«TOR! История немецкого футбола» 4: Трое мужчин на задании ~ Сборная берется за ум
Начало изменений ~ Борьба немецкого футбола за респектабельность
«Называйте меня безумным, называйте меня сумасшедшим» ~ Бернское чудо
***
Аудиокнига «TOR! История немецкого футбола»
***
Более полувека рассказов и пересказов этой истории отточили ораторское мастерство Фрица Беккера до такой степени, что он знал, что лучше не начинать с самого славного дня рассказ о том, как он достиг вечной славы. Вместо этого он сначала рассказал о небольшом инциденте, который произошел за несколько недель до указанной даты. Беккера, которому тогда было 17 лет, поймал за пинанием мяча директор школы, который торжественно прочитал мальчику лекцию о порочности футбола, прежде чем оставил его после уроков на три часа.
В этот момент Беккер делал паузу и улыбался, чтобы дать своим слушателям время впечатлиться жестокой справедливостью истории: никто не помнит имени строгого директора, но непослушный ученик, который любил футбол больше, чем боялся учителей, вошел в историю. Затем Беккер переносился в один из дней начала апреля 1908 года. Он описывал, каким несчастным чувствовал себя на платформе и как начинал сомневаться во всей этой поездке. Он объяснял, как всего за несколько минут до отправления взъерошенный, запыхавшийся мужчина, которого он никогда раньше не видел, указал ему дорогу к поезду и его купе. Он вспоминал, как провел путешествие, молча слушая разговоры незнакомых людей, в то время как люди, с которыми он должен был ехать, находились в другом вагоне.
И тогда, наконец, Беккер расскажет, что произошло на следующий день после этого полного сомнений путешествия на поезде. Беккер сказал, что было начало четвертого по пополудни: «Вратарь не пошевелился. Он думал, что удар пролетел мимо. Что ж, он был прав, удар не попал в цель. Но он не знал, насколько быстро я бегаю. В конце концов, я раньше участвовал в эстафетах за легкоатлетическую команду моей школы. Поэтому я добрался до мяча до того, как он успел вылететь за пределы поля, и добил его в сетку ворот».
Даже если кто-то признает, что для того, чтобы забить тот гол, потребовалась ловкость ума и ног, но никто ни в коем случае не скажет, что это был красивый гол. Более того, это не имело большого значения, так как команда Беккера проиграла со счетом 3:5. И все же была причина, по которой он провел большую часть своей дальнейшей жизни, рассказывая об этом событии. Это был первый гол сборной Германии.
Или нет? На первый взгляд притязания Беккера на славу кажутся неопровержимыми: Швейцария против Германии, 5 апреля 1908 года в Базеле, указана в каждом справочнике как первая официальная игра сборной Германии. Однако ключевое слово здесь — «официальная». Официальные отчеты хранятся руководящим органом этого вида спорта, и критерии, используемые для определения того, что представляет собой настоящую международную игру, иногда могут показаться весьма гибкими. (Позже мы столкнемся с известной игрой, которая, несомненно, имела место, хотя обе вовлеченные стороны решили полностью стереть ее из своей памяти.) В случае Фрица Беккера и его товарищей по команде этим руководящим органом является DFB. Он признает международную организацию официальной, когда в ней участвует команда, представляющая не страну, какой бы она ни была, а самого себя — DFB. Вот почему Фриц Беккер стал «первым человеком, забившим гол за Германию», несмотря на то, что международные игры проводились и до 5 апреля 1908 года, еще до образования DFB в 1900 году.
Еще в 1898 году вездесущий Вальтер Бенсеман повез своего рода звездную команду в Париж, чтобы встретиться с английской и французской сборными. Эта прото-национальная команда состояла из игроков из Берлина, Гамбурга, Карлсруэ и Страсбурга (Эльзас был немецким между 1871 и 1918 годами). Они играли во всем черном и обыграли англичан 7:0, парижан — 2:1. Эта сборная, которая в записке к кайзеру описала себя как «команда, собранная со всех регионов Германии», включала самого Бенсемана, одного из братьев Джестрам, основавших «Германию Берлин» в 1888 году, и Иво Шрикера, который впоследствии стал генеральным секретарем ФИФА.
И всего за неделю до игры 1908 года между Швейцарией и Германией объединенная берлинская команда проиграла дома со счетом 1:5 сборной Англии. Эта встреча тоже никогда не попадала в архивы как по-настоящему международный матч, потому что в нем две ФА приняли участие лишь в незначительной степени. Тем не менее, что касается идеи «Германии», то сборная Бенсемана и берлинская команда были столь же представительны, как и пестрая команда совершенно незнакомых людей, которые приехали в Швейцарию, чтобы писать историю.
Это отступление не предназначено для того, чтобы бросить вызов или даже дискредитировать Фрица Беккера. Оно служит лишь для того, чтобы показать, что ранняя история сборной Германии была совсем не «эффективной» или «хорошо организованной», если использовать термины, которые последующие поколения неизменно ассоциировали бы со всем немецким. Скорее всего, все это дело часто сопровождалось случайным выбором игроков и путаницей в расписании игр. Конечно, так было почти со всеми футбольными нациями в первые десятилетия века, но ситуация в Германии значительно ухудшилась благодаря двум факторам, которые на долгие годы окажутся камнем преткновения.
Во-первых, вместо национального патриотизма был местечковый. DFB присоединился к ФИФА в тот самый день, когда организация только была создана — телеграммой вечером 21 мая 1904 года — явно с прицелом на участие в международных играх. Но в то время как DFB нравилось думать о себе, как о централизованном руководящем органе, немецкий футбол на самом деле находился во власти региональных ассоциаций, которые ревностно охраняли свои собственные права. Отсутствие национальной лиги давало им больше власти, поскольку у DFB не было надежного способа выяснить, кто же эти лучшие 11 игроков в стране. Таким образом, вопрос о выборе национальной сборной, якобы являющийся задачей игрового комитета DFB, был в значительной степени оставлен на усмотрение региональных ФА.
Проблема с этой установкой заключалась не в том, что не было национального тренера — в конце концов, у англичан была похожая система, и, вроде как, для них она работала — а в том, что каждая региональная ассоциация пыталась привлечь хотя бы одного из своих игроков в команду. Нужно было избегать не слабой сборной, а чрезмерного представительства одного региона. Это объясняет, почему игроки, сформировавшие первую команду 1908 года, были из 11 разных клубов. Для современного футбольного болельщика это может показаться странным, но в течение первых трех десятилетий немецкого международного футбола вражда между, скажем, южногерманской федерацией футбола и федерацией футбола Берлина-Бранденбурга была намного сильнее, чем любое соперничество между сборными Германии и Англии (или любой другой страной).
Одним из последствий этой зашоренности было то, что никто не мог договориться об устоявшейся сборной, не говоря уже о том, чтобы дать составу время сыграться. В первых девяти матчах сборной Германии было семь разных вратарей, и эта тенденция сохранялась вплоть до 1920-х годов. А 4 апреля 1909 года в один и тот же день играли даже две официальные немецкие сборные. Команда с участием шести берлинских игроков сыграла вничью с Венгрией в Будапеште, в то время как команда с преимущественно игроками из Карлсруэ обыграла Швейцарию со счетом 1:0 на родной земле.
Вторая проблема, с которой столкнулся DFB при создании настоящей национальной сборной, заключалась в том, что сам союз настаивал на любительстве в его жестком определении. Многие хорошие игроки не могли позволить себе оставить свою работу на два-три дня, которые необходимы для участия в международной игре. Несравненный Макс Бройниг между 1910 и 1914 годами сыграл лишь в 11 из 24 матчей, потому что он работал учителем и не мог взять отпуск только для того, чтобы помочь своей стране победить в игре в футбол. И все же случай с Бройнигом был одним из менее странных. В марте 1909 года Германия играла с любителями Англии в Оксфорде. Команда проиграла со счетом 0:9, и в матче участвовал человек по имени Вилли Баумгертнер, которого взяли только потому, что тогда он жил в Англии.
Подобные придуманные для себя же слабости, окажутся основой немецкого футбола на десятилетия вперед, но особенно трагическая кульминация была достигнута в 1932/33 годах, когда Германия остро нуждалась в нападающем, который заменил бы постоянного бомбардира Йозефа Петтингера. Они нашли такого игрока в молодом и исключительно талантливом Оскаре Роре. Рор сыграл четыре матча за свою страну и забил пять голов. Затем он подписал профессиональный контракт с цюрихским «Грассхоппер» — и больше в сборную его так и не привлекали. Рор знал, что превращение в профессионала положит конец его международной карьере и разрушит его репутацию в Германии. (Чего он не знал, так это того, как дорого он заплатит за этот шаг после того, как власть захватят нацисты.) Вот почему его выбор не был широко распространен. Гораздо более типичными были случаи, когда игроки без малейших колебаний отклоняли предложения стать футболистами на полный рабочий день.
Один из самых ранних таких примеров касался Поля Эйхельмана, маленького, но бесстрашного вратаря из «Юнион Берлин». Эйхельман стоял в воротах за сборную Берлина, собранную Вальтером Бенсеманом, когда в 1899 году английские профессионалы впервые приехали в Германию. Англичане забили 13 мячей в его ворота, но два года спустя он отправился в Англию (с немногим большим, чем просто футболкой за спиной), где сильно пил, а играл еще усерднее. Настолько усердно, что некоторые английские клубы предложили ему контракт. Эйхельман, однако, посмеялся над их подходами и вернулся домой. Позже он был вознагражден тем, что был выбран представлять свою страну на втором и третьем официальных международных матчах сборной Германии: поражение со счетом 2:3 от Австрии 7 июня 1908 года и матч против Англии, сыгранный 20 апреля. Эта игра против Англии была признана DBF, но не ФА. Это потому, что Англия отправила лишь свою любительскую сборную, хотя это не означало, что она была слабой. В нее входил центрфорвард «Тоттенхэма» Вивиан Вудворд, который забил два гола в победном матче сборной Англии со счетом 5:1, и шесть месяцев спустя почти та же команда выиграет олимпийский титул.
Таким образом, первый год национальной сборной завершился рекордом в три поражения подряд. В следующем сезоне Германия одержала первую победу — 1:0 над Швейцарией, — но празднование оказалось преждевременным. Из следующих 21 международных матчей Германия выиграла лишь пять. Более того, четыре из этих пяти побед были одержаны над Швейцарией, быстро став тем соперником, которого искала Германия, когда сборная начинала чувствовать себя подавленной. Конечно, был и один впечатляющий результат. В апреле 1911 года Германия сыграла вничью 2:2 с Англией в Берлине. Хозяева даже вели в счете, пока Гордон Райт из «Халл Сити» не сравнял на 65-й минуте. Но матч проходил в снежную погоду, и, судя по их будущим выступлениям, условия, вероятно, помогли немцам добиться удачного результата.
Двух вариантов не было — первые немецкие сборные были значительно ниже самых высоких международных стандартов. DFB, создавая прецедент на будущее, решил что-то сделать с плачевным состоянием сборной только тогда, когда появился крупный международный турнир. В данном случае это была Олимпиада 1912 года в Стокгольме. DFB отменил полномочия региональных ФА влиять на состав сборной, тем самым возложив на Игровой комитет — и особенно на его председателя Пауля Дрейера из «Гамбурга» — исключительную ответственность за национальную команду. В команду из 22 человек, которую они выбрали, входили восемь игроков из «Карлсруэ», и на бумаге они выглядели хорошо. Хотя на практике она была не так уж хороша.
Олимпийские игры 1912 года запомнились немцам рекордной победой их сборной со счетом 16:0 над неопытной сборной России. Готфрид Фукс забил десять мячей; еще один рекорд, но и начало еще одной трагической истории (Фукс был евреем). Однако поражения от Австрии (1:5) и Венгрии (1:3) дали более точное представление о положении Германии.
DFB отреагировал, назначив трех так называемых Bundes-Fussball-Lehrer (Национальных Футбольных Инструкторов), которые должны были находить и воспитывать таланты в отведенной для этого части страны. Однако вмешалась война, и поэтому только один из них взялся за эту работу в 1914 году. Его звали Рихард Гирулатис, и поскольку он не имел никакого влияния на состав национальной команды, то стал чем-то вроде странствующего инструктора, мало что оставив потомкам, кроме первого систематического немецкого футбольного учебника. Но проблема была не в теории, а в практике, которая и вызывала головную боль. В первый год Гирулатиса сборная Германии проиграла четыре из четырех матчей, включая неловкую встречу с едва ли внушающими благоговейный трепет бельгийцами, которые забили им шесть голов.
На самом деле международная репутация немцев была настолько плачевной, что Гирулатису пришлось сообщить прессе, что англичане, мастера, у которых все хотели учиться, сказали DFB, что их любители больше не будут играть в Германии ежегодно и предпочли бы, чтобы будущие игры проходили в Германии, так как английской публике просто недостаточно интересны были эти матчи. «Они сказали, что наша игра слишком скромна», — объяснил грустный Гирулатис. Он был бы еще более опечален, если бы знал, что встреча Германии и Англии в марте 1913 года должна была стать последней между двумя странами за 17 лет.
«Наш спорт, который дал самую благородную кровь этой ужасной войне, который дал любимому Отечеству его лучших сыновей, сплотит нас вместе в эти темные часы. Наш спорт отдает дань уважения вам, возвращающимся домой, и предлагает вам несравненную благодарность». Так немецкие футбольные газеты приветствовали ветеранов, вернувшихся с полей сражений Первой мировой войны. Но в результате горечи, вызванной войной и Версальским договором, в котором были установлены условия мира, «любимое Отечество» быстро стало изгоем в мире дипломатии — и спорта.
В то время как немецкий «внутренний» футбол в послевоенные годы достиг неожиданных высот как по популярности, так и по силе игры, международная игра бездействовала, не в состоянии извлечь выгоду из великих событий, происходящих в Нюрнберге и Фюрте. Враги Германии военного времени отказались играть против них в футбол, и в 1920 году Англия даже попыталась исключить Германию из ФИФА. В течение трех лет Германии оставалось играть лишь с четырьмя странами — ее союзниками военного времени Австрией и Венгрией, Финляндией, которая частично обязана своим суверенитетом Германии, и всегда уважаемой нейтральной Швейцарией.
Во второй, но не в последний раз Швейцария вернула Германию на футбольную карту, согласившись провести товарищеский матч через два года после окончания войны, 27 июня 1920 года. Этот грандиозный жест едва не привел к серьезному расколу в швейцарском футболе, поскольку региональная ассоциация, представляющая франкоязычную часть страны, пригрозила отделиться от швейцарской Футбольной Ассоциации, если игра состоится. В конце концов, она разрешила провести матч, но отговорила своих собственных игроков от участия.
«Единственным из западной Швейцарии, кто вышел на поле против нас, был Меркт из "Женевы Серветт", — сказал игрок сборной из "Нюрнберга" Ханс Калб много лет спустя. — И за это его исключили из клуба». Перед игрой Феликс Линнеманн, заместитель председателя DFB, напомнил команде, насколько важен этот матч, и призвал их «вести себя благородно». «Мы, очевидно, приняли эти слова близко к сердцу», — сухо заметил Кэлб. Германия проиграла 1:4.
Последующие 13 лет были полны взлетов и падений. Бум отечественного футбола не сделал ничего, чтобы развеять упрямые взгляды, преследующие национальную команду до войны. Напротив, появление «Нюрнберга» и «Фюрта» в качестве ведущих клубов страны привело к усилению местного патриотизма, граничащего с абсурдом. В апреле 1924 года немецкая сборная отправилась в Амстердам в двух разных железнодорожных вагонах. В одном размещались игроки «Нюрнберга», в другом — игроки из «Фюрта». Обе группы отказались разговаривать друг с другом. Когда Карл Ауэр из «Фюрта» забил единственный мяч в игре, обеспечив первую победу Германии над Голландией, игроки «Нюрнберга» даже не праздновали.
Любительство тоже никуда не делось. В конце 1924 года DFB решил, что этот благородный дух имеет столь первостепенное значение, что союз даже запретил играть против профессионалов. К сожалению, Венгрия и Австрия санкционировали оплату футболистам, а это означало, что две из немногих стран, которые не бойкотировали Германию, теперь бойкотировались самой Германией.
Поэтому неудивительно, что прогресс национальной команды замедлился. Его ограничения — некоторые вызванные ими же самими, другие неподконтрольные футбольным властям — компенсируют даже самые прогрессивные инновации. И там были некоторые из них. Теперь команда регулярно состояла из лучших доступных игроков, независимо от того, чего хотела региональные ФА, и это часто напоминало сборную команду «Фюрт»/«Нюрнберг». А в 1924 году Макс Бройниг был назначен официальным «советником» команды, что стало значительным шагом на пути к назначению национального тренера. Было много журналистов и болельщиков, которые требовали себе этого поста, особенно с тех пор, как Хуго Майсль добился большого успеха в австрийской команде, тем самым доказав, что видение одного человека может сработать, при условии, что он будет единственным ответственным. Однако управляющие DFB люди считали, что национальный тренер станет первым шагом на пути к коварному профессионализму, и не одобряли эту идею — за одним исключением.
Феликс Линнеманн, чиновник, который инструктировал Ханса Калба о том, как вести себя в 1920 году, был одним из самых молодых членов исполнительного совета DFB. В 1921 году по случаю товарищеского матча с Финляндией он отвел в сторону дебютировавшего в тот день и забившего два мяча игрока. Линнеманн рассказал ему, что в Берлине был основан Немецкий университет физического воспитания, где будут учить амбициозных молодых людей тому, как стать тренерами, и что однажды у сборной Германии будет официальный тренер. По словам Линнеманна, это было крайне важно, чтобы сделать команду конкурентоспособной.
Начинающий игрок внимательно слушал, лелея мечту однажды самому стать футбольным инструктором. Его звали Йозеф Хербергер, он играл за «Вальдхоф Мангейм», и у него уже был пример для подражания. Отто Нерц также был родом из Мангейма, по-отечески дружил с Хербергером и собирался поступить в тот же Университет физического воспитания в качестве преподавателя. Так началось формирование треугольника, которому предстояло кардинально изменить ход немецкого футбола.
У Линнеманна, Нерца и Хербергера было не так уж много общих черт характера. На самом деле, в любой другой сфере жизни они, вероятно, никогда бы не поладили. Линнеманн был полицейским инспектором, который верил в дисциплину и порядок, и, как многие подобные люди, он часто был спокойным, понимающим и дружелюбным, но иногда мог впасть в ярость. Нерц происходил из рабочей семьи, но поднялся по социальной лестнице не благодаря хитрости или гениальности, а благодаря силе воли и упорному труду. Он учился на преподавателя, а позже получил докторскую степень по медицине и попытался стать профессором. Хербергер тоже был воспитан в бедности, но то, что делало его внешне мобильным, было именно теми качествами, которых не хватало Нерцу: уличная смекалка, сверхъестественное знание человеческой природы и талант к футболу. Линнеманн и Нерц будут интернированы после войны, и оба были мертвы к тому времени, когда Хербергер стал величайшей легендой немецкого футбола.
Путешествие троих мужчин к отчаянию и славе началось в 1925 году, когда Линнеманн стал главой DFB. Зная консервативный характер своих коллег-чиновников, он решил действовать быстро. Не посоветовавшись с правлением DFB, он заявил, что с 1 июля 1926 года в Германии будет тренер сборной и зовут его Отто Нерц. Нерц выглядел в точности как человек, которого можно было бы ждать на данной позиции в немецкой команде в 1920-1930-х годах. У него было четко очерченное строгое лицо, он носил очень короткую стрижку и с подозрением наблюдал за миром через очки в стальной оправе. Он никогда не улыбался, у него не было времени на любезности, и он ценил дисциплину, подготовку и стратегию. «Будучи игроком, игра Нерца было построена на мощи, — вспоминал Хербергер много позже. — Он был спортсменом, сосредоточенным на разрушении и предотвращении». Значит, работяга. Но из таких игроков часто получаются хорошие тренеры, и, несмотря на отсутствие у него дальновидности, Нерц всегда был готов учиться. Прежде всего, он хотел учиться у англичан.
Нерц был настолько увлечен Англией и английским футболом, что всем сердцем принял революционную схему WM Герберта Чепмена и упорно работал над ее внедрением в Германии. Он встретил значительное сопротивление, так как большинство клубов и игроков не видели причин чинить то, что, по их мнению, не было сломано. Нерцу потребовалось много лет, чтобы убедить остальную часть страны в своей правоте, но в конце концов ему это удалось. Что на десятилетия вперед создало еще один прецедент. Это был немецкий футбольный человек, который был кем угодно, только не приятным человеком, но все же нельзя было не восхищаться его решимостью.
Научный подход Нерца дал результаты. На Олимпийских играх 1928 года Германия разгромила Швейцарию со счетом 4:0, причем три мяча забил будущая звезда Рихард Хофманн. В 1928 году Хофманн все еще играл за «Меране» (из небольшого городка в западной Саксонии), но вскоре английский тренер Джимми Хоган отвез его в Дрезден, где он превратился в одного из лучших игроков, когда-либо игравших на немецких полях. Следующий матч был проигран, тем самым лишив Германию шансов на медаль, но это было расценено как моральная победа, которая дала Уругваю, лучшей команде в мире, хороший бой. По сей день в народе считается, что Германия могла бы даже победить могущественных южноамериканцев, если бы только египетский судья не дал уругвайцам «разнести» своих соперников на куски. Вместо этого он удалил двух немцев, Хофмана и Калба из «Нюрнберга». Оба были отстранены от игры на год в наказание за то, что потеряли самообладание. Калб больше никогда не играл за сборную Германии.
Год спустя Германия выиграла со счетом 2:1 в Турине. Это была первая победа сборной Германии над Италией, достигнутая исключительно благодаря невероятному боевому духу и потрясающей игре вратарей Хайнера Штульфота. Через два месяца после этого Германия играла со Швецией в Кельне. Они не побеждали шведов с 1911 года и проиграли им пять из шести предыдущих матчей. Но на этот раз роли поменялись местами: реабилитированный Хофманн забил три гола, еще три были отменены, и Германия выиграла со счетом 3:0.
Затем, 10 мая 1930 года, наступил великий день. Англия не только согласилась снять запрет с Германии и поехать в Берлин на товарищеский матч, но и наконец-то направила туда своих профессионалов. Через 20 минут их, считай, осталось на поле десять человек, так как Билли Марсден из «Шеффилд Уэнсдей» сломал шейный позвонок при столкновении с товарищем по команде. (Удивительно, но его убрали с поля лишь в перерыве. Травма положила конец карьере Марсдена). По-прежнему англичане доминировали в матче. Джо Брэдфорд из «Бирмингем Сити» вывел их вперед, и после неожиданного сравнивающего счет гола от Рихарда Хофманна тот же игрок сделал счет 2:1 в пользу Англии. Однако после перерыва немцы играли как одержимые. Хофманн сравнял счет через четыре минуты после перерыва и забил третий гол сборной Германии после часа игры. Спортивная сенсация впечатляющих масштабов висела в воздухе за семь минут до конца матча, когда Дэвид Джек из «Арсенала» сделал счет 3:3.
Через двадцать два года после своего первого официального международного турнира немцы выстояли против мастеров. Правда, Англия была не полноценной, но то же самое относилось и к новому народному герою Германии Рихарду Хофманну. Хофманн потерял правое ухо в автомобильной аварии всего за два месяца до игры, которая сделала его иконой. Он играл с повязкой на голове, картина, которая захватила воображение публики и привела к заголовку в газете: Король Ричард, Львиное Сердце.
Этот матч с Англией был кульминацией футбольной истории Германии до сих пор и останется таковым на долгие годы. Следующие сезоны оказались разочаровывающими. Особенно мрачным был 1931 год, когда Германия проиграла Франции в Париже, матч, который с нетерпением ждали, поскольку две команды ранее никогда не встречались. Затем элегантные австрийцы во главе с «разносчиком газет» Маттиасом Синделаром дважды унизили своих соседей: 6:0 в Берлине, 5:0 в Вене. Внезапно Нерц подвергся жесткой критике за свою одержимость атлетизмом и теорией.
Фриц Шепан из «Шальке», по мнению многих наблюдателей, был футбольным гением наравне с Синделаром, но он, казалось, был парализован, когда играл за Германию. В его клубе команда сделала все, чтобы магия Шепана сработала. Но при Нерце Шепану приходилось выполнять приказы и бежать по прямой. Был ли силовой футбол сборной Германии удушающим изяществом? Было ли это производство бегунов вместо художников? Такие вопросы волновали общественность, но не Нерца. Он чувствовал, что никто не осудил его методы, когда они помогли добиться ничьей с Англией. Что имело значение, так это не дебаты между талантом и мощью, а результаты.
Однако сейчас было трудно добиться результатов. На волне Великой депрессии повсюду воцарились отчаяние и уныние, и национальная сборная не была исключением. Даже Нерц, казалось, потерял интерес и все больше и больше сосредотачивался на своих занятиях. В середине 1932 года шесть миллионов немцев остались без работы. Одним из немногих счастливчиков, получивших работу, был Йозеф Хербергер. 1 августа он стал тренером западногерманской футбольной ассоциации, главным образом на основании написанного Нерцем рекомендательного письма. «Хербергер был принят в Немецкий университет физического воспитания, хотя он и не соответствовал обычным требованиям [эквивалент аттестата зрелости], — написал Нерц. — Когда он закончил учебу, ему была оказана высшая честь института». Задача Хербергера состояла в том, чтобы отобрать и обучить представительную команду этой очень крупной ассоциации. Для него было воплощением мечты, чтобы ему позволили зарабатывать на жизнь в единственной области, которая его действительно волновала — в футболе. Он и не подозревал, что всего через пять месяцев жизнь снова кардинально изменится. Для него, для его страны и для всего мира. И для футбола тоже.
***
Автор перевода: Антон Перепелкин
Редактор перевода: Алёна Цуликова
***
Любите немецкий футбол! Цените немецкий футбол!
Смотрите немецкий футбол, подписывайтесь на наш блог и твиттер.
Присоединяйтесь к нашему каналу на YouTube, телеграм-каналу и группе VK.
