Как канадский суд не позволил трем хорошим парням миллионерами стать
Благодаря пользователю LoyalManc ознакомился с решением Верховного Суда провинции Онтарио по иску велосипедистов Свешникова, Страхова и Соколова к ВАДА и Макларену.
17 ноября 2017 года, оценивая юридические перспективы иска, я написал текст «О наивных велосипедистах в этом жестоком мире». В нем есть такие слова:
«…я не специалист в прецедентной практике канадских судов по делам о защите чести и достоинства. Поэтому не исключаю, что российские спортсмены чего-то добьются. Но весь мой юридический опыт говорит об обратном».
2 февраля 2018 года я написал текст «Наглость, не имеющая границ», в котором есть такой абзац:
«…совершенно неясно, с какой целью бывший юрист Минспорта Морозов вводит в заблуждение читателей сайта, постоянно повторяя о каких-то перспективах поданного против Макларена иска. Этот иск мало того что обращен против ненадлежащего ответчика, так ещё и с потрохами сдает существовавшую в России государственную допинговую систему».
Любителям ходить по гражданским судам со спортивными спорами всегда будет нелегко, хотя некто Александр Зубков, прочтя это, улыбнется.
Итак, о чём же решение судьи Верховного суда провинции Онтарио г-на М. Д. Faieta?
Начинается оно с обстоятельного рассказа об истории вопроса, включая статьи в «Нью-Йорк Таймс», фильмы на АРД и работу комиссии Паунда. Когда Макларен разоблачил метод исчезающих проб, среди прочих всплыли фамилии троих велосипедистов, чьи положительные пробы не были внесены московской лабораторией в систему АДАМС.
Все трое были не допущены на Олимпиаду в Рио-2016 и обратились в КАС. 8 августа 2016 года КАС отклонил жалобу, указав, что поскольку МОК не является стороной в деле, у КАС нет юрисдикции для рассмотрения спора.
В итоге россияне обратились в гражданский суд, утверждая, что ВАДА и Макларен ложно обвинили их в участии в государственной допинговой системе.
Как я и предполагал, ответчики не стали доводить до рассмотрения дела по существу, а просили суд отклонить иск в связи с отсутствием у него юрисдикции в отношении подобных дел и поскольку сама подача такого иска представляет собой злоупотребление процессуальными правами.
Соответственно, до вопроса о том, сдавали ли Свешников, Страхов и Соколов положительные пробы, суд не дошёл.
Судья долго и методично описывает хорошо знакомую читателям блога систему управления антидопингом и международным олимпийским движением: кодекс ВАДА, олимпийская Хартия, роль федераций и НОКов, полномочия КАС и т.д. Подчеркивает, что «любой спор, возникающий по случаю Олимпиады или в связи с ней, передается исключительно в Арбитражный суд».
Где-то опять смеются Александр Зубков и судьи Мосгорсуда.
Отдельно судья описывает полномочия РусАДА, отмечая, что обязанность всех национальных антидопинговых организаций – вносить данные о внесоревновательных пробах в систему АДАМС.
Цитирует различные доклады: «глубоко укоренившаяся культура обмана», «метод исчезающих проб», «государственная допинговая система» и т.д.
Повторяет то, что я годами вбиваю в голову многим местным товарищам: мандат Макларена не включал установление или преследование каких-либо потенциальных нарушений Кодекса WADA отдельными российскими спортсменами.
И отмечает, что истцы, подавая заявку на участие в ОИ, подписали специальный документ («Условия участия»), который содержит арбитражную оговорку:
«Я согласен, что любой спор, возникающий в связи с моим участием в ОИ… должен быть передан исключительно в КАС… Решения КАС являются окончательными».
Где-то снова усмехается Александр Зубков.
22 июля 2016 года ВАДА уведомило международную федерацию (UCI) о том, что трое истцов были бенефициарами метода исчезающих проб и рекомендовало идентифицировать любые сохранившиеся пробы «В», а потом вынести решение в соответствии со своими правилами. В прилагаемых файлах напротив всех троих значился старый добрый ЭПО.
Спустя 6 дней UCI пришел к выводу, что тройка россиян всё-таки может ехать в Рио. Однако назначенный МОК арбитр КАС Маркус Маннинен не утвердил это решение, посчитав, что господа Соколов, Страхов и Свешников всё-таки были причастны к государственной допинговой системе и, следовательно, не соответствуют установленным МОК критериям.
Наняв юриста Пацева, все трое обратились в КАС, первоначально указав МОК и UCI в числе ответчиков. Потом они вычеркнули МОК из числа ответчиков, посчитав, что это федерация неправильно применяет его критерии. Этот шаг в итоге стал фатальным для всего дела.
Макларен, который был заявлен в деле как третья сторона, представил в КАС подробное объяснение: согласно электронным файлам, 29 октября 2013 года московская лаборатория, нарушая действующие стандарты, сообщила чиновнику Минспорта Великодному список положительных проб, включающий коды проб всех троих апеллянтов (образцы с номерами 2845984, 2846583 и 2846719). Великодный передал лаборатории команду «Сохранить».
Позицию Макларена поддержали в своих отзывах ВАДА и МОК.
Сами велосипедисты утверждали, что их пробы были «заражены» в лаборатории Родченковым, который именно с этой целью попросил их не закрывать бутылочки.
Но КАС, как уже было сказано, рассматривать доказательства по существу не стал, а отклонил требования россиян, указав, что их недопуск в Рио был следствием решения МОК, а не UCI. А поскольку они сами убрали МОК из числа ответчиков, то и рассматривать стало нечего.
Любопытно, что год спустя велосипедисты подали в финский суд и на арбитра КАС Маннинена, но окружной суд Хельсинки временно приостановил рассмотрение дела до получения ответа МОК на запрос об основаниях, по которым была вынесена рекомендация Маннинена.
11 сентября 2017 года россияне подали иск против WADA и Макларена на сумму 6 млн. долларов США в виде возмещения ущерба «по причине небрежности, клеветы, вредной лжи, злоупотребления служебным положением и сговора».
Теперь собственно о мотивировочной части решения.
Вопреки возражениям истцов, суд решил, что вопрос о наличии у него юрисдикции в данном деле может быть рассмотрен в порядке упрощенного судопроизводства (то есть ответ на него не требует исследования доказательств сторон). После этого суду предстояло ответить на два вопроса:
-обладает ли КАС исключительной юрисдикцией по таким спорам?
-можно ли считать действия истцов злоупотреблением процессуальными правами?
Проще говоря, суду нужно было решить, не выйдет ли он за пределы своих полномочий, дав юридическую оценку действий Макларена и ВАДА. Не съест ли он тем самым хлеб КАС.
По первому вопросу истцы настаивали на том, что характер поданного ими иска (возмещение ущерба в результате правонарушения) отличается от сугубо спортивного спора, каким является недопуск на Олимпиаду.
Решая этот вопрос, суд начал с азбучных истин. В п. 83 решения четко говорится: «КАС обладает исключительной юрисдикцией в отношении вопросов, которые подпадают под сферу применения арбитражных оговорок, рассматриваемых в данном случае. Принять иное решение значило бы подорвать Олимпийскую хартию и отношения между МОК, CAS и другими членами Олимпийского движения».
Зубков, Мосгорсуд, не умрите от смеха.
Ссылается канадский суд и на ряд решений по делу Пехштайн, в котором вопрос добровольности и действительности арбитражной оговорки тоже играл важную роль (разбор дела – здесь).
В итоге суд пришел к выводу, что в спортивном праве, особенно в области допинга, арбитражные соглашения «необходимы для обеспечения единообразной процедуры».
Но главным было другое: пересекаются ли предметы этих юридических споров – рассмотренного в 2016 году в КАС и нынешнего, о денежной компенсации? Истцы настаивали на том, что в КАС рассматривался вопрос участия в ОИ, а здесь – более широкий вопрос ущерба их репутации.
Суд пишет: Свешников, Страхов и Соколов утверждают, что WADA и Ричард Макларен – в ходе поспешного и скомпрометированного расследования – несправедливо обвинили их в причастности к предполагаемой допинговой схеме. В результате им запретили участвовать в Олимпийских играх 2016 года в Рио-де-Жанейро и они понесли большой репутационный вред. В конце концов, истцы просят суд сделать вывод о том, что у ответчиков не было оснований обвинять их в применении допинга.
Далее суд указал, что для сравнения двух юридических споров важны не юридические моменты (формальное различие в заявленных требованиях), а фактическая база. Иными словами, два процесса касаются одного и того же вопроса, если в их основе идет спор об одних и тех же фактах. В данном случае речь идет о причастности (мнимой или реальной) истцов к государственной допинговой системе.
Это в итоге и зарешало. Главный вывод суда – истцы пытаются поднять перед ним те же самые вопросы, которые по сути были (или должны были быть) предметом обсуждения в КАС. А вопросы эти целиком подпадают под процитированную выше арбитражную оговорку. Которая, между прочим, гласит еще, что
«…настоящим я отказываюсь от своего права возбуждать любые иски, арбитражные разбирательства или судебные разбирательства или добиваться любой другой формы судебной защиты в любом другом суде или трибунале».
Смех в Мосгорсуде превращается в хохот.
Наконец, по вопросу о злоупотреблении истцов процессуальными правами суд повторил: истцы фактически дважды ставят перед разными судебными органами одни и те же фактические вопросы. А именно – правомерно ли им было отказано в участии в Рио. Это видно хотя бы из того, что в случае успешной апелляции в КАС данного иска в суд Онтарио попросту не было бы.
Нехорошо злоупотреблять. Нехорошо.
Таким образом, канадский суд подошёл к делу даже более радикально, чем я предполагал. Он не стал особо разбираться в объеме полномочий Макларена и тыкать истцов носом в тот простой факт, что за решением об их недопуске в Рио на самом деле стоит не ВАДА, а МОК. Он вообще вывел подобные споры и обвинения из-под юрисдикции гражданских судов, указав, что спортсмены сами, добровольно соглашаются на особую систему спортивной юрисдикции.
Это то, что я многократно писал относительно дела Зубкова: любое обращение в гражданский суд по делам, связанным с Олимпиадами, в принципе нарушает олимпийскую Хартию.
Макларен и ВАДА, настаивая на недопуске троих велосипедистов в Рио, действовали не в личном качестве (как, например, журналисты или блогеры), а в качестве официальных лиц антидопингового процесса. Наказывать их за совершенные в этом качестве деяния - всё равно что обвинять прокурора, подписавшего обвинительный акт, в клевете или доносе. То есть прокурор, конечно, может и ошибаться, но для борьбы с такими ошибками законом предусмотрены другие механизмы.
Чтобы не перегружать текст, добавлю лишь, что сама возможность переоценки допинговых кейсов в гражданских (тем более - в уголовных) делах будет означать крах борьбы с допингом, поскольку в допинговых кейсах применяется более мягкий стандарт доказывания. Подходить к нему с гражданско-правовыми критериями - значит. ставить антидопинговые органы в заведомо проигрышное положение, поскольку у них (в отличие от государственных судов) нет возможности принудительно собирать доказательства.
По сути, именно это и попытались (вслед за Зубковым) провернуть три велоспедиста: заставить Макларена и ВАДА доказывать свои утверждения, добытые без каких-либо серьезных полномочий, по самому высокому стандарту, как если бы такие полномочия у них были.
Короче говоря, если по-простому, то трех доверчивых ребят с велосипедами красиво развел наш брат-юрист. Сначала (в 2016 году) Пацев исключил единственного надлежащего ответчика – МОК, чем похоронил все шансы оспорить доклад Макларена в состязательном процессе и поехать в Рио. Потом им запудрили мозги шестью миллионами долларов, которые, по мысли товарищей-патриотов, должны были положить начало разорению «старого лжеца Маклахи». Не вышло.
А теперь мало того что миллионов нет, так еще и судебные издержки придется Макларену и ВАДА заплатить.
Упомянутый мной текст 2017 года заканчивается так:
«К фирме McCarthy Tetrault, понятное дело, никаких вопросов нет. У меня всегда было больше вопросов к Буратино, чем к коту Базилио».
"Надо забросать Макларена исками и пустить его по миру" (Светоч-ка)
Теоретически, канадский суд мог бы закрыть глаза на злоуотребление истцов своим правом на подачу иска, и рассмотреть иск по существу.
Но тогда, чтобы всё было по-честному, назначить криминалистическую экспертизу переписки Великодного с Родченковым, вызвать повесткой Великодного и Нагорных, допросить их под присягой и под страхом уголовной ответственности за ложные показания.
А истцов обязать доказать их утверждения - что Родченков и Камаев попросили их не закрывать крышечки проб и, главное, что Родченков загрязнил их пробы ЭПО. Попутно назначив экспертизу о возможности это сделать.
И тогда моментально бы вскрылось, что система сокрытия положительных проб реально существовала, а все трое истцов (как они пишут в иске) действительно обращались с жалобами к Нагорных, который де-юре не имел права вмешиваться в работу лаборатории.
А Великодному пришлось бы объяснять, какого хрена он писал "сохранить" о пробах велосипедистов и кто давал ему такие поручения.
И до тех пор, пока Нагорных с Великодным не предстали бы перед судом, никаких решений не выносить.
А применительно к Сочи это означало бы вызов в суд Мутко, Блохина, Желановой и прочей теплой компании.
Уверен, тогда число желающих судиться моментально уменьшилось бы.
Впрочем, адвокаты россиян уже подкинули патриотам нужные методички: Макларен и ВАДА повели себя трусливо, отказавшись от рассмотрения иска по существу. А то бы мы им...
Эти два факта никаким личным выбором не объяснишь. Это укоренившаяся культура мошенничества на государственном уровне.
Я в данном случае не имею в виду конкретно троих велосипедистов - с ними в свете переписки Родченкова с Великодным всё ясно.
Но сейчас ситуация действительно абсурдная: спортсмен может быть отстранен от соревнований на черт знает какое время, а потом все обвинения с него снимаются - и он не получает никакого возмещения.
Разумеется, возлагать возмещение на МОК или федерации нельзя - это подорвет антидопинговую работу в принципе, поскольку она и так строится без принудительной силы государства и зачастую вынуждена опираться лишь на косвенные доказательства. Привлечь к ответственности федерацию можно лишь в том случае, если доказать умышленный сговор против конкретного спортсмена, через уголовные механизмы.
Однако как-то восстанавливать справедливость нужно. Либо через страхование, либо через какой-то специальный фонд. Иначе можно куковать без соревнований как биатлонисты сборной Казахстана (то ли сезон, то ли полсезона) - и потом получить допуск без всякого возмещения.
Причём этот клоун свято уверен, что принимать допинг сейчас, когда нет соревнований, бессмысленно.