В объективе

Автор

Как Диего Марадона забрался на крышу, почему «Томь» падает вниз и при каких обстоятельствах в Москве объединилась Чехословакия. «Футбольный клуб» ищет эксклюзивные преломления очевидных событий недели, а также рассказывает о своих телевизионных буднях.

Уважаемые игроки ЦСКА, командир и экипаж самолета поздравляют вас с победой и желают приятного полета! Швейцарские авиадиспетчеры дали нам прямой коридор в сторону Москвы, и время в пути составит около трех часов!

Когда впервые оказываешься на чартерном рейсе футбольной команды, некоторые вещи кажутся непривычными тебя не просят пристегнуть ремни и выровнять спинку кресла, не нужно поднимать шторку иллюминатора и отключать мобильник. Любая из этих просьб была бы неуместна салон армейского Ту-154 видится просторной гостиной старого друга, где каждый может заниматься своими делами, а все формальности остаются за порогом.

Игроки надевают домашние тапочки, кто-то укутывается в шерстяные пледы и ложится спать. В Лозанну ЦСКА пригласил с собой несколько журналистов мы с оператором Сашей Шумаевым и пара пишущих коллег. Места для прессы в самом хвосте, что только на руку очень удобно наблюдать за происходящим. В другом конце салона серьезный Игорь Акинфеев. Вратарь сидит прямо у прохода в бизнес-класс, где расположились тренеры.

Заядлых картежников выдают в себе Игнашевич и Шемберас. Думбия и Секу слушают музыку и разглядывают новенькие швейцарские часы. Нецид с еще большим интересом листает свеженький Playboy. Кресла перед нами закреплены за армейской молодежью Щенников увлеченно смотрит фильм по ноутбуку, а Дзагоев видимо отдал в игре с «Лозанной» слишком много сил и на просьбу администратора подписать футбольный мяч, качает головой и закрывает глаза.

Армейцы летят домой с чувством выполненного долга. Наша командировка тоже подходит к концу, но отдохнуть можно будет еще не скоро. Из Шереметьево сразу в телецентр делать сюжет. Вообще, с наступлением еврокубковой осени все журналисты «ФК» забывают, что такое дом, нашим домом становятся самолеты, аэропорты и далее по списку. Трудно. Зато с приключениями. Через день после Лозанны еще одна поездка, на этот раз в Томск.

Туда тоже летим с ператором Шумаевым. Считается, что играть через два дня на третий нашим клубам сложно. Две командировки с интервалом в один день по журналистским меркам еще труднее. Самолет заходит на посадку, а я думаю о том, что можно даже не разбирать сумку.

Как следует выспаться не получилось. В Домодедово мы едем уже втроем, звукотехник Леша Олейник на нашем фоне выглядит свежо. Рейс вылетает уже после полуночи и все мысли об одном поскорей сесть в кресло самолета и поспать хотя бы часа по пути в Томск. «Ничего не забыли? Документы, билеты, флешки для камеры...» бубню я себе под нос.

Укладываю вещи в пластиковую корзину, и в этот момент помещение, где проходит досмотр, сотрясает громкий звук. Что-то тяжелое упало о кафельный пол. Понимание того, что тяжелый предмет, это наша камера приходит не сразу. Неаккуратное движение одного из пассажиров, и наш рабочий инструмент летит вниз с ленты для досмотра.

Желание спать мгновенно улетучилось. Еще несколько секунд мы стоим молча и никто не решается первым подойти к месту происшествия. Вокруг валяются кусочки отколовшегося пластика, видоискатель болтается где-то под объективом, а аккумулятор лежит в стороне. Камера не подает признаков жизни.

Мысли вернуться в Останкино были быстро отброшены в Томск решили лететь. При более детальном осмотре Саша обнаружил, что вместе с аккумулятором вырвался один из контактов, соединяющих питание с камерой. «Наверное из-за этого и не работает» Сашину мысль почему-то все сразу поддержали. Кое-как прикрутив видоискатель, мы решили отложить ремонт до следующего дня.

Томское утро, уж точно не было мудреней московского вечера в Сибири было уже 7 утра, в Москве 4 ночи, а в Лозанне, откуда мы только вернулись, 2 часа ночи. По ходу 4-х часового полета в светлую голову нашего оператора пришла идея открутить схожий контакт с зарядного устройства и вставить его в камеру. Для осуществления этого плана нужны были лишь маленькие пассатижи. Но конечно, никаких гарантий, что все заработает.

Когда мы уже отчаялись найти инструмент в нашем отеле, мне позвонил пресс-атташе «Томи» Олег Игрушкин, с которым я общался еще из Москвы. Олег произвел впечатление очень ответственного человека и обещал помочь в съемках. Здравствуй, Леш. Рад, что вы прилетели. Заходите к нам в пресс-службу это соседний с вами дом. Зачем общаться по телефону. - Хорошо, будем через 10 минут. Я подумал, что тактичнее будет рассказать о наших проблемах при личной встрече. А встреча оказалась торжественной - Леш, у меня к вам вопрос. У нас есть своя передача на местном канале, и мы хотели бы снять небольшой сюжет о вашей работе в Томске. Вы не против, если мы будем ходить рядом с вами с камерой. - Конечно, нет. Снимайте, пожалуйста. Я хотел было сказать, что снимать нам пока нечем, и выложить на стол все наши карты, но Олег опередил меня. - Леш, у меня для вас хорошая новость. Мы смогли договориться с администрацией губернатора об интервью. Виктор Кресс ждет нас сегодня в 12:30. Сначала мы вас покормим, а потом поедем в наш Белый дом.

Если мысль о том, как местные журналисты будут снимать нас за ремонтом камеры, вызвала внутри несколько смешков, то информация о договоренности с губернатором довольно сильно меня встревожила. - Олег, а у вас в пресс-службе случайно нет маленьких пассатижей? Наверное, я мог бы начать разговор по-другому, но почему-то выпалил эту фразу. - У нас там с камерой проблемы по дороге возникли, надо один контакт подкрутить. Не хотелось, сразу расстраивать Олега звонить и отменять интервью с губернатором занятие, наверное, не самое приятное. Через несколько минут нам принесли пассатижи, а еще минут через десять, мы с надеждой смотрели на вкручиваемый Сашей контактный штырек. Мы молча просидели несколько секунд и наш мастер на все руки щелкнул выключатель. Зажглась красная лампочка, загорелся дисплей и камера ожила. «Ну что, работаем?» облегченно сказал Саша. Из Томска мы привезли три материала. В том числе и портрет Артема Дзюбы.