После футбола Кантона впал в депрессию. Спасло искусство: он рисует и играет в кино (например, полицейского с ожирением)
Не зря бросил футбол.
АПЛ вернулась, а вместе с ней возвращается «Манчестер Юнайтед»: сегодня команда Сульшера сыграет первый матч нового сезона, против «Челси». Легенда «МЮ» Эрик Кантона – один из тех, кто в 90-е сделал премьер-лигу глобальным продуктом, востребованным у миллионов людей по всему миру. Вы хорошо знаете, как он играл (и дрался). Вы наверняка даже знаете, что он снимается в кино. Но вы вряд ли представляете, какую огромную роль в его жизни занимает искусство.
Кантона с детства обожал живопись (Миро, Амброджиани) и музыку (Моцарт, The Doors)
В 60-е и 70-е Эрик рос между футбольным полем и художественной мастерской отца. Когда пацану было 8, папа научил сына рисовать. Мальчик прибегал вечером, сразу после школы и футбольной тренировки, и до ночи сидел в мастерской: пробовал писать картины, слушал неторопливые рассказы отца о Винсенте ван Гоге, Пьере Амброджиани и Никола де Стале.
Родители Кантона были простыми работягами – отец трудился медбратом, а мать шила женские платья, – но считали, что знакомство с искусством полезно для детей. Поэтому в выходные вся семья ходила в художественные галереи, хотя братьям Эрика – Жан-Мари и Жоэль – было не особо интересно.
Зато Эрик проникся. Его любимыми художниками стали представители марсельской школы живописи: Шарль Камуан, Огюст Шабо, Пьер Амброджиани. Кантона видел в их картинах Марсель, в котором вырос. Тогда формировался его вкус: «Я люблю тех живописцев, которые заставляют меня задуматься. Мне не нужно говорить, что мне нужно делать. Я хочу иметь собственное представление обо всем. Если вы скажете мне: «Смотри, это пианино черное», для меня на этом диалог закончится».
Одним из сильнейших потрясений юности Кантона называет смерть кумира Амброджиани. Эрик часто пытался повторить его картины и мечтал когда-нибудь познакомиться с Пьером. На 15-й день рождения парень выпросил у отца репродукцию картины Амброджиани Village du pays de Sault – в ней мальчик видел природу, рядом с которой вырос. Кантона брал картину с собой в каждый новый клуб. Смерть художника стала для него настоящей трагедией: «Часть моих грез неожиданно исчезла. Амброджиани унес с собой мои прогулки по улицам Марселя, походы в художественную галерею. Страница моего детства была перевернута».
Благодаря необычному воспитанию Эрик с детства отличался от всех. Больше всего он любил одиночество и в любой момент мог встать из-за стола во время командного ужина, чтобы пойти в кино, послушать музыку (в то время он предпочитал Моцарта и The Doors) или просто уединиться в комнате. «Он должен был быть один. Он никогда не говорил почему, и мы не спрашивали», – вспоминал партнер по молодежной команде «Осера» Жан Галтиер.
Любовь к живописи едва не развернула карьеру Кантона. В 1988-м Эрик решил уйти из «Осера». Было два предложения: от «Марселя», за который француз болел с детства, и парижской «Матры» (небольшой клуб из второго дивизиона, который в тот момент только что купил богатый бизнесмен). Кантона, естественно, выбрал мечту, но из вежливости согласился на ужин с президентом «Матры» Жан-Люком Лягардером. Войдя в дом Лягардера и пройдя в гостиную, Эрик застыл в изумлении: на стене висели картины каталонца Жоана Миро – одного из любимых художников Кантона.
Они с Лягардером проговорили весь вечер, а на прощание президент подарил футболисту две книги – о Пикассо и Миро. Ночь после ужина Кантона провел в раздумьях – и отказал «Матре».
В футболе Кантона ощущал себя чужаком, спасало только искусство: он писал картины, ужинал с Микки Рурком и продюсировал спектакли
Игра за родной «Марсель» не сделала Кантона суперсчастливым. Несмотря на детство в уютной семейной атмосфере, у Эрика сформировались жесткие черты. Внутри Кантона уживались два человека: тонко чувствующий рефлексирующий художник и отморозок, который сразу бьет в челюсть. Как только первый чувствует агрессию или несправедливость, появляется второй.
В футболе его бесило все. Первые проблемы начались еще в «Осере». В 1986 году 20-летний Кантона сидел в гостинице и вдруг решил побрить голову. Он захотел, чтобы «череп ощущал свежесть дождя и силу ветра». Пресса не оценила новый образ: несколько газет назвали его сумасшедшим. Эрик очень расстроился: «Это доказывает, что в футбольной среде нет ничего глубокого. В футболе люди привыкли видеть здоровых мальчиков с аккуратными прическами, которые взвешивают каждое слово. Футболисту не позволено быть сумасшедшим».
В «Марселе» форвардом перестали восхищаться после товарищеского матча с московским «Торпедо» осенью 1988-го – он бросил футболку в знак протеста против замены. Его выступления за любимую команду закончились после стычки с владельцем клуба Бернардом Тапи. Тот вызвал Эрика к себе, чтобы отчитать за очередное нарушение, и едва не получил по лицу. Тапи грозился закрыть Кантона в психушке, но ограничился ссылками в «Бордо» и «Монпелье»
В 1988 году 22-летний игрок назвал тренера французской сборной Анри Мишеля мешком с дерьмом. После Кантона публично извинился, но это не помогло – Федерация дисквалифицировала его на год. Франция ненавидела Кантона, в ответ он вел себя еще агрессивнее.
Спасением Кантона стало искусство. Свободного времени было немного, но Эрик тратил его на кино и картинные галереи. Однажды Кантона познакомился с восходящей голливудской звездой Микки Рурком, а после ужина с ним восхищался независимостью и бунтарством актера: «Дело не только в его ролях. Меня завораживает дух Микки, его ощущение свободы. Таких людей не хватает футболу».
Дома Эрик оборудовал мастерскую, в которой запирался и часами писал картины. Тишина и увлекательная работа оказывали терапевтический эффект – парень расслаблялся и переставал ненавидеть весь мир: «Занимаясь живописью, я словно медитировал. Мир переставал существовать и сужался до размеров картины, которую я пишу. После этого я ходил окрыленный».
В конце 80-х Кантона увлекся театром и даже проспонсировал спектакль, в котором играл его марсельский друг и начинающий актер Патрик Боссо (с середины 90-х он начал мелькать в массовке французских фильмов).
Увлечение Кантона быстро заметили. В конце 80-х во Франции было хитовое сатирическое кукольное телешоу, в котором шутили над знаменитостями. В 1989 году в программе появился новый персонаж – вечно раздраженная кукла по имени Пикассо. На самом деле она изображала Кантона.
Тяжелый период Эрика продолжился в других командах. Играя за «Ним» в 1991-м, Кантона не согласился с красной карточкой, швырнул мяч в судью и получил дисквалификацию на три матча. Во время слушания по этому делу он назвал представителей французской футбольной ассоциации полными идиотами, за что получил еще два месяца.
Ситуация достигла такого накала, что молодой игрок пошел к психотерапевту. «Я ощущал себя словно в клетке. В футболе все были против меня», – рассказал он позже. Эрик возненавидел футбол и в декабре 1991 года объявил о завершении карьеры. Переубеждать игрока пришлось Мишелю Платини: в 1988-м он возглавил сборную Франции, и во время отбора к чемпионату мира 1990 года они с Эриком неплохо ладили. Уговоры Платини подействовали: вместо завершения карьеры Кантона поклялся, что никогда не сыграет во Франции.
В Манчестере Кантона удивлял всех: пил шампанское, зависал в арт-хаусном кинотеатре
Кантона перезапустил карьеру в Англии – в 1991-м он перешел в «Лидс». Переезд положительно сказался на Эрике: он стал чемпионом, а потом оказался в «Манчестер Юнайтед», где быстро стал звездой на все времена. Но самое главное, что английские болельщики боготворили его и воспринимали не как постоянно раздраженного парня, а как человека с набором обаятельных странностей.
Внешне хам, на самом деле интеллектуал – француз с первых дней отличался от других футболистов АПЛ. После матчей «дьяволы» собирались в пабе и всегда заказывали 17 пинт лагера для команды и бокал шампанского – для Кантона. Он равнодушно относился к предметам роскоши и жил в небольшом классическом английском доме: «Человек, который покупает большой дом со множеством спален, хочет показать всем, как он богат. Но знать надо другое – просто он беден внутри». На официальных мероприятиях «МЮ» он демонстративно игнорировал дресс-код и приходил в халате и шлепанцах.
Во время дисквалификации в 1995 году (Эрик завалил оскорбившего его болельщика ударом кунг-фу) он смотрел артхаус в манчестерских кинотеатрах. А еще научился играть на трубе: «Хотел сфокусироваться на чем-то другом. Девять месяцев без футбола не сводили меня с ума, мне никогда не бывает скучно, я нахожу чем заняться».
Конечно, он не бросил свою главную любовь – к живописи. Андрей Канчельскис вспоминает, что желание написать картину могло захватить француза в любой момент: «Он тогда жил в Лидсе, где играл до нас, и ездил на тренировки в Манчестер – 50-60 миль. Но иногда останавливался в гостинице между Лидсом и Манчестером, чтобы уединиться и написать очередную картину».
Несмотря на плотный график, в Англии Кантона попробовал себя в театре и в кино. В 1995 году Эрик исполнил небольшую роль в комедии «Любовь в лугах», где сыграл парня-регбиста одной из героинь. Форвард появился в кадре несколько раз за фильм, однако новый опыт так взбудоражил Эрика, что после съемок он записался на актерские курсы.
Увлеченность Эрика искусством иногда напрягала сэра Алекса. Пол Скоулз вспоминает случай, когда на особенно нудном тактическом занятии шотландец рявкнул на Кантона: «Какого черта ты зеваешь? Думал, я тебе кинопоказ устрою?».
В театре Кантона дебютировал в роли продюсера. Вместе с братом Жоэлем он купил права на постановку пьесы Эдварда Олби «Кто боится Вирджинии Вульф». Спектакль ставили в Париже, поэтому для работы Кантона использовал перерывы на матчи сборных (в 1995-м Эрик не играл за сборную из-за бана за кунг-фу, а после истечения наказания новый тренер Эме Жаке не вызывал форварда). В ноябре 1996 года в театре de la Gaîté начались показы пьесы. Главную роль исполнил восходящая звезда французского театра Нильс Арестап. Постановка не только получила хорошие отзывы критиков, но и прилично собрала, поэтому Эрик решил спродюсировать еще один спектакль.
Кантона выбрал пьесу «За холмами» своего приятеля – драматурга Жан-Луи Бурдона. Мужчины познакомились в Париже в одном из баров квартала Опера: там Кантона любил проводить время в обществе богемы – актеров, режиссеров и писателей. «Мы никогда не говорили о футболе. Только об искусстве. В нем кипела страсть и желание слушать других», – вспоминал Бурдон.
Возможно, именно тогда, в бесконечных разговорах об искусстве в барах, Кантона понял, что футбол – не дело его жизни. Эрик ошеломил всех, завершив карьеру в 30 лет. Это произошло после сезона-1996/97 – несмотря на постоянную игру в старте, 15 голов за сезон и очередной чемпионский титул. Француз просто устал от жизни футболиста. Да, Кантона обожал игру за адреналин и боготворивших его болельщиков. Но он ненавидел ее за необходимость соблюдать правила («мне надоело ложиться спать рано») и бесячих журналистов.
Первое время кинокритики издевались над Кантона: французская газета спросила читателей, кто играет лучше – Эрик или шимпанзе
В 30 лет Эрик начал новую жизнь.
Но сначала он на год погрузился в глубокую депрессию. Футбольные матчи давали Эрику дозу адреналина, без которой он загрустил. Француз нуждался в сопернике, борьбе, зрителях. Справиться с тоской помогла поездка на родину предков – Каталонию. Позже Кантона признается, что этот период был очень сложным: «Я не мог решиться и выбрать кино. Меня одолевали неуверенность, страх и сомнения. Но потом я понял, что просто должен сделать это».
Благодаря поездкам в Париж и знакомым среди французской богемы Эрик нашел несколько стартовых ролей. Сначала его взяли в историческую драму «Елизавета» (1998) с Кейт Бланшетт. Лента понравились критикам и получила несколько номинаций на Оскар, но заслуги Эрика тут нет – он сыграл эпизодическую роль. Приятным бонусом стали комплименты от Кейт, с которой они вместе сыграли в нескольких сценах: «Он очаровал меня. Серьезный и молчаливый, он выглядел как настоящий мужчина и играл совсем неплохо для новичка».
Кантона так и не получил полноценное актерское образование (только курсы, которые он прошел в Англии). На первых порах Эрик так волновался перед каждыми съемками, что начинал готовиться к ним как можно раньше, иногда – за полгода до старта. Именно тогда он сказал легендарную фразу об отличии футбола и кино: «В футболе у тебя есть соперник, в кино этот соперник – ты сам».
В первые годы каждая роль Кантона собирала негативные отзывы. Критики воспринимали его просто как бывшего футболиста и ругали все: от актерской игры до качества картин. Иногда журналисты откровенно издевались над экс-форвардом. После релиза фильма «Прогулка с придурками» (1998), где партнером француза стал шимпанзе Муки, газета Le Monde поместила над совместным фото Эрика и шимпанзе подпись: «Кто из них играет лучше?».
Другой впал бы в уныние (тем более в эти годы «МЮ» без француза выиграл Лигу чемпионов), но Король Эрик игнорировал насмешки и кайфовал от трудностей: «Новый опыт мне необходим, мне нравится чувствовать себя неофитом. То, что я стал актером, не так уж и важно – важно, что я почувствовал риск и вернул страсть к жизни».
Сыграл 160-килограммового полицейского, покорил критиков и нашел любовь
Отношение к Эрику изменилось после выхода фильма «Обжора» (2003), в котором француз исполнил главную роль. Картина построена вокруг внутреннего конфликта главного героя, который из-за одиночества тоскует, страдает обжорством и толстеет до 160 кг. Специально для роли Кантона набрал 20 килограмм, но все равно не тянул на толстяка – пришлось пользоваться несколькими слоями грима и накладным животом. «Пот тек с меня ручьями, – вспоминает Кантона. – Но мне так хотелось сняться в этой роли, что я готов был на жертвы. Когда мне в первый раз нацепили искусственный живот и приделали жировые складки на лицо и шею, я с трудом оторвался от кресла. Я даже не мог самостоятельно подняться по лестнице!».
Эрик блестяще справился со сложной драматической ролью и вызвал восторг у критиков. «Кантона вживается в роль необыкновенно одинокого человека и делает его трогательным», – писало консервативное парижское издание Le Figaro, которое два года назад высмеивало фильмы Кантона за безвкусие и примитивный юмор. «Абсолютный триумф!» – заявила Libertation.
На съемках «Обжоры» Эрик познакомился с актрисой Рашидой Бракни. В фильме ее персонаж помогает герою Кантона принять себя, измениться и стать хорошим человеком. У них начался роман, в 2007 году они поженились.
«Эрик – единственный парень, который цепляет тем, что я никогда не знаю, чего от него ожидать», – признается Рашида. Пара живет вместе в Париже, они обожают искусство и любят эпатажные выходки. Последний пример: в 2015 году 49-летний Кантона с Рашидой снялись обнаженными для Elle.
«В поисках Эрика» – главный фильм Кантона: картину номинировали в Каннах, а на красной дороже он дольше всех раздавал автографы
Фильм снял знаменитый британский режиссер Кен Лоуч, которого 10 раз номинировали на «Золотую пальмовую ветвь». Режиссера привлекла история Эрика, он загорелся идеей увековечить его непростой характер в кино.
В ленте «В поисках Эрика» (2009) Кантона исполнил главную роль и сыграл сам себя. По сюжету Эрик помогает главному герою – почтальону и фанату «Манчестер Юнайтед» (его тоже зовут Эрик), – справиться с депрессией. Один из лучших эпизодов: спор Эрика и Эрика-почтальона о лучшем моменте Кантона в карьере:
– Игра против «Уимблдона». Ты бежишь навстречу мячу, рассчитываешь его траекторию, угол падения, скорость ветра. Ты выставляешь правую ногу, принимаешь мяч на лету, он отскакивает от тебя на полметра, ты группируешься и наносишь удар – самый идеальный удар с лета!
– Это был пас (Кантона имеет в виду, что лучшим моментом была одна из его передач, а не гол с лета – Sports.ru).
Сложно сказать, удалось ли Лоучу раскрыть Эрика, но поймать ностальгические флэшбеки при просмотре очень легко. В это время ходили активные слухи о возвращении Кантона в футбол, и в фильме обыграли это: в одной из сцен под ноги Эрику катится футбольный мяч и он, задумавшись на секунду, переступает его и идет дальше.
Картину номинировали на главный приз Каннского кинофестиваля в 2009 году. После премьеры Кантона стали воспринимать как серьезного актера, а не бывшего футболиста. На красной дорожке Эрику пришлось задержаться намного дольше других актеров – все хотели получить автограф.
Казалось, что после успеха «В поисках Эрика» карьера Кантона взлетит, но на самом деле фильм Лоуча был ее пиком. Дальше Эрик снимался в эпизодических ролях малобюджетных лент: «Короли мира» (2015), «Мари и неудачники» (2016), «Улисс и Мона» (2018) – даже во Франции эти названия почти никому неизвестны.
***
В последние годы Кантона полностью погрузился в кино и отвлекается только на странные перфомансы: заявлял о желании баллотироваться в президенты Франции и уничтожить банковскую систему. К футболу он потерял интерес окончательно: в его парижской квартире нет ничего, связанного с игрой, а перед интервью он заявляет, что не хочет говорить о футболе. Эрик не поддерживает отношения с бывшими партнерами: «В жизни нет таких ярких ощущений, как в футболе. В реальной жизни ну что мы можем сделать вместе? Можем встретиться вечером, выпить, поговорить о прошлом и что потом?».
К 2019 году Кантона снялся в 51 фильме, сыграл в нескольких театральных постановках. В основном ему предлагают роли второго-третьего плана в европейских фильмах, но Кантона это не напрягает. Великий футболист не стал великим актером, но обрел душевный покой. «Он нашел свое место вне футбола. Кантона никогда не будет выглядеть нелепо ни на экране, ни на сцене. Сложно сказать, в чем именно заключается его харизма, но он умеет вызывать мгновенную симпатию, если не восхищение. Уверен, что он сможет использовать это свое качество и на сцене», – заявил в 2010 году театральный критик газеты Liberation.
Кантона мечтал жить как созидатель и сделал это. Единственное, чего он боится – смерть. Перед каждым авиаперелетом или длительной поездкой на автомобиле Эрик задумывается о возможной гибели. На этот случай у него есть флэшка со списком желаний. Она хранится у жены – Эрик взял с нее обещание: в случае его смерти Рашида постарается выполнить эти желания.
«Я говорю ей: «Я хочу отправиться в лучший мир зная: то, чего я не достиг, было достигнуто кем-то другим», – как всегда пространно рассуждает Кантона. – Я всегда думал, что главное не то, как ты живешь, а как люди будут тебя вспоминать».
Фото: Gettyimages.ru/Shaun Botterill, Anton Want/Allsport, Andreas Rentz, Jamie McDonald; commons.wikimedia.org/Georges Biard; twitter.com/the_itch1980; artprice.com; elle.com; imdb.com
