17 мин.

¡A las armas! Глава 1. Семья

15

От переводчика

¡A las armas! ¡A las armas! (К Оружию!) –заряд, который раздается с Фондо в начале каждого матч Райо Вальекано.

Райо Вальекано – немадридский клуб Мадрида, так же как Вальекас – это не Мадрид. Ну, примерно в той же степени, как и Южное Бутово – не Москва. Всегда оставаясь в тени Мадрида (именно так испанцы называют Реал) и Атлетико, Райо не завоёвывал кубков, не выигрывал чемпионатов и не поставлял россыпи талантов в другие команды. Зато Райо стал центром формирования особенной субкультуры вокруг себя. И именно об этой субкультуре книжка (хотя вернее будет сказать литературное эссе) испанского журналиста Кике Пейнадо. Для того, чтобы понять Райо нужно понимать культурный контекст среды, и по этому зачастую объем культурологических примечаний больше объема самого текста.

Здесь не будет голов, хет-триков и кубков, а будет рассказ про жизнь района вокруг небольшого стадиона Эстадио Де Вальекас. И центром этой жизни является Райо.

Я как переводчик не очень хорошо владею письменным русским и еще хуже испанским, но я сделал все что мог (и это вполне вписывается в философию Райо). К тому же стиль повествования стилистически очень напоминает Хантера Томпсона и его гонзо-журналистику, что делает перевод ещё более сложным. Так, что не судите строго.

 

Об авторе

 

Кике Пейнадо (Quique Peinado) (Валльекас, 1979) провел много лет, занимаясь журналистикой без особого успеха. Несмотря на то, что перед ним постоянно закрывали двери из-за того, что он «тот, кто сидит рядом с Кристиной Педроче[1]» в программе «Переключая каналы»[2], Пейнандо продолжал писать для медиа больше, чем следовало бы и публиковать книги со скромным коммерческим успехом. После выпуска книги «Левые[3] футболисты»(Futbolistas de Izquierdas) вышла данная, которая в ироничной манере объясняет нам причины, почему он не может перестать писать.

Аннотация

Вальекас левый по многим причинам. Например, потому что Пуенте де Вальекас продолжает оставаться единственным районом Мадрида, где никогда не выигрывала Народная Партия[4]. По этому и потому, что однажды Буканерос[5], после того как полиция провела обыск в их штаб-квартире, вывесили баннер посвященный мужу Кристины Сифуентес[6], мы можем сказать, что не являемся ни любимым районам, ни любимой командой людей из центра. Уверен, что синьора Сифуентес мечтает однажды ночью во главе толпы кричащей толпы молодых ребят с зализанными челочками, в костюме Жанны Д’Арк в развевающихся одеждах, пройти огнем и мечом по проспекту Альбуефера[7] для того, чтобы объявить Райо вне закона.

Глава 1. Семья.

И вот я здесь, живу и стучу по клавишам, и даже существую благодаря Райо Вальекано. Это так же верно как кадры кинохроники: мой отец и моя мать познакомились благодаря Райо. Он, Энрике, был чистокровным вальеканцем, из тех, кто чтит Святой Вальеканскую Троицу: левачество, райзм и бокс. Если бы у вальеканцев был бы свой ДНК, он был бы его носителем. Даже сейчас, спустя 33 года после его смерти, во время прогулок по району мне встречаются люди, которые меня спрашивают, не его ли я сын. Как мне рассказывала мать, он был из тех, кто посвятил свою жизнь молодежи из района, из тех, кто пытался вытащить их с улицы, организовывая футбольные команды или приводя их заниматься боксом; на его похоронах присутствовали эти самые парни, и они же несли его гроб. Моя мать, Виситасьон, была девушкой из Вальядолида, которая эмигрировала в Вальекас в поисках лучший жизни, и добилась её, управляя швейной мастерской и, позже, магазином, который назывался «Готовые платья Нурии»; для меня готовые платья продолжают казаться высшей точкой гламура в районе. В месте, где остальными магазинами были Фруктовая лавка Хосе Луиса, Аптека Валентина или парикмахерская Бени (которая до сих пор существует) мою мать знали как Нурию, несмотря на то, что так звали не ёё, а мою сестру,. Другими словами, я чувствовал себя сыном Принца[8], потому что моя мать носила одно имя, а весь мир знал её под другим.

Эти двое (мой отец и моя мать, а не Принц и моя мать) состояли в Пенье[9] Сьерра Диас с точкой сбора в баре Парамес, место (всегда хочется написать «место») на улице Меллкидес Биенсинто в Пуенте де Вальекас. Они состояли в пенье по очень основательной причине – оба были друзьями Маноло Сьерры, одного из вратарей команды, которая в то время, а мы говорим о 60-ых годах, вполне комфортно расположилась в Терсере. О Диасе, другом игроке, который дал название Пенье, не имею никаких данных. Как бы то ни было, могу сказать, что мои родители, тогда холостые, и их друзья ходили смотреть на Райо по этим Божьям полям[10], и я не могу представить этих болельщиков как каких-то хулиганистых и фанатающих протобуканерос, потому что моя мать с нежностью называла эти походы «экскурсии на Райо». И из этих экскурсий, этой хляби появился я. Франхирохо[11] кровь от крови.

Мой дядя Луис, другой вальеканец, его назвали Энрике в гражданской жизни и Лиус в церкви[12]. Видимо, оформлением бумаг на ребенка занимался его дядя, которого звали Энрике, и никто не знает точно, почему он решил дать ему свое имя, а не то, которое хотели родители, а именно Луис. Моя дядя был крановщик, то есть, тот, кто управлял краном с большими камерами на телевиденье и в кино, по этому его имя появлялось в титрах, и это производило на меня большое впечатление, поскольку он был наиболее близок к знаменитостям из всех, кого я знал. Он же был тем, кто в первый раз привел меня на Райо вместе со своим сыном, Луисом Альфонсо, то есть моим двоюродным братом. У него был абонемент для богатых (что в вальеканских терминах не тоже самое, что под этим подразумевала бы мажорка Тамара Фалько[13]), на трибуну Арройо Дел Оливар[14], рядом с ложами где они сидели. Помню, что пахло сигарами, поскольку на стадионе Райо всегда пахло дымом; затем юность я провел на трибуне, напротив, которая на улице Альбуерфа, со своим абонементом на стоячие места с пеньей Лос Петас[15] где, как не сложно догадаться по названию, пахло марихуаной. Дело в том, что мой дядя Луис и мой двоюродный брат привели меня на эту трибуну в первый в один солнечный день 1989 года. Мы играли за выход в Примеру, что до этого момента случалось только один раз в 1976 году. Забили 4 Депору, но я не помню ни один из голов, но помню, что мой двоюродный брат после завершения матча спросил меня, не хотелось бы мне спуститься на поле. В течение десятилетий я хранил куски газон с этого дня, когда они уже превратились в солому, внутри полиэтиленового пакета. Не знаю, как сегодняшние дети выбирают себе команду, но я сделал шаг на газон Естадио де Вальекас и тут все завертелось. Не всегда эта любовь была единственной, потому что (скоро мы с этим покончим!) ребенком я был за «Мадрид», потому что он всегда выигрывал и у них был Бутрагеньо[16], но, с этого дня, Райо всегда был здесь.

Моя семья, по своему генетическому происхождению и по своим делам, мне внушила страсть, которая стала зрелой. Сейчас я переживаю за Райо гораздо больше, чем когда был пацаном. В отличие от всего остального мира, мои переживания за мою футбольную команду становятся все больше и иррациональней в то время как я становлюсь старше. Это как, если маленьким мне нравился бы щавель, а сейчас мне хотелось бы только макарон с помидорами. Как если бы ребенком я умел плавать, а сейчас бы тонул.

По этому Райо является семейным делом, в лучшем случае косвенным или наследственным, но семейным. По этой же причине, я левый, несмотря на то, что никто мне этого не внушал, а из-за этой семейной наследственности и потому, что родился в Вальекасе. Одна из двоюродных сестер моего отца, Пили, когда я был очень маленьким, однажды мне сказала: «Сынок, мы – рабочие. Я всю свою жизнь голосовала за ИСРП[17], но сейчас она нас продали, сейчас голосую за Объединенных Левых[18]. А когда они нас продадут, наверное, буду за других, но всегда за самых левых». Так как мой отец умер настолько рано, что я его не помню, он был политической глыбой в семье, в моем доме никогда не говорилось о правых и о левых. Мой отец, чтобы мы получили представление об их характеристиках, до того как умер (1981) уже говорил, что не уверен будет ли голосовать за ИСРП, потому что отказ от марксистских идей для него был нахальством. Я, несмотря на то, что мне никого этого не рассказывал, воспринял идеологию как ту вещь, которая делает меня мной, и вырос левым.

Предполагаю, что все началось с моего деда, дона Иполита Пейнадо Пералеса, который был приемным вальеканцем; он и его семья вышли из левой традиции. Как говорят, мой дед до войны не был особо политически активным, и даже имел славу штрейкбрехера[19], потому что у него была небольшая фирма, занимавшиеся перевозкой стройматериалов. Но он был из левых, это без сомнения, и вступил в ряды ВСТ[20] в октябре 1936 года, а в ряды ИСРП в 37 году, то есть когда в зоне красных не было особого выбора.

После начала войны, опасаясь, того что отнимут грузовик, который служил для него средством существования или, что его отправят на фронт и ему придется оставить своих маленьких детей, дон Иполит согласился вступить в ряды красной полиции (давайте для понимания назовем это так), в которой работал шофером и занимался прослушкой телефонных переговоров. Его шурин, Хосе Алонсо, был одним из руководителей того, что называли Красный Круг Спокойствия[21], и как видно, его поместили в одно из безопасных мест.

В течение войны мой дед защищал свой лагерь, но он не был упертым фанатиком. На самом деле он спас как минимум двух правых, которых преследовали (один из них был его соседом) и помешал поджогу школы для монашек, которая была напротив его дома. Когда война закончилась, и началось преследование всего, что отдавало красным, он тоже получил помощь, его спрятали в квартире на улицу Чуррука, дом 15, собственности Мануэля Мачады[22]. Оттуда его забрала полиция, видимо по чьему-то доносу. В бумагах его приговора, которые моя сестра достала в Архиве Истории Министерства Обороны, собраны показания с его «суда», который закончился его смертным приговором 3 мая (в это же дату родился мой сын Микель) 1940 года. Этот процесс является образцом послевоенной лжи: в нем нет никаких доказательств, только домыслы и формулировки типа «я слышал, как он говорил» или «говорят, что он сделал». Приговор состряпал какого-то монструозного персонажа: типа, который гулял с пистолетом, который похвалялся убийствами фашистов и даже говорят, что поверх одежды носил уши своих врагов. Многие показания были даны его старыми знакомыми, которые, как я предполагаю, таким образом, спасали свою шею. Мои тетки рассказывают, что в районе рассказывали, что его убили, потому что он был шофером и принимал участие в прослушке и знал много вещей о сильных мира сего. Кто знает.

В любом случае, так как мы в Испании очень пренебрежительны к таким вещах в рамках исторической памяти и изучения собственного прошлого, мне повезло много прочесть о аргентинской военной диктатуре Виделя[23], и по этому понял как военные режимы фабрикуют врагов для того, чтобы их уничтожить. Не зная того, что случилось в Аргентине, вполне возможно я поверил бы, что дед был сукиным сыном. Но я твердо уверен, что не был. Его осудили на высшую меру по обвинению «участие в вооруженном мятеже»[24] (чтобы это выглядело так, чтобы создавалось впечатление, что мятеж устроили как раз республиканцы), и в приговоре подчеркивалось его «беспощадное преследование правых элементов».

Первый, кто его судил, Хасинито Мартин Эерреро, умер в 1999 году. В его панегирике в ABC[25] было следующее описание: Почетный главный комиссар Высшего полицейского корпуса[26], кавалер Большого креста Имперского Ордена Ярма и Стрел[27], Большого креста Ордена Гражданских заслуг[28], командор Ордена Синероса[29], кавалер Большого Креста Морских Заслуг (первого класса)[30], кавалер Большого Креста Комнадора Ордена дона Инфанта Энрике[31], кавалер Большого Креста Военных заслуг[32], кавалер трех Военных Крестов[33], обладатель Медали За Испанскую кампанию[34], кавалер Серебряной Медали за Полицейские Заслуги[35], кавалер Красного Креста ордена за Полицейские Заслуги[36]. В общем, неплохо. Моего деда расстреляли у забора кладбища Альмудена[37]. Когда проходили расстрелы, из его дома были слышны выстрелы, и моя бабушка Деметра каждый раз, когда их слышала, задавалась вопросом, найдутся ли те, кто скажут, что пора забирать тело ее мужа, который был заключен в тюрьму и ему уже несколько раз выносили смертный приговор. Однажды этот день пришел.

Признаю, что продолжал читать эти документы с определенной дистанции. С того момента, когда это все случилось, прошло много времени, меня перенесли в реальность, которую я не знаю и к людям, о которых я ничего не помню. Что-то тебя возмущает, что-то заставляет содрогнуться. Что-то заставляет тебя почувствовать жалость к этому человек, который не увидел своего внука, потому что почти не видел своих детей. Ему было 35, столько же, сколько мне сейчас, когда его приговорили к смерти.

Моя мать, как будто это было что-то, что он не могла мне сказать раньше, рассказала мне у себя дома за чашкой кофе только когда мне уже исполнилось 30, следующую историю: моя бабушка Демитриа, женщина, которой моя мама восхищалась, должна была идти опознавать труп и, неизвестно из-за чего, взяла с собой моего отца, который был ребенком 7 лет. Возможно потому, что он был единственным мальчиком из трех детей и ему пришлось. Кто знает. Во всяком случае, они его опознали, похоронили и вернулись домой, оплакивая то, что им осталось. В памяти моего отца навсегда остался образ моей бабушки, которая в истерики билась по земле. Что-то впечаталось в его мозг как болезненная заноза, на его несчастье, на всю жизнь, и бредила его душу, когда он видел сыр Грюйер[38], потому что дырки в нем напоминали, отверстия на теле его отца, и он никогда не мог его есть.

До недавнего времени я не очень хорошо знал историю моей семьи, и не был уверен в том, Райо значило для ее формирования. Я не был знаком со своим отцом. Без сомнения, я унаследовал любовь к Райо, страсть к боксу и левацкое сознание. Никто мне этого не объяснял, оно пришло изнутри. Уверен, что все это пришло вместе. По этому мне сложно отделить одно от другого. И по этому футбольная история моей жизни (или моей футбольной жизни) будет смотреться приправленной идеологией, боксом, байками моего района и немного ногомячом. Ты сейчас как раз на том моменте, когда стоит закрыть книгу.

 

[1] Кристина Педроче (Cristina Pedroche Navas (1988)) испанская модель и телеведущая родом из квартала Ентервиас (Entrevías), который находится в районе Пуенте да Валльекас (Puente De Vallecas). Как-то снималась в ролике Райо перед сезоном 2012/2013.

[2] Zapeando - Испанская юмористическая программа дневного эфира, выходящая ежедневно с понедельника по пятницу на канале La Sexta. В основном в ней пародируются другие программы на телевиденье.

[3] Имеется ввиду политическая ориентация.

[4] Народная Партия (Partido Popular) политическая партия в Испании правоцентристского толка. Является одной из самых крупных в Европе. Её численность превышает 700 тысяч человек. Является одной из двух основных партий страны.

[5] Буканрерос (Bukaneros) – крупнейшая фанатская группировка Райо Валльекано, численность до 400 человек. Придерживается крайне левых взглядов.

[6] Кристина Сифуентес (Cristina Cifuentes) – Испанский политик, президент Автономного Сообщества Мадрид, то есть фактически мэр Мадридской автномии. Её муж обвиняется в присвоении денег с государственного заказа (около 300 тысяч евро), в данный момент находится в розыске и никто не знает где он.

[7] Проспект Альбуефера (Avenida Albufera) – Проспект который ведет из центра (от вокзала Аточе) в Вальекас.

[8] Имеется в ввиду знаменитый американский певец и мультиинструменталист

[9] Peña (исп.) – клуб по интересам, клуб болельщиков.

[10] Обыгрывается 755 пункт из Катехизиса Католической церкви La Iglesia es labranza o campo de Dios - Церковь — обрабатываемое поле, или нива Божия (1 Кор 3, 9)

[11] Название болельщиков Райо от испанского franja roja – красная полоса

[12] Распространенный в Испании обычай давать детям два имени: одно гражданское, другое церковное

[13] Тамара Фалько (Tamara Falco) – Испанская знаменитость и светская львица. Её называют испанской Перис Хилтон. Сестра по матери Энрике Иглесиаса.

[14] Боковая трибуна стадиона, перед которой находятся тренерские скамейки, на ней расположены самые дорогие места. Если будете на Естадио де Вальекас, сейчас называется просто Lateral Preferida.

[15] Los Petas – первая крупная фанатская группировка Райо. Название происходит от слова Peta, что на испанском арго означает сигарета с марихуаной. Вот их уже можно назвать Протобуканерос. Пенья зародилась в сезоне 87/88 и просуществовала где-то до 1998 года. В период рассвета насчитывала до 60 человек. Потом умерла как-то сама собой.

[16] Эми́лио Бутраге́ньо Са́нтос (Butragueño) – легендарный нападающий «Мадрида» и сборной Испании. В период с 1982 по 1995 провел за «Мадрид» 341 игру и забил 123 гола. Сейчас вице-президент «Мадрида».

[17] ИСРП (PSOE) - Испанская социалистическая рабочая партия (Partido Socialista Obrero Español) крупнейшая испанская партия левой направленности. Является второй из двух основных партий страны наряду с Народной Партией. Насчитывает более 460 000 членов. В настоящее время партия идеологически находится среди европейских социал-демократических партий.

[18] Объединённые левые (Izquierda Unida) – Испанская партия левого толка, выросла на основе Коммунистической партии Испании. Входит в коалицию «Европейские левые». Из крупных игроков на политическом поле Испании придерживаются самых левых взглядов.

[19] Штрейкбре́хер (нем. Streikbrecher, буквально — «стачколом», т.е. ломающий стачку) — лицо, как правило нанимаемое на стороне во время забастовки, отказывающееся участвовать в забастовке и поддерживать забастовщиков, занимающее сторону администрации в её споре с забастовщиками и поддерживающее её своим выходом на работу в период забастовки

[20] Всеобщий союз трудящихся (Unión General de Trabajadores, сокращено UGT) - профессиональный союз Испании, организованный в 1888 году в Барселоне. Изначально имел марксистскую ориентацию. Во время Гражданской войны в Испании был на стороне республиканцев.

[21] В оригинале Círculo rojo de Pacífico, что это такое установить не удалось.

[22] Мануэль Мачадо (Manuel Machado Ruiz), 1874 – 1947. Знаменитый испанский поэт и драматург. Один из самых видных представителей испанского модернизма. Старший брат еще более знаменитого поэта и драматург Антонио Мачадо.

[23] Режим генерала Хо́рхе Рафаэ́ля Виде́ла Редо́ндо в Аргентине существовал с 1976 по 1981 год. Видел пришел к власти в результате государственного переворота, свергнувшего Исабель Перон (не путать с Эвитой Перон. Эвита была второй женой аргентинского диктатора Хуана Перона, а Исабель третьей и его вдовой). Режим Видела прославился «Грязной войной» - общее названия мер государственного терроризма против инакомыслящих. За время хунты физически было уничтожено 10 тысяч человек, 30 тысяч исчезли бесследно, и ещё 60 тысяч по политическим мотивам были подвергнуты длительным срокам заключения, пыткам и насилию. Основными жертвами «Грязной войны» были левые активисты, включая деятелей профсоюзного движения, студентов, журналистов, марксистов и перонистов. После свержения военной хунты в 1983 году был привлечён к уголовной ответственности и приговорён к различным срокам тюремного заключения за преступления.

[24] Одна из самых распространенных формулировок в обвинительных приговорах воевавшим на стороне республиканцев. С юридической точки зрения формулировка неверна, поскольку мятеж против действующего правительства Второй Республики подняли как раз националисты.

[25] ABC (A-Бе-Се) одна из трех испанских крупнейших газет. Традиционно считается рупором консерваторов.

[26] Cuerpo Superior de Policía (CSP) – испанская полицейская служба существовавшая в период с 1978 по 1986 год, так же известна как Секретная Полиция, или просто Ла Секрета. Создана в процессе Перехода Испании к демократии после смерти Франко, в середине 80-ых годов корпус потрясло несколько скандалов, связанных с организованной преступностью среди его сотрудников (например, была группа полицейских, которая прикрывала нападения на ювелирные магазины). В 1986 корпус был расформирован и вошел в состав Национальной полиции.

[27] Orden Imperial del Yugo y las Flechas- Испанская награда эпохи франкизма, символы коромысло и стрелы являлись символом Фаланги, единственной партии разрешенной в эпоху Франко. Являлся высшей наградой за заслуги перед государством.

[28] Orden del Mérito Civil - Испанская награда, учреждённая в 1926 году королем Испании Альфонсом XIII. Вручается за гражданские заслуги перед государством, провинциями и муниципалитетами, а также используется для награждения служащих чрезвычайных служб, которые свершили поступки на благо нации.

[29] Orden de Cisneros – Испанская награда эпохи франкизма за гражданские заслуги. Учреждён Франко в 1944 года, назван в честь испанского государственного деятеля, кардинала Франсиско де Сиснероса. Орденом Сиснероса награждались испанцы, прославившиеся самоотверженностью и добросовестностью на поприще гражданской и военной службы. Орден имел ярко выраженный религиозный характер – получить его могли только католики. С 1977 года не вручается.

[30] Cruces del Mérito Naval -  Государственная военная награда Испании. Орден учреждён в 1864 королевой Изабеллой II. Вручается членам военно-морского флота, армии и гражданской гвардии, а так же другим гражданским лицам за выдающиеся заслуги.

[31] Orden del Infante Don Enrique – Португальская награда, учреждённая в 1960 году в период правления в Португалии диктаторского режима Саласара. Вручается за заслуги перед Португалией, за распространение португальской культуры, её истории и её ценностей.

[32]  Orden del Mérito Militar - государственная военная награда Испании. Орден учреждён в 1864 королевой Изабеллой II. Вручается членам армии и гражданской гвардии, а так же другим гражданским лицам за выдающиеся заслуги.

[33] Cruz de Guerra – испанская медаль, учреждённая в 1938 году. Вручается за отличие в ходе боевых действий.

[34] Medalla de la Campaña Española (Medalla de Vanguardia) - испанская военная награда времён Гражданской войны в Испании, предназначенная для отличившихся членов Испанской фаланги, Легиона «Кондор», итальянского корпуса добровольческих войск . Учреждена 26 января 1937 года.

[35] Orden del Mérito Policial – испанская награда, учреждённая в 1943 года. Была создана специально для сотрудников полиции за отличие при исполнении служебных обязанностей.

[36] Более высокая степень предыдущей награды. Учреждена в 1964 году.

[37] Cementerio de La Almudena - кладбище в Мадриде. Крупнейшее из мадридских кладбищ и одно из самых крупных в Западной Европе. Всего на кладбище по оценкам похоронено около 5 миллионов человек. Расположено в восточной части Мадрида.

[38] Сыр Грюйер – вид швейцарского твердого сыра. Вообще-то в швейцарском Гроюйере дырок нет, дырки есть в той разновидности, которую называют «Французским Грюйером».

logoД2 Испания
logoРайо Вальекано
logoЛа Лига