными, ссора из-за денег за международные телеправа и борьба за поддержание конкурентного баланса. Все это представляло собой препятствия не только для дальнейшего успеха лиги, но и для власти Скадамора над ней. Мог ли он удержать своих членов, двадцать клубов, которые на самом деле были его боссами, от того, чтобы они не перегрызли друг другу глотки?
Ближе к делу: сможет ли он поддерживать их деловые отношения друг с другом?
На личном уровне Скадамор знал, что его ответ на эти вопросы определит его наследие как самого продолжительного исполнительного директора Премьер-лиги. Но когда дело дошло до более широкой картины, он понял, что не все в его власти. Скадамору необходимо было считаться с изменениями в политических, культурных и технологических силах, которые угрожали империи, которую он с таким трудом создавал.
Для начала, голосование по Брекситу в 2016 году вызвало вопросы о том, как на один из самых успешных культурных экспортных продуктов Великобритании в мир повлияет решение страны покинуть Европейский союз. Скадамор потратил более десяти лет, пытаясь оградить Премьер-лигу от такого рода специфического внешнего политического давления. С тех пор как Европейская комиссия пригрозила подать в суд на Премьер-лигу в 2005 году за то, как она выставила на аукцион свои права на трансляцию в Великобритании, утверждая, что сделка Sky по показу всех матчей в прямом эфире является монополией, Скадамор нашел способ постоянно следить за различными законодательными органами, которые могли бы заставить лигу изменить способ ведения бизнеса. Вот почему единственным постоянным сотрудником лиги, базирующимся за пределами Великобритании, был человек, с офисом в Брюсселе, чья работа заключалась в том, чтобы следить за политическими документами и политическими дебатами внутри ЕС в поисках любых деталей, какими бы незначительными они ни были, и которые могли повлиять на английский футбол.
Но теперь Скадамор столкнулся с рядом неизвестных факторов, любое из которых может повлиять на положение Премьер-лиги, от свободы передвижения и виз для иностранных игроков до более широкого восприятия Великобритании как страны, приветствующей зарубежные инвестиции.
Задолго до того, как эти вопросы могли быть решены, последствия уже начали сотрясать Премьер-лигу, поскольку падение курса фунта по отношению к евро негативно сказалось на английских клубах по сравнению с их коллегами на континенте. Например, в 2016/17 годах, по данным Deloitte , выручка «Манчестер Юнайтед» упала на €13 млн., что напрямую связано с изменениями обменного курса, которые обошлись клубу в €89 млн., компенсировав базовый рост в €77 млн. И это относилось не только к «Юнайтед». Совокупные £1,4 млрд., потраченные английскими клубами в летнее трансферное окно в 2017 году, обошлись им примерно на £105 млн. дороже, чем они заплатили бы до голосования по Брекситу и последовавших за этим бедствий на валютном рынке — хуже, чем использование банкоматов в аэропорту.
Для Скадамора эти тектонические сдвиги нанесли удар по фундаментальной бизнес-модели, которая лежала в основе успеха Премьер-лиги. Если бы английские клубы больше не могли привлекать лучших игроков, звездная сила лиги уменьшилась бы, и уровень игры пострадал бы, что потенциально могло бы снизить ценность будущих телевизионных прав, что еще больше затруднило бы способность английских клубов подписывать звездных игроков, и так далее, разматывая весь прогресс Премьер-лиги.
Но преодоление хаоса Брексита и самого непредсказуемого периода в современной британской истории казалось простым делом по сравнению с другим серьезным политическим препятствием, с которым столкнулся Скадамор. Каким-то образом он должен был найти способ примирить стремление владельцев клубов проводить значимые матчи Премьер-лиги за рубежом с подозрительным настроением британской общественности, которая считала простое предложение перенести игры за границу самым отвратительным актом государственной измены с тех пор, как Гай Фокс пытался взорвать здания парламента в 1605 году.
Это были кризисные годы в процессе становления. С тех пор как Скадамор открыл глаза владельцам Премьер-лиги на популярность их продукта за пределами Англии и на предлагаемые там богатства, они были зациклены на идее вывести матчи лиги на ключевые международные рынки. В конце концов, они уже видели, насколько предсезонные туры и выставочные игры увеличили их международные доходы. Какой неожиданной прибыли они могли ожидать, если матчи, которые они бы сыграли за границей, действительно чего-то да стоили с точки зрения результата? На этот вопрос лига впервые попыталась ответить в 2008 году, когда владельцы одобрили предложение о проведении дополнительного раунда матчей — так называемой тридцать девятой игры — в сезоне Премьер-лиги, который будет проводиться на стадионах по всему миру. Внутренние расчеты лиги предполагали, что этот план принесет каждой из двадцати ее команд дополнительные £5 млн., что практически обеспечило единодушную поддержку владельцев клубов. Это была, заявил Скадамор, обнародовая схему, «идея, время которой пришло».
К сожалению, оказалось, что эта идея возникла до того, как кто-либо подумал сообщить об этом Футбольной ассоциации, ФИФА, правительству Великобритании или футбольным болельщикам страны. Одна за другой эти группы выразили немедленное и яростное несогласие с международными матчами. Их оговорки варьировались от практических — добавление тридцать девятой игры разрушило бы симметрию домашнего и выездного круга лиги — до политических. Федерация футбольных болельщиков, некоммерческая группа, представляющая интересы британских футбольных фанатов, совместно с «Дэйли Мейл» запустила петицию против «возмутительного осквернения нашей национальной игры». Прошло совсем немного времени, прежде чем президент ФИФА Зепп Блаттер высказал свое мнение. «Футбол не может быть похож на "Гарлем Глобтроттерс" или цирк», — заявил директор манежа мирового футбола.
И с этим, разговоров о тридцать девятой игре больше не было. К 2010 году Скадамор подтвердил, что вся концепция была мертворожденной.
Или так оно только казалось. Потому что где-то после 2016 года Премьер-лига тихо возродила идею проведения международного раунда матчей. И это не обязательно будет тридцать девятая игра. Всего один раунд матчей, скорее всего, начала сезона, проходил бы на нейтральных площадках в пяти городах по всему миру. По правде говоря, владельцы лиги никогда по-настоящему не забывали об этой идее. Они все равно могли бы зарабатывать деньги, а это было то, что они обычно могли заполучить. И теперь, почти десять лет спустя после того, как впервые возникла эта возможность, возникло ощущение, что, возможно, наконец-то настало время к ней вернуться. Не до такой степени, чтобы они публично объявляли о чем-либо. Они усвоили этот урок в тот первый раз. Но были предприняты согласованные усилия между клубами во главе с «Манчестер Сити», чтобы, наконец, это случилось.
И если бы они сделали решительный шаг, то они могли бы быть уверены, что сотрудники МКЧ ждут за углом, чтобы помочь им воплотить проект. Их видение было чем-то похожим на ежегодный набор игр, которые НФЛ проводила в Лондоне, и которые выходят далеко за рамки просто дневных развлечений. Каждый из них привязан к неделе мероприятий, рекламных акций и ярких маркетинговых показов по всей Риджент-стрит.
«Если лига решит приехать сюда, мы только "за", — сказал Стиллитано. — Мы готовы это сделать. Мы обладаем уникальной квалификацией, чтобы сделать из этого большое событие».
На публике Скадамор оставался застенчивым всякий раз, когда поднималась эта тема. «Есть ли еще жгучее желание? Клубы хотели бы это сделать, — сказал он в Гонконге на мероприятии по продвижению Азииатского Трофея Премьер-лиги 2017 года. — Но мы также реалистичны, и это говорит о том, что до тех пор, пока реакция фанатов, политиков и СМИ не станет более теплой по отношению к этому событию, этого не произойдет».
Однако в частном порядке Скадамор поговорил с зарубежными вещателями, включая NBC, о том, что потребуется для проведения раунда международных игр. «Мы работаем в тесном контакте с лигой, и скрестили пальцы, — сказал Джон Миллер, президент NBC по программированию. — Я думаю, что есть некоторые проблемы, но мы сделали свое предложение, и я знаю, что они его рассмотрят».
На долю Скадамора выпало бы преподнести все это той же скептически настроенной публике, которая отбросила подобную идею в прошлый раз — администраторам, политикам и даже главным тренерам клубов лиги.
Но, прежде всего, он должен был продать ее поклонникам английского футбола в то время, когда связь между клубами и сообществами, в которых они родились, никогда не казалась более неопределенной. По мере того как владельцы клубов Премьер-лиги все больше сосредотачивались на заморских территориях, чтобы кассовые аппараты продолжали гудеть, местные болельщики начинали чувствовать, что их беспокойство уменьшается.
Отчасти это было связано с ростом стоимости посещения матчей на стадионах. В эпоху Премьер-лиги ценность команд лиги и нули в конце зарплат игроков резко возросли, но так же выросли и цены на билеты. Самые дорогие абонементы на сезон в английском футболе в 2018 году стоили более £1700, что более чем на 1000% больше, чем два десятилетия назад. В результате тысячи болельщиков были лишены возможности посещать матчи, в то время как те, кто мог себе это позволить, были старше и богаче — две черты, которые никто и никогда не считал способствующими созданию атмосферы на стадионе. Конечно, клубы могли бы ограничить цены на билеты. Они могли бы полностью субсидировать билеты по цене приличного центрального нападающего. Но, за несколькими редкими исключениями, они, казалось, не были заинтересованы в этом. Складывалось впечатление, что игра все больше отдаляется от своих рабочих корней.
Возможно, ни один эпизод не высветил этот разрыв так ясно, как случай с «Вест Хэмом», который предпринял свою последнюю попытку пробиться в высшие эшелоны Премьер-лиги в 2014 году. На этот раз план, которому они следовали, не был планом «Манчестер Юнайтед» по созданию династии вокруг группы выпускников молодежных команд. Это была модель самосовершенствования «Манчестер Сити». Молотобойцы снялись с места и переехали в новый дом, оплаченный британскими налогоплательщиками: «Олимпийский стадион» в Лондоне.
С января 2010 года клуб принадлежал Дэвиду Голду и Дэвиду Салливану, которые сколотили состояние на одном из немногих предприятий, более сомнительных, чем английский футбол — секс-игрушках и непристойных журналах. Они выложили £110 млн. на покупку команды и вскоре определили переезд на стадион как свой лучший шанс увеличить состояние «Вест Хэма» и пробиться в элиту Премьер-лиги. После изнурительного трехлетнего процесса торгов, связанного с волокитой и юридическими проблемами, в 2013 году «Вест Хэм» наконец получил ключи от здания. Это позволило Молотобойцам переместиться на пять километров из своего сурового дома на «Аптон Парк» на современную арену стоимостью £750 млн. Все, что «Вест Хэму» пришлось бы заплатить за девяностодевятилетнюю аренду — это годовая арендная плата в размере £2,5 млн. Что касается переворотов в сфере недвижимости, то это было все равно, что унаследовать бруклинский лофт с арендной платой и видом на Манхэттен от дяди, с которым вы никогда не были знакомы. Арсен Венгер, поседевший после собственного переезда на стадион «Эмирейтс», подвел итог удаче Молотобойцев: «Я говорю "Вест Хэму": "Молодцы. Вы выиграли в лотерею". Вам не нужно потеть, как мне долгие годы, и бороться за каждый фунт».
Не все именно так это видели. В частности, болельщики «Вест Хэма», многие из которых рассматривали переезд с «Аптон Парк» как принудительное выселение. Их не волновало, что вместимость нового стадиона «Вест Хэма» на 60 тысяч мест теперь была четвертой по величине в Премьер-лиге или что их новый дом пользовался первоклассным транспортным сообщением и имел все удобства арены XXI века, от огромных видеоэкранов до роскошных лож. Что их по-настоящему волновало, так это то, что новый стадион находился в километрах от пабов Ист-Энда и забегаловок, где они собирались перед началом матча, что для того, чтобы добраться туда, требовался длинный объезд вокруг престижного торгового центра, и что легкоатлетическая дорожка лондонского стадиона образовала девятиметровый барьер между болельщиками на своих местах и игроками, которых они едва могли различить на поле. «Мы никогда не говорили, что это идеальный стадион, — сказал Салливан. — Но это была такая хорошая сделка».
Болельщики «Вест Хэма» показали свое отвращение единственным известным им способом: драками. Первые месяцы на новом стадионе были омрачены неоднократными вспышками насилия, когда домашние болельщики дрались со сторонниками «Челси», сторонниками «Борнмута», сторонниками «Мидлсбро» и даже, во время поражения от «Уотфорда», друг с другом. Ко второму сезону в новом доме клуба атмосфера на лондонском стадионе была безусловно токсичной, команда на поле барахталась в нижних рядах таблицы, а гнев болельщиков обрушился на представительские ложи. В марте 2018 года, во время ужасного проигрыша «Бернли», напряженность, наконец, перелилась через край. Протестующие совершили четыре различных вторжения на поле, и болельщики окружили ложу директоров, чтобы забросать владельцев своими едкими комментариями и двухфунтовыми монетами. Полиции пришлось попросить Голда и Салливана покинуть ложу.
Было очевидно, что восстановление разорванных отношений между все более отчужденными болельщиками и бизнесменами, которые управляли своими клубами, теперь стало одной из самых насущных проблем лиги. За двадцать лет, которые были потрачены на привлечение инвестиций, было забыто, что надо заставить болельщиков чувствовать, что они готовы к этому.
Скадамор все это знал. Он отметил, что Премьер-лига инвестировала более £1 млрд. в низовые и общественные проекты, направленные на укрепление связей между клубами и их местными сообществами. Но растущая разобщенность проявилась на трибунах. Средняя посещаемость в сезоне 2016/17 снизилась на 1,8% по сравнению с предыдущим сезоном, и это несмотря на огромное увеличение вместимости стадионов «Ливерпуля» и «Вест Хэма». Год спустя, на закате эры Венгера «Арсенала», на стадионе «Эмирейтс» зияли большие дыры пустых мест — зрелище, которое так встревожило Стэна Кронке, что стало одним из факторов в его решении начать поиск замены Венгеру.
В масштабах всей Лиги все было не так драматично. В 2016/17 годах было заполнено более 95% мест, по сравнению с 96% за два года до этого. Но никто лучше Скадамора не понимал важности полных стадионов. Интенсивность игрового дня была магнитом Премьер-лиги для топ-игроков и мировой аудитории. Упакованные под завязку, вздымающиеся трибуны были необходимой декорацией для ее золотого телевизионного продукта.
«Вся экономическая модель работает только тогда, когда стадионы достаточно полны, — сказал Скадамор в интервью "Дэйли Телеграф" в 2014 году. — Ни один актер не любит играть перед пустым залом».
Урок был таким же верным в 2018 году, как и в 1992 году, когда Руперт Мердок обнаружил, что самый верный способ получить кусок Премьер-лиги — это выписать самый большой чек. Деньги были истинным неотъемлемым преимуществом английского футбола. В течение двух десятилетий Скадамор был практически пуленепробиваем благодаря своей исключительной способности заключать сногсшибательные сделки от имени двадцати владельцев, которые платили ему зарплату.
И все же, насколько еще может вырасти телевизионный рынок, прежде чем достигнет насыщения? Продажа британских прав на трансляцию в феврале 2018 года собрала $6 млрд., но привела к падению оценки отдельных матчей впервые за пятнадцать лет. Учитывая, что Премьер-лига уже увеличила количество игр, доступных для трансляции в прямом эфире, до 200 из общего количества 380 матчей в каждом сезоне, казалось, что дни огромных инфляционных скачков сборов за телевизионные права подошли к концу. И это было до того, как они учли сокращение объема внимания и отказывающихся от проводных услуг клиентов, которые изменили остальную индустрию развлечений.
Подобно тому, как начали делать спортивные лиги по всей Атлантике, чтобы восполнить пробел Премьер-лига надеялась обратиться к потоковым сервисам. Скадамор провел переговоры с Amazon, Facebook и Netflix о торгах за пакеты прав, и как признанный технофил, который однажды назвал себя «живущим в будущем», у него был план по внедрению онлайн-видеосервисов. Ходили даже разговоры о том, что Премьер-лига сама будет работать как платформа, взимая ежемесячную плату за прямые трансляции матчей с подписчиков по всему миру.
Но в условиях шумихи по поводу международных прав было возможно, что такой шаг только увеличит внутренние разногласия лиги, а не решит их. Переход на «вещание отдельных запрашиваемых матчей» рисковал подчеркнуть, насколько Большая шестерка была более популярна среди глобальных зрителей, чем остальные участники соревнований, что повысило бы их требования, чтобы полностью отказаться от коллективной модели распределения доходов лиги. Когда Amazon захотела снять документальный фильм о закулисье клуба Премьер-лиги, неудивительно, что компания подписала контракт на £10 млн. с «Манчестер Сити».
Давление на Скадамора нарастало, и он должен был придумать новый путь вперед. Его неспособность быстро сварганить формулу защиты прав за рубежом, которую большинство клубов сочли бы приемлемой, разозлила Большую шестерку, особенно с тех пор, как у него были месяцы, чтобы лоббировать небольшие клубы лиги. Были обсуждены альтернативные предложения, в том числе одно, которое, как считалось, получило поддержку от целых двенадцати клубов — скользящая шкала, по которой десять лучших клубов увеличат свою долю международных доходов на основе своих окончательных позиций в лиге. Другая модель предполагала присуждение Большой шестерке 35% всех зарубежных доходов свыше £3 млрд., но это оказалось более популярным среди небольших клубов, чем у гигантов, которых это должно было успокоить.
И все это время ставки за неспособность подавить внутренние разногласия лиги никогда не были более высокими. С того момента, как руководители «Арсенала», «Ливерпуля», «Челси» и клубов из Манчестера тайно собрались в отеле «Дорчестер», послание было ясным. «Они все время угрожают этим: "Мы таки уйдем от вас", — сказал один из владельцев Премьер-лиги. — Порой они смутно намекают на это, порой они делают это более явно. Но каждый раз, когда они хотят больше денег, они говорят: "Ну, мы просто выйдем из состава лиги и будем играть с крупными европейскими командами". Призрак откола Большой шестерки так часто вызывался в течение предыдущего десятилетия, что Премьер-лига теперь действовала в состоянии постоянной повышенной готовности, оставляя даже самых трезвых наблюдателей на грани. Именно так «Таймс» в марте 2013 года на первой полосе опубликовала эксклюзивный материал, в котором излагались секретные планы создания в Катаре «Футбольной лиги мечты», нового турнира, который будет проводиться каждые два года и в котором примут участие двадцать четыре элитных клуба Европы, включая «Манчестер Юнайтед» и несколько других ведущих команд Премьер-лиги. У ФЛМ был потенциал «изменить облик мирового футбола», — отмечается в статье «Таймс». Несомненно, это было бы правдой, если бы не одна незначительная деталь: все это было мистификацией, придуманной блогером на сатирическом французском сайте.
Для британской газеты этот эпизод был неловким, но в одном фальшивый отчет был прав: желание сил внутри футбола взорвать существующие структуры и реорганизоваться вокруг самых могущественных клубов. В 2018 году президент ФИФА Джанни Инфантино был мотивирован подготовить предложение о проведении расширенного клубного чемпионата мира международным консорциумом на сумму более $20 млрд. В то же время председатель «Ювентуса» Андреа Аньелли пытался убедить своих коллег из суперклубов поддержать более крупную Лигу чемпионов, которая будет играть по выходным и перенесет матчи местных чемпионатов на середину недели.
Большая шестерка не стеснялась выражать свой интерес. Поэтому Скадамор ответил единственным доступным ему способом. Через две недели после окончания сезона он снова собрал клубы на ежегодном общем собрании лиги в Йоркшире. Скадамор начал думать о длящихся год дебатах по поводу международных прав как о нарыве, который нужно вскрыть. На этот раз ничего не было снято с повестки.
Решение, о котором они договорились, распределяло примерно треть всех будущих доходов за международные права в соответствии с финишной позицией каждого из клубов, что означало, что Большой шестерке почти наверняка гарантировалась прибавка. Чтобы успокоить остальные четырнадцать команд, они согласились с тем, что соотношение между выплатами самого высокооплачиваемого и самого низкооплачиваемого никогда не будет превышать 1,8 к 1, что является незначительным увеличением по сравнению с предыдущим соотношением 1,6 к 1. Небольшие клубы могли сказать себе, что Премьер-лига все еще была намного более справедливой, чем Ла Лига или Серия А. Но что касается Большой шестерки, то они, наконец, были на пути к исправлению большой несправедливости.
В интересах перемирия двадцать клубов проголосовали за это 18 к 2 и покинули «Харрогейт» с чувством облегчения. Но мало кто задумывался о прецеденте, который они только что создали. Впервые за двадцать шесть лет они ратифицировали изменение в Соглашении членов-учредителей, документе, который регулировал Премьер-лигу с момента ее создания и обеспечивал основу для ее замечательного роста.
В мире английского футбола это было похоже на то, как если бы они взяли зубило для исправления Десяти заповедей.
Скадамор не думал, что лиге придется возвращаться к этому вопросу в ближайшее время, но он не собирался задерживаться, чтобы выяснить это. Через несколько часов после объявления Премьер-лиги о новой модели распределения доходов последовало уведомление о том, что Скадамор уйдет в отставку к концу года.
Его битва за успокоение Большой Шестерки была позади. Его телевизионные права в Великобритании были проданы — он также привлек Amazon. И его международные телевизионные права приближались к очередному джекпоту. Пришло время уходить, прежде чем все здание начало раскачиваться.
«Чем сильнее Премьер-лига, тем успешнее Премьер-лига, тем больше международных прав появляется и генерируется, тем больше растет количество телевизионных сделок, тем меньше стимулов для любого из наших клубов говорить: "Что ж, я собираюсь покинуть Премьер-лигу", — сказал Скадамор. — Самое большое противоядие от хаоса — сильная Премьер-лига для наших клубов в Англии. И в этом вся суть».
Но он слишком хорошо знал, что эти внешние силы будут продолжать разрушать смысл существования Премьер-лиги, что у этих двадцати предприятий все меньше и меньше общего друг с другом и что вскоре они могут задаться вопросом, почему они вообще занимаются бизнесом вместе. Были ли эти внешние силы катарскими, саудовскими или японскими инвесторами или даже ФИФА, вряд ли имело значение. Потому что все уже могли видеть общие черты того, как может выглядеть отколовшееся будущее.
Представьте себе турнир типа Лиги чемпионов с участием крупнейших клубов Европы, заряженных новым притоком денег за телевизионные права, играющих друг с другом круглый год и не утруждающих себя тем, чтобы иметь дело с небольшими клубами, которые раньше забивали их расписание — в отличие от того, что происходит в Штатах каждое лето на МКЧ.
Но, прежде всего, это выглядело бы так, будто самые богатые клубы Англии раз и навсегда решили, что они не получают по заслугам; что они просто больше не будут нести бремя более бедных, небольших, менее популярных команд.
Другими словами, это было бы ужасно похоже на 1992 год.
***
Приглашаю вас в свой телеграм-канал
