Самое серьезное интервью в карьере Григоряна: разборы до 5 утра, анализ жестов и проблемы обороны в РПЛ
Дорский спросил даже про Яя Туре.
Александр Григорян – один из самых живых тренеров нашего футбола. Вы точно помните его флэш-интервью в «Анжи» (вандефульное настроение, «мне кажется, мы сегодня обосрались»), но в последний год Григорян закрылся и теперь лишь иногда зажигает на пресс-конференциях.
Александр Дорский съездил к Григоряну в Саранск, где «Тамбов» проходил мини-сбор во время паузы на сборные, и поговорил с ним обо всем – от влияния мимики игрока на трансфер до тактической эволюции и прозвища «бабский тренер». И смешно, и серьезно.
Если вас пугает объем текста – лучшей навигацией послужат подзаголовки.
Все отговаривали брать Гогуа из-за проблем с режимом. Три года без футбола – как его вообще подготовили к дебюту против «Спартака»?
– Вы уже немного рассказывали, как нашли Гогуа. Можете рассказать подробнее?
– В мае увидел его в дубле. То есть даже не дубле, а команде, игравшей на КФК. Там Гогуа смотрелся нелепо. Мне рассказали, что он уже несколько месяцев торчит в Тамбове, но с основной не провел ни одной тренировки. Я позвал Гогуа к нам.
Естественно, собрал его досье. Позвонил в Хабаровск – мне сказали, чтобы не сходил с ума и даже не думал с ним связываться. Дальше собрал информацию из «Партизана». После этого на все плюнул и просто поговорил с Гогуа. Мы общались через переводчика, хотя по-русски он понимает очень неплохо. Я объяснил: «Сейчас будешь тренироваться с основой. Если будешь хорошо работать, подпишем контракт».
Даже несмотря на нервотрепку в конце прошлого сезона, у тренерского штаба получалось уделять внимание Гогуа. Мы оставались после тренировок, много подавали, били, тренер по физподготовке дополнительно с ним работал. То есть около полутора месяцев Гогуа просто восстанавливал свои функции. Но уже недели через три он играл так, что все поняли, что мы подпишем контракт.
Когда звал Гогуа в основу, не знал, что он – игрок Селюка.
– Разве это не было очевидно?
– Догадывался, но перед фактом меня поставили только после нескольких тренировок. Появился Селюк, подтвердил свое присутствие при Гогуа. Но факт – именно я настоял, чтобы Гогуа подписал контракт с «Тамбовом».
Сборы Гогуа начал с подписанным контрактом. Против «Зенита» и «Локомотива» мы его не использовали по простой причине: у него не было игровой практики около трех лет. Это же не шутки. Поэтому хотели, чтобы он со стороны посмотрел, как ребята спокойно противодействуют так называемым топ-командам.
После «Зенита» увидел, что Гогуа чуть надулся, и сказал ему: «Ты будешь играть почти весь сезон в основе, поэтому не выключайся и не обижайся. Если увижу, что обижаешься, этот процесс оттяну». К «Спартаку» его выход назрел – и он появился в старте.
– Визуально казалось, что Гогуа выдвигался на соперников чаще Ойеволе и Осипенко, хотя был центральным в тройке.
– Это его стиль, его нужно учитывать, а партнерам – страховать. Такой стиль – это же совсем неожиданно для нападающих, в современном футболе так не принято, выдвигаются только внешние центральные защитники, а один из опорников страхует, сохраняя тройку.
Из-за того, что такие выдвижения не очень традиционны, в целом такой оборонительной системе тяжело противодействовать.
– Вас не удивило, что ЦСКА его забрал всего после пяти матчей?
– Нет. Центральный защитник – одна из самых проблемных позиций во всем мире, посмотри, сколько стоит Ван Дейк.
Гогуа очень хорош в игре один в один – его с большим трудом обыгрывал даже Бенито. Хотя в целом для современных центральных защитников отбор против взрывных нападающих – серьезная проблема. При начале атаки он тоже сильно поможет Гончаренко.
Селюк называл Григоряна «бабским тренером» – он отвечает, что он выдающийся бабский тренер! Бонус: в «Тамбов» реально могли попасть Яя Туре и Жирков
– Правда, что вы хотели отказаться от всех клиентов Селюка после продажи Гогуа?
– Полный бред. С Селюком сотрудничает Павел Худяков (спортивный директор «Тамбова» – Sports.ru), а не я.
Даже после того, как Селюк вылил на меня дерьмо в «Инсайдерах», понимаю, что Гогуа может заиграть на очень высоком уровне. И понимаю, что если бы я не вытащил его из задницы, неизвестно, где бы он был сейчас. Чтобы Гогуа заиграл на высоком уровне, ему недостаточно просто оказаться в ЦСКА. Надо сосредоточиться и не допустить прошлых ошибок.
Если Селюк так неуважительно отзывается обо мне, это не значит, что я могу неуважительно отнестись к нему. Во-первых, он друг моего руководителя. Во-вторых, он агент футболистов, с которыми я работаю.
– Вы вообще когда-нибудь общались с Селюком?
– Да, достаточно часто, у него же в «Тамбове» несколько игроков. Раньше с Селюком не сталкивался, но сейчас признаю – у него очень качественные, одаренные игроки. Понятно, после его спича, наверное, какое-то общение исключено, но его игроков я очень уважаю и буду делать все возможное, чтобы их развивать.
Бенито – очень специфичный игрок, но ему по силам заиграть на топ-уровне, не только в РПЛ. Нужно, чтобы он сам понял, как избавиться от недостатков. Не хочу о них говорить, но его скорость и дриблинг говорят о том, что он реально может заиграть на самом высоком уровне. Думаю, если бы он играл в команде, владеющей мячом и территорией, он бы чаще выходил в старте, ему бы не пригодилось так часто возвращаться назад, как в «Тамбове».
Период моего общения с Селюком был плодотворен: поставили на ноги Гогуа, Бенито добился наибольшего прогресса в карьере.
– Как это связано с вашим общением с Селюком?
– Он имеет огромное влияние на игроков, они очень к нему прислушиваются. Разве на них может положительно повлиять нынешняя ситуация? Если Селюк говорит обо мне такие вещи в публичном пространстве, представляешь, что он говорит своим игрокам?
Селюк говорил, что я бабский тренер. Но я же не просто бабский тренер: по российским меркам я выдающийся бабский тренер. И немножко по европейским меркам – тоже, потому что в финале Лиги чемпионов не каждый играл, и официальный Кубок Италии тоже не каждый выигрывал.
– Летом была информация, что в «Тамбове» мог оказаться Яя Туре. Звучало как бред.
– Нет, это было вполне реально. Тогда мы общались с Селюком, он говорил, что согласовал Яя с Худяковым, и спрашивал моего мнения.
Сначала Туре обсуждался как игрок, потом – как мой помощник. Финансы Яя вообще не интересовали, ну а ты сам представь его в составе «Тамбова» – это же очень круто. Со слов Селюка, Яя отказался приходить в качестве игрока, но я был не против него и в качестве тренера.
Это объективная реальность. Но черт знает, почему не получилось.
– Переговоры с Жирковым – тоже реальность?
– Худяков меня спросил: «Как ты относишься к кандидатуре Жиркова?» Я офигел: «Ты что, это же просто находка, тем более он тамбовский».
Худяков серьезно разговаривал с Жирковым, но Юра был очень нужен Семаку – хотя бы на этот сезон.
Определить классного игрока можно не только по цифрам, но и по мимике и интонации. Почему эволюция футбола делает тактическое образование неизбежным
– Два года назад вы говорили: «Наступил век аналитики, которая доказала свою состоятельность в других видах спорта». Пример, который вас поразил?
– Фильм «Человек, который изменил все» с Брэдом Питтом – он же основан на реальных событиях. В НБА, бейсболе, американском футболе аналитика давно доказала свою состоятельность. Вероятно не только спрогнозировать потенциальные возможности игрока, но и вообще собрать команду, которая по набору качеств будет соответствовать игровой идее.
В современной аналитике учитываются и психологические факторы: уровень мотивации, общий интеллект, умение противостоять стрессу. Есть много игроков, у которых мышление и физические данные соответствуют игрокам РПЛ, но у них слабая психика.
– Как это определить?
– Сегодня даже InStat часто пишет в характеристике игроков о каких-то психологических моментах. Кройфф рассказывал, как в 80-х он просматривал видео игроков со своим помощником. Кройфф смотрит и говорит: «Нам подходит этот игрок, он полностью соответствует нашему стилю». Помощник ответил: «У него ограниченный потенциал. Посмотри, как он сильно сжимает руки в кулак во время решающих технических действий. Это говорит о зажатости». Жизнь показала, что помощник был прав.
Понятно, технологии будут прогрессировать, но наблюдательность тренера, умеющего подмечать мимику, какие-то совсем мелкие детали, – ключевой момент.
Тон, с которым говорит игрок – это же важно. Он может сказать: «Я уверен в себе, я в полном порядке». Обычный человек, находящийся рядом с этим игроком, может поверить в эти слова. Классный тренер по мимике и интонации может прочувствовать, что все совсем не так.
– Еще вы говорили, что атакующие действия лучше разобраны, чем оборонительные. Почему?
– Атака всегда интереснее, там более понятно, что и как оценивать. С обороной труднее: разные школы, разные стили предусматривают разные варианты ведения оборонительных действий. Различается страховка, давление на игрока с мячом.
– Так как оценить, например, центрального защитника? Бердыев говорил, что ему показывали сумасшедшие цифры защитника по отборам, он смотрел видео и приходил к выводу, что в тех эпизодах в эти отборы вообще не надо было вступать.
– У защитника могут быть прекрасные статистические показатели, но и с ними он может быть не востребован на рынке. Есть такое понятие «Привозной центральный защитник». Этот игрок может иметь набор всех качеств, причем на высоком уровне, но одна деталь (думаю, из области психологии) не позволяет ему быть надежным постоянно. И эпизодически, но систематически этот защитник привозит гол.
Для меня статистика никогда не была ключевым фактором, но рассматриваю все. Для меня очень важная беговая деятельность, пульсовая стоимость.
– Это вообще что?
– Реакция сердечно-сосудистой системы на нагрузку.
Два раза в неделю мы записываем важнейшие упражнения тренировки на видео. Только анализа игр может не хватить для правильного вывода по игроку. Кроме того, кто-то не имеет игровую практику, у кого-то ее немного – важно уделять внимание тактическому образованию таких игроков.
Вообще, сейчас образование игроков стало намного выше.
– С чем это связано?
– Сегодня нельзя играть только на сильных качествах. Уровень исполнительского мастерства – постоянный и очень спорный вопрос (стало ли оно выше), мне кажется, бессмысленный. Не представляю, чтобы 20 лет назад команды загоняли друг друга в квадрат 30х25 метров и там проводили свои атакующие и оборонительные действия в ряде эпизодов.
Более высокий уровень тактического образования – неизбежность. Потому что только с ним можно повысить качество игры.
«Тамбов» не будет диким автобусом и хочет удивлять неожиданным контролем мяча. А еще Григоряну нравится выход за пределы разумного: однажды его помощница вышла в 1/4 финала ЛЧ через два года после завершения карьеры
– Попытка оставить «Тамбов» в РПЛ – безумно интересное путешествие. Если парни реализуют эту идею, они смогут гордиться собой. Мне кажется, что это будет более значимым событием, чем выход условного «Урала» в еврокубки.
Еще до начала сезона мне было понятно, что мы сильно не уступим «Зениту», «Локомотиву» и «Спартаку», потому что им нужно время, чтобы раскочегариться. Мы выстроили подготовку так, чтобы у наших статусных соперников не было очень большого территориального преимущества.
К сожалению, многие матчи свелись к банальности: можно играть на равных с грандами, но все равно победит мастерство. Только в матче с «Ахматом» соперник постоянно владел территорией. Мы полностью владели инициативой во втором тайме с «Локомотивом», с «Краснодаром» – в первом, с «Динамо» – тоже в первом и половине второго. Но все решали игроки, обладающие высоким исполнительским мастерством. Цинично, спокойно, точно, не утруждая себя – как это сделали Филипп и Вандерсон.
«Тамбов» должен был противопоставить мастерству более качественное использование стандартов. Наверное, мы один из лучших клубов РПЛ по ним. Просто самоотдачей и тактической выучкой разницу покрыть тяжело. Значит, мне как к тренеру не удалось настроить игроков выйти за пределы разумной самоотдачи.
Возможно, кто-то из тренеров посчитает такой подход непрофессиональным: что значит разумная или неразумная самоотдача?
– Что за выход за пределы разумной самоотдачи?
– Когда я первый раз работал в СКА, первую часть сезона мы закончили на третьем месте. Сегодня СКА – очень устойчивая структура с точки зрения финансов, а в тот период нам не платили 7,5 месяца. Игроки сражались за свое будущее, за свои семьи. Болельщики нас критиковали за качество игры – мы реально превратили футбол в войну. СКА не добывал, а выгрызал очки, особенно на выезде.
Другой пример – из женского футбола. В четвертьфинале Лиги чемпионов «Звезда-2005» играла с «Франкфуртом» – действующим победителем турнира, у них в составе было 8 чемпионок мира. Я решил выпустить в старте вместо нашего лучшего бомбардира Анну Кострабу – ей было 34 года, она уже пару лет как завершила карьеру, была моей помощницей, но при этом всегда на всякий случай попадала в заявку как игрок. В результате Костраба забила гол, а мы вышли в полуфинал. Минут за 10 до конца я ее заменил, ей стало плохо, пришлось даже вызывать скорую. Вот это – выход за пределы разумного.
Такие ситуации привели меня к понимаю, что то, что мы считаем реальным, возможным – на самом деле обычное.
Все равно можно говорить, что при любой мотивации все решают исполнители – следовательно, бабки. Но как тогда быть с «Лестером»?
– Время показало, что в том «Лестере» было несколько очень качественных игроков.
– Согласен, но в чемпионский сезон у них же не было топового статуса.
– Мне казалось, вам не нравится слово «топовый».
– Не нравится. Этим термином пользуются все, вроде все его понимают, поэтому давай тоже будем так говорить.
Ты стал свидетелем разговора с одним из игроков «Тамбова». Мы его спрашивали: «Почему ты не можешь быть топ-игроком? Почему не можешь играть в «Зените», «Спартаке», «Локомотиве»? В тебе недостаточно таланта? Ты – русский футболист с хорошей техникой, атлетизмом, думаешь, там ребята сильнее?» Разница в уровне игроков – это не только разница в мастерстве, это и разница в уверенности в себе, в амбициях.
Мне понравилось, что в семи матчах (кроме «Ахмата») парни не позволили себе опуститься до уровня примитивизма. Задумка поставить в пару к Чуперке игрока, который мог бы налаживать взаимодействие в середине поля, в целом работает. Чуперка, Карасев и Кулик дают нам возможность забрать мяч, иногда – даже на достаточно длительный отрезок. Так было даже в играх с «Зенитом», «Спартаком», «Локомотивом» и «Краснодаром».
– «В пару к Чуперке» – это в пару к пасующему полузащитнику поставить еще одного? Зачем это нужно «Тамбову», который только вышел из ФНЛ?
– Совершенно верно. Большую часть матчей «Тамбов» будет проводить в нижнем блоке. И чтобы наша игра не воспринималась только как игра от обороны, нужна была связка в центре поля, обеспечивающая надежный контроль мяча.
– Вы уже несколько раз сказали про территорию – очевидно, для вас важен ее контроль. Но визуально «Тамбов» действительно очень много времени низко обороняется – естественно, территорией владеет соперник.
– Да, важно, кто владеет территорией, а лучший способ обороняться – иметь у себя мяч. Несмотря на то, что для нас (как и для большинства команд РПЛ) быстрая атака очень эффективна, «Тамбов» все равно стремится к аритмии и в некоторые отрезки матчей осознанно забирает мяч себе. Чаще всего центральные полузащитники сами чувствуют момент, когда стоит придержать мяч.
Постоянно так действовать – неэффективно, потому что все силы уйдут на контроль мяча, а соперник будет отходить на свою половину. Сейчас у нас нет ресурса, чтобы взламывать плотную оборону.
В России качественно прессингуют немногие – ЦСКА, «Ростов», в какой-то степени «Рубин». В матчах с остальными командами возникает больше возможностей для игры низом, что очень важно – если под малейшим давлением мы начинаем делать много вертикальных передач, по сути, мы отдаем сопернику мяч.
– Аритмия достигается только за счет неожиданного контроля мяча?
– Так как мы часто располагаемся в нижнем блоке, важно, чтобы иногда мы прибегали к высокому прессингу, потому что соперник вообще не ожидает его. Гол Костюкова «Локомотиву» – классический пример такого давления. Другой вопрос, что он не принес «Тамбову» очков.
Многие наши статистические показатели – на том же месте, где мы находимся и в реальной таблице. Но по количеству перехватов, выигранных единоборств внизу – на достойном уровне.
– Что тогда вас больше всего не устраивает?
– В первых турах большинство мячей мы пропустили после фланговых передач. Для тренеров это стало неожиданностью, и поэтому «Тамбов» перешел на трех центральных защитников. Это дало плоды: мы имели на одного высокого и качественного ведущего верховые единоборства игрока больше, чем соперник.
Ради схемы с тремя центральными защитниками Григорян провел в два раза больше теории, чем обычно. Чтобы игроки не скучали, он травит истории
– Переход на трех центральных защитников перед матчем с «Оренбургом» – решение своих проблем или вариант под соперника?
– И то, и другое. Слева у нас играет Таказов – чистый центральный защитник, поэтому мы внесли на тот фланг асимметрию. Иногда там действует Тетрашвили, поэтому я не пытаюсь вывести идеальную модель, а где-то подстраиваюсь под соперников. Конечно, хочется играть только от себя, но, например, мы знаем, что у ЦСКА правый фланг закроет Марио Фернандес, в ту зону будет смещаться Влашич – как это можно не учитывать?
«Оренбург» играет очень широко, инсайды превращаются в нападающих – они играют по створу вместе с Деспотовичем. Поэтому против такой структуры был необходим еще один центральный защитник. Плюс к тому моменту мы почти все голы пропустили после фланговых подач – так и родился переход на новую схему.
– Почему до этого вы никогда ее не использовали?
– Нравилось играть 4-4-2, 4-2-3-1, 4-3-3, 4-1-4-1. Но я думал о трех центральных – например, в «Анжи», там был нужный набор игроков. Мне удивительно слышать по телевидению, что при мне «Анжи» вылетел из РПЛ, хотя на самом деле мы сохранили прописку. Я признаю, что мы могли играть и лучше, но надо опираться на факты. Почему по центральному телевидению все должны слушать, что при мне «Анжи» вылетел, если это неправда?
В этой схеме действия трех защитников очень сложны, потому что меньше пространства, но нужно реагировать синхронно. Поэтому тут нужна систематическая работа, мы видим, что тренеры, любящие играть с тремя центральными защитниками, очень сильные тактики – Конте, Аллегри, Бердыев, Карпин в прошлом сезоне.
– В связи с новой схемой подготовка к матчу с «Оренбургом» отличалась от обычной?
– Конечно, но это всегда так. Естественно, при переходе на новую схему тренер вынужден объяснять детали и на поле, и в теории. Обычно у нас две теории – через день после матча и за три-четыре дня до игры. Перед «Оренбургом» было четыре теории для всей команды.
Обычно теория длится не более 30 минут.
Когда вижу, что игроки отвлекаются, встаю и рассказываю какую-то историю, добавляю эмоцию. Да, теория увеличивается по времени, но зато игроки снова становятся сконцентрированными. Якобы тема переводится случайно, но на самом деле вижу, что нужная информация не усваивается.
Неожиданное о «Тамбове»: как вратарь разбивает прессинг соперника одним пасом (у Шелии – лучший длинный пас из вратарей РПЛ), неслучайный гол «Спартаку» со стандарта, уникальные подачи Кулика
– «В «Анжи» попытался составить костяк из игроков первой лиги. Думал, смогу опереться на их мотивацию». Получается, в «Тамбове» не отказались от этой идеи?
– В «Тамбове» мне хотелось в эту идею добавить мастеровитых игроков, Худяков выделил четыре ставки для таких футболистов. Ничего не срослось.
– С кем вели переговоры, кроме Туре и Жиркова?
– Да много с кем. Я лично разговаривал с Глушаковым, с которым познакомился на телевидении. Денис поблагодарил за приглашение, но выбрал «Ахмат».
С Андреем Козловым вели переговоры, но он перешел в «Уфу».
– Аппаев – 25 матчей в РПЛ, Карасев и Чуперка – 21 матч, Таказов – 10 матчей, Килин и Мамтов – 6 матчей, Осипенко, Рыбин, Кленкин, Чернышов, Часовских – не играли. То есть опыт не важен?
– Все тебе скажут, что это важно. Мне кажется чуть по-другому – это не важно при наличии двух-трех не просто качественных игроков, но лидеров по характеру. Абсолютно убежден, добавь в «Тамбов» трех исполнителей – и команда будет бороться за совершенно другие вещи.
– На любые позиции?
– Нет, все традиционно. Центральный защитник, центральный полузащитник, нападающий.
– После сборов в Беларуси вы говорили, что команда понимает необходимость покупки забивного нападающего. Козлов подходит под это описание?
– Для меня – да. Уверен, что Козлов далеко не реализовал свой потенциал и уверен, что он способен забивать по 10-12 голов в РПЛ.
– Почему у него тогда, по сути, было только полгода в ФНЛ?
– Есть игроки, которые могут реализовать себя в любой команде и при любом тренере. У меня Козлов забивал бы около 10-12 мячей.
– Центральный защитник тоже мог быть – еще весной за «Тамбов» играл Чистяков, которым теперь интересуется «Зенит». Что это за игрок?
– У «Тамбова» была возможность его оставить, но Чистяков очень просил отпустить его в «Ростов». Он разговаривал лично со мной: «Александр Витальевич, пожалуйста, если ваше мнение спросят, я очень хочу воспользоваться этим шансом».
Поэтому, когда Худяков спрашивал мое мнение, ответил, что нельзя тормозить игрока, у которого есть предложение от другой команды, в которой он хотел бы оказаться.
У Чистякова хорошие скоростные качества, ведение единоборств – на очень высоком уровне. Нужно работать над началом атаки – в этом действительно стоит серьезно прибавлять. Но потенциально Чистяков – один из сильнейших защитников в России.
– По стилю этот «Тамбов» можно сравнить с прошлогодним?
– В ФНЛ «Тамбову» был присущ комбинационный стиль, часто играли первым номером, но, как ни странно, лучшие игры выдали в быстрых атаках. Весной команда забуксовала по игре – дело не в результатах.
Шесть туров со мной оказались очень непростыми. Когда я пришел, «Тамбов» опережал «Сочи» на четыре очка. Группа игроков, которая несла на себе весь сезон, к концу чемпионата была страшна утомлена. Мой приход эмоционально у них не вызвал всплеска, хотя во всех командах, куда я приходил, он был. То есть одна группа игроков была истощена, а вторая точно понимала, что ее уберут сразу после сезона.
В таком состоянии было очень важно закончить ФНЛ на первом месте.
– Потому что, когда вы пришли, был отрыв от «Сочи»?
– Мне было объявлено руководством, что это очень важно. Важно для меня.
Понимал, что комбинационный легкий стиль испарился по ходу сезона. Эта легкость исчезла уже за несколько туров до меня, «Тамбов» стал много играть продольно. При мне команда впала из крайности в крайность – выход нашли в этом.
Первушин хорошо знал команду, не строил иллюзий и сказал: «Нам что нужно, результат? Перемены будут в команде? Да, все это прекрасно понимают. Для созидания – не лучшее время. Давай чуть упростим игру, ускорим доставку мяча на чужую половину поля и за счет давления и мощных нападающих продавим соперника».
У нас не было средней линии, которая может контролировать мяч. Понимал, что Чуперка к этому склонен, но не было партнера, который мог бы его поддержать – ни центрального полузащитника, ни десятки в 4-4-1-1. Поэтому под РПЛ мы и искали Чуперке пасующих партнеров. Сейчас мы значительно надежнее контролируем мяч в центре поля.
Весной и поле в Тамбове было не в очень хорошем состоянии, там можно было голеностопы сломать. Низом и не поконтролируешь, поэтому на выезде было даже проще показать качественную игру.
– Но длинных передач достаточно и сейчас. По их доле «Тамбов» – один из лидеров РПЛ.
– Как раз самые высокие показатели по вертикальным передачам – у тех, кто идет вверху таблицы.
– Но у них же и передач больше. Мне кажется, правильнее считать не чистое количество, а процент от всех.
– Ну да, ты прав.
– Так если считать проценты, будет немного другая картина. Например, Шелия – единственный вратарь РПЛ, входящих в топ-30 по числу передач, продвигающих мяч на определенное количество метров.
– У Шелии очень точная передача, причем плассирующая. Когда соперник идет в прессинг, Шелия спокойно его разбивает диагональной передачей на флангового полузащитника «Тамбова». Если эта передача не получается и уходит в аут – ничего страшного, у нас есть время перестроиться. Если доходит – рвет прессинг соперника.
Поэтому считаю Шелию одним из лучших вратарей РПЛ по игре ногами.
– Кого еще можно выделить?
– Сафонова, но только при передачах накоротке. По длинным передачам равных Шелии сейчас не вижу.
Поэтому мы пытаемся использовать его сильное качество. Например, один из крайних полузащитников зависает широко в атаке, а Шелия выдает ему передачу на 70 метров – и мы выходим.
– В прошлом сезоне Ойеволе был одним из лучших пасующих российских защитников. Почему вы его используете левым центральным защитником – и в двойке, и в тройке?
– Потому что Осипенко неудобно играть слева. При этом он способен на проникающую передачу – это очень важный момент. Считаю, уже сейчас Осипенко – один из сильнейших российских защитников внизу, его крайне сложно обвести один в один, с ростом 193 см он – спринтер. Поэтому наигрываю его правым центральным защитником.
Если говорить о формации с двумя защитниками, то Осипенко все равно лучше справа – слева он не отдает качественные передачи в переднюю линию. А у Ойеволе получаются. Что лучше: иметь опытного Ойеволе, который может и слева сыграть, или иметь Осипенко, которому там будет совсем неудобно?
– Вы сами сказали, что Таказов – чистый центральный защитник. В прошлом году он играл только там за «Армавир». Как в «Тамбове» он оказался на левом фланге?
– Таказов играет там временно. Сейчас у нас заявка забита, но нет ни одного номинального левого защитника. Длительное время мы искали левоногого левого защитника, но у всех был дисбаланс. Ты даже не представляешь, сколько человек мы просмотрели – 11 или 12. Либо игрок был абсолютно не адаптирован к обороне, либо наоборот.
Можно было найти игрока из ФНЛ – двое были у нас на просмотре. Посчитал, лучше использовать слева Таказова, чем иметь там посредственного крайнего защитника.
– Таказов гармоничен на обеих половинах поля?
– Конечно, нет. В каких-то матчах нас будет это ограничивать, потому что Таказов не может подключаться в атаку постоянно – просто не хватит физических возможностей. Да и какая в этом необходимость, если нет необходимых навыков? Но Таказов – дополнительная сила на стандартах у обеих ворот, его гол «Спартаку» неслучаен. Поверь мне, он забьет еще не один гол.
– Получается, вы довольны стандартами в атаке?
– Нет, но вижу, что в них мы выглядим очень агрессивно. Мы уже эффективны, но можем быть еще эффективнее, даже с учетом потери Гогуа. Он ловил мяч в нужной точке, опережал соперников и – самое важное – точно пробивал.
– Большинство подач штрафных с флангов идет на ближнюю штангу. Почему?
– Честно говоря, пока стандарты развиты лучше, чем сами подачи. Пока на очень точную подачу способен только Кулик. Я его назначил капитаном, но в начале сезона он был функционально не готов, потому что восстанавливался после травмы, сейчас опять восстанавливается от нового повреждения. Так что Кулик больше лечится, а мне бы хотелось, чтобы он все-таки начал постоянно играть. Его умение подавать – совершенно уникально.
– То есть некоторые фланговые подачи идут на ближнюю штангу только из-за низкого качества, а не из-за задумки?
– Да, признаю. Подача идет в три точки, иногда она не долетает, потому что над ней надо работать.
Работаешь над подачей с игроком, который раньше не исполнял стандарты – понимаешь, что добиваешься определенного навыка, но в игре это куда-то улетучивается. Такой игрок, как Кулик, может выйти и точно подать с закрытыми глазами.
Есть Кулик, подающий идеально. Есть Карасев, подающий более-менее точно. Дальше – игроки, подающие еще хуже.
Почему так важно много бить – и зачем вообще нужен Мелкадзе?
– Вы сказали, что по некоторым показателям «Тамбов» там же, где и в реальной таблице. По каким?
– Удары по воротам, количество вхождений в третью четверть поля. Это очень важные показатели.
– Но бить же можно из разных позиций. По вашим воротам часто бьют, но очень много ударов приходится из-за штрафной.
– Да, они не очень опасны, но все-таки в РПЛ достаточно игроков, которые могут забить издали. Посмотри, какой удар у Вильены, в «Динамо» появился Филипп, как бьют Горбатенко, Ткачев. В прошлом году у Тулы был Бакаев, сейчас Лесовой прилично бьет со средней дистанции. Наличие креативных, причем быстрых игроков, хорошо владеющих ударом из-за штрафной, приносит «Арсеналу» серьезную пользу, они обречены быть вверху таблицы.
Поэтому нужно говорить о закономерностях. То, что мы мало бьем – это закономерность.
Ты видел на тренировке наши тестовые упражнения – 5х5, 6х6. В этих группах обязательно должно быть звено из игры: например, три полузащитника, два защитника, нападающий. В этих упражнениях смотрю, прогрессируем ли в скорости принятия решений, в переключениях в оборону. Во время чемпионата такие упражнения я не применяю, потому что они очень интенсивные и проводятся в средних группах. Во время сезона для развития нужны командные взаимодействия, то есть разные игры 11х11.
Читал, что «Тамбов» критикуют за приглашение Мелкадзе и Обухова. Один из важных критериев, почему я был за них – это бьющие игроки, которую бьют достаточно точно.
– Удары, созданные моменты. Какие показатели еще важны?
– Ты сказал про удары со средней дистанции по нашим воротам. Мне не нравится, что по этому показателю мы внизу.
– То есть это не плюс?
– Абсолютно. Рассматриваю этот вопрос с точки зрения психологии: много ударов соперника – ты отдаешь инициативу. Понятно, удары с 28-30 метров не несут серьезной угрозы, ты прав. Но есть же рикошеты, элемент случайности. Важнее другое – мы даем наносить удары по нашим воротам.
Хочется, чтобы «Тамбов» двинулся вперед. В ФНЛ мои команды всегда входили в топ-3 по допущенным ударам, следил за этим показателем. Так что большое число ударов по воротам «Тамбова» с дистанции меня беспокоит.
– Причина не в низком блоке, в котором «Тамбов» проводит много времени?
– Конечно, такое расположение дает шанс для ударов издали. Безусловно, очень важны действия опорников в таких ситуациях, но в нашей системе – и работа фланговых полузащитников, и нападающих. «Тамбов» не должен давать столько свободы сопернику.
Почему Григорян больше не выдает огненные фразы на пресс-конференции (повлияло телевидение). Как готовился к эфирам по двое суток
– После «Зенита» вы сказали: «Раньше я достаточно часто на пресс-конференции делал выводы, потом понял, поработав на телевидении, что это непрофессионально». Как пришло понимание?
– Оно пришло ко мне с огромным опозданием. После игры ты слишком возбужден для важных заключений. Потом у людей будет возможность пересмотреть опасные моменты или даже всю игру, а ты уже типа провел анализ, да еще и с не очень удобной тренерской позиции. Большая вероятность, что этот анализ может быть ошибочным, поэтому от очень серьезных вещей сразу после игры нужно уходить.
Телевидение меня укрепило в мысли, что даже если ты в чем-то уверен, сразу нужно уйти от ответа – лучше пересмотреть момент. В «Тотальном футболе» я понимал уровень ответственности, понимал, что может быть много критики. Первые полгода тратил двое суток на подготовку к эфиру. С другой стороны, эта работа помогла держать себя в тонусе, выйти на другой уровень концентрации. Очевидно, я стал замечать вещи, на которые раньше не обращал внимания.
– Например?
– В мое видение стала попадать не только зона мяча, но и жесты, мимика игроков и тренеров. Без эмоций впадаю в анабиоз, поэтому предложил кроме анализа игры показывать поведение тренеров, реакцию игроков на какие-то моменты.
Помню, мы показали неуверенный взгляд главного тренера в проигранной игре. Сначала показали взгляд, потом разобрали матч – так мы пытались связать эти два момента.
– Неуверенный взгляд – это какой?
– Сомнение.
Безумный график, на домашний матч – 7 часов на автобусе (причем дороги –удар по мозжечку). И почему при этом прийти вечером перед матчем на ТВ – это нормально, а не раздолбайство
– Когда мы договаривались об интервью, вы сказали, что по ходу чемпионата у вас график даже тяжелее, чем в ФНЛ. О нем почти никто не знает.
– Если у нас игра, допустим, десятого числа, мы выезжаем восьмого из Тамбова в Саранск – 380 километров, 6,5-7 часов. Автобус 6,5 часов – это нормально только на французских и немецких дорогах, а у нас – удар по мозжечку приличный.
С утра тренируемся в Тамбове, обедаем, выезжаем в Саранск. Вечером приехали, поужинали, легли спать. Следующий день проводим в Саранске в школе олимпийской подготовки – теория, предыгровая тренировка. Сразу после матча садимся в автобус и едем в Тамбов – мягко скажем, не совсем удобное мероприятие.
Команда, которая играет дома, никуда не уезжает. На следующий день после игры – восстановительные мероприятия, тренировка для тех, кто не играл, потом – выходной. Мы же катаемся каждую неделю – и всегда играем не дома. Да, есть болельщики в Саранске, приезжают наши фанаты – спасибо им, но на огромном стадионе ты не ощущаешь, что ты дома.
Так что выход один – давать дополнительный выходной тем, кто играет много.
Выезды у нас обычно через Москву. До нее мы чаще всего добираемся тоже на автобусе – снова часов 6. Прилетаем, как правило, ровно за день до игры, проводим разминку и спим – тут ничем не отличаемся от других.
– Разминка – во сколько?
– В игровое время, а оно зависит от телевидения – может быть в 14, 16, 18 и 19.
Не знаю, почему так раздули мой приход на «Матч ТВ» накануне матча с «Локомотивом». Туда пошел совершенно осознанно. Например, никогда не надевал майку, а тут надел разгильдяйскую, просматривали вместе с Ловчевым «Спартак», с которым мы играли через неделю.
Конечно, Ловчев подтравливал: «Что ты тут делаешь? Тебе завтра с «Локомотивом» играть!» Но на самом деле он обратил мое внимание на несколько важных деталей.
– Каких?
– Нет, этого не скажу.
Ловчев меня спросил: «А чего ты приперся-то?». Я ответил: «Кому нужен запаренный тренер? Ну, если кто-то не спит, включит телевизор – увидит, что я с вами в эфире, обсуждаем, чудим, нормально все.
– Почему пришли в майке?
– Чтобы подчеркнуть, что для меня это обыкновенная история. Вот ты никогда не надевал галстук, но однажды его надел. Значит, есть какая-то причина, верно?
– Думаю, только свадьба.
– Ну вот. Никогда не показывался в майках с надписями, считал это неуместным. В тот раз пришел в такой майке – показать, что игра с «Локо» меня не тяготит. Но был искренен, настраивался на положительный результат – игра показала, что не без основания.
Что в этом увидели? Что значит «тренер должен готовиться к игре»? Как готовиться? Сидя в номере в 12 часов ночи? Тренер уже готов в это время к игре, и никого не должно волновать, где он находится в это время.
Есть исключения, конечно. Мне кажется, за день до игры тренер не должен бухать в ресторане. Хотя для кого-то, может, это нормально, а приход на телевидение – дикость.
Как Григорян кайфовал на «Матч ТВ» и разбирал матчи до пяти утра, а потом ехал на тренировку женского ЦСКА в Химки
– Вы говорили, что «Матч ТВ» помог вам в самый сложный период жизни. Что за время?
– После «Луча» было непросто, не припомню, чтобы было сложнее. Многие от меня отвернулись, в том числе товарищи: перестали звонить, стали меня стесняться. Честно, в какой-то момент даже появились мысли, что закончил с работой.
А потом неожиданно появилось телевидение.
– Кто позвал?
– Валера Ермолин (продюсер «Матч ТВ» – Sports.ru). Сначала он меня просматривал в разных передачах, мое появление в костюмах и галстуках, наверное, кого-то удивило. Точно удивила моя зажатость и серьезность.
Потом меня привели на «Тотальный футбол». После первого же эфира сказал про себя: «Господи, как же я хочу участвовать в этой программе». Всем понравилось, у нас сразу возникло понимание с Ромой Гутцайтом.
Ромка так на меня влиял, что при нем вел очень сдержанно – это не присуще для меня.
Через полгода работы понял, что мне удалось привнести что-то свое – простого участия мне уже не хватало. Мне нравилось, что Гутцайт дифференцировал блоки – вот здесь мы готовимся, а здесь – чистый экспромт. Когда говорил Роме: «Может, все-таки покажешь верстку, что будет дальше?», он отвечал: «У вас есть тактическая часть, к ней готовьтесь. Пускай все остальное будет живым».
Мы всегда работали в прямом эфире. Однажды Гутцайт сказал: «Поверьте, если мы что-то будем записывать, мы можем сделать программу более интересной, но вы почувствуете, насколько медленнее будут работать наши мозги». У нас было две записи, и я понял, насколько мобилизует прямой эфир.
– Кого из комментаторов вам слушать интереснее всего?
– Костя Генич и Юрий Розанов.
Розанов – уникальный человек. Он обращает внимание на то, что не замечает ни один комментатор. Такое ощущение, что он находится там – не просто на стадионе, а на лавочке. Он выхватывает моменты и по содержанию игры, и эмоциональные.
Генич – просто монстр. Если комментаторам дать эпизод и сказать: «Попробуйте найти ошибку» – быстрее всех найдет Костя, потому что у него очень быстро работают мозги. Ну и, конечно, футбольное прошлое.
– А из гостей?
– Очень понравились Хохлов, Гончаренко. Виктор – концентрацией и видимой простотой.
– Видимой?
– Да, потому что внутри видно, насколько он жесткий человек. Но его открытость, прямота и чистота мне очень нравятся.
Удивительно, как Гончаренко, Семак и Парфенов стали тренерами. Понимаешь, в нашем цехе не принято, что порядочные и чистые люди – это профессиональные тренеры. Как правило, тренер – это волк, который отгрызет тебе сонную артерию, если ты отвернешься. Поэтому наблюдать за успехами людей, обладающих внутренней порядочностью, необычно.
– Редакторы «Тотального футбола» рассказывали, что по уровню подготовки вас можно сравнить только с Карпиным.
– На телевидении я в разы тратил больше времени на подготовку, чем во время тренерской работы. Здесь меня сдерживает опыт, он подсказывает, что не надо заморачиваться с аналитикой и видео, для этого есть помощники, а нужно работать только над самыми сильными качествами.
На «Матч ТВ» понял, что мог бы там быть в разных ипостасях – кажется, из меня бы вышел неплохой ведущий, потому что постоянно возникали мысли о чем-то новом. Это уже совершенно не тренерское.
– При подготовке смотрели все матчи РПЛ?
– Нет. Мне давали матча три, которые мы можем разобрать. Бывало, что ни один матч не лег, а другой получился феномальным – тогда быстро переходили на него. То же самое с зарубежными играми.
Самый сложный день – воскресенье. Если матч в субботу, есть время спокойно подготовиться. Если игра – в воскресенье, ты понимаешь, что ляжешь спать только в пять утра. При этом я же работал в женском ЦСКА, то есть с утра мне нужно было ехать на тренировку.
– ЦСКА никогда не накладывался на телевидение?
– Накладывался. Ни одной тренировки не пропустил, но было очень сложно.
В понедельник тренировки проводили в Химках в первой половине дня. Конечно, в идеале в это время мне нужно было еще раз разобрать то, что разложил ночью. Так что понедельник действительно был очень тяжелым. Зато во вторник проводил тренировку, как будто снял с себя груз в 100 килограмм.
В этом сезоне в РПЛ так много голов из-за низкого качества обороны. Лучшие по качеству – ЦСКА и «Ростов»
– Сколько матчей РПЛ смотрите сейчас?
– Обязательно матчи двух следующих соперников.
– Почему в этом сезоне чемпионат стал более открытым?
– Отчасти из-за того, что стали реже играть от обороны, отчасти – из-за того, что стали меньше играть в три центральных защитника, хотя в целом эта схема никак не может повлиять на контроль мяча. Например, «Аталанта» Гасперини играет классические 3-4-3, но все в порядке. Так что контроль зависит от центральных защитников и центральных полузащитников.
Главная причина – команды просто стали менее качественно обороняться. Например, у Гончаренко система обороны – на очень высоком уровне, другие сильные команды оставляют большие свободные зоны.
– Разве у ЦСКА нет проблем с опорной зоной?
– Есть, но в целом Гончаренко – тренер, ставящий оборону на высоком уровне. С другими – можно сказать, что «Тамбов» сыграл достойно, можно говорить, что статусные команды не включались на максимум. Наверное, истина лежит где-то посередине. Но абсолютно точно – в еврокубках будут большие проблемы. Может, «Тамбов» не может воспользоваться зонами, но там наши статусные команды не простят.
Так что основная причина, почему сейчас забивают так много, – низкое качество обороны в лиге.
– У кого хорошее качество?
– На первое место поставил бы ЦСКА и «Ростов». Карпин играет высокий прессинг, 4-3-3 с очень атакующей тройкой в центре поля – такой стиль подразумевает периодические провалы. Да, пропущенные голы – критерий оценки, но нужно смотреть на систему: как идет страховка, как игроки дорабатывают. У ЦСКА и «Ростова» система четко видна.
«Динамо» в обороне действует достаточно качественно – количество позиционных ошибок минимально.
– Правда, что вы могли войти в штаб Кононова, когда он уходил в «Арсенал»?
– Нет.
Когда мы работали на «Тотальном футболе», сказал ему: «Впереди у тебя топ-клуб». Он принял Тулу, здорово с ней работал. Мы с ним встретились, он спросил: «Ты имел в виду «Арсенал»?». Я ответил: «Нет, не «Арсенал». Я так вижу эту ситуацию».
Чутье меня не обмануло. Дальше все зависит от Кононова, ему не позавидуешь. Честно говоря, не очень понимаю, почему «Спартаку» так трудно прививается комбинационный футбол, потому что все команды Кононова (даже в Беларуси и на Украине) играли в содержательный, остроатакующий футбол, основанный на тонких решениях. Видимо, «Спартак» – это такая сложная атмосфера, которая давит не только на тренера, но и на игроков.
Раньше Кононов ставил симпатичный футбол в кратчайшие сроки. Так что контратаки и стандарты – это удивительно.
– Но у «Арсенала» же тоже было много моментов именно после контратак.
– Да, но это был стиль команды и до Кононова, при нем контроля мяча стало больше. При Черевченко – еще больше, потому линии защиты и полузащиты сыгрались, все-таки почти три года в одних сочетаниях.
***
– Вы говорили, что вы такой человек, что можете ответить на один и тот же вопрос по-разному в течение пяти минут. На сколько вопросов вы бы ответили по-другому сейчас?
– Сейчас у меня сосредоточенное состояние, основанное на желании быстрее тебя выпроводить, потому что меня помощники ждут на собрании уже 15 минут.
Так что ответил бы на все точно так же. Сто процентов.
Другие интервью Дорского с тренерами РПЛ:
Фото: РИА Новости/Алексей Никольский, Максим Богодвид, Алексей Даничев; fc-tambov.ru; кадр трансляции Матч-ТВ
Ему бы поработать над пиаром и обходить стороной скандалы, после которых у публики складывается ощущение, что он работает на потеху.