9 мин.

Как Россия будет защищаться от допинговых обвинений?

119

С приближением перуанской сессии МОК всё более актуальным становится вопрос о том, как российская сторона планирует защищаться от обвинений, изложенных в докладе Макларена.

Отмолчаться или отделаться общими фразами не получится.

Печальный опыт ПКР, который накануне Рио на слушаниях в CAS просто объявил доклад бездоказательным, должен чему-то научить. МОК не устроит такая тактика: каждый установленный Маклареном и комиссиями Шмида-Освальда факт, каждое доказательство нужно будет либо признавать, либо как-то опровергать.

Собственно, WADA уже больше года ждёт от россиян какого-то внятного объяснения. Устав ждать, Агентство включило соответствующее требование в качестве условия восстановления РусАДА. Такое же требование IAAF предъявляет к ВФЛА.

Лично мне интереснее всего то, как российская сторона будет комментировать переписку Родченкова с ныне отстраненными чиновниками Минспорта. Признать её подлинность – значит, фактически признать ту самую государственную допинговую систему, вокруг которой сломано столько копий. Назвать её подделкой – значит, привести какие-то аргументы в пользу этого утверждения, потому что аргументов в пользу ее подлинности уже немало (жесткий диск компьютера Родченкова, киберанализ его файлов, соответствие переписки данным ADAMS, снятие с должности Нагорных и т.п.).

Именно по этому пункту российская сторона молчит как рыба. Лишь Понкин и Ко, пытаясь уничтожить доказательственное значение переписки, изрядно позабавили, когда вытащили на свет божий два взаимоисключающих аргумента: подлинность переписки ничем не подтверждена, а ее обнародование – вторжение в частную жизнь.

Поэтому переписку на время оставим в покое. Надеюсь, юристы и IT-шники Минспорта придумают хоть что-то достойное внимания.

То же самое – с офицером ФСБ Блохиным, который так досадно засветился на скриншоте списка лиц, имевших доступ в сочинскую лабораторию. Вполне вероятно, что к октябрю таинственный Блохин, которого ни одно российское СМИ даже не попыталось найти, всё же появится – с правдоподобно-потрепанной трудовой книжкой обычного русского сантехника.

Зато с показаниями Родченкова всё ясно. Преступник, жулик, мошенник, лгун, предатель, шизофреник. Сам, из корыстных соображений, создал допинговую систему в своем учреждении.

Правда, немного смущает тот факт, что преступник-жулик-мошенник-лгун-предатель-шизофреник руководил учрежденной государством лабораторией и был в числе награжденных за итоги Сочи, но нас такими фактами не возьмешь.

Сам создал, сам. Из корыстных соображений.

Чёрт подери, как тут некстати представленная им переписка, а? Но всё, всё, забыли. В Лиме про неё напомнят.

Самое интересное – с третьей группой доказательств, собранных Маклареном: трасологическим и химическим анализом сочинских проб. По ним позиция российской стороны более-менее ясна. Вот о ней-то и хотелось поговорить подробнее.

Ещё раз напомню слова Путина, сказанные в Красноярске:

 «Мы не понимаем претензии по поводу того, что на каких-то пробах выявили какие-то царапины. Что это за доказательства? Когда мы эти пробы передавали, никаких претензий не было, если бы претензии были к каким-то царапинам, то они должны были быть отмечены в соответствующих протоколах, но ничего такого не было. Значит, они где-то хранились, и мы не несем ответственности за это хранение».

С вероятностью 99 % эта позиция будет официально озвучена Россией в МОК. 0,99 процента оставляю на то, что она предназначалась для отечественных домохозяек и примкнувшего к ним ФыДыХа (а для членов МОК заготовлено что-то другое). Оставшиеся 0,01 процента – на то, что кто-то из чиновников рискнет перечить точке зрения юриста Путина.

Отличная спортивно-юридическая контора – «ППП» – могла бы получиться при другом развитии мировой истории. Путин-Пацев-Понкин.

Извиняюсь, отвлёкся.

Итак, об анализе сочинских проб и перспективах их интерпретации российской стороной.

Сначала (для тех, кто подзабыл) напомню суть дела.

На основе показаний Родченкова и файла «Дюшес» со списком защищенных любителей стероидного коктейля Макларен вывез из Лозанны в Лондон около 100 многострадальных бутылочек Berlinger с мочой российских олимпийцев.

Экспертиза показала, что все они имеют признаки царапин и повреждений, свидетельствующих о фальсификации. Царапины эти – на ВНУТРЕННЕЙ СТОРОНЕ КРЫШЕК (извиняюсь за капслок, о нём позже) и отличаются от тех, которые остаются при обычном закрытии или открытии бутылочек. Глубина этих царапин отличает их и от царапин, имеющихся на внешней стороне крышек, что тоже весьма характерно.

Добавим для полноты картины, что нанятый Маклареном эксперт-трасолог смог вскрыть бутылочки без повреждения запорного устройства. При этом следы на крышках были идентичны сочинским следам, а Родченков смог вспомнить увиденный на столе у ФСБшника механизм, внешне напоминающий тот, который изобрел маклареновский эксперт.

Что касается химической экспертизы, то она показала, что во всех вывезенных Маклареном пробах мочи обнаружены отклонения в уровне соли, а в восьми из них содержание соли физиологически невозможно. Это подтверждает показания Родченкова о том, что он при подмене проб пользовался солью, чтобы привести их удельный вес в соответствие с тем, который был указан в протоколе забора пробы. Без этого подмена могла быть обнаружена, так как удельный вес заранее сданных проб не совпадал с удельным весом проб олимпийских.

Кроме того, Макларен обнаружил, что в двух пробах содержится чужая ДНК. Согласно показаниям Родченкова, 12 из 28 олимпийцев были включены в программу защиты позже других, и у него были сомнения, что для них успели сформировать банк запасной чистой мочи. Обе пробы принадлежали лицам из этого «позднего» списка.

Ну, с трасологией и химией вроде всё. Теперь о юриспруденции.

Мысль президента Путина о том, что Россия не может нести ответственность за то, как хранились пробы после сочинских соревнований, патриотически подхватывает местный упоротый ФыДыХ (вспоминается гениальное «Галантерейщик и кардинал – это сила!»):

«Кем это доказано,что несанкционированый доступ был имено во время олимпиады в Сочи?А не до, или после? Опять же почему не могло быть несанкционированного доступа когда колбы хранились уже у ВАДы, или Макларена?»

Орфография, как вы понимаете, сохранена.

Да простит меня ФыДыХ, сначала рассмотрю высказывание Путина.

Для проформы уточню: Макларен нашел не «какие-то» царапины и не на «каких-то» пробах. Царапины – идентичные тем, которые образуются при несанкционированном вскрытии, пробы – российские. Какой-то глава государства немного переигрывает.

Насколько можно понять из красноярской цитаты, российские власти не собираются отрицать факт царапин, недопустимой концентрации соли и чужих ДНК. Защита построена на процессуальном моменте: если в момент передачи проб МОК никаких царапин не заметил, российская сторона не может нести за них ответственность.

Теперь стратегический вопрос: КАК обнаружить царапины на внутренней стороне крышек, не повреждая их запорный механизм и не уничтожая, таким образом, возможность последующих проверок?

Вспоминаем капслок.

Я покупаю в магазине фрукты, расплачиваясь фальшивой купюрой. Через день ко мне приходит полиция, а я такой: продавец купюру взял? взял. какие теперь ко мне претензии?

И благополучно уезжаю в СИЗО на месяц-другой, да-с. Или, как минимум, возмещаю продавцу ущерб. Даже ссылки на красноярскую речь Президента не спасут.

Стоп! – может крикнуть торжествующий бандерлог. – А вдруг продавец получил эту фальшивую купюру от кого-то другого, а тебя просто сделал крайним? А доказательства где?

Щас, бандерлог, щас. Дойдём и до этого. На данный момент важно другое: вопреки словам Путина, отсутствие претензий по царапинам никак не мешает предъявить о них претензии  хоть через год, хоть через три. Это нормальная практика, частный случай которой – правило скрытых дефектов в делах о защите прав потребителей. Царапины на внутренней стороне крышек, которых не видно и которую запрещено открывать иначе как в лаборатории – это, несомненно, скрытый дефект.

Наоборот, позиция российской стороны была бы намного сильнее, если бы царапины были обнаружены сразу, но им не придали значения. А потом, спустя три года, вдруг стали бы за них предъявлять.

Но главное, конечно, не это. Мы все отлично понимаем, что на самом деле скрывается за словами Путина. Это совсем даже не невозможность предъявления претензий за невидимые царапины, а совершенно другой процессуальный момент. Путин на него лишь намекнул, а местный юродивый ФыДыХ с крестьянской простотой сформулировал.

Впрочем, не он первый. Уже упомянутый юрист Понкин прямым текстом указывал, что манипуляции с пробами мог произвести сам Макларен или члены его команды.

Ну что же, и это не исключено. ФыДыХ, безусловно, прав, утверждая, что царапины (а с ними соль и ДНК) могли появиться в любой момент между февралем 2014-го и июлем 2016-го.

Беда в том, что этого МАЛО.

Юзер Волошин уже который день делает из патриотически настроенных граждан форменных клоунов, задавая им тривиальную юридическую задачку: каковы шансы обвиняемого в хранении наркотиков, если он всю свою защиту построит на том, что изъятый у него невинный стиральный порошок в любой момент мог быть подменен героином? Порошок сначала перевозился, потом хранился у следователя, потом  побывал в руках эксперта, потом опять хранился у следователя, потом перевозился в суд, потом хранился в суде… Где гарантия, что внутри этой цепочки не произошла разгерметизация пакетика?

Внятного ответа на этот вопрос у патриотов нет. Потому что они отлично понимают, что ничего при такой стратегии защите не светит. Судья просто пожмет плечами (это в Москве и Питере, в провинции зевнёт) и в девяти случаях из десяти даже не отразит в приговоре этот жалкий лепет подсудимого. Если попадется грамотный – напишет примерно так: «доводы подсудимого о том, что изъятый у него порошок был подменен в результате преступных (халатных) действий третьих лиц, носят абстрактный характер и не подтверждаются какими-либо материалами дела».

В этом месте бандерлогу надо бы сделать круглые глаза: как? разве обвиняемый обязан доказывать свою невиновность? разве искать доки – это не задача обвинения?

Так обвинение свою версию уже доказало. Она стройна, логична, обоснована и опирается на фактические данные. Версия же обвиняемого (которую, к слову и версией-то не назовешь) опирается только на его желание уйти от ответственности.

Ситуация поменяется, если обвиняемый скажет, что порошок подменен на героин, допустим, производившим обыск оперативником. И предъявит суду следующие факты: масса изъятого порошка не совпадает с фигурирующей в деле; на видеозаписи видно, что оперативник вместе с пакетиком выходит в другую комнату; оперативник испытывает к обвиняемому личную неприязнь, потому что тот год назад увел у него девушку.

Не факт, что это спасёт, но для нормального прокурора (судьи) уже есть повод задуматься. И, по хорошему, проверить эти факты на предмет возможной фальсификации доказательств. И даже помочь стороне защиты (вызвать свидетелей, истребовать документы, назначить экспертизу).

Но это в уголовном праве, которое сюда никаким боком. В арбитражном процессе (разновидностью которого являются все допинговые споры) этот принцип – сам докажи то, на что ссылаешься – является почти абсолютным. Никто не будет за российскую сторону бегать и проверять ее версии. Хотите убедить МОК (CAS) в своей правоте? Будьте добры, аргументируйте. Доказывайте.

Применительно к царапинам на крышках и аномальной соли в пробах это означает, что российской стороне мало будет просто заявить, что манипуляции с равной вероятностью могли произвести МОК, WADA, Макларен или сторож лозаннского хранилища.

Россиян вежливо попросят уточнить, кто именно, по их мнению, вскрывал пробы, когда и с какой целью. И какие факты на это указывают. Вот, скажут, посмотрите на Макларена (Шмида, Освальда): они свои версии конкретизировали и, как смогли, обосновали. Теперь ваша очередь, причем желательно – с опровержением доводов оппонентов. Молчите? Молчание – знак согласия.

Если у России действительно есть такая версия – отлично. Она будет сравниваться с версией, изложенной в докладе Макларена, по принципу баланса вероятностей. Какая покажется членам исполкома МОК (арбитрам CAS) более вероятной – та и победит. Если же такой версии нет, тот же CAS с готовностью продублирует своё решение по ПКР, поменяв только названия сторон.

Именно поэтому вариант, озвученный Путиным и развернутый ФыДыХом, не прокатит совершенно.  Он мало того что сам по себе нежизнеспособный, так еще и мешает отстаивать другую важную байку – о том, что допинговую систему создал Родченков на свой страх и риск. Потому что какой же Родченков преступник, если пробы с равной вероятностью мог подменить кто угодно?

Ок, бросаем концепцию «отвечает тот, кто хранит» и валим всю вину на Родченкова. И тут к нам прилетают неприятные вопросы о его электронной переписке и о кодах проб, которые Родченков знать не мог.

Думаю, что выбраться из этого логического тупика российским властям будет очень непросто. Поэтому запасаемся поп-корном, осень обещает быть интересной.

logoВладимир Путин
logoCAS
logoСочи-2014
logoWADA
logoМОК
logoдопинг
logoПхенчхан-2018