11 мин.

Хозяева лагеря

В Претории состоялся детский футбольный турнир «Кубок наций Данон», который получился совсем как у взрослых, только со слезами, танцами и мороженым. А. Н. Текстов посетил мероприятие лично, полюбовался цветущей жакарандой, наслушался историй об ограблениях и пришел к выводу, что детский чемпионат честнее и веселее настоящего.

Виза ЮАР была без фотографии, с чернильной подписью консула. Сразу над ней располагалась типографская пометка, гласящая: «Направляется на футбольный турнир» (to participate in a football tournament). Видимо, для экономии средств название турнира указано не было — я отправлялся хоть и на чемпионат мира по футболу, но на детский. Пять часов до Дубая, пять на пересадке и девять до Йоханнесбурга. В Йохан из Москвы регулярно летают лучшие в мире Emirates — а это шикарные стюардессы разных национальностей, не­ограниченный бесплатный «Джек Дэниэлз» и великолепная система развлечений, вмонтированная в каждое кресло. Посмотрел фильм про Робин Гуда, послушал джаз. С удовольствием, подолгу размазывая треугольник «Дружбы», поужинал ягненком с рисом. Принял 150 виски. Заказал кофе. Снял обувь и забрался в кресло с ногами. На четыре минуты провалился в сон. Приснилась дискотека в Анталье.

Белые будни

В компании восьми алжирских журналистов мы с корреспондентом «Дискавери» Сергеем долго едем в Преторию мимо затянутых колючей проволокой пыльно-коричневых полей, эстакад и мегамоллов. Первое впечатление после аэропорта всегда одинаковое: стоило тащиться на другой конец вселенной, чтобы увидеть ржавый грузовик на обочине и «Икею»в пустыне? В октябре улицы Претории густо усыпаны фиолетовыми цветами, когда-то давно завезенными сюда из Южной Америки. В городке красиво, мило и уютно — все чистенько, богатенько и радует глаз. До тех пор, пока не начинаешь обращать внимание на тончайшие сети электрической колючки, натянутой над каждым из этих райских заборчиков. На таблички, кричащие о смертельном заряде. На курящих за закрытыми окнами автомобилей белых, живущих в своей, параллельной реальности. Белые не ходят здесь по улицам. Вообще. Никогда.

Через несколько часов у кромки раскаленного поля, дымящегося от одновременной игры 500 юных футболистов, я разговорился с Татьяной — интеллигентнейшей дамой из Саратова, переехавшей в Йобург 15 лет назад к мужу.

— Я не знаю ни одной семьи, — с улыбкой произносит Татьяна, наблюдая, как сборная России из осетинского села Чикола раскатывает по площадке китайских акселератов, — которую бы здесь хоть раз не ограбили.

— Так ведь не ходит никто по улицам!

— Они прямо во двор. Друзья подъезжают к дому, звонят, я выхожу, запираю дом, открываю ворота и запускаю их машину. Ей вслед пристраивается еще одна, они выскакивают с пушками, кладут на землю всех, забирают драгоценности, кошельки. В дом не лезут, потому что знают — закрыт. Потом садятся в машину и уезжают.

— И никто никого, разумеется, не ловит?

Татьяна не ответила, присоединившись к аплодисментам — храбрый вратарь из Владикавказа, перчаткой отгоняя от ворот бригаду медиков, самоотверженно тащил один мяч за другим.

И, кстати, мне нравится твоя кепка

Вторая сборная России (из Челябинска) рассажена в хвойной тени у забора. Пацаны смотрят холодно, хмуро — к полудню первого дня они успели проиграть Испании и Азербайджану.

— Это Андрей, журналист из Москвы, — представляет меня Олеся, сотрудница российского представительства «Данон». Футболистам нет до меня никакого дела. Мне самому нет до себя никакого дела — вторые сутки без сна.

— Здорово, пацаны! — покачиваясь, говорю я и мысленно поторапливаю время, отделяющее меня от гостиничного мини-бара и бутылки ледяного «Хайнекена». — Статью про вас писать буду.

Высокий блондин — нападающий снайперски сплевывает куда-то не сильно мимо.

— Ладно, — говорю я, понимая, что к педагогической гибкости сейчас не способен, — вы там подумайте и выберите под конец самого разговорчивого. Я у него интервью возьму.

— Что возьмешь? — глухо раздается слева, и мои оправдания тонут в раскатистом хохоте.

— Кто у вас тут юный журналист? — дождавшись тишины, спрашиваю я.

От тусовки отделяется маленький, с хитрющими глазами Шева, похожий на всех мультипликационных персонажей сразу. Он протягивает руку и плотно сжимает мои ломкие пальцы. У московских журналистов, с которыми мне обычно приходится обмениваться пожатиями, редко встречаются такие твердые ладони. Мы идем в медиацентр, расположенный на самом краю гигантского, перегороженного сотней кордонов поля, получать набор «кид-репортера» — цифровую мыльницу Canon, разноцветный блокнот и карточку на 4 Гб. Раньше Дима Шевченко не думал о журналистской карьере, но, открыв коробку с 10-мегапиксельной камерой и примерив оранжевый медиа­жилет, он оглядел окрестности через видоискатель и изрек:

— Жалко, никуда не выпускают.

Не выпускают, это правда. Иногда, чтобы добраться до нужного из восьми полей, приходится четыре раза огибать пространство по сетчатым лабиринтам, под палящим солнцем демонстрируя пресс-карту афрокопам. Копы хотят дружить, спрашивают, откуда.

— И, кстати, мне нравится твоя кепка.

— Держи, она твоя.

— Спасибо, сэр.

Один не в службу, а в дружбу попросил меня спружинить за черничным йогуртом к палатке. Я спружинил, конечно, но осадок остался.

— Здесь знаешь как грабят! — ответил я Диме.

— Здесь? — он рассмеялся. — У нас в Челябинске, думаешь, не грабят?

— Думаю, грабят, — непедагогично согласился я.

— За угол зашел, все — вышел без полтоса. У нас все пацаны огребали. И я тоже. Особенно в другом районе.

Негритенок-десятка

К концу третьего дня Шева овладел всеми примочками нового гаджета и начал сооружать настоящие шедевры спортивной журналистики. Нападающий Никита Печенкин выстреливает во французские ворота с любимого левого фланга. Верткий вингер Арбуз обворовывает черного верзилу в собственной штрафной. Мелкий и быстрый негритенок-десятка, не успевший остановиться после финального свистка, обрушивается на колени и едет дальше, влекомый реактивной бразильской инерцией, и слезы из его глаз, наполовину стертые длиннющими ресницами, выстреливают далеко вперед, в направлении ворот ненавистного соперника. Раздавленный промахом девятый номер, с ужасом следящий за реакцией тренера на незабитый пенальти. Багровый от солнца и нервов тренер с застывшим на лице гневным выкриком. Сдержанные объятия вы­игрыша. Злая хмурь несправедливой замены.

Футбол не особенно увлекал меня все эти годы. Слезы на телевидении — редкие гости. И дождаться честных эмоций от миллионеров-метросексуалов удается лишь раз в четыре года, да и то с поправками. А здесь, сидя на одной скамейке с запасными и веселя их своими чуханскими выкриками, я наблюдаю настоящий чемпионат, бесконтрактный, правдивый, рыдающий. По периметру, отбивая ритм ладошами, движутся игроки сборной ЮАР, и объективы поворачиваются им вслед. Танцы ярко-желтых развеселых африканцев — главная тема всех фотоотчетов. В итоге они, конечно, выиграют, и многотысячный стадион ощетинится вувузелами и застонет, плотным звуковым столбом выплевывая невместимый шум в темнеющее небо Претории.

Сульфаты

Юные футболисты в бутсах и спущенных гетрах, пощелкивая щитками, бродят по почти подмосковной игольчатой почве и меняются вымпелами. На спине каждого — название страны. Самые черненькие в самой зеленой форме — пацаны из Сенегала. Чехи и поляки — длинноволосые блондины. Гаитяне — малюсенькие и шустрые, в свисающих до пола майках. Американцы, все как один обутые в мягкие тапки из пенорезины. Украинцы, говорящие на украинском, но о победах с удовольствием рассказывающие по-русски. 13-летние турки, которым не мешало бы побриться. Синхронные японцы, после одного из проигранных матчей всей командой повалившиеся на траву и пролежавшие так, сотрясаясь в сдержанных самурайских рыданиях, пока их одного за другим не вынесли с поля охранники. Мозамбик. Австрия. Тунис. Корея. Ирландия. Чили. Саудовская Аравия. Аргентина. География в картинках. Я и забыл, что на свете так много стран.

После плотного, из пюре и наггетсов, обеда мы сидим в тени какой-то сосны. Из-за насыпного холма в 800-й раз за день несется Шакира. Блондинка Настя, первокурсница местного университета, неторопливо рассказывает об отличии южноафриканского вина от итальянского, которое ей удалось попробовать нынешней весной в Тоскане. Я цинично наблюдаю, как легкий сарафан Олесиной подруги Аннеты колышется при каждой смене позы. Аннета старается быть осторожной, а пацаны стараются не пропустить ни кадра.

— В южноафриканское вино добавляют сульфаты, чтобы дольше хранить, — говорит Настя. — Поэтому от него так легко голова болит.

Перерыв заканчивается, и ребята плетутся доигрывать квалификационные матчи. На жаре. До самого вечера.

Дюжина кофе

Широко расставив ноги, Сергей стоит на кромке репортерской трибуны стадиона «Орландо» и во все горло болеет за Мозамбик. Он ревет, танцует под Шакиру и радостно приветствует всех, кто оказывается в поле его зрения. Дюжина кофе, который тут разливают неограниченно, бушует в крови Сергея. Меня же шум и жара пока больше напрягают, чем восхищают. Незамолкающими вувузельными трибунами руководит огромный африканец с трубным голосом — голос несется из дрожащих от напряжения колонок, заставляя барабанные перепонки тревожно вибрировать. Я сбегаю в прохладу медиацентра и рассматриваю раскинувшийся внизу пригород Йоханнесбурга — Соуэто. По словам Сюзанны — молодой улыбчивой немки с прекрасным английским, — городок этот «очень мил и весьма безопасен». Я стою, оглядывая пыльно-оранжевые ряды одинаковых домиков, заползающих на далекий плавный холм. У автобусного тоннеля толпятся дети в майках сборной ЮАР. Дети просят кепки, йогурты, вымпелы, рэнды. Стены тоннеля украшает шикарное граффити, самое яркое пятно этих пустынных широт.

Дефицит лезгинки

Когда сборная ЮАР выиграла в финале под ликующий рев болельщиков из 40 стран мира — я думал, что взлечу от восторга. По-настоящему много вувузел — это совсем не то, что одна вувузела. Этот звук на несколько секунд перебивает дыхание, а желто-зеленое безумие трибун усиливает его действие визуальными взрывами. Во время церемонии вручения мы с Сергеем, сдерживая нежные слезы, подсознательно ждали взлетающего медведя. А потом все отправились на детскую вечеринку. Где взрослым предоставили вино, а детям — до самой полуночи свободу, дискотеку и мороженое. Прикурив пьяную сигарету, я отправляюсь на осмотр окрестностей. Где-то снова поет Шакира; дети, очумевшие от углеводов, бегают, дерутся и танцуют. В бурливых потоках я вылавливаю куда-то несущегося Диму, все еще в жилете, с камерой наперевес, с пачкой трофейных вымпелов за поясом и в шапке, украшенной лично добытым автографом Зидана.

— Ты как? — кричу ему я.

— В порядосе! — подмигивая, отвечает он и исчезает в облаке пыли.

Приметив на пригорке девятого номера осетинской команды — Сосланбека (который перед каждым пенальти садился в мусульманский лотос, молился и всегда забивал), я пристроился рядом и спросил, как жизнь. Сосланбек немного грустил. Из темноты постепенно материализовались все 12 участников этой крепкой, как любая кавказская семья, команды. Расселись вокруг, в глазах — любопытство. По мячу они лупят как взрослые, а выглядят совсем как дети.

— А вы правда Зидана видели? — спрашивает кто-то.

— Видел. Вот как тебя. Нормальный дядька. Вежливый.

— А автограф взяли?

— Не успел. Слишком далеко сидел.

Сосланбек снова вздыхает.

— Да ладно вам, 13-е место из 40 — это же отлично! — искренне восклицаю я и вдруг чувствую себя очень, очень старым. — А вечеринка как, тоже не очень?

— Не, не очень, — хором отвечают они.

— А чего не хватает? — и где я набрался этих застольных интонаций?

— Лезгинки, — слышу я в ответ и согласно киваю, сидя посреди африканской ночи с погасшим окурком в пальцах.

Журнал PROспорт. №23-24 (20 декабря – 21 января)

Номер с 15 самыми красивыми спортсменками России УЖЕ В ПРОДАЖЕ.

15 КРАСИВЫХ Пока другие журналы ищут прекрасное в модельных агентствах и списках бывших участниц ансамбля «ВИА гра», PROпорт видит красоту там, где ей и положено быть, – в спорте. И новый год мы встречаем не хороводом у елки, а галереей 15 самых красивых спортсменок России. ЭНЕРГОНОСИТЕЛЬ Президент «Зенита» Александр Дюков дает не больше пары интервью в год. Выиграв чемпионат России, Дюков встретился с PROспорт и рассказал об административном ресурсе, аскетичном Спаллетти и не состоявшемся трансфере Лео Месси. СОШЛИ С КОНВЕЙЕРА Русские итоги Лиги чемпионов – 2010/11 – от «Рубина» до Романа Павлюченко.  ПАРНЫЕ СОГЛАСНЫЕ Две самые неожиданные российские пары нового сезона, Татьяна Волосожар – Максим Траньков и Мария Мухортова – Жером Бланшар, играют в «Любовь с первого взгляда». СТАТЬЯ ЗА РЖИГАНИЕ PROспорт запечатлел встречу «Спартака» И Ржиги, послушал, как фанаты обеих команд скандируют одно имя, и попробовал увидеть на матче главного тренера «Спартака». «ДЛЯ САМООБОРОНЫ У ДМИТРИЯ ГУБЕРНИЕВА ЕСТЬ ВЕСЛО» Дмитрий Губерниев комментирует мифы о самом себе.

Подписаться на блог