Эндрю Робертсон. «Роббо: Теперь-то уж поверь нам...» 8. Скептики и верующие
***
Я ВСЕГДА хочу играть. Я не думаю, что когда-нибудь буду тем типом, который чувствует себя настолько уверенным в своем статусе постоянного игрока основы, что может принять предоставленный мне отдых за чистую монету, потому что ожидаю, что сразу вернусь в обратно в состав. Если я буду выведен из состава, я рассматриваю это как возможность для моего сменщика, особенно в таком клубе, как «Ливерпуль», где во всей команде присутствует так много качественных игроков.
Так что зимние месяцы могут быть для меня чем-то вроде обоюдоострого меча. Я знаю, что босс рассматривает расписание как особый вызов, и это совершенно справедливо, потому что игры идут одна за другой, но в то время как он будет искать возможности отдохнуть и ротировать состав, я буду испытывать страх остаться вне игры.
Логика футболиста очень проста — если мы хорошо играем в одной игре, то рассчитываем сыграть и в следующей. Однако тренеры должны видеть общую картину. Бывают моменты, когда они должны быть жестокими, чтобы быть благожелательными, и они также должны заботиться о всей команде в целом, а не только об отдельных игроках. Культура состава в «Ливерпуле» такова, что мы все уважаем его решения, а также право друг друга на то, чтобы играть. Не то чтобы было легче, когда тебе говорят, что тебе дают выходной, особенно когда игра, которую ты пропускаешь — это мерсисайдское дерби в третьем раунде Кубка Англии.
Еще до того, как мы сыграли с «Шеффилд Юнайтед», я знал, что, скорее всего, не буду участвовать в матче против «Эвертона». Босс всегда хочет ротировать состав в Кубке Англии, потому что это возможность для него дать отдых тем из нас, кто в нем нуждается, а также дать игровое время другим ребятам. Тот факт, что это было дерби, означал, что мы не были полностью уверены в том, что он все-таки это сделает. У нас было лишь приблизительное представление о том, что будут некоторые перемены, но поскольку нашим соперником был «Эвертон», я думаю, что большинство людей ожидали, что костяк команды останется прежним, с небольшими изменениями по краям.
В итоге от состава с против «Шеффилд Юнайтед» остались только Милли и Джо Гомес. Я знаю, что было довольно много сюрпризов, когда был оглашен состав нашей команды, и «Эвертон», вероятно, думал, что это их лучший шанс выиграть на Энфилде, но мы все еще были спокойно уверены в себе.
В таких ситуациях болельщикам труднее, потому что, понятно, они смотрят на это через призму обычных игроков основного состава, уступающих место игрокам ротации, но я тренируюсь с этими ребятами и играю против них изо дня в день, поэтому я полностью ожидал, что они сыграют в свою игру. Широко распространенное мнение состояло в том, что босс пошел на большой риск, и я не сомневаюсь, что было немало тех, кто уже готовился обвинить его в неуважении к Кубку Англии, но, как показали последующие девяносто минут, именно их и надо было обвинять в неуважении.
Такие игроки, как Кертис Джонс, Неко Уильямс, Натаниэль Филлипс, Харви Эллиот и Педро Чиривелья, когда игра началась, возможно, и не были именами нарицательными, но что следовало принять во внимание, так это то, что все они считаются достаточно хорошими футболистами, чтобы ежедневно тренироваться с действующими чемпионами Европы. Этого просто так не случиться, если им не будет хватать качества или у них не будет правильного отношения. Даже если бы у кого-то из них не хватало настроя — а ни у кого такого не наблюдалось — это довольно быстро было бы выбито из них из-за культуры, которая у нас установилась в «Ливерпуле». Ребята, которые приехали из Киркби в Мелвуд, достаточно качественные, чтобы тренироваться с нами, и да, им, возможно, придется набрать физическую форму или стать лучше с технической точки зрения, но все они достаточно хороши, чтобы тренироваться с нами и быть брошенными в настоящую игру. Вот почему, когда начинаются эти матчи Кубка Англии, мы можем вносить такие изменения. Не многие болельщики на Энфилде много чего знали о Кертисе Джонсе до игры, но они знали, кто он такой, и мы знали, что он может сыграть на такой сцене, несмотря ни на что.
Вообще-то мне не полагалось быть на стадионе, но, как и другие парни, которым был предоставлен отдых, я не удержался и пришел посмотреть. Перед игрой, пока команда готовилась к матчу в командном отеле, мы все вместе тренировались в Мелвуде. Старик сказал нам, что нам не нужно быть на Энфилде из-за количества игр, которые мы сыграли, и количества путешествий на игры, которые мы совершили, но каждый из нас хотел поддержать ребят. Они иногда сидят на трибунах и наблюдают за нами, поэтому мы хотели отплатить им тем же. Это говорит о сплоченности и менталитете команды. Мы могли бы остаться в своих домах — мы не проводили так уж много времени с нашими семьями — но каждый из нас пошел поддержать команду, и правильно сделал. В моем случае это означало наблюдение за игрой из моей ложи с Трентом. Я думаю, что вместе с ним мы произвели почти столько же шума, как и вся трибуна Коп. Он обычно расслаблен, так что было интересно увидеть его в роли болельщика «Ливерпуля» в день дерби, прыгающего вверх-вниз, вопящего и кричащего с лучшими из них.
Мы оба размышляли о наших шансах, и одной из причин этого было то, что и Милли был на поле. Его опыт и навыки были жизненно важны, особенно когда мы оказались под давлением, и он подчеркнул свою ценность на ранней стадии с помощью типично упрямой защиты, которая, вероятно, помешала «Эвертону» забить. Однако это лично ему дорогого стоило, так как из-за своих усилий он получил травму и прихрамывал. Думаю, если бы я сидел на скамейке, то вышел вместо него. Я не думаю, что босс избежал бы этого, независимо от того, сколько игр я сыграл. Но именно поэтому он и принимает эти решения, чтобы убрать такое побуждение и это искушение прочь из уравнения, потому что такие вещи случаются. Милли получил травму в первые десять минут, а я бы тогда отыграл восемьдесят минут — а это не отдых. Даже если бы я сидел на скамейке запасных и не был нужен, я все равно мысленно был бы настроен, что во многих отношениях побеждает саму цель отдыха. Как бы то ни было, на поле вышел Яссер Ларуси, и он был феноменален. Как левый защитник, я любил смотреть, как хорошо он играет, получив для себя сцену для того, чтобы показать себя, и было ясно, что болельщикам тоже нравится все, что он и другие молодые парни делают.
Адам Лаллана определенно не попадал под категорию «перспективного молодого игрока», но он задавал тон всему, что команда делала в этой игре. Это было одно из его лучших индивидуальных выступлений за весь сезон, и самое главное — насколько он был самоотвержен. Он позволил молодым ребятам проявить свои способности, проделав большую часть грязной работы, не больше, чем Кертис, который был способен делать то, что он делает, зная, что у него есть старший профессионал, постоянно его поддерживающий. Кертис захватил заголовки всех газет — и правильно сделал, учитывая, что он забил победный и абсолютно нереальный гол — но Адам в тот день был просто невероятен.
Я не уверен, что гол Кертиса нуждается в дальнейшем обсуждении, учитывая, что он был самым обсуждаемым в Мелвуде за многие годы. Не всеми нами, а им самим! Каждый раз, когда он упоминал об этом, удар становился все лучше. Он либо находился немного дальше, либо угол был еще более мудреным. Очевидно, мы не широко его рекламировали, потому что он делал это сам, но все мы знали, что это был блестящий гол. Мы просто не хотели, чтобы он продолжал нам о нем рассказывать! Кертис — очень хороший финишер, но попасть в верхний угол с этой позиции было невероятно, особенно в своей первой игре в стартовом составе на Энфилде. Как только мяч оторвался от его бутсы, он выглядел так, словно он был полностью исписан одним только словом — «гол», это был фантастический удар. Мы с Трентом неистовствовали. Это был важнейший гол для команды и для болельщиков, но мы также знали, как много это будет значить для Кертиса как местного парня и болельщика «Ливерпуля».
Кроме того, качество завершения иллюстрировало, почему выбранный состав команды не должен быть недооценен. Такие голы не забивают на элитном уровне, если у тебя нет таланта, и, видя, как Кертис развивался в течение последних двух лет, я могу с уверенностью сказать, что ни у кого не должно быть никаких сомнений в его способностях. Он также по-настоящему верит в себя. Иногда, когда речь идет о молодых игроках, это можно рассматривать как нечто негативное, потому что они выходят на поле с некоторой напыщенностью, которая выдает их уверенность в себе, и у людей может сложиться неправильное впечатление. Я сделан из другого теста, и я всегда чувствую потребность что-то себе доказать, но такие, как Кертис, очень верят в себя, и это не должно быть выбито из них, тем более что в его случае его отношение к делу безупречно. Его развитие как личности и игрока впечатлило всех нас.
Кертис похож на Трента в том смысле, что на него, будучи местным парнем, оказывается дополнительное давление. Все твои друзья и семья, которые надеются, что у тебя все хорошо, и, хотя это определенно позитивно, это также привносит и немного больше бремени, потому что ты так отчаянно хочешь сделать их счастливыми. Когда ты играешь за свой родной клуб на тебя также может оказываться некоторое негативное влияние, так что это не всегда легко.
Трент является уникальным человеком, который берет все на себя и поглощает все подобные виды давления, но не все такие.
Кертис, я думаю, может быть именно таким.
Я думаю, что он будет играть за «Ливерпуль». На данный момент у нас невероятная полузащита, но Кертис уже зарекомендовал себя как часть этого действа, как один из вариантов, и я верю, что он будет продолжать играть за «Ливерпуль» на постоянной основе. В последние годы его игра так сильно изменилась, и он стал лучше, слушая тренера и ребят и беря все на вооружение. У меня нет никаких сомнений в том, что впереди у него большое будущее, если он будет продолжать в том же духе.
Пропустив матч с «Эвертоном», я должен был вернуться в команду в следующем матче на выезде против «Шпор». Но за двадцать четыре часа до этого я был близок к тому, чтобы покинуть группу ребят, отправляющихся на выезд. На этот раз именно я спрашивал босса, должен ли я играть, потому что Рэйчел срочно отправили в больницу.
Это было как гром среди ясного неба. Она почувствовала боль в груди, чуть ниже плеча, и ее температура внезапно упала. Мне повезло, что у меня есть доступ к медицинскому персоналу клуба, и после того, как доктор Сара Мэсси осмотрела Рейчел, она сказала нам, что мы должны как можно скорее доставить ее в больницу.
Мы направились прямо в Честер, по дороге позвонив маме Рейчел, чтобы сообщить ей, что происходит. Она приехала из Шотландии, чтобы остаться с ней. Было опасение, что у Рейчел может быть сепсис. Ей сразу же назначили антибиотики, и потребовалось дальнейшее лечение, но лишь на следующее утро. Очевидно, это поставило меня перед серьезной дилеммой, поэтому после тренировки я пошел к Юргену. На этот раз я поднял вопрос о возможности пропустить игру. «Послушайте, босс. Если ей станет хуже, если честно, я не думаю, что смогу поехать с вами», - сказал я.
Не было никакого смысла в каких-либо других приукрашиваниях. Тренер заслуживает такой честности, по крайней мере, но Рейчел — мать моих детей и человек, которого я люблю, поэтому мне тоже нужно быть честным с самим собой. Она велела мне идти на работу, но в тот момент, когда она думала обо мне, я думал о ней. Если бы у нее было какое-то ухудшение состояния, я бы, без сомнения, покинул бы из расположения команды, но врачи с ней сработали просто великолепно. Вскоре ее состояние стабилизировалось, что стало огромным облегчением для всех нас.
У меня была договоренность с Юргеном, что если ситуация в какой-то момент обострится, я уеду. Это, по-моему, показывает, почему управление людьми и понимание человеческих обстоятельств в любой момент времени так хороши. Он сказал мне, что в какой-то момент ему придется принять решение о составе на игру, но он даст мне столько времени, сколько сможет. Он также ясно дал понять, что если ночью будут какие-то ухудшения состояния, то самолет будет готов к вылету. Но как только я узнал, что Рейчел принимает антибиотики и хорошо на них реагирует, это уменьшило мои опасения. Я также поддерживал связь с ее мамой, что очень помогло мне успокоиться. Так что я мог спать относительно спокойно, зная, что она в безопасности в больнице, хорошо реагирует на лечение, и ее мама была с ней. Мне нужно было связаться с мамой и папой, и они приехали присмотреть за детьми, что тоже очень помогло. Рейчел хотела, чтобы я остался с командой, и хотя она, вероятно, была под кайфом от тех лекарств, которые она получала, было ясно, что она хотела, чтобы я остался и делал свою работу.
Это не остановило меня от чувства вины. В течение девяноста минут я был полностью сосредоточен на игре, но часть меня думала, что я не должен быть там. Сама игра в матче не была проблемой, потому что я знал, что Рэйчел хорошо реагирует, и проблема была решена. Я знал еще до разминки, что все в порядке, потому что перед игрой она послала мне сообщение, сказав, что с ней все в порядке, и пожелала удачи. Я мог сыграть в матче, не беспокоясь об уходе за ней или о ее благополучии, но, конечно, человек, которого я люблю и с которым делю свою жизнь, все еще был в больнице, так что было бы немного странным, если бы я мог играть в футбол, не думая о ней.
И все же, в каком-то странном смысле, когда такие вещи случаются, футбол тоже становится моим убежищем. В течение девяноста минут я могу сосредоточиться на чем-то другом. Ранее в моей карьере я играл через пару дней после того, как кто-то из моих близких умер, но в данный момент футбол — это освобождение. Вступая в игру против «Шпор», морально я был в полном порядке, потому что знал, что с Рейчел все в порядке, все улажено, и ей стало лучше. Кроме того, врачи решили, что она сможет вернуться домой этой ночью.
Я полагаю, что это те вещи, которые не видят люди, находящиеся вне пузыря первой команды. Они смотрят, как мы играем в футбол, и судят нас по тому, насколько хорошо мы играем, но они не обязательно знают о проблемах со здоровьем, травмах или семейных проблемах, которые могут нас беспокоить. В этом отношении мы ничем не отличаемся от других людей. Если у нас есть дети и у них режутся зубы, мы почти наверняка будем уставшими. Если близкому человеку плохо, мы будем волноваться. Как профессионалы, мы делаем все, что в наших силах, чтобы когда мы выходим на поле оставить нашу личную жизнь вне него, но мы такие же люди со всеми теми же слабостями, что и у любого другого человека.
Когда мы играли с «Ман Сити» в гостях в прошлом сезоне, игра проходила фактически в ожидаемый срок родов Рейчел. Заранее ходили слухи, что я пропущу игру, потому что у нее начались схватки, но на той стадии не было никаких признаков выхода ребенка, так что я играл без колебаний. Ребенок появился только через семь дней, так что представьте себе, если бы я сидел на диване и смотрел одну из наших самых серьезных игр сезона, пока Рэйчел была дома! Нет никаких сомнений, что я пропустил бы игру со «Шпорами», если бы это было необходимо, потому что на карту было поставлено ее здоровье, и это было нехорошо, но, к счастью, до этого не дошло.
Игра сама по себе была тяжелой. Временами в первом тайме мы были очень хороши и должны были выигрывать более чем со счетом 1:0, потому что у нас была пара моментов, которые можно было бы добавить к хорошо исполненному голу Бобби. Но чем дольше продолжалась игра, тем больше игроки «Шпор» в нее погружались, и в конце концов мы немного подвисли.
Они упустили пару великолепных моментов, и, как это было в финале Лиги чемпионов, Алиссон стеной стоял за нас. Это не было классической игрой, и Хендо быстро сказал нам, что нам нужно быть лучше, но мы также знаем, что такие игры только улучшат наши шансы взять от сезона то, что мы хотели.
После этого много внимания уделялось тому, что мы совершили лучший старт кампании в истории пяти европейских высших лиг, но мы не собирались отвлекаться на это. Рекорды хороши, а хорошие могут быть только те, которые помогают, но единственное, что нас интересовало — это победа в нашей собственной лиге. Я почти уверен, что это будет главной темой разговора на командном вечере, который состоялся в тот вечер в Лондоне, так как парни наслаждались редкой возможностью расслабиться. Во всяком случае, так было для меня, потому что, пока они вместе обедали и развлекались, я возвращался в Мерсисайд, чтобы побыть с Рейчел. Босс также должен был уехать для видимости, и он любезно предложил подвезти меня на своем рейсе с некоторыми другими сотрудниками, так что мы смогли провести немного времени, обсуждая наши цели и то, как мы будем их достигать.
К тому времени, как я вернулся домой, дети уже спали, а с Рейчел все было урегулировано, так что для всех нас день сложился удачно. Рэйчел была в порядке, команда набрала три очка в трудной выездной игре, и мы были еще на один шаг ближе к нашей цели. Единственным недостатком было то, что мне пришлось пропустить командный вечер, но я уверен, что ребята прекрасно справились и без меня.
Впервые с начала сезона у нас было больше недели, чтобы подготовиться к следующему матчу, роскошь, которая была невообразима в декабре, когда казалось, что мы либо играем в игры, либо едем туда и обратно на матчи и все это через день.
Поскольку «Манчестер Юнайтед» был нашим следующим соперником, длительное наращивание состава только добавило шума вокруг Мелвуда. Но хотя я чувствовал, как нарастает чувство предвкушения, я не хотел слишком увлекаться этим.
За пару дней до этого я был в столовой, и некоторые парни говорили о том, какой будет атмосфера. Я крикнул Тони Барретту, чтобы узнать, что он думает, и он сказал, что если мы выиграем, то это определенно будет тот день, когда «Теперь-то уж поверь нам» разразится по Энфилду. Мне это не понравилось. «Для этого еще слишком рано. Им нужно подождать, пока он не окажется почти у нас в кармане. Вот тогда, а не середина января», - сказал я.
У меня появился энтузиазм, и, если бы я был болельщиком, мое мышление было бы точно таким же. Но как игрок все, на чем я мог сосредоточиться — это необходимость держать все под контролем, не слишком возбуждаясь. Я также знал, что в некоторых кругах песня может быть использована в качестве шпильки, которой можно будет уколоть клуб в тот момент, когда мы потерпим какую-либо неудачу. Такое уже случалось раньше, и я не хотел, чтобы это повторилось. Вдобавок ко всему, я знал, что «Юнайтед» больше всего на свете хотел бы сорвать наш план, поэтому я был полон решимости не поддаваться растущим с каждым днем ожиданиям.
Проблема с этим подходом заключалась в том, что я также был частью команды, которая создавала столько волнения. Прошло уже три месяца с тех пор, как мы кому-то отдавали очки, и это была наша выездная игра против «Юнайтед». Если болельщики осмеливались мечтать, то это мы позволяли им мечтать, и пока мы выполняли свою часть сделки, все остальное — включая мои собственные неврозы — не имело никакого практического значения.
В этом отношении первый час игры прошел так хорошо, как мы и надеялись. Вирджил дал нам преимущество от очередного своего прыжка в стиле Найк Эйр Вирджил, и в течение долгих периодов мы были такими же доминирующими, какими я знал нас в этом соревновании. Был даже период в начале второго тайма, когда казалось, что мы загнали их на их половину почти на десять минут. Наше давление было безжалостным, и мы смогли отбирать мяч почти сразу же, как только теряли его. Шансы создавались, и хотя ни один из них не был использован, давление было непрекращающимся.
Именно здесь так мощно сочетаются наш стиль игры, подход тренера и страсть болельщиков Энфилда. Энергия, которая создается при ударах в сторону ворот перед Копом в такие моменты, также играет определенную роль, и ее не следует недооценивать.
Когда я был моложе, все голы «Селтика», казалось, были забиты в те ворота, за которыми сидели наши самые страстные болельщики, так что я уверен, что за всем этим должна была стоять какая-то научная основа. Это все равно что участвовать в матче Воскресной лиге и бить по ворота, когда ветер дует тебе в спину. Это действительно то, что я чувствую. Ты знаешь, что каждый раз, когда ты приближаешься к трибуне, ожидание увеличивается, болельщики шумят больше, и мы вдохновляемся, чтобы давить еще сильнее. Это мелочи, например, когда мы выигрываем угловой перед трибуной Коп — поддержка заметно громче, чем когда то же самое происходит на противоположной трибуне Энфилд Роуд. Я помню, как думал, что если бы мы забили второй гол во время этого периода, у стадиона бы сорвало крышу, но хотя Хендо пробил в штангу, а другие удары пришлись близко, но не шли в ворота.
Не хватало только второго гола, и тот факт, что его не было, позволял уверенности игроков «Юнайтед» расти. Босс действительно хорошо использует перерыв, чтобы успокоить нас, заставить сосредоточиться и показать, что нам нужно делать лучше, но мы все знали, что, если мы не увеличим наше лидерство в счете, то у «Юнайтед» будет период, когда они будут сильно наседать на нас. Такова природа соперничества. По крайней мере, мы были готовы к этому и на самом деле довольно хорошо справлялись с их атаками — за исключением приличного шанса, когда Антони Марсьяль пробил выше ворот.
После этого я больше не чувствовал, что нам нужен еще один гол, чтобы закрепить взятие трех очков, но, Боже мой, я жаждал этого гола, просто чтобы выполнить свою работу. Именно в такие моменты Мо берет все в свои руки. Большие игроки существуют для больших моментов, и с тех пор, как он присоединился к нам, Мо обладал невероятной способностью выполнять свое бомбардирское дело, когда это нам больше всего было нужно. Многое из этого сводится к его собственной способности чувствовать, когда противники уязвимы. Иногда он осознает это еще до того, как они это осознают, и к тому времени, когда у них это все-таки выйдет, обычно бывает уже слишком поздно.
Когда они прижали нас обратно к нашим собственным воротам и заработали угловой на последних минутах, «Юнайтед» должен был чувствовать себя в полной безопасности, но как только Али поймал мяч — у них появились неприятности. Мо уже отошел к центральному кругу, зная, что один из лучших поставщиков мяча в игре имеет возможность выбрать его в качестве своей цели. Удар Али был идеальным, и с того момента, как мяч отпрыгнул в сторону Мо, все остальное казалось неизбежным.
Мо — один из лучших профессионалов, он постоянно находится в спортзале, работает над своей физикой. В этом отрывке игры окупилась вся его тяжелая работа. Дэниел Джеймс — один из самых быстрых игроков в лиге, но Мо сдержал его темп и смог отправить мяч в сетку ворот. В следующее мгновение мимо меня несется Али, и я подумал: «Мне лучше пошевеливаться!» Это был фантастический момент. Мы видели, как Пепе Рейна праздновал гол напротив трибуны Коп после того, как с его передачи был забит гол в ворота «Юнайтед», и теперь Али сделал то же самое, он был полон решимости отметить гол таким же образом. В этот момент мы поняли, что победили их. Игры против «Юнайтед» всегда были тяжелыми, и этот матч ничем не отличался, но через несколько секунд после того, как этот гол был забит, мне показалось, что по стадиону пробежал электрический разряд.
А потом началось. «Теперь-то уж поверь нам. Теперь-то уж поверь нам. Теперь-то уж поверь нам — мы собираемся выиграть лигу.» Снова и снова, все громче и громче, песнопение вдруг превратилось в заявление. Это была не надежда, это было даже не заявление о намерениях, это были болельщики Энфилда, говорящие всем, кто был готов слушать, и многим другим, кроме них, что их команда будет чемпионами.
Должен признаться, однако, что на долю секунды после того, как все началось, я просто подумал: «Пожалуйста, не надо.» Но тут волосы у меня на затылке встали дыбом, и я сразу все понял. Через две секунды и я к ним присоединился. Эмоции, которые вызвала эта песня, неописуемы. Единственное, что когда-либо было близко — это когда все на стадионе поют «You’ll Never Walk Alone» в большие европейские вечера, но это снова было на другом уровне. Джинн по-настоящему был выпущен из бутылки, и все, что мы могли сделать — принять это как факт. Это было похоже на одобрение болельщиков и знак того, что наступят хорошие времена. В тот день они хотели спеть эту песню своим соперникам. То, как это заставило меня чувствовать, ударные волны, которые песня посылала через мое тело, когда они начали ее петь, то я тогда подумал, что мы продолжим и сделаем это. У меня до сих пор мурашки при воспоминании об этом. Это был момент, когда мы думали: Мы не подведем этих людей.
В тот момент, я думаю, я перешел от мысли, что мы могли бы стать чемпионами, к вере, что мы станем чемпионами. Конечно, мы не могли пойти и сказать это напрямую, и никто из нас этого не сделал, но нет никаких сомнений, что все было так как надо. Был определенный сдвиг, и задним числом он, вероятно, формировался еще до игры против «Юнайтед», я просто не был готов признать то, что болельщики уже знали. В течение некоторого времени все двигалось в направлении того, что это особый сезон и что мы собираемся намного обогнать всех. Легко говорить теперь, когда это произошло, но я честно это чувствовал тогда. Когда наши болельщики очень настойчиво пели эту песню, мы должны были поверить в это и, конечно же, мы верили. Если бы ты сказал, что не веришь в это, то солгал бы.
На самом деле, возможно, было одно исключение. В этот период Хендо был так сосредоточен и так увлечен, что я не думаю, что он мог бы увлечься волнением, если бы кто-то постучал в его дверь с трофеем Премьер-лиги и сказал ему, что дело сделано. Сказать, что он был полностью сфокусированным, было бы одним из преуменьшений сезона.
У всех нас есть свои рабочие настроения, но в течение всего января казалось, что у него каждый день были свои. У меня были видения, как он водит детей в парк в свои выходные, глядя на незнакомцев, крича на прохожих, чтобы они пришли в себя, и удивляясь, почему случайные собаки не подчиняются его инструкциям! В Мелвуде его влияние было абсолютным. Ему буквально не нужно было ничего говорить. Он мог бы просто молчать, потому что пример, который он подавал на тренировочном поле и в играх, был настолько силен, что слова больше не требовались.
Начиная с игры против «Монтеррея» в середине декабря, когда он играл не на своей позиции и вплоть до первых двух месяцев Нового года, он был настолько выдающимся игроком, что все, что мы могли сделать, это попытаться соответствовать установленным им стандартам. Он провел нас через некоторые из этих игр с сочетанием силы характера и индивидуального таланта, в первую очередь против «Волков» на выезде, где он забил первый гол, заставил нас продолжать давить на них после того, как они сравняли счет, а затем погнал нас дальше, чтобы заполучить три очка, отдав пас на победный гол для Бобби.
Все это не стало неожиданностью для тех, кому посчастливилось делить с ним раздевалку. Мы знаем его как человека и знаем как игрока, поэтому сомнения, которые были вызваны в отношении Хендо извне, всегда были для нас источником недоумения. Я бы согласился с теми, кто считает, что футбол, в который он играл в этот период, был лучшим в его карьере, но планка на этом фронте уже была высока. Он просто поднял ее на иной уровень, показав, почему он капитан этого клуба, держа нас всех вместе и будучи нашей ведущей силой.
На Рождество и в январе его игры за клуб были исключительными, и даже когда мы были не в лучшей форме как команда, Хендо следил за тем, чтобы мы никогда не переставали настаивать на том, чтобы быть как можно лучше в любой день, и следил за тем, чтобы мы переступали черту в тех случаях, когда это было большой проблемой. Он играл на девятку и десятку из десяти возможных в каждой игре, и мы все откликались на это. Ты не можешь прятаться или отлынивать, когда твой капитан достигает такого уровня, и именно поэтому он наконец начал получать заслуженное признание.
Хендо всегда подвергали сомнению с тех пор, как он принял капитанскую повязку у Стивена Джеррарда. Стиви не из тех, на смену кому так просто прийти, и Хендо понимал это лучше, чем кто-либо. Но он заслуживал того, чтобы его судили справедливо и по его собственным заслугам, а не постоянно сравнивали с ливерпульской легендой. И только когда все стали воспринимать Джордана Хендерсона как Джордана Хендерсона, а не как парня, который принял капитанство от Стивена Джеррарда, это и начало происходить.
Никто не заменит Стиви в качестве игрока «Ливерпуля», учитывая все, чего он достиг и за что боролся, но Хендо теперь утвердился как еще один капитан-победитель «Ливерпуля» и заслуженно получает уважение, которое сопутствует этому статусу. Он вел нас в Лиге чемпионов и теперь стремился к тому, чего никогда раньше не достигал в эпоху Премьер-Лиги. Затем начал набирать обороты разговор о том, что он станет игроком года, и это дало всем нам хорошее чувство, потому что это не только было полностью заслужено, но мы все могли видеть его рост по мере этого признания.
Я с готовностью признаю, что отношусь ко всему этому предвзято, поскольку я действительно близок к Хендо и смотрю на него снизу вверх. Он также оказал огромное влияние на меня в том, каким я пытаюсь быть капитаном сборной Шотландии. Я каждый день смотрю на Хендо и стараюсь что-то от него перенять, особенно то, как он старается совершенствоваться. Я не преувеличиваю, когда говорю, что он входит в каждую игру, как на финал Кубка, и весь его подход передался всем остальным, улучшая команду, вероятно, даже не замечая этого и определенно не отдавая себе должного.
Само собой разумеется, что именно босс сплачивает команду, но с точки зрения установления стандартов в раздевалке Хендо и Милли также являются важными факторами нашего успеха. Несмотря на все это и несмотря на запоздалое признание, которое пришло к нему, я все еще чувствую, что Хендо заслуживает большего уважения за свои реальные способности. Настолько, что, когда я повешу бутсы на гвоздь, я оглянусь назад и скажу, что он был одним из самых недооцененных игроков, с которыми я когда-либо играл. Уберите его лидерские качества, его производительность и его усилия — потому что это все, что можно увидеть и теперь широко признано — его футбольные качества достаточно хороши, чтобы быть капитаном футбольного клуба «Ливерпуль» и достаточно хороши, чтобы играть в центре поля за одну из великих команд «Ливерпуля». В какой-то момент его чуть не продали в «Фулхэм», и он болтался туда-сюда из состава в начале своей карьеры на Энфилде. Но его качество всегда было на виду у всех, и, надеюсь, теперь его ценят больше. Если кто-то еще сомневается в нем, пусть посмотрит всю нашу победную игру на Молинью. Это был капитан и игрок на пике своих сил.
Когда мы играли с «Шрусбери Таун» на выезде в четвертом раунде Кубка Англии, был еще один список игроков без моего имени. Это была наша 37-я игра в сезоне, и мы все еще не прошли январь, так что босс по понятным причинам воспользовался возможностью снова все перепутать. Как и в матче с «Эвертоном», Кертис укрепил свою репутацию еще одним удачным голом, и я начал чувствовать себя немного комфортнее в своем кресле, когда Дональд Лав забил гол в свои ворота, доведя счет до 2:0 в нашу пользу. Потом проявил себя Джейсон Каммингс и посеял хаос. Я знаю его по сборным Шотландии и знал, что он может быть помехой на поле, поэтому не особенно удивился, увидев, что он доставляет нам проблемы. Он забил дважды, чтобы заработать для «Шрусбери» переигровку на Энфилде, и, честно говоря, это была история Кубка Англии, которую все любят — за исключением тех случаев, когда ты находишься с другой стороны этой истории. Позже я послал Каммингсу сообщение, что он не оказал нам никакой услуги, потому что последнее, что нам нужно в нашем расписании — это еще одна игра. Но это был его день. Никто не мог ему в этом отказать.
Еще один приятель-шотландец подстерегал меня в следующем матче на выезде против «Вест Хэма». Вместе с ребятами из «Ливерпуля» Роберт Снодграсс — самый близкий мне человек в футболе. Я играл аккурат против него, и я люблю это — у нас была еще одно хорошее сражение, и ни один из нас не хотел позволить другому взять верх.
Как команда, у нас была коллективная решимость не допустить, чтобы какие-либо моменты по такому случаю ускользнули от нас. В аналогичном матче двенадцатью месяцами ранее нам удалось сыграть вничью только после того, как дома мы уступили «Лестеру» еще два очка. На самом деле это были те две игры, из-за которых мы не дотянули до «Манчестер Сити» в том сезоне. Часто можно принимать ничью, но мы посмотрели на наши результаты в этих двух играх, и два очка из шести — это совсем не материал для победы в чемпионате.
Возвращение на стадион «Вест Хэма» было для нас большим событием именно по этой причине — мы хотели и должны были исправить эту конкретную ошибку. Тот факт, что это игра была в наших в руках, означал, что это было возможностью сделать еще один большой шаг, и нам удалось достичь всех наших целей с победой 2:0. Мы были скорее эффективны, чем блестящи, а Мо и Окс сделали разницу. Это был вечер, когда наше коллективное чувство цели было, по крайней мере, так же важно, как и наши способности как команды. Дэвид Мойес впоследствии сказал, что мы были «так хороши, как никогда», что было большим комплиментом, особенно от того, кто руководил «Эвертоном» и «Манчестер Юнайтед».
Кроме того, мне пришлось провести некоторое время со Снодграссом после игры, поэтому я спросил его, как идут дела при Мойесе, потому что он недолго был главным тренером там. Но Снодди был заинтересован только в том, чтобы забить мне голову о том, что мы станем чемпионами. Я уже верил, что это окажется правдой, но я никогда в жизни не признался бы ему в этом!
У нас двоих такие отношения, в которых мы в основном подкалываем друг друга. Мы также хорошо играем двойную роль, когда речь заходит о том, чтобы поделиться ею с другими, но есть и эмоциональная сторона. Мы выиграли Лигу чемпионов на следующий день после его свадьбы, и он был одним из первых, с кем я связался по видеозвонку после финала. Он был где-то в ночном клубе со своими приятелями — я не знаю, как его жена позволила это, но он действовал открыто — и для меня было очень важно, что я смог поговорить с ним. На этот раз мы смогли поговорить лично. Он говорил, что нет ни малейшего шанса, что кто-нибудь нас догонит.
Снодди мне как старший брат. Когда я приехал в Халл, я был больше мальчиком, чем мужчиной, и он взял меня под свое крыло, он и его семья, так что для меня было чем-то потрясающим услышать, как он говорит обо мне как о возможном чемпионе. Он все еще тот, на кого я смотрю снизу вверх, и для меня очень важно было видеть, что он гордится тем, чего я добился с «Ливерпулем».
Потом он огорошил меня: «Ты не мог бы достать мне футболку Салаха?» А я-то думал, что он просто любезничает!
Это была единственная вещь, которую «Вест Хэм» забрал у нас в тот вечер, так что я смог смириться с тем, что он просит меня достать ему футболку Мо. До тех пор, пока его предсказание о гонке за титул окажется верным, я смогу смириться со многими вещами.
