«Он мог стать лучшим левым защитником мира». Даже Бекхэм был в его фан-клубе
Денис Романцов – о Ли Шарпе
Когда Сирил Ноулз вышел со стадиона, на парковке оставалась только одна машина – Jaguar. Приблизившись к ней, Ноулз услышал: «Присядьте. Поговорим». Ноулз подумал, что это бандиты, но, заглянув внутрь, увидел Алекса Фергюсона и его помощника Арчи Нокса. «Давайте прокатимся, – предложил Фергюсон, второй год работавший тренером «МЮ». – Мы бы хотели, чтобы Ли Шарп перешел к нам». К концу поездки Фергюсон договорились о покупке Ли за 185 тысяч фунтов. Через несколько дней он встретил Шарпа на вокзале Манчестера и отвез на «Олд Траффорд».
К тому моменту Шарп уже лет десять болел за «Астон Виллу». Когда отец сводил его на матч «Бирмингема», взбунтовался дедушка Билл – мамин папа. Билл, 195-сантиметровый водитель грузовика, вечно язвил над своим зятем, который был на две головы ниже, поэтому сообщил внуку: «Нет, Ли, тебе не нужна команда, за которую болеет этот коротышка. Ты будешь болеть за «Виллу». Шарп послушался и не пожалел. Накануне его одиннадцатого дня рождения «Астон Вилла» завоевала Кубок чемпионов, обыграв в финале «Баварию».
Билл развозил продукты по супермаркетам всей страны, иногда брал с собой внука, и тот помогал разгружать коробки с йогуртом и хлопьями где-нибудь в Уэльсе. «Еще дед брал меня с собой в кабаки, заказывал мне колу и велел вести себя хорошо, пока он болтает с приятелями, – написал Шарп в автобиографии. – Он даже купил мне на рынке строгий костюм и говорил владельцам баров, что я карлик, а не ребенок, чтобы меня пускали». В 1983-м Ли как обычно прибежал из школы к маминым родителям, но увидел там папу с младшим братом. С чего бы?
Накануне вечером Ли остался ночевать у дедушки. Утром тот почувствовал себя плохо. Решил, что простыл, но не взял выходной и пообещал жене, что вернется пораньше. На работе он наклонился, чтобы подрегулировать клапан двигателя, и рухнул на асфальт. Сердечный приступ. Ему было шестьдесят. Потеряв самого близкого человека, Ли еще два года повторял: «Жаль, что я тоже не умер».
Тоску разогнала одноклассница Дебби Тотни. Ли провожал ее домой, потом поцеловал на автобусной остановке, они начали встречаться, ходили друг к другу в гости, мама Ли была уверена, что после школы поженятся, но в шестнадцать Шарп попал в команду четвертой лиги из города Торки. Ради призрачного шанса стать профессиональным футболистом, он оставил школу, родной Бирмингем, родителей, брата с сестрой и подругу Дебби. В Торки, некогда модном морском курорте, Ли поселился в семье бурильщика Билла Томпсона и его жены Ирен. Комнату делил с двумя юными футболистами, один из которых, Джимми Смит, слегка злоупотреблял близостью дома к стадиону «Торки» (всего пятьдесят метров). Джимми убегал на утренние тренировки в той же одежде, в которой спал, и не утруждал себя чисткой зубов.
Тревожило и увольнение Стюарта Моргана, тренера, позвавшего Шарпа в Торки. С Морганом команда чуть не вылетела из четвертой лиги. В последнем туре «Торки» проигрывал 1:2 «Крю Александре» (с молодым Дэвидом Платтом в составе), но за семь минут до конца полицейская собака по кличке Брин укусила игрока «Торки» Джима Макникола, бежавшего подавать угловой. Матч прервали, Макникола забинтовали, судья добавил четыре минуты, и в это время «Торки» сравнял счет, избежав вылета. Новый тренер Сирил Ноулз оставил в команде подростков, набранных предшественником, но велел им привести в порядок поле и покрасить трибуны. Помощники же Ноулза замучили Шарпа и его ровесников беготней по холмистой местности. В итоге Ли так соскучился по работе с мячом, что еще сильнее полюбил футбол.
После двухразовых тренировок Ли также убирал раздевалку за старшими и чистил их бутсы. Но если Шарпа ждал вкусный ужин от Ирен Томпсон, то его другу Крейгу Уистону с приемной семьей повезло меньше – кушать приходилось рядом с ребенком, сидящим на горшке. Устав от всего этого, Крейг сорвался в родной город и завязал с футболом. Чтобы не потерять еще и Шарпа, руководство «Торки» дало ему недельный отпуск. Ли примчался к родителям, наутро собрался заглянуть к первому тренеру, но внезапно позвонили из «Торки»: один левый полузащитник травмировался, другой уехал по личным делам в Шотландию, так что – срочно назад. Назавтра шестнадцатилетний Ли Шарп вышел в дерби против «Эксетера», а еще через четыре дня очутился на «Уайт Харт Лейн», в матче Кубка Лиги с «Тоттенхэмом». Шарп выскочил во втором тайме и эффектно пробросил мяч между ног соперника. Тотчас его толкнули в спину. Он обернулся и увидел аргентинскую звезду Осси Ардилеса. Тот качал головой и грозил пальцем, намекая на то, что не стоить так дерзить в шестнадцать лет.
«Торки» тогда проиграл 0:3, зато Шарп закрепился в первой команде и через месяц пережил с ней девятичасовую поездку на автобусе в Карлайл. Сначала заехали в магазин, где закупились чипсами, сладостями и сэндвичами, а потом – в прокат, чтобы взять в дорогу несколько фильмов. В хвосте автобуса находился автомат с напитками, и Шарп как самый молодой все девять часов носил ветеранам чай, кофе и какао. В апреле он выиграл на тренировке конкурс на самый точный удар. Приз – право исполнить ближайший пенальти в чемпионате. В итоге свой первый гол Шарп забил с пенальти «Кардиффу», конкуренту в борьбе за выход в третью лигу.
К еженедельной зарплате Шарпа (27,5 фунта) добавились бонусы, он почувствовал себя богатым и повел ровесников в ночной клуб «Монро» – шестнадцатилетних туда не пускали, но ребята прошли по пропускам старших игроков. После следующей игры, с «Колчестером», Ли встретил родителей, приезжавших на все его матчи, выпил с ними чаю, поднялся в свою комнату, лег под одеяло, и тут вдруг постучала Ирен, хозяйка дома: «Не знаю, что ты натворил, но пришли тренер и директор клуба. Они хотят тебя видеть». Ли вскочил с постели, оделся и спустился в гостиную. Господи, что же им нужно в час ночи?
«На игру приезжал Алекс Фергюсон. Он хочет видеть тебя в «МЮ».
Самое обидное – родители все еще ехали в Бирмингем, и он должен был прождать целый час, пока они доберутся до дома, и он сообщит им по телефону невероятную новость. Пока ждал, слушал директора «Торки». Тот объяснял, как вести себя на утренней встрече с Фергюсоном: «Требуй бонусы, стой на своем, не сбавляй ни пенса… Хотя о чем я? Забудь. Просто подпиши. Что бы он ни предложил, просто – мать его – подпиши».
Сыграв всего шесть матчей в четвертой лиге, шестнадцатилетний Шарп подписал четырехлетний контракт с «МЮ» – по нему он сразу получал пять тысяч фунтов и еженедельную зарплату 170 фунтов с повышением до 320 после перехода в первую команду. Через полтора часа началась тренировка «Торки». Тренер Ноулз сообщил игрокам новость, те поздравили Шарпа, и Ли, как обычно, пошел подметать трибуны. После игры с «Колчестером» там валялось много бумаги, пакетов и фольги от мясных пирогов.
На деньги от «МЮ» Шарп отдохнул летом в Испании и купил Ford Escort, но вскоре осознал, что его новая тачка – это две сваренные половины старых машин. В Манчестере Ли поселился напротив тренировочной базы Клифф и паба Priory, где расслаблялось несколько поколений игроков «МЮ». Поселился в доме сорокалетней женщины по имени Бренда, а соседом по комнате стал 18-летний бермудский нападающий Шон Гоутер.
С Фергюсоном договорились, что первые два года Ли проведет в дубле «МЮ», но уже 21 сентября 1988-го, сразу после перехода, Шарп вышел левым защитником против «Ньюкасла» – в полуфинале турнира Столетия английской лиги. Шарп действовал осторожно и обошелся без ошибок. «Ну, что, устал?» – спросил Фергюсон после матча. – «Нет», – солгал Шарп. – «В субботу – игра чемпионата с «Вест Хэмом». Если включу тебя в заявку, будешь готов?». – «Э-э-э», – ответил Шарп.
После обеда на стадионе и короткого отдыха Ли узнал, что он не просто в заявке, а в основе. В воротах Лейтон, справа Блэкмор, слева Шарп, в центре Брюс и Макграт… Услышав свою фамилию, Ли не знал, куда себя деть. У него еще не было успокоительных ритуалов, как, например, у Стива Брюса, который надевал шорты только перед выходом на поле, а до этого расхаживал по раздевалке в майке, бутсах, гетрах и трусах – как глава семейства, ищущий дома брюки. Надев майку с третьим номером, Ли просто сидел на своем месте, пока все вокруг суетились и настраивались. Выйдя на поле «Олд Траффорд», он справился с правым полузащитником «Вест Хэма» Марком Уордом, и «МЮ» победил 2:0.
Куда труднее было справиться с полузащитником «МЮ» Норманом Уайтсайдом. Тот перебрал, и Шарпу велели доставить Нормана домой. «Но я не знаю, где он живет, и плохо ориентируюсь в Манчестере». – «Все в порядке. Он направит». Плюхнувшись на заднее сиденье своего «Ягуара», Уайтсайд задремал и только время от времени, не открывая глаза, советовал Шарпу поворачивать направо или налево. Через полчаса Ли поинтересовался: «Мы в Стокпорте. Ты здесь живешь?» – «Нет. Давай назад», – буркнул Уайтсайд. Вернулись в центр Манчестера, и Норман попросил остановить около паба. Он выпил еще одну пинту и окончательно перестал ориентироваться в пространстве. Шарп отвез Нормана в гостиницу «Мидлэнд», а потом весь вечер катался на его «Ягуаре» – уж он-то точно не был сварен из двух старых машин. Вернувшись домой во втором часу ночи, Шарп застал своего соседа Шона Гоутера в свитере и варежках – около включенной плиты: «Я никак не согреюсь, чувак». Через полгода Гоутера продали «Ротерхему» за тридцать тысяч фунтов (через десять лет он окажется в «Ман Сити» и принесет этому клубу первую за 73 года победу над «МЮ»).
В восемнадцать Ли предложил жить вместе своей подруге Дебби, с которой после отъезда из Бирмингема то сходился, то разбегался. «Ты любишь ее?» – спросил Фергюсон. – «Да, мы встречаемся с четырнадцати лет». – «Мне не очень нравится твоя затея. Думаю, ты еще молод, чтобы жить самостоятельно, но раз ты так хочешь – хорошо. Только уговор: если это плохо скажется на твоей игре, ты вернешься в дом Бренды». Шарп купил небольшой коттедж в Уайтфилде, в восьми километрах к северу от Манчестера, и летом 1989-го зажил там с Дебби. Они обставили дом, вечерами смотрели телевизор, сидя в обнимку на диване, а в выходной ездили в Бирмингем к родителям. Шарп начал свой второй манчестерский сезон в основном составе, причем играл левого хавбека, а не защитника, но в декабре команда проиграла три матча подряд, и в перерыве одного из них Фергюсон закричал: «Шарп, ты играешь, как чертов школьник! Все, хватит, пусть твоя девчонка едет домой, а ты возвращаешься в дом Бренды, где я буду следить за тобой». После игры Стив Брюс попробовал развеселить Шарпа: «Эй, за сколько продашь свой дом?»
Дебби отказывалась в это верить: она оставила мать, друзей, работу и родной город, чтобы начать взрослую жизнь с любимым человеком, и всего через несколько месяцев ее вынуждал возвращаться какой-то Фергюсон. Шарп развел руками и объяснил, что обычно игроки до двадцати лет живут с родителями или в приемных семьях, а для него, 18-летнего, Фергюсон сделал исключение – но с условием, которое Ли не выполнил. Дебби уехала в Бирмингем, Ли выставил дом на продажу, но переехал не к Бренде, а в другую семью. Его соседом по комнате стал юный вратарь Марк Боснич, прилетевший в «МЮ» из Сиднея. Ли и Дебби общались все реже. В Олдхэме Ли познакомился с другой девушкой, Джорджиной, встречался с ней несколько месяцев, а потом Дебби позвонила в дом, где жил Ли, и трубку взял Боснич: «Это Джорджина? Сейчас позову его».
Вскоре Ли и Дебби окончательно расстались. Через пару лет фанаток у Шарпа станет не меньше, чем у Марка Оуэна из Take That, и Фергюсон забеспокоится: «Ты еще не женат?» – «Давно бы женился, если б вы не выгнали из Манчестера мою невесту». Фергюсон сочтет это шуткой и улыбнется.
А весной 1990-го Фергюсон был на грани от увольнения. «МЮ» опустился на семнадцатое место, но выиграл Кубок Англии, и Фергюсон остался. Шарп пропустил решающие матчи Кубка из-за травмы, и смотрел их на фанатской трибуне с кузеном, фанатом «МЮ». Зато в следующем сезоне Ли сделал хет-трик на «Хайбери», поучаствовав в кубковом разгроме «Арсенала» 6:2.
Приехав на первую тренировку после хет-трика, Шарп узнал, что Фергюсон ждет его в своем кабинете. «Что за хрень в газетах? Я не разрешал тебе давать интервью. Вернись на землю и сосредоточься на футболе. В субботу важная игра». В субботу, перед матчем с «Эвертоном» в Ливерпуле, Шарп сказал на разминке Полу Инсу, опорному полузащитнику «МЮ»: «Смотри, какое дерьмовое поле. После гола я не смогу проехаться тут на коленях, как на «Хайбери». Забив победный мяч на исходе мучительного матча, Шарп подбежал к фанатам «МЮ», скакавшим от счастья, и пустился в танец. Фантастика: четыре гола за неделю!
После матча игроки радостно шумели в автобусе. Робсон, Брюс, Макклейр и Паллистер резались в карты, а Шарп, сидя рядом с такими же юными Ли Мартином и Райаном Гиггзом, предвкушал возвращение в Манчестер и вечеринку в честь его свежих подвигов. Все ждали Фергюсона, который после игры выпивал с тренером «Эвертона» Ховардом Кендаллом. Войдя наконец в автобус, Фергюсон направился к Шарпу. «Что за тупые танцы ты устроил после гола? Увижу это еще раз, и ты вылетишь из этого клуба».
Так закончилась лучшая неделя в футбольной карьере Ли Шарпа.
Зимой ему подняли зарплату до пятидесяти двух тысяч фунтов в год. Он купил дом на юге Манчестера, и друзья вскоре посоветовали оснастить его красными фонарями – уж больно он походил на бордель. В Манчестере ежемесячно открывались новые ночные клубы, и везде были рады Шарпу. В клубе Discotheque Royale у него даже появился свой уголок, куда тянулись лучшие девушки. В конце марта 1991-го (в девятнадцать лет) Шарп сыграл за сборную Англии на «Уэмбли», заменив в перерыве матча с Ирландией Тони Адамса. Через месяц Ли забил «Легии» в полуфинале Кубка Кубков, а в середине мая помог «МЮ» выиграть этот трофей – причем на том же роттердамском стадионе «Де Кейп», где девятью годами ранее его любимая «Астон Вилла» завоевала Кубок чемпионов.
Посыпалось столько писем от поклонниц, что его мама основала и возглавила фан-клуб Ли Шарпа. На первое собрание съехалось две тысячи фанаток. Им устроили экскурсию по стадиону, а потом проводили в клуб Discotheque Royale, где царил диджей «Олд Траффорда» Кейт Фейн. Заглянул туда и застенчивый парень из юношеской команды «МЮ» – Дэвид Бекхэм. «Он талантливее меня, – писал Шарп про Бекхэма. – Он не пил, следил за собой, был блестящим профессионалом, но и у него были проблемы с Алексом Фергюсоном».
Летом 91-го Шарп повредил паховые связки. Пока лечился, на флангах полузащиты заиграли Райан Гиггз и Андрей Канчельскис. Ли промучился полгода и вернулся к концу сезона, когда «МЮ» боролся за чемпионство с «Лидсом». После поражения от «Ноттингем Форреста» Фергюсон попросил Шарпа и Гиггза, самых молодых игроков основы, не высовываться из дома, потому что через три дня матч с «Вест Хэмом». В итоге Гиггз увлек Шарпа на вечеринку в Блэкпул, и после поражения еще и от «Вест Хэма» Фергюсон нагрянул домой к Шарпу, где гремел новый карнавал с участием Гиггза и трех девушек. Выгнав посторонних, Фергюсон обвинил Шарпа в том, что тот не только катится по наклонной, но и тянет за собой других молодых игроков, а заодно приказал избавиться от джипа Grand Vitara. «Так, а это еще что?» – «Барабаны. Я учусь играть». – «Избавься от этого дерьма тоже». Когда Фергюсон ушел, Гиггз побледнел и задрожал, а со второго этажа спустился прятавшийся под кроватью вратарь Рафаэл Берк, однокашник Бекхэма, Скоулза и Невиллов. Шарп больше не играл в том сезоне, а «МЮ» финишировал вторым.
Летом 1992-го, отработав двухнедельный предсезонный сбор, Шарп съездил на север Манчестера, чтобы купить маленького сенбернара, а, вернувшись домой, ощутил дикую боль в ногах. В них будто вонзились десятки дротиков. Ночью ужасно заболела голова. Вирусный менингит. После двух дней в больнице Шарп попросил вывести его на улицу. Идти помогали родители. Его тут же сфотографировали, а репортер спросила: «Говорят, что вы употребляете наркотики. Что вы на это скажете?» – «Напечатайте это. А я подам в суд и выиграю много денег».
Напечатали: Шарп отрицает, что принимал кокаин. Так его имя впервые появилось в газетах в связи с наркотиками, и слухи как бы легализовались. «После этого один футболист даже спросил меня, не знаю ли я, как достать кокс, – вспоминает Шарп в автобиографии. – Манчестер начала девяностых – это экстази, кислота, кокс, диско-клуб Haçienda и все, что с этим связано. Люди видели, как я танцевал и улыбался в клубах, и думали, что я под чем-то. Не верили, что можно так веселиться после пары бутылок сидра. Но мне не нужны были наркотики, чтобы чувствовать себя счастливым, и я никогда их не принимал. Никогда».
Вернувшись из больницы, Шарп нашел дома записку от своей девушки Джоанны. Она бросила его. Менингит еще несколько недель мучил его приступами, на поле он вернулся только в середине ноября 92-го, когда «МЮ» шел десятым, зато сразу заиграл в стартовом составе и поднялся с командой, усиленной в декабре еще и Эриком Кантона, на первое место. «МЮ» впервые стал чемпионом с Алексом Фергюсоном.
В следующем сезоне выиграли и чемпионат, и Кубок, а Шарп забил девять мячей. Агента у него не было, поэтому переговоры о новом контракте с президентом «МЮ» Мартином Эдвардсом вел капитан команды Брайан Робсон. Он выбил шикарные условия – 250 тысяч фунтов в год, но в сезоне-94/95 Ли пропустил три месяца из-за перелома лодыжки, а в остальное время подменял то Гиггза в средней линии, то Ирвина в защите. А за несколько дней до перелома Шарп вышел в роли форварда и забил «Барселоне» гол, который назвал потом самым красивым в карьере (хотя это просто повторение трюка Дмитрия Карсакова двухлетней давности).
Мне было девять лет, когда я увидел Ли Шарпа с западной трибуны Центрального стадиона Волгограда – в матче 1/32 Кубка УЕФА против «Ротора». В тот вечер Шарп снова играл нападающего, помогая Полу Скоулзу. Перед игрой с «Ротором» Шарп забил три мяча в двух матчах чемпионата, но после ночи в бывшей обкомовской гостинице «Октябрьская» выглядел вялым и в атаке не преуспел. Шарп и потом регулярно выходил на поле, в феврале 96-го забил победный мяч «Блэкберну», но в последней игре чемпионата не попал даже в заявку, а в финале Кубка остался на лавке. «МЮ» снова сделал золотой дубль, выиграв два английских турнира, но Шарпу было не до праздника: «В детстве я мечтал не о медалях и кубках, – писал Шарп. – Я мечтал носиться по полю, забивать и помогать забивать голы». Летом 96-го он поднялся в кабинет Фергюсона и сказал, что устал затыкать дыры в составе: «Отпустите меня».
В «Лидсе» зарплата Шарпа выросла вдвое, но уже в пятом туре команда проиграла 0:4 «МЮ» и тренера Ховарда Уилкинсона сменил Джордж Грэм. С ним «Лидс» сразу опустился на семнадцатое место и выдал до конца чемпионата девять нулевых ничьих (с пятью голами Шарп стал лучшим бомбардиром команды), а самый яркий эпизод сезона произошел за пределами стадиона: «После одной из вечеринок наш полузащитник Марк Форд переспал с девушкой, работавшей в «Лидсе», – сообщил Шарп в автобиографии. – Наутро он рассказал нам все в подробностях. В решающий момент девушка внезапно закричала: «Марк, поговори со мной! Поговори со мной!» Форди был простым йоркширским мальчиком, он не совсем понимал, что от него требуется, но клубная сотрудница настаивала: «Поговори же со мной, Марк! Поговори!» Форди изо всех сил старался придумать, что сказать в столь накаленной обстановке, и наконец произнес: «Почему в автомате с напитками нет Vimto?»
На следующий день две бутылки Vimto ждали его на столе».
В первой товарищеской игре следующего сезона Шарп порвал крестообразные связки и пропустил целый год, на левом фланге заискрил Харри Кьюэлл, и новый тренер Дэвид О’Лири склонил Ли к уходу из «Лидса». Шарп метнулся в «Сампдорию», которую тренировал Дэвид Платт, и поселился в деревушке Нерви, в двадцати минутах от центра Генуи. Он записался на курсы итальянского, посещал их дважды в неделю, едва не забил «Болонье» в дебютной игре, но через четыре недели Платта сменил Лучано Спаллетти, который заявил, что не видит Шарпа в основе.
В том же сезоне Шарп вернулся в Англию и помог «Брэдфорду» подняться в АПЛ, но через несколько лет клуб обанкротился, и Ли докатился до исландского «Гриндавика». Летом 2003-го, когда его старый поклонник Дэвид Бекхэм резонансно перешел в мадридский «Реал», Шарп вернулся из Исландии домой, потому что тренер запрещал выпивать даже за пять дней до матча, а других занятий в Гриндавике не нашлось. Прежде чем замелькать на ТВ в шоу «Рестлинг со звездами», «Остров любви» и «Танцы на льду», Ли влился в команду девятой лиги «Гарфорт Таун». В матче с «Тадкастер Албион» его партнером стал 50-летний бразилец Сократес. Владелец клуба Саймон Клиффорд открывал по всему миру школы бразильского мастерства, и подписанием Шарпа с Сократесом привлекал внимание к себе и клубу. Однажды Клиффорд написал Шарпу: «Встретил Алекса Фергюсона. Он все еще обожает тебя. Говорит: «Он мог бы стать лучшим левым защитником мира».
Жаль, что Фергюсон никогда не говорил это самому Шарпу.
Это из-за него Абрамович купил именно «Челси»
От совхоза до английской премьер-лиги. Безумная жизнь вратаря «Ньюкасла»
Футболист, которому запретили летать в космос
PS. Не забывайте: 10 000-й подписчик этого блога получит автобиографию легенды «Челси» Джимми Хасселбайнка (книга англоязычная и бумажная).
Фото: Gettyimages.ru/Chris Cole, Getty Images, Ross Kinnaird; REUTERS/Str Old
