¡A las armas! Глава 5. Футбол. Часть 3. Тамудасо
Сейчас я вам собираюсь рассказать то, что меня вгоняет в краску, но это правда. В своей жизни могу вспомнить четыре момента, в которых у меня были настолько сильные эмоции, что у меня подгибались колени.
Одно – это было рождение Микеля, моего сына, этот чудесный момент, когда я увидел его первый раз, опустив к нему лицо, и думал: «Это ты!»
Второй был с утра 11 марта 2004 года. Моя мать ненароком меня разбудила потому, что очень громко и очень нервно разговаривала по телефону. Моя тетка Милагрос, можно сказать вторая мать, ехала на поезде в направлении вокзала Аточе, а по телевизору сказали, что что-то произошло, что взорвался вагон, и что, кажется, есть погибшие. Прошли долгие и тягучие минуты, и, пока я пытался обмануть маму, говоря ей, что тетя не ездит на этих поездах, что они ей не подходит их расписание, в тоже время зная, что если едет, потому что потом было ещё три взрыва, не было ни одного шанса, чтобы она не попала под один из них. У моей тети не было мобильного, поэтому мы не могли ей позвонить. Через какое-то время зазвонил телефон, я подбежал к нему и это была она, оглушенная, но в целом в порядке. Помню что-то взорвалась моей голове и после того как я услышал ее голос мои коленки врезались в пол.
Два других момента, когда я чувствовал что-то подобное, были связаны с футболом. И мне вообще-то за это стыдно. Первый – это гол Иньесты, который я увидел в доме моей свекрови с комментариями Canal Plus[1], так что для меня эмоции от момента всей нашей жизни прошли под соникет[2] Карлоса Мартинеса[3], и напряжение было таково, что вес разочарований нескольких поколений, от которых избавил этот гол, заставил меня упасть коленями на подушку, которая была на полу. Для того, кто вырос в период неудач испанского спорта, для сына пенальти Элоя[4], головы Михеля[5], увернувшегося от удара Стойковчиа, Салинаса[6], зарядившего прямо в Пальюку, гол Иньесты был колоссальным сведением счетов с историей. Он не должен был быть в той же категории событий как становлением отцом или, когда вблизи видишь смерть кого-то любимого, но очевидно, что это следующая ступень на лестнице эмоций, и в данном конкретном случае это именно так есть. Стоит отметь, что мне за это стыдно, но что есть, то есть.
А четвертый момент был связан с Райо.
Билл Буфорд, превосходный североамериканский журналист, в начале 80-ых совершил путешествие в Великобританию, для того чтобы описать феномен хулиганов изнутри. Для молодого читателя, который восхищается гламуром, опрятностью и профессионализмом сегодняшнего английского футбола, а так же их стадионами, сложно представить, что 30 лет назад британский ногомяч вонял мочой, прокисшим пивом и кровью. Трибуны стадионов, старые и богом забытые, собирали эмоции рабочего класса, который приносил с собой все плохое, что может быть в футболе. Они уничтожали все, что возможно. Или раздавали тумаки. Путешествие Буфорда вылилось в его одну из наиболее по-настоящему важных книг: «Среди головорезов» [В русском переводе, почему-то, «Английская болезнь»], результат, по стилю межу гонзожурналистикой и аналитикой, его опыта как анонимного хулиганистого болельщика английских команд, или как минимум, пожившего среди таковых. Без сомнения, одна из наиболее интересных частей книги не имеет ничего общего с насилием на трибунах, а связана чисто с игрой. Для североамериканца, проживающего в Соединенном Королевстве, футбол вид спорта, который он может рассматривать с определенного расстояния другой спортивной культуры. По этому его анализ эмоций, возникающих за просмотром того как 22 парня бегают по зеленному полю, очень интересен: он как немногие понимает, как трудно абстрагироваться от эмоционального заряда, который дает матч.
Я чувствовал себя Буфордом в тот день, когда у меня подломились колени. В день, когда я ждал гол с безысходностью. Как в фильмах приговоренные к смерти ждут последнее заявление губернатора, который может отменить казнь. Для Буфорда подобное случилось в день, когда он был на трибуне, а гол так и не слуился. Он описывает это так: «Пока шла игра, я понял, что у меня возникла настоящая жажда гола. По мере того как предчувствие гола и его постоянное отсутствие выражались с помощью тел людей, которые меня окружали со всех сторон, у меня было ощущение похожее на голод, который постоянно рос с возрастающей интенсивностью (…). Цель, которая меня привела на матч – читай, внимательно посмотреть матч – начала вытеснять из моего мозга все остальные мысли (…). Она начала превращать меня в другого человека по сравнению с тем, кто пришел на стадион: я перестал быть собой». Когда я читал это, я видел самого себя 13 мая 2012 года, в день матча Райо-Гранада.
Не знаю, что в вашей жизни сможет сравниться с чувством, которое возникло у меня, когда моя любимая команда могла прекратить свое существование. Представьте, что что-то важное для вас исчезло навсегда. Возможно не кто-то, а что-то. Итак, я думал, что это может произойти (а вместе со мной другие 14 000 райстов в безымянном единстве) тем днем на стадионе. Нам необходимо было выиграть, но просто выиграть было недостаточно. Существовал единственный сценарий, в котором мы сохраняли место в лиге. Гранаду можно было обыгрывать, но мы увязли глубоко в дерьме. Шли матчи, приходили результаты с других стадионов и все шло против нас: никто не забивал. И со мной произошло то, что описывал Буфорд: матч меня подчинил, я перестал быть собой. Я смотрел вокруг себя и видел печаль на лицах людей, которые не плакали, только чтобы не привлекать к себе внимания. Мы были сообществом земляков, смотрящих как наша общая воображаемая родина исчезает. Предполагаю, что что-то похожее на ощущение после проигрыша в войне, если тебя не убили на ней. Потому, что, кто в большей, кто в меньшей степени, мы все думали об этом: если мы проигрывали мы не возвращались во второй дивизион (что, с другой стороны, настоящая родина Франхи, так что большой трагедии не произошло бы), а дело в том, что Райо исчез бы. Экономический кризис последних лет заставил нас подозревать, что если мы потеряем место в лиге, мы потеряем все. Это был вопрос гола или жизни.
На футбол у меня нюх как у фикуса. Я не могу угадать, что произойдет в матче, так же как не могу предугадать советов врача. Но в тот день против Гранады, когда за 15 минут до конца Сандоваль[7] выпустил в игру Тамудо[8], мене перемкнуло. Я сказал: «Это решение». Тамудо, которого мы подписали в начале сезона как основного нападающего, после пары месяцев сезона показал, что он уже явно не для Примеры, сражался со своей медлительностью и своим отсутствием удара в течение сезона. Зимой пришел Диего Коста и «другой Рауль» вполне справедливо сел на скамейку. Но Рауль Тамудо из тех ублюдков с волшебным даром. Из тех игроков, которые всегда играют в более-менее средних командах, но все равно становятся великими. Стервятник, который забил гол Тони[9], выбив мяч у него с ладони, чтобы принести Эспаньолу Кубок Короля Испании (надо видеть какими истеричками бывают Атлети, когда их припрет), или который забил на Камп Ноу и отобрал титул Лиги у Барсы[10], что для эспаньолистов отдельный трофей. С этого момента существует такое понятие как «тамудасо». Но тем вечером Рауль Тамудо Монтеро, чучмек[11] из Санты Коломы[12], как черный коп из «Смертельного оружия», собирался получить свою последнюю ночь славы до того как уйти на пенсию. К счастью, он носил майку с Франхой.
Все что привело к этому голу, как минимум с моей точки зрения, было ирреальным. Угловой на 90-ой минуте, вынос от защитников Гранады, несколько отскоков и мяч отскакивает к Пити[13]. Он навесил от правой боковой линии, рикошетом от какого-то из защитников мяч отскочил к Мичу[14] на границе вратарской площади, тот сильно ударил и мяч попал в перекладину, уже после чего Тамудо ударом головой отправил его в пустые ворота. Очевидно, что он был во вне игры, как показывали несколько игроков Гранады, которые в этот момент, скорей всего, были уверены, что они в Сегунде. Боковый совершенно уверено не поднял флаг. Ни я, да и никто из наиболее требовательных генералов не мог обречь солдата на более верную смерть, как это сделал бы с собой судья на линии, если бы он зажег положение вне игры. Все, что происходило на поле, было настолько напряжено, страстно и неконтролируемо, что я уверен, что в этом случае он не ушел бы с поля живым. И это не метафора.
Порядок – самое крупное демонстрация несчастья. Никто не может представить счастливым солдата, который должен иди в шеренгу с другими и не разбивать строй. Ничего из того, что происходит в полном порядке, не может породить восторг. По этому, празднование этого гола было выражением максимального счастья: все на скамейки вскочили со своих мест и куда-то побежали, некоторые игроки просто падали, кто-то страстно обнимался. На трибуне бившиеся в конвульсиях, плакавшие, прыгающие люди устроили столпотворение. Очевидно, что я рассказываю все это, потому что я посмотрел видео, потому что из того момента, когда я увидел, что мяч коснулся сетки, я помню только крики, люди плакали, и я среди них, обнимавшийся с незнакомыми людьми. Спустя несколько секунд оглушающей тишины, как в фильмах, когда нам пытаются показать, что чувствует жертва нападения, вернулся шум, и я понял, где я нахожусь. Как мне однажды сказал «Маривлья» Мартинес[15], объясняя мне, что чувствуешь, когда тебя бьют так сильно, что ты падаешь на пол: «В этот момент ты должен упорядочить, успокоить свои мысли, быть настороже, знать, где находятся противник и твой угол, и атаковать». Это так и было. Но когда я хотел атаковать еще раз, арбитр просвистел.
В Вальекасе как на настоящем стадионе существует такая прекрасная традиция выбегать на газон, когда случается что-то выдающееся. Не только мне это не кажется чем-то плохим, наоборот я настаиваю на этом: публика, которая ценит майку клуба больше, чем футболисты, имеет полное право топтать газон, где это все происходит. В этот день я первый раз беспрепятственно спрыгнул с ограды, и моя неуклюжесть признательна за это, и все это дает возможность понастальгировать.
На газоне уже начали успокаиваться. Я мог радоваться, делать фотографии, чем я и воспользовался. Я был ошеломлен, но счастлив, как если бы судьи присудили бы тебе победу по очкам после того как пропустил много ударов. В итоге, в этот момент я увидел, как ко мне приближается какая-то знакомая рожа. Это был Хосе Ахеро, журналист которого я знал более 15 лет. Вы его слышали, потому что он комментирует НБА на Canal Plus. Он страстный райста, который понимает клуб и наслаждается его статусом символа классовой борьбы. Ахеро плакал и обнимал меня. Он плакал очень сильно, как ребенок. Он отстранился от меня и посмотрел на свой мобильник. Я слышал, как он сказал: «Мой отец, Кике, мой отец», и мы разошлись в разные стороны, предполагаю к лучшему. Несколько лет спустя, когда я решил написать эту книгу, я связался с Ахеро, чтобы спросить его, что происходило в те моменты, если мои воспоминания были реальными. «Очевидно, в этот день нам сказали, что моему отцу осталось жить два месяца», - он мне ответил.
[1] Canal Plus – Платный испанский телевизионный канал, прекратил свое вещание 1 февраля 2016 года.
[2] Soniquete – Один из видов песен фламенко.
[3] Carlos Martínez Gil (1907 - 1972) – Мексиканский музыкант и композитор. Работал в паре со своим братом Пабло.
[4] Eloy José Olaya Prendes (1964 - ) – Испанский футболист, нападающий. Наиболее известен выступлениями хихонский Спортинг и Валенсию в 80-ых и начале 90-ых. Провел за сборную Испании 15 игр, забив 4 года. В ¼ финала Чемпионата Мира в Мексике в 1986 в серии послематчевых пенальти против Бельгии не реализовал свою попытку, в результате чего Испания вылетела с турнира.
[5] Míchel González (1963 - ) - испанский футболист, полузащитник. Наиболее известен как игрок Реал Мадрида и сборной Испании, за которую сыграл 66 матчей и забил 21 гол. В настоящее время — тренер. В 1/8 на чемпионате мира в Италии в дополнительное время, стоя в стенке во время пробития штрафного, увернулся от мяча, который влетел в угол ворот сборной Испании. Этот гол стал победным для югославов.
[6] Julio Salinas Fernández (1964 - ) – испанский футболист, нападающий. Наиболее известен выступлениями за Атлетик, Атлетико и Барселону, 6-кратный чемпион Испании, в 1992 вместе с Барселоной выиграл Кубок Европейских Чемпионов. За сборную провел 56 игр, забив 22 гола. В ¼ финала против Италии во втором тайме при счете 1:1 не реализовал выход один на один.
[7] José Ramón Sandoval (1968 - ) – Испанский тренер. Возглавлял Райо в 2010 – 2012 годах, до этого с 2007 года был главным тренером Райо Б. Вывел Райо из Сегунды в 2011 году. В 2016 году его повторное пришествие было неудачным.
[8] Raúl Tamudo (1969 - ) - Испанский футболист, нападающий. Легенда и многолетний капитан Эспаньола за который провел 334 и забил 129 голов (рекорд клуба). Так же поиграл за Реал Сосьедад и мексиканскую Пачуку.
[9] Toni Jiménez (1970 - ) – Испанский футболист, вратарь. Воспитанник Барселоны. По иронии судьбы, больше всего матчей в карьере провел за Эспаньол, за который играл с 1993 по 1999 года и в сезоне 2003/2004. В сезоне 1992/1993 выступал за Райо. Здесь речь идет о финале кубка 2000 года, когда Тони выступал за Атлетико.
[10] В предпоследнем туре сезоне 2006 / 2007 Барселоне надо было обыгрывать Эспаньол, чтобы выйти на первое место, после ничьей Мадрида в Сарагосе. До 89-ой минуте Барселона вела 2:1, но на 89-ой минуте Тамудо реализовал выход 1 на 1 с Вальдесом и сравнял счет.
[11] В оригинале charnego – в Каталонии так называют людей, испанцев из других регионов, которые не говорят по-каталански.
[12] Небольшая деревня в Каталонии
[13] Francisco Medina “Piti” Luna (1981 - ) – Испанский футболист, нападающий. С Райо в период 2008 по 2013 прошел путь от Сегунды Б до Примеры, был капитаном команды. Не очень удачно вернулся в январе 2016 и в конце года уехал играть на Кипр. В сезоне 2012 / 2013 установил рекорд Райо по числу голов за сезон в Примере.
[14] Miguel Pérez “Michu” Cuesta (1986 - ) - Испанский футболист, нападающий. За Райо играл в сезоне 2011 / 2012. Забил 15 голов, играя, в принципе в середине поля, и стал лучшим бомбардиром команды. После сезон уехал в Суонси.
[15] Sergio Gabriel Martinez (1975 -) — аргентинский боксёр-профессионал, выступавший в среднем весе. Бывший чемпион в среднем весе по версии WBC и WBO, обладатель Бриллиантового пояса WBC. В 2012 году снова завоевал титул чемпиона мира по версии WBC. В 2014 году закончил карьеру с рекордом 51 – 3 – 2.
