13 мин.

Теперь банановый. Главное о Кристиане Нобоа

11 k

Эквадорец Кристиан Нобоа переходит в «Динамо» – главная новость недели. Ровно год назад в журнале PROспорт было опубликовано большое интервью самого яркого игрока «Рубина» последних лет, в котором он говорит о том, как стать звездой у Курбана Бердыева, познакомиться с русской красоткой и не одуреть от популярности. Чтобы узнать, что за новая знаменитость переезжает в Москву, пробежаться по веселым историям от Нобоа будет совсем не лишним.

Когда в 2007 году Кристиана Нобоа везли в Казань, у него была вполне конкретная миссия. Эквадорец должен был подменить Алехандро Домингеса, который провел роскошный сезон в «Рубине» и за большие деньги был продан в «Зенит». Однако по-настоящему заменить аргентинского коллегу Нобоа удалось лишь три года спустя. Для этого Домингесу пришлось вернуться в Казань на сезон-2009, стать лучшим футболистом России и, собрав чемоданы в «Валенсию», переложить все атакующие функции на Нобоа. Лохматый эквадорец справился: в составе бронзовых призеров чемпионата России не было игрока ярче.

НОБОА-2010 — ЭТО лучший снайпер «Рубина» в чемпионате, автор обоих голов в Лиге чемпионов и один из двух (вместе с Аланом Касаевым) игроков, которые пытались вдохнуть в сухой казанский футбол хоть какую-то жизнь.

— Через месяц вам играть в Лиге Европы, но ваш декабрьский матч против «Барселоны» не забыть и сейчас. Скажи честно: сколько игроков из тех, что вышли против вас, ты знал?

— Знал Дос Сантоса, Бускетса, Пике, Максвела, Кркича, Маскерано… Но не всех, конечно. Когда мы увидели, кто против нас играет, испытали что-то вроде шока. Когда ты видишь перед собой Хави и Месси, у тебя другая мотивация, потому что ты играешь против лучших в мире.

— Против вас играл второй состав «Барселоны», в случае победы вы могли рассчитывать на выход в плей-офф. Объясни, почему вы даже не пытались атаковать?

— Да, это было очень плохо. Но там много причин. Это была последняя игра сезона — сезона, который мы впервые начали в феврале, а заканчивали в декабре. У нас было много изменений в команде — игрокам надо друг к другу привык­нуть. На табло показывали счет параллельного матча, и мы видели, что «Копенгаген» выигрывает, а значит, шансов на второе место у нас нет.

— Тем не менее тебе было стыдно за то, как играл «Рубин»?

— Мы проиграли 0:2, но мы не показали себя ровней. Мы не показали нашего футбола — мы не показали ни-че-го.

ОТ МНОГИХ латиноамериканцев, устраивающихся в чемпионат России, Кристиан Нобоа отличается очень заметно. Нобоа веселый, но скромный и обязательный. Нобоа сохраняет рассудок, даже когда на поле очень жарко: за четыре года в России у него нет ни одного удаления, хотя одна из его основных работ — отбирать мяч. Наконец, Нобоа говорит на двух иностранных языках: плохо на русском и очень недурственно — на английском. Всему этому есть довольно простое объяснение: Кристиан рос в весьма обеспеченной семье. Отец Нобоа служил в военно-морском флоте, а сейчас возглавляет охрану эквадорского президента.

— Я не из богатой семьи — правильнее назвать ее средним классом. Мы с родителями жили в месте, где все было рядом — ездить никуда особенно было не надо. До 17 лет, пока я не стал выбираться в другие места, я даже нашими автобусами пользоваться не умел. Звучит смешно, но в Южной Америке автобусы ездят так, что надо осваивать целую науку. Например, когда ты хочешь выйти, он просто сбрасывает скорость с 80 км/ч до 30, а ты выскакиваешь прямо на ходу. Меня учили: надо прыгать на одну ногу — правую или левую, но ни в коем случае не на две. Но первый раз я прыгнул именно на две и покатился кубарем. Ха-ха, было очень смешно!

— Чей постер висел у тебя в комнате?

— Ничей. Понятно, мне нравился Зидан. Но еще — известный эквадорский игрок Алекс Агинага. Он играл в Эквадоре и очень долго — в Мексике. Однажды мои родители поехали в США — в Орландо, в Диснейленд. И совершенно случайно встретили там Агинагу со всей семьей. «Эй, ты Алекс Агинага?» — спросил отец. — «Ну да». — «Дай автограф моему сыну. Думаю, когда-нибудь он будет играть на твоем месте». Когда он привез автограф, я глазам поверить не мог. Забавно: все вышло, как и говорил мой отец. Сейчас в сборной Эквадора я играю на позиции Агинаги.

— «Википедия» говорит, что твой родной город Гуаякиль — культурная столица Эквадора. Театры, живопись, литература…

— И кухня! Гуаякиль — это особенная кухня. У нас есть такие супы, которых ты нигде больше не найдешь. Например, encebollado — там много рыбы, томаты, лук и все заправлено лимонным соусом. Или суп с креветками — густой-густой, что-то вроде каши. Моя жена пробовала и говорит: это the best. Семья моей жены пробовала и говорит: это the best. Это и правда the best! Еще мы все едим с бананами. Но не такими, как в России. У нас три типа бананов: сладкие, соленые и еще сладкие, но для гриля. Кажется, все мы делаем с бананами. М-м-м, очень вкусно!

НОБОА — ПЕРВЫЙ футбольный экспатриант, нанятый российским клубом в Эквадоре. По легенде, агенты, работающие с «Рубином» в Южной Америке, предложили Курбану Бердыеву другого футболиста, но на просмотре ему приглянулся именно Нобоа. Вспоминая, как его переманивали в Россию, Нобоа сыплет числами:

— Мне был 21 год. Чемпионат Эквадора закончился 20 декабря. На следующий день меня впервые вызвали в сборную. 26-го я улетел, 27-го и 29-го у меня были матчи. Между ними, 28-го, тренер «Рубина» приехал в отель, чтобы поговорить со мной и агентом. Мне сказали: «Тренер — из «Рубина», «Рубин» — из Казани, Казань — в России. Тебе предлагают контракт. Ес­ли хочешь подписать — делай это сейчас». Что за команда «Рубин»? Я о ней совершенно не знал. Мне нужно было посоветоваться с семьей, поэтому я подписал предварительный контракт. Вернулся домой 31-го — часа за четыре до Нового года. Рассказал родителям. Мама расстроилась: «О нет! Что ты там будешь делать? Ты же совсем ничего не знаешь об этом месте». Отец сказал: «Решай сам. Я тебя в любом случае поддержу». В ту ночь я совсем не спал. Сидел в интернете, изучал, что такое Казань и вообще российский футбол, думал. Но 1 января надумал: уезжаю.

— Ты ведь решился из-за денег?

— Это не были огромные деньги. В то же самое время у меня были предложения из Испании, Португалии, Мексики. Я понимал, на что можно рассчитывать. Конечно, денег в России предлагали немного больше, но только немного. Дело в том, что в других случаях был просто интерес, а тут тренер приехал ко мне лично.

— Три вопроса про Россию, которые тебе чаще всего задают партнеры по сборной?

— Там и правда холодно? Там и правда деньги? Там и правда красивые девушки?

— Что отвечаешь?

— Холод — он в России с ноября по март, но меня в это время в России почти не бывает. Когда возвращаюсь весной, там минус пять — ноль — то же, что и в Голландии и Англии. Так что я играю так же, как и вы, парни. Деньги? Если команда хорошая, деньги есть — тоже так же, как и у вас. И только с девушками все по-другому. Их невозможно с кем-нибудь сравнивать. В России они самые-самые-самые красивые.

Когда Нобоа проговаривает последнюю фразу, его глаза чуть выкатываются из орбит, а пульс начинает колотить так, что слышно на все гостиничное лобби. Свою жену Ольгу Кристиан встретил в Казани.

— Не знаю почему, но раньше русские девушки не особенно ездили за границу. Сейчас они везде. Ты же знаешь, многие встречаются с русскими девушками. Подруга Криштиану Роналду — русская. Моя жена — русская. А бразильцы? Жан Нарде женат на русской, Веллитон встречался с русской телеведущей. В общем, в России самые красивые девушки на свете.

— Тогда почему молодые люди в России совершенно за собой не следят?

— Я не знаю. Чтобы найти девушку в Эквадоре, надо выглядеть хорошо. Стильно одеваться, поддерживать себя в форме. Потому что ты знаешь: на 10 парней там две-три симпатичные девушки. В России все наоборот. Ты приходишь на дискотеку и видишь там сотню девушек и 20–25 парней. Я всегда хочу выглядеть хорошо — чтобы было приятно моей жене, а она для меня самая красивая девушка не только России, но и всего мира. Возможно, у вас так думают не все парни. Возможно, поэтому ваши девушки и уезжают.

СРАЗУ ПОСЛЕ ИНТЕРВЬЮ Нобоа вытащит в гостиничное лобби ноутбук, наденет на­ушники и нырнет в «Скайп» — пока «Рубин» пашет на первом сборе, семья ждет его на родине. Там, под 30-градусным солнцем Гуаякиля, его жена Ольга нянчит 10-месячного сына Кристофера Диего Нобоа Романова. Считается, что именно Ольга перезагрузила карьеру эквадорского полузащитника в «Рубине». Свой первый сезон в Казани Нобоа начал прескверно (в первом же матче — в Ростове — забил в свои ворота), да и продолжил не то чтобы очень здорово (отыграл только половину матчей, и далеко не все с первых минут). «Была какая-то пустота, — грустил в тогдашних интервью Нобоа. — Когда ко мне приехали родители, мы говорили о том, что мне не хватает близкого человека рядом, чтобы я мог сконцентрироваться на футболе». Весной 2008-го Нобоа познакомился с Ольгой, и многое в его жизни поперло вверх — в том числе и карьера.

— Мой самый счастливый день в России — тот, когда родился сын, в феврале прошлого года. Жена рожала в Казани. Мы не поехали за границу, потому что решили: дома лучше. Моя жена из Казани, а общаться с врачами лучше на родном языке. Когда рожали, я был в госпитале. Долго сидел в коридоре и ждал. А потом вынесли моего сына. Он был такой смешной, с открытым ртом. «Это что, мой сын?» — спросил я. «Твой». Я стал фотографировать и плакать… Вот посмотри: они с Ольгой у меня на дисплее мобильного.

ЕСЛИ НОБОА когда-нибудь будут звать английские клубы, а местные коллеги, презентуя новичка, попытаются объяснить, как изменилась его игра в России, для простоты понимания будут упомянуты две звезды АПЛ. Когда полузащитник Нобоа ехал в Казань, он играл как Аршавин, когда приехал — заиграл как Фрэнк Лэмпард.

— В Эквадоре я играл только впереди — атака, атака, атака. Обороной не занимался вообще. Когда я пришел сюда, тренер сказал: «Не будешь обороняться — играть здесь не сможешь. Я хочу от тебя и атаку, и оборону». В «Рубине» так заведено: все игроки — абсолютно все — делают и то и другое. И сейчас мне все говорят, что я стал совсем другим игроком. Я хочу сказать нашему тренеру спасибо, я сделал огромный шаг вперед. То, как я двигаюсь на поле, как принимаю мяч, как отдаю, — все это стало намного лучше.

— Прошлым летом ты забил победный гол «Спартаку» и резюмировал: «Мой гол получился уж слишком банальным». Какой гол в твоей карьере был самым небанальным?

— Самый важный гол я забил за сборную в 2008-м. Это была моя первая официальная игра за Эквадор — и сразу против Бразилии. Мы принимали их дома, проигрывали 0:1, а я взял и забил на 89-й минуте. 50 000 человек при­шли в бешеный восторг — нет, такое невозможно забыть! Эти 50 000 собрались за пять часов до матча. Я не преувеличиваю — за пять часов до начала игры весь стадион был полон! Моя жена была там, она вышла на трибуну за два часа и глазам поверить не могла. Вокруг все было желтым, абсолютно все. Моя жена стала снимать это на видео, а мне потом сказала: «Я никогда не видела такого футбола. В России не так».

— Насколько ты популярен в Эквадоре?

— Ну, гулять по улицам мне тяжело. Когда прилетаю в аэропорт, там уже ждут камеры. Но мне не нравится быть звездой, мне нравится быть футболистом. Когда я иду в магазин с женой и ребенком, каждые пять метров все просят автограф и фотографию. Это нехорошо. «Слушайте, — говорю я обычно. — Я здесь с семьей и не могу каждый раз фотографироваться, дайте погулять. Когда буду один — пожалуйста». В России обо всем этом просят обычно дети; люди, которым 25–30, ведут себя куда спокойнее. А в Эквадоре даже пенсионеры любят футбол так, что при встрече всегда хотят сфоткаться или поговорить. Поэтому я поступаю так. Собираю всех вокруг себя и говорю: «Эй, кто хочет фото, давайте все ко мне — чик, чик. Те, кто не влез, подходите следующей группой».

— Что за четыре года в России ты так и не смог понять?

— Моя жена говорит, что нельзя свистеть — иначе денег не будет. Я этого не понимаю. В Эквадоре ты можешь свистеть, когда тебе захочется. Или раздевалка. Не знаю, как в других командах, но в раздевалке «Рубина» перед матчем всегда все серьезно. Игроки сосредоточенны, общаются друг с другом с серьезными лицами. В Эквадоре перед матчем ты включаешь музыку, делаешь ее погромче, смеешься во весь голос. Потому что это футбол. Для меня футбол — удовольствие, игра. Для кого-то — серьезное дело. Раз так, я буду делать так же, как все, никаких проблем.

— Ты ходил в Казани на хоккей?

— Ходил. Мне нравится, только когда они дерутся. Эту черную штуку я даже не могу разглядеть. Увидеть гол тоже очень трудно. А вот драки — это весело.

СРЕДИ ТЕХ ИГРОКОВ «Рубина», кого еще не выловили более богатые клубы, есть два постоянных кандидата на уход — Ансальди и Нобоа. Первый, если верить слухам, не сходит с радаров топ-клубов — от «Барселоны» до «Ман Сити». К Нобоа давным-давно приценивается «Валенсия».

— Ты говорил, что тебя хотели бы видеть в топ-лигах. Тебе это интересно?

— Конечно. Но! Раньше «Рубин» был маленьким клубом. Сейчас все по-другому — наш бренд растет, о нас все знают, потому что мы обыграли «Барселону» и два раза подряд играли в Лиге чемпионов. Я бы мог уехать в Англию, Испанию, Италию — сейчас это было бы сделать легко. Но вместо еврокубков и борьбы за первое место я буду биться за то, чтобы не вылететь. Вот когда мной заинтересуется клуб такого же уровня или лучше — я скажу тренеру: «Коуч, ухожу». Он мне сам говорил: «Если появится клуб, в который ты хочешь перейти, говори. Если это будет хорошо для тебя и «Рубина», отпустим».

— «Валенсия» не борется за выживание.

— «Валенсия» — это слухи. Много раз слышал и читал, что они вроде как во мне заинтересованы. Но никогда не слышал, чтобы они говорили официально со мной, агентом или клубом.

— Твой любимый европейский клуб?

— Люблю «Арсенал». Они играют, играют, играют. Мяч — вниз, вниз, вниз. Аршавин? Хорош! Когда я только приехал в Россию, здесь было два суперфутболиста — Аршавин и Вагнер Лав. Я смотрел на них и думал: вау, вот это игроки!

— Как и Аршавин, ты снимаешься в рекламе. Как получилось, что тебя позвали рекламировать гель для волос в Эквадоре?

— Лет с 18 у меня волосы всегда такие — стоят вверх. В сборной Эквадора 95% игроков пострижены коротко, а у кого-то на голове вообще зеро. Только у двух-трех человек волос больше, и только у меня они взъерошены. Видимо, поэтому компания по производству геля — это очень известная в Южной Америке марка — и обратилась ко мне.

— Тебе хорошо заплатили?

— Нормально. Не огромные деньги, но все равно. Да мне и не важно, сколько заплатили. Мне важно, чтобы было прикольно.

Фото – Андрей Васильев, PROспорт

Номер 23 журнала PROспорт (19 декабря – 22 января) уже в продаже

Подписаться на блог