Не видно даже интриги
Аналитик InStat Игорь Печерица пытался разглядеть хоть что-то в игре «Локомотива» и «Спартака»
советуем читать на сайте (это удобно)
К сожалению, матч, который должен был стать одним из самых ярких на весеннем отрезке чемпионата, и, по возможности, обострить борьбу за титул, не получился: ни по зрелищности, ни по результату.
Чемпионская интрига, как и «черкизовский» футбол, была занесена снегом и осталась в ожидании апрельского потепления, когда «Локомотиву» подряд предстоит сыграть с «Зенитом» и «Краснодаром». Но не растает ли она окончательно вместе со снегом? Все зависит только от «Локомотива» и его способности сохранить осеннюю стабильность в играх с командами среднего порядка.
В матче против действующего чемпиона железнодорожники одержали, пожалуй, единственно возможную победу, которая только могла быть одержана в сложных погодных условиях, – стратегическую. Ничейный результат позволил команде сохранить приемлемую дистанцию относительно ближайших конкурентов. Впрочем, это же касается и «Спартака» – команда не допустила очковых потерь относительно лидера и сохранила теоретические шансы на защиту чемпионства.
В остальном рассчитывать на что-то командам не приходилось. Да, было создано по паре шансов, когда игра могла качнуться в сторону положительного результата для одного из соперников, но в целом результат при нехватке взаимных острых атак закономерен (всего 8 и 9 попыток обострения у «Локомотива и «Спартака» соответственно).
Стоит отдать должное соперникам – стилистически ни те, ни другие не подстраивали свою игровую модель под погодные условия. Строго вертикальный характер игра получила только в последние минут 15-20. И это при том, что у обеих команд на острие были форварды, способные регулярно «цеплять» верховые мячи. Однако стремление форсировать атаки, нагружать соперника единоборствами, не наблюдалось.
Команды вышли играть так, словно плоскость газона – по-майски сочно зеленая. Здесь интересны два статистических показателя. Первое – соотношение коротких передач: 120 против 149. Доля в игре «Локомотива» таких пасов – 25%, «Спартака» – 26%. Это привычный показатель для команд, предпочитающих разыгрывать мяч низом. И непривычный для «зимней» игры, когда предпочтение отдается простоте и силе, нежели технике и интеллекту.
Второе – количество единоборств: 78 – невысокая плотность борьбы в первом тайме, которая возросла только к концу игры – 102 после перерыва. Совокупные 180 – показатель обычный для матчей такого порядка, но не такой обычный для данных условий. Порой в «снеговых» матчах значения переваливают за 200 единоборств. В среднем 9 и 10 попыток провести единоборство или сыграть на перехвате в минуту владения мячом соперника – низкая интенсивность борьбы.
Все это говорит о том, что команды хотели сыграть зрелищно, но от одних намерений лучше возможного не получилось. Еще один статистический показатель, который я сразу бы выделил, – это быстрые атаки. Ошибки в контроле были и у тех, и у других, как и возможность резко использовать зоны. Качество использования – вопрос к погоде. Но при 26 и 21 быстрых атаках «Локомотив» и «Спартак» нанесли всего по одному удару.
На то, как футболисты пытались (именно пытались) уходить в отрыв, было грустно смотреть. Таким мастерам как Фернандеш, например, приходилось перед пасом в свободную зону партнеру выполнять 3-4 касания для обработки и вывода мяча в удобное положение для передачи. Логично, что при этом быстрый отрыв превращался в совсем не быстрый, а оппонент успевал возвращаться назад и закрывать появлявшуюся уязвимость.
Почти идеальная игра «Локомотива» в перекрытии зон
Сложно давать оценку стратегии игры команд, когда для проникновения в чужую треть им приходилось сталкиваться с сопротивлением не только соперника, но и других факторов. Затяжные розыгрыши мяча и игра в касание были чем-то сверхъестественным для этой игры. Проникновением в атакующую зону закончились только 26% владений «Локомотива» и 31% – «Спартака».
Кто там играл первым номером, а кто выжидал – вопрос спорный. Но факт в том, что наиболее перспективные быстрые подходы «Спартак» получал после элементов высокого прессинга, «Локомотив» – после овладеваний мяча в середине и ниже центра поля.
Модель обороны «Локомотива» была направлена на ликвидацию возможного пути мяча через центр и полуфланги. Команда качественно перекрыла доступ в свою треть позиционно для проникающих передач гостей. Таковых было малое количество и от центральных полузащитников, и от центральных защитников.
Помимо пары Денисов-Коломейцев, которые обеспечили компактностью центральную зону в своей трети, стоит отметить действие верхней центральной пары «Локомотива» – Алексея Миранчука и Эдера. Оба редко принимали попытки высокого прессинга на центральных защитников «Спартака», позволяя им владеть мячом продолжительные отрезки времени (29 передач между центральными защитниками «Спартака» – наиболее активное сочетание). При этом оба позиционно перекрывали любую попытку направить мяч между линиями и от Фернандо с Зобниным, и от Кутепова с Максимовичем.
С точки зрения позиционного расположения и воспрепятствования чужим атакам Эдер и Алексей Миранчук, пожалуй, провели идеальный матч. Статистически они не сделали ничего сверхъестественно, но по большей части игры успевали располагаться именно в ключевых участках, где потенциально могла проходить проникающая передача «Спартака» с доставкой мяча между линиями через центр или полуфланг.
До общекомандной идеальности «Локомотив» все же не дотянул – самый острый момент «Спартак» создал, разыграв мяч проникающими передачами. Но эффективное открывание Глушакова под пас Максимовича и последовавший сквозной пас на Адриано – это, скорее, исключение из правил, по которым «Спартак» имел доступ к штрафной «Локомотива» только по флангам.
«Спартак» в атаке. Логика перестроений
Проблема «Спартака» была в том, что мяч во фланговые зоны команда доставляла недостаточно ритмично. У InStat есть такой показатель как скорость атакующих действий – количество атакующих действий (пасы, обводки и проч.) команды, владеющей мячом, в минуту владения. У гостей этот индекс составил всего 15,8 действий в минуту, у хозяев – 18,9.
Вследствие нехватки ритма, когда «Спартак» проникал во фланг, он сталкивался со своевременной перегруппировкой соперника. Фланговым парам «Спартака» не хватало поддержки. Весь центр полузащиты команды часто был слишком рассредоточен по полю, чтобы ее показать. Интересно, что в чужой трети ни Глушаков, ни Зобнин практически не оказывали влияния на игру (всего 16 и 12 ТТД в чужой трети), не говоря уже об общей вовлеченности на флангах по всей высоте поля. Глушаков как более выдвинутый вперед игрок в тройке центрахавов «Спартака» во флангах совершил всего 15 и 18 ТТД слева и справа соответственно. Для сравнения, Алексей Миранчук (о котором детально ниже) – 28 и 43 ТТД слева и справа соответственно.
Если же смещения происходили, то доставка мяча в зону расположения Зобнина или того же Глушакова перекрывалась атакующими футболистами «Локомотива» и надежно контролировалась Денисовым или Коломейцевым.
В результате, «Локомотив» в зоне обороны чаще всего имел численный перевес над «Спартаком» и не позволял проникать вглубь своей половины. Попыток резко выводить мяч диагональными переводами, чтобы «разбить» плотность соперника, у «Спартака» было непривычно мало. Фернандо выполнил всего три попытки длинных передач в игре – при привычном показателе в 5-6 длинных пасов. Центральные защитники и вовсе почти не принимали попыток резко развернуть атаку с одного края на другой, чтобы атакующие игроки получили хоть сколько-нибудь пространства.
Самый острый момент, который получил «Спартак» в результате фланговых атак в первом тайме, связан с «недовыводом» Ещенко в свободную зону за счет резкой смены фланга. Андрей оказался не готов к пропуску мяча Самедовым после передачи Глушакова.
Не зацикливаясь на действиях Ещенко, отметим, что эта атака была создана «Спартаком» за счет перегруза на левом фланге и полуфланге, что вынудило «Локомотив» компактно сместиться к зоне мяча и стать слабее в противоположной зоне.
Ставка «Спартака» на такую манеру игры стала более отчетливой после перерыва. Команда стала активнее пытаться нагрузить правый фланг атаки, перемещая к этой зоне Адриано (27 ТТД справа, столько же, сколько и в центре) и смещая Промеса непосредственно в центр. Таким маневром удавалось несколько раз освобождать на дальнем участке поля Комбарова (один вывод на пространство с ударом).
И все попытки «Спартака» одержать победу в матче путем перестроений были направлены на усиление комбинационного давление именно справа. Сначала был выпущен резкий Мельгарехо, а затем Джано, с выходом которого Адриано окончательно «свалился» на правую часть поля, а Промес фактически стал выступать в роли центрального форварда.
Единственный минус всей этой затеи – неспособность закрепиться на чужой половине. Где-то к концу игры «Спартак» сильно упростил игру забросами вперед (58% удачной борьбы Адриано вверху, из 5 удачных верховых единоборств во втором тайме на чужой половине, 3 – в правой части поля), но не смог подкрепить это дело преимуществом на подборе.
В итоге игра попросту «разбилась». Джано, вышедший как игрок с ролью «десятки», и видимо, должный обеспечить резкими проникающими пасами Адриано, Мельгарехо и Промеса через правую часть поля и центр, а также смену направления на левый фланг Комбарова, в игре, когда мяч стал находится больше вверху, чем внизу, остался незамеченным.
«Локомотив» же, прогоняя ответные выпады по этой же зоне через Рыбуса, в конце выглядел даже немного острее.
«Локомотив» в атаке. Роль Алексея Миранчука
Контратакующая идея «Локомотива» в целом была понятна – выжидать ошибок соперника и использовать пространства за спинами Комбарова и Ещенко. Проблема – остроты было больше от наличия пространства самого по себе, нежели от проникновений железнодорожников. Уходить в отрыв при том темпе продвижения с мячом с учетом условий у «Локомотива» получалось считанное число раз. При этом по достижении чужой трети темп хозяев непременно спадал при попытках обрабатывать передачи, и как следствие утрачивались возможности разыграть зону: «Спартак» возвращался.
Позиционные акценты «Локомотива» были на флангах. В начале встречи команда оказывала основное давление в зоне Комбарова и Кутепова. Привычный провал левого защитника «Спартака» с опасной передачей соперника на дальнюю штангу не требует внимания. А вот другой момент интересен. Используя смещения Эдера в правый полуфланг, «Локомотив» предпринял несколько попыток к розыгрышу комбинацией, схожей с голевой атакой «Атлетика» против «Спартака» и выходом Адуриса один на один. Форвард совершал активные рывки за спину Кутепову или в полупозицию между ним и Максимовичем и выступал адресатом для проникающих передач обоих Миранчуков.
Ключевые передачи «Локомотива» до перерыва
Однако, в отличие от матча Лиги Европы, то ли «Спартак» учел ошибки, то ли получил в пару с Кутеповым более внимательного на диагональной страховке партнера. Хотя передачи хозяев на Эдера были точными, Максимович контролировал перемещения чужого форварда и блокировал его попытки выйти на удар. В этом матче почти все столкновения сербского защитника с Эдером складывались в пользу первого (8 из 9 выигранных единоборств).
В остальном, фланговые затеи «Локомотива» сводились к продольным переводам через любой из полуфлангов на Алексея Миранчука. Атакующий полузащитник хозяев эффективно использовал полупространства и откреплялся от опеки. При том, что он нередко был адресатом верхового продольного паса от Рыбуса и Игнатьева, за матч Алексей провел всего три верховых единоборства.
Такая простая методика продвижения «Локомотива» позволяла команде «отрезать» полузащиту «Спартака» и в чужой трети получать локальное численное преимущество 3 в 2 за счет кооперации Алексея Миранчука с фланговыми партнерами. Однако такие розыгрыши очень редко сопровождались проникновением за спину Комбарову и Ещенко и выходом «Локомотива» на кросс (всего 7 навесов в матче). Игра в 1-2 касания без потери темпа по понятным причинам у хозяев не получалась. Тем не менее, в случае более качественной реализации моментов Фернандешем могло хватить и пары подходов.
В материале использована статистика компании InStat
