Робби Фаулер. Моя футбольная жизнь: 15. Несбыточная мечта
***
***
Весь этот импульс привел нас к одной невероятной неделе, которая остается одной из самых беспорядочных американских горок за всю мою карьеру. Сначала должен был состояться финал Кубка Англии. Когда я рос и был игроком, мне очень нравился Кубок Англии. Я вырос в то время, когда «Ливерпуль» или «Эвертон», казалось, каждый год выходили в финал — довольно часто друг против друга. По всему городу развешивались флаги и баннеры, специальные выпуски газеты Liverpool Echo — это как Рождество, ты ждешь не дождешься его наступления. Мне нравилось, как весь день освещают события для зрителей — интервью с игроками в командном отеле, следование за ними в командном автобусе, общение с болельщиками на Уэмбли Уэй... даже песня It’s A Knockout была хитом. Это была моя огромная мечта — выиграть Кубок Англии, может быть, даже забить победный гол, и как капитан, я буду тем, кто поднимет трофей высоко и моя потрясающе красивая улыбка осветит небо Кардиффа.
Но форма — это все, что позволяет тебе сыграть в этих серьезных играх, и хотя я забил наш второй и решающий гол в полуфинале, я получал всего несколько минут, выходя на замену в течение нескольких недель, предшествующих финалу против «Арсенала». С начала мая Майкл Оуэн отметился голом в гостях у «Брэдфорда», затем хет-триком дома с «Ньюкаслом» и еще парой голов в матче с «Челси». Забив шесть голов за две недели, он был в ударе, и не было никаких сомнений, что он начнет ту игру. Теперь главный вопрос заключался в том, кто будет его партнером на первых порах? Некоторые тренеры источали в мою сторону некоторый флер того, что сегодня будет не мой день.
Суббота 12 мая была славным, душным жарким днем — почти слишком жарким, когда мы совершили короткую поездку от нашего отеля до стадиона Миллениум. Как это всегда было с этими серьезнейшими играми, наши болельщики явно превосходили болельщиков «Арсенала» на улицах и за пределами пабов, хотя оба клуба получают одинаковое распределение примерно по 25 000 билетов каждый. Так или иначе, наши болельщики всегда, кажется, выкупают не раскупленные и билеты нейтралов, и у нас всегда есть огромная поддержка внутри стадиона. Я думаю, что только у «Манчестер Юнайтед» в 1996 году я помню поддержку, которая была чем-то вроде более или менее равной нашей. Это был мой первый и единственный финал Кубка Англии, и мне ужасно хотелось стереть память о нем.
Но этому не суждено было случиться — по крайней мере, с самого начала. Босс выбрал состав с Эмилем Хески, и, совершая традиционную прогулку по полю, помахав редкой группе болельщиков, которые рано приехали на стадион, я испытал смешанные эмоции, гремевшие у меня в голове. Как капитан, я знал, что мне еще предстоит сыграть свою роль, но я хотел, чтобы эта роль была намного больше. Одна за другой возникали противоречивые, конфликтующие мысли: достаточно ли я сделал, чтобы заслужить место в старте? Неужели Жерар действительно не доверяет мне? Может быть это всего лишь случай, что он выбрал 11 игроков, которые, по его мнению, лучше всего подходят для победы над очень хорошей командой «Арсенала», или я каким-то образом способствовал отсутствию веры в меня у Улье, когда дело дошло до самых серьезных игр? В конце концов, я просто попытался отгородиться от любого негатива, поддержать парней, которые теперь будут представлять клуб и всех наших болельщиков, и надеяться, что до конца матча я все же смогу сыграть какую-то роль в возвращении Кубка домой в Ливерпуль.
Мы начали ужасно. Я не знаю, была ли это жара, тяжесть ожидания, или «Арсенал» был просто очень хорош в тот день, но мы не могли быть им ровней. Только великолепная игра вратаря Сандера Вестервелда и некоторое близорукое судейство (Стефан Аншо повторял свою роль Эдварда Руки-ножницы в нашей штрафной, каждый раз, когда он шел в борьбу) поддерживали нулевую ничью к перерыву. Во втором тайме, однако, мы просто не смогли сдержать их натиск. Через 20 минут Фредди Юнгберг ворвался после паса Роберта Пиреса прямо в сердце нашей обороны, обошел Сандера и забил мяч в пустые ворота. Все, что я помню, это как его безумная, выкрашенная в малиновый цвет голова исчезает под торжествами и поздравлениями Патрика Виейры, Тьерри Анри и Ко. — и чувствую я себя при этом совершенно униженно дерьмово. Я посмотрел на табло: 18 минут. Мы ни за что не вернемся в игру. Но потом, привет, Томмо сказал мне и Патрику Бергеру разминаться! Мы все знаем, чем заканчивается конкретно эта сказка...
В результате вдохновенного решения Жерара Улье впустить меня в игру, матч начал раскачиваться в нашу пользу. Ладно, я наполовину шучу, но мы с Пэдди внезапно открыли пространство и вырезали шансы, которых не было, пока мы не появились на поле. Майкл Оуэн перевернул игру с ног на голову и буквально украл кубок из кармана «Арсенала». Финал Кубка Англии 2001 года стал известен как финал Майкла Оуэна, и заслуженно, но опять же, я убежден, что мой с Пэдди выход послужил огромным фактором. Мой удар по воротам был заблокирован, что привело к угловому, с которого мы сравняли счет. Тогда у Патрика хватило присутствия духа и душевного спокойствия, чтобы поднять голову, выбрать решение и отдать красивый сквозной пас на Майкла, который опередил Ли Диксона и Тони Адамса и каким-то образом произвел удар левой ногой, который имел силу и точность пробить Дэвида Симана.
Мы все свихнулись, ныряя на Майкла, уверенные, что «Арсеналу» уже слишком поздно возвращаться в игру. Мы были правы — у них уже ноги еле шевелились и они были эмоционально выхолощены. Они сделали более чем достаточно, чтобы выиграть игру, но теперь, так или иначе, «Ливерпуль» опередил их. Если кто-то и собирался забить еще, так это мы. Я оказался в позиции один на один вместе с Майклом, который бежал слева от меня, крича, чтобы я ему отпасовал. Это была не жадность, честно говоря — это было не эгоистичное желание забить решающий гол. Я заметил, как Дэвид Симэн сделал полшага в сторону Майкла, готовый прервать обратный пас. При этом он оставил мне небольшую брешь, в которую можно было бы отправить мяч, и я искренне думал, что лучший вариант и более вероятный шанс забить гол — это пробить по воротам. Симэн взял мяч, но это не имело значения — свисток судьи прозвучал буквально в ту секунду, когда он ногой отправил мяч в поле, и «Ливерпуль» стал победителем.
Пока официальные лица готовились к церемонии вручения призов, мы с Сами отправились на поиски Джейми Реднаппа. Он испытывал те же самые смешанные эмоции, что и любой игрок в этой ситуации — восторг за своих товарищей по команде, смешанный с небольшим отчаянием от собственного затруднительного положения. Но, прежде всего, вид твоих товарищей, поднимающих трофей, пробуждает твою собственную решимость вернуться в гущу событий, как только ты сможешь это сделать по-человечески.
Мы подняли Джейми на ноги, и все трое пошли наверх, чтобы принять Кубок из рук принца Эндрю, и Джейми вместе со мной поднял ввысь большой серебряный трофей. Его лицо было как картинка — такое же счастливое, как и у любого из нас! Это была игра номер один из трех благополучно пройденных, и мы прибрали трофей номер два сезона к своим рукам. Из Кардиффа мы отправились в Дортмунд на финал УЕФА против «Депортиво Алавеса» в среду, а затем снова домой на этот решающий последний матч сезона в воскресенье 19 мая, который мы должны были выиграть, чтобы квалифицироваться в Лигу Чемпионов.
Я должен быть честен, не многие из нас знали, где находится Алавес, когда мы оказались в финале против них. Мы быстро установили, что его население было размером с Биркенхед, а клуб был не намного больше, чем «Транмер Роверс». И все же они были в главном европейском финале. За все годы, проведенные в футболе, я понял одну вещь: никогда никого нельзя недооценивать. После того, как мы чуть не проиграли в Кардиффе, мы первые из всех команд должны были знать, что любая команда, которая заходит так далеко, чего-то да стоит. Но мы не могли не чувствовать себя уверенно.
Дортмунд был наводнен красным и белым — болельщики «Ливерпуля» были буквально повсюду. Но сине-желтый «Алавес» тоже был заметен, с их шумными, одетыми в береты и веерами, производящими адский шум своими коровьими рогами, когда они прогуливались туда-сюда, необыкновенно пьяные за добрых десять часов до стартового свистка, выпивая красное вино из этих кувшинов из телячьей кожи, которые все они, казалось, несли с собой. В центре города царила настоящая атмосфера, баски смешивались со скаузерами, смешивались с местными немцами — все, казалось, были готовы к вечеринке! Однако я снова начал беспокоиться, начну ли я игру, и, как того требовал закон Божий, я снова начал... на скамейке запасных.
Но как же мы все-таки начали! Возможно, «Алавес» был в восторге от всего этого действа, но никто не следил за Маркусом Баббелем, который вывел нас вперед на третьей минуте матча, а вскоре после этого еще один гол Диди Хаманна сделал счет 2:0. «Алавес» один гол отыграл, но затем, незадолго до перерыва, вратарь «Алавеса» Мартин Эррера решил, что ему скучно быть обычным голкипером, и вышел из своей зоны, чтобы сыграть последнего защитника. К несчастью, он оказался ввязан в гонку по прямой за мячом с Майклом Оуэном, который опередил его примерно на пять минут, подобрал мяч и, как раз когда он собирался сделать счет 3:1 в нашу пользу, его же ноги из под него убрали. Сомнений в том, что это был пенальти, не было, оставалось только спорить, был ли Эррера последним защитником — и в этом случае его должны будут удалить с поля. Так сложилось, что вратарь все-таки остался на поле, а Гари Мак просверлил своим ударом с пенальти дырку в сетке ворот и не помог отчаянный нырок вратаря, чтобы сделать счет 3:1 к перерыву.
Но каким-то образом мы позволили им вернуться в игру. Надо сказать, что «Алавес» был очень сподручной командой. Они состояли в основном из профессионалов, которые не лаптем щи хлебают, наворачивая километр за километром. Такие игроки, как Хави Морено (это именно он сбил шипами вперед Гари Невилла несколько лет назад) и Иван Томич, всегда могли причинить тебе боль (спросите Гари Невилла!). А в Космин Контра у них был прекрасным крайним защитником, который был более чем способен снабжать боеприпасами своих нападающих в штрафной площади соперника. Так оно и вышло, когда они сделали счет 3:2.
Надо отдать должное Улье, в этот момент он проявил творческий подход, и изменения сделали свое дело. С 25 оставшимися минутами, он выпустил меня и Владимира Шмицера, а Стиви Джи был перемещен на правый край защиты вместо Стефана Аншо, и мы начали атаковать с гораздо большим разнообразием, давя и нажимая на них. На 75-й минуте Гари Мак отдал прекрасный сквозной пас мне на ход. Я опустил плечо и обежал своего оппонента, и когда мяч полетел дальше, ворота просто открылись передо мной. На какую-то долю секунды я споткнулся, пытаясь привести себя в равновесие, затем мяч просто подпрыгнул и красиво лег для удара на мою правую ногу. Это был один из тех моментов, когда мяч делает всю работу — он катился в идеальном темпе, прямо справа от меня, и все, что мне нужно было сделать, это использовать импульс мяча, чтобы направить его мимо вратаря.
Гол! Фаулер!
О боже, как я был счастлив! Я подбежал к угловому флагу, где разминались наши оставшиеся запасные игроки, и мы все бросились в это неистовое объятие, подпрыгивая и бегая туда-сюда, как в бреду. В конце концов, я забил победный гол своей команды в большом, серьезном финале — или все-таки нет?
Такое нельзя просто так придумать. С оставшимися несколькими секундами пробил час Почти героя: «Алавес» получил право на угловой. Судья посмотрел на часы и потрогал пальцем свисток. Я точно знал, о чем он думает: я дам им подать угловой. В тот момент, когда мяч выбьют из штрафной или выйдет за пределы поля — все. Игра окончена. Видит Бог, я уже достаточно участвовал в играх до и после того, как мы выиграли и все зависело от последнего броска костей. Я знаю, каково это — быть по обе стороны пропасти, экстаза и ужаса. Для «Алавеса» это был четырехкратный всплеск эйфории прямо в их вены, когда Йорди Кройфф, бывший игрок «Манчестер Юнайтед», каким-то образом возвысился над всеми, чтобы замкнуть навес головой: 4:4.
Невероятно.
Я просто стоял там, наполовину смеясь над тем, как все это казалось обреченным.
В том году УЕФА ввел систему «Золотого мяча». Это означало, что в течение 30 минут дополнительного времени первый гол станет победным. По сути, это было правило внезапной смерти. Только в том случае, если дополнительное время оставалось без гола, игра решалась в серии пенальти. Началось дополнительное время, и «Алавес» разводил мяч с центра. Их бочкообразный генерал полузащиты Магно поздно подкатился под Маркуса Бэббела и увидел красную карточку за свое деяние. Когда басков осталось всего десять человек, а до конца первого тайма оставалось всего несколько минут, я решил, что выиграл матч для нас, проскользнув внутрь штрафной, чтобы протолкнуть мяч в сетку ворот — только чтобы увидеть, как поднимается флаг лайнсмена.
Ублюдок! Снова это происходит!
Затем, в начале второго тайма, Антонио Кармона получил вторую желтую и «Алавес» остался всего с девятью игроками. Конечно, теперь мы могли бы замедлить игру, использовать каждый сантиметр поля, чтобы измотать их, выжать из них все соки и забить этот единственный, окончательный гол? Гари Мак приготовился бить штрафной удар, как раз с левой боковой линии. От его угрожающего, изогнутого штрафного удара мяч соскользнул с головы центрального защитника в сетку. Нам потребовалось мгновение, чтобы понять, что это все — мы выиграли Кубок УЕФА! Гари стоял там с поднятыми вверх руками, больше в надежде, чем в вере, а затем, один за другим, мы побежали к нему, понимая, что судья сигнализирует о завершении игры, и мы, несомненно, выиграли наш третий трофей в сезоне!
Я был в восторге, вне себя от радости, так горд, что, когда мы с Сами подошли, чтобы поднять кубок, мне показалось, что у меня отвалится голова. На этот раз я почувствовал, что заслужил этот момент, медаль и свое место в фольклоре, когда до меня начало доходить, насколько безумной была эта игра — одна из тех, что долго будут жить в памяти и ее пересказе.
Мы были измотаны, но нам нужно было вернуться, перегруппироваться и начать готовиться к тому, что было, безусловно, в финансовом плане самой большой игрой на данный момент: выезд против «Чарльтона» в последней игре сезона. Мы больше не могли догнать «Арсенал», шедший на втором месте, но опережали «Лидс», шедший на третьем месте на одно очко. Победа гарантировала бы, что все так и останется. Я был доволен, как индюк, когда босс сказал мне, что я начну матч и буду капитаном команды — идеальный конец сезона. Каким-то образом наши болельщики вернулись из Германии, чтобы упаковать выездную трибуну в очередной испепеляющий жаркий майский день. Они сделали все, что могли, чтобы поднять нам настроение и генерировать энергию, чтобы помочь нам преодолеть это последнее препятствие, но это была наша 63-я игра в очень конкурентном сезоне, и наши ноги поначалу просто не могли реагировать. Единственным плюсом было то, что, хотя «Чарлтон» пыхтел и пыжился и много работал с мячом, они на самом деле не создавали нам слишком много проблем. К перерыву счет был 0:0, и чувствовалось, что один гол может расслабить нас достаточно, в плане выполненной работы.
Десять минут второго тайма, с углового, момент волшебства! Гари Мак пустил в ход один из своих висячих, загнутых угловых ударов, а Дин Кили не смог выловить мяч должным образом. Мяч пролетел над моей головой и позади меня, но я сумел развернуться, упасть и выполнить удар через себя в падении левой ногой. Это была скорее свеча, чем удар, но, поскольку Кили все еще был не на линии ворот, то мяч попал в сеть. Я видел Улье на боковой линии, сияющего так ярко, каким я его никогда не видел.
В такие дни тренер находится под огромным давлением со стороны директоров и владельцев своего клуба, чтобы направить команду в высшие эшелоны Лиги чемпионов, где лежат престиж, слава и деньги. Призовой фонд прошлогодней Лиги чемпионов составил £1,75 млрд., поэтому неудивительно, что клубы теперь отдают приоритет квалификации реальным местными кубкам.
Я думаю, что в тот момент, когда мяч дугой вошел в сетку, Улье понял, что наконец-то выполнил свою задачу. Он вернул «дни славы» в «Ливерпуль» и снова усадил клуб за самый лучший столик в лучшем ресторане Европы — и я забил решающий гол! Мы выиграли игру со счетом 4:0, причем я забил еще один гол, а Стиви Джеррард и Майкл Оуэн тоже забили. С моей свадьбой с Керри, которая произошла чуть позже тем же летом и парадом на автобусе с открытым верхом вокруг Ливерпуля, наконец-то вернулись хорошие времена.
