От нью-йоркского бога до китайского императора: удивительные приключения Стефона Марбери
Что может изменить природу человека?
Такой вопрос задавала людям, обычно перед тем, как их укокошить, злобная ведьма Рэвел Паззлвелл, персонаж замечательной компьютерной игры Planescape: Torment. Что характерно, главный герой игры, Безымянный, так и не нашел однозначного ответа на этот вопрос. В конце игры, искупая грехи прошлого, он отправляется искать ответ буквально в ад, на поля бесконечной Кровавой Войны. Концовка не слишком оптимистичная, но заслуженная.
Нашему сегодняшнему герою в попытках изменить свою природу ехать пришлось не в ад, а всего-навсего в Китай (хотя, вспоминая тогдашний уровень китайской лиги, еще не факт, где оно лучше). Правда, в отличие от Безымянного, который геноцидил целые миры, он и грехи-то совершал заметно меньшего калибра — ну так, развалил пару команд НБА. Поэтому и искупление у него свершилось, во всяком случае, не через пару миллионов лет, а вполне себе на наших глазах.
Зовут нашего героя, как вы уже догадались, Стив Фрэнсис.
Так, стоп, куда, какой Стив Фрэнсис. Мы же собирались поговорить совершенно о другом человеке. Ну, хотя, знаете, может, и Стив Фрэнсис. Вообще, игровая манера и игровая судьба Стива Фрэнсиса и Стефона Марбери зачастую похожи до степени полного смешения, а иногда и напрямую пересекаются. Поэтому, когда я начну работать над статьей про диковатый «Хьюстон» нулевых, то буду частенько повторяться. С другой стороны, это прилично сэкономит мне время: достаточно будет просто поменять имена и некоторые даты, и глядите-ка, половина текста уже готова.
Поэтому пока что оставим Стива Фрэнсиса жить в проклятом мире, который он сам и создал, а в этот раз будем разбираться все-таки со Стефоном Марбери. Вокруг Марбери давно сформировался устойчивый миф, а точнее, некая черная легенда: вот есть, дескать, такой даже не токсичный, а прямо радиоактивный чувак, который способен за считанные месяцы развалить любой коллектив, куда его имели несчастье подписать. Насколько этот миф соответствует действительности — нам и предстоит сейчас разобраться.
Я уже как-то раз отмечал, что три четверти всех этих гиператлетичных разыгрывающих, которые летят в проход с криком «Я дурак, бросай оружие», в реальной жизни оказываются редкостными упырями. Вот прям можно идти по списку, от кокаиниста Майкла Рэя Ричардсона до вольного стрелка Джа Морэнта, причем самым адекватным окажется вроде бы классический всадник без головы Расселл Уэстбрук. Только, наверное, Кевин Джонсон ни в каких ужасах не замечен, за исключением того, что он был мэром Сакраменто и приложил немалые усилия, чтобы город сохранил «команду» НБА.
Я уж не знаю, что здесь первично, что вторично, что является причиной, а что — следствием. То ли содержимое черепушки влияет на игровую манеру. То ли наоборот. Ты попробуй подолбись головой со всей дури в мужиков весом центнер с гаком, посмотрим, какой ты после этого будешь адекватный. Как говорил капитан «Титаника» — «Full steam ahead and fuck the iceberg!» В любом случае, и вышеупомянутый Стив Фрэнсис, и Стефон Марбери укладываются в эту замечательную систему, как влитые.
Истории большинства проблемных игроков, всех этих винов бэйкеров и шонов кемпов, обычно идут по одному и тому же шаблону. Через двадцать лет постаревшие парни со слезами умиления рассказывают об этом на The Players’ Tribune, включая пожалейку на максимум: безотцовщина, нищета, жил в гараже, торговал крэком, отмотал три года в колонии для малолетних, но потом баскетбол спас, и вообще, что вы на меня так смотрите, я во всяком случае ни в кого не стрелял, а если и стрелял, то урод сам напросился, на черта он Тупака в машине включил? Короче, любой человек, кто в девяностые рос на ОбьГЭСе или в Первомайке, не найдет в этих историях для себя ничего нового и впечатляющего.
В этом смысле Стефон Марбери сравнительно выделяется. В отличие от того же Джимми Батлера, который в подростковом возрасте натурально бомжевал, Стеф вырос в небогатой (в первую очередь из-за многодетности), но вполне благополучной нью-йоркской семье. Конечно, Кони-Айленд восьмидесятых — место, далекое от рая, изуродованное всеми типичными приметами своего времени. С крэком, пострелушками и ранними смертями в этих бетонных джунглях был полный порядок. Но все-таки это не какой-нибудь Восточный Гарлем. Жил юный Марбери бедненько, но чистенько, а его надежды и чаяния вращались вовсе не вокруг торговли крэком и каникул в подростковой тюрьме округа Монро.
Стеф был завсегдатаем Ракер-парка.
• Юность и стритбол
Ракер-парк! Если и есть место, могущее стать одновременно благословением и проклятием для баскетболиста, то это как раз оно — легендарный гарлемский корт для уличного баскетбола. Как магнит, тянет к себе это место игроков совершенно определенного сорта, и смыть его клеймо бывает очень непросто. Да, конечно, гарлемскую площадку осеняли своим величием и Карим Абдул-Джаббар, и Уилт Чемберлен, но так это когда было! В основном же среди легенд Ракер-парка (конечно, я имею в виду не локальных знаменитостей, а тех, кто стал заметной фигурой в НБА) преобладает совсем иной типаж. Айверсон, Кобе, Винсэнити, «Черный Иисус» Эрл Монро, не вылезавший с уличных площадок Стив Фрэнсис (снова он!), забытый ныне, но культовый некогда Кенни Андерсон и даже такие скромные по меркам НБА граждане, как Басти Телфэйр и Рафер Элстон — архетип вырисовывается вполне четкий.
Конечно, степень вовлеченности в стритбольную магию у вышеперечисленных товарищей был совершенно разный: кто-то прописался на уличных кортах надолго, кто-то провел пару показательных выступлений и был таков. Марбери в Ракер-парке жил. Не буквально, разумеется. Но статус главного баскетбольного проспекта в Нью-Йорке и сопредельных областях Стефон зарабатывал примерно поровну в двух баскетбольных Мекках города — школе имени Авраама Линкольна… и да, в Ракер-парке.
В одной из многочисленных документалок, снятых про его перерождение после НБА, Марбери проникновенно заливает: всему, чего я добился, я во многом обязан Ракер-парку и стритбольной юности, которая выковала мою ментальность. А, понятно. Вот, стало быть, в чем дело. Сразу же, конечно, напрашивается вопрос: Стеф, ты серьезно благодаришь стритбольную юность и ментальность, за то, что они довели тебя… ээээ, извините, куда? В китайскую лигу? В тридцать два года? Поймите меня правильно: я ничего против китайской лиги не имею. Мы еще вернемся к этому этапу жизни Стефона Марбери несколько позже. Но неужели вы хотите мне сказать, что именно так представлял себе Марбери свое будущее в далеком 1996 году?
Почему я упомянул именно 1996 год? Так вот, именно в 1996-м состоялся главный драфт десятилетия. Я уже не раз писал, что считаю его в принципе сильнейшим драфт-классом в современной истории НБА, повторяться лишний раз не буду. Уже повторился. Ладно. На драфт-96 Стефон Марбери выходил уже в статусе живого баскетбольного бога, «Мистера Баскетбола штата Нью-Йорк», правопреемника всей этой плеяды знаменитых нью-йоркских разыгрывающих — Марк Джексон, Род Стрикленд, Кенни Андерсон, et cetera. Не про каждого, далеко не про каждого юнца, которому еще и двадцати не исполнилось, пишут книги (вспоминается, конечно, Кержаков, в девятнадцать лет написавший мемуары, но это другое). Про Марбери писали. Блистательная школьная карьера, всевозможные списки лучших проспектов страны, хороший год в колледже — в общем, к драфту Марбери, уже получивший тогда прозвище Старбери, подходил в ранге одного из явных лидеров.
(Ох уж эти сравнения с Кенни Андерсоном. Кто же тогда мог знать, НАСКОЛЬКО в тему они окажутся).
• Миссия на севере и драфт
Интересности в НБАшной карьере Стефона Марбери начались уже на драфте.
«Итак, объявляют выбор «Миннесоты», и камеры показывают стол, где я сижу. Я был в таком недоумении, что не мог поверить в происходящее. Ну то есть я такой: на фига вы выбираете меня, когда у вас в команде уже есть Айзейя Райдер?! Я отошел в сторонку, обсудить это с людьми из Миннесоты, с их местных новостных каналов. Говорил о том, как мы будем играть с Райдером. Я не понимал, как это будет работать. Это казалось мне совершенно бессмысленным. И через пять минут после всех этих разговоров меня подзывает кто-то из офиса лиги и сообщает, что меня обменяли в «Милуоки».
Разумеется, эти слова принадлежат вовсе не Стефону Марбери. Принадлежат они Рэю Аллену, которого выбрали сразу вслед за ним: Марбери четвертым пиком, Аллена пятым. Давайте же дадим слово обоим.
Аллен: «Тогда все в Милуоки освистывали эту сделку. СМИ осыпали меня вопросами и явно давали понять, что сделка паршивая. В день, который должен был стать самым счастливым в моей жизни, я оказался буквально раздавлен. Я был расстроен, оглушен и разочарован. Сейчас это смешно вспоминать, но тогда я испытывал целую гамму эмоций».
Марбери: «Мне было все равно. Я оказался в НБА. Не имело значения, где именно. Я просто сначала всем говорил, что буду играть с Вином Бэйкером и Гленном Робинсоном, а потом выяснилось, что буду играть с Кевином Гарнеттом. Вот и вся история».
С точки зрения самого Марбери особой разницы действительно не было. Что Милуоки, что Миннесота — глухие медвежьи углы, и в смысле рынка, и в смысле турнирных перспектив. Стефон, пожалуй, имел повод слегка расстроиться — сам он очень хотел оказаться в «Бостоне», который выбирал шестым, а Ред Ауэрбах дал юному разыгрывающему личные гарантии, что возьмет его, если Стефон «доживет» до бостонского пика. Но Марбери, вероятно, не в чем упрекнуть судьбу — как раз в это время «Селтикс» вступали в один из худших периодов своей истории, период правления Рика Питино, а это ничего хорошего своенравному новичку не сулило.
Но что же за история с обменом? И почему Рэй Аллен так страдал из-за своей (не)совместимости с Айзейей Райдером?
Второй вопрос как раз простой: Райдер был ярким атакующим защитником с поползновениями на звездный статус, так что пришлось бы бедолажному Рэй-Рэю или просиживать трусы на лавке, или играть на неродной позиции. И то, и другое для новичка из топ-5 очень сильного драфта — не лучший дебют карьеры; в «Милуоки» же он получил сразу место в старте и солидное игровое время. Мэрбери же было плевать на эти рокировки — из конкурентов в новой команде у него был только Терри Портер, к тому времени сильно сдавший из-за возраста и травм.
Заметно интереснее вопрос первый — почему же этот обмен в принципе состоялся?
Стефон Марбери и Кевин Гарнетт, которым теперь предстояло стать одноклубниками, познакомились несколько странным образом. Марбери еще и пятнадцати не исполнилось, когда он увидел Гарнетта в передаче на ESPN, в которой демонстрируют смешную нарезку детей, в смысле, самых перспективных школьников Америки. Гарнетт поразил Стефона своими кроссоверами: это сейчас такое любой Вембаньяма способен сделать, а в начале девяностых сложный дриблинг в исполнении будущего бигмена смотрелся свежо и нетривиально. Если бы события происходили в наши дни, ребята, очевидно, зафрендились бы в аське, вайбере, или что там сейчас популярно у молодежи. Но дело было во времена первобытные, так что Марбери разузнал домашний телефон Кей-Джи и набрал ему. Прямо в Южную Каролину. Трубку взяла мама Гарнетта. «Здрасьте, это Стефон Марбери», — сказал Стеф. «О, я про тебя читала в спортивном журнале. Ты такой милый паренек», — ответила Ширли Гарнетт. Так ребята и познакомились.
Милый паренек! Вот представьте, что Айзейю Райдера (о котором я подробно расскажу в следующий раз) не меняют из команды через месяц после драфта Марбери, и два эти милых паренька начинают, скажем так, озорничать. Это ж представить себе страшно, никаким «Джейл Блэйзерс» не снилось бы!.. Впрочем, ладно. Пока что Марбери действительно был милым пареньком, и с Кевином Гарнеттом, тоже очень славным пареньком, они подружились моментально.
Как-то раз, в начале двухтысячных, мы с моим школьным другом непрерывно говорили по телефону то ли десять, то ли двенадцать часов, причем последние часа три решали, кто из нас должен первым повесить трубку. Не уверен, что Марбери с Гарнеттом шли на такие рекорды, но счета за телефонные разговоры быстро превысили психологический рубеж. Мать Гарнетта однажды сидела и слушала, как ее сын и Марбери часами повторяют по телефону: «Ну че, чувак, знаешь че?» — «Да, чувак, а ты знаешь че?» И так по кругу. Она добавляет: «Кажется, ребята считали, что находятся на соседних улицах. Они не очень представляли себе, сколько стоит каждая минута этой болтовни».
Как бы то ни было, а к моменту их первой встречи, которая состоялась сильно позже, Стефон с Кевином были уже настоящими друзьями, что называется, не разлей вода. Недооценивать степень этой привязанности не стоит. Когда Кей-Джи у себя в школе вляпался в типично подростковую, но неприятную историю с избиением белого парня, то внезапно обнаружил, что все хоумиз и баддиз, которые вокруг него вертелись, внезапно куда-то рассосались. Все, кроме двух человек: один жил через дорогу, второй — на северо-востоке США, причем с этим вторым они даже ни разу лично не встречались.
Так что нет ничего удивительного в том, что Гарнетт, уже отбегавший за «Миннесоту» первый сезон, показавший неограниченный потенциал и готовившийся взять команду в свои руки, плотно присел на уши Кевину Макхэйлу, с 1995 года возглавлявшему фронт-офис «Тимбервулвз».
• «Миннесота» и первый обмен
Собственно говоря, именно выбор Гарнетта на драфте-95 стал одним из первых действий Макхэйла на посту генменеджера «Волков» — Макхэйл поверил чуйке, доверился сырому и тощему школьнику с очень своеобразной антропометрией, и теперь КейДжи (еще не ставший Биг Тикетом) просил поверить ему еще раз. Нам нужен именно такой разыгрывающий, убеждал он людей в офисе команды. Такого вы еще не видели. Он практически как я, если бы я был маленьким.
Забавно, что буквально то же самое подумал, по его собственным словам, Стефон Марбери, когда увидел фрагменты игры Гарнетта: этот парень практически как я, если бы я был большим. Вообще, конечно, Гарнетт здесь несколько лукавил. Таких разыгрывающих, как Марбери, Макхэйл не только видел, но даже и сам против них играл! Например, тот же Кевин Джонсон, который к Марбери все-таки сильно ближе, чем условный Уэстбрук. И все же пиар-кампания Гарнетта сработала.
С другой стороны, а почему ей было не сработать? В пользу варианта с Марбери была куча факторов: уникальные стритболь… баскетбольные навыки, гиператлетизм (Марбери и по нынешним меркам выглядит впечатляюще), возможность создать связку не просто из двух молодых потенциальных суперзвезд, но еще и близких друзей. В общем, одни плюсы. Ну то есть не стоит переоценивать влияние Гарнетта: в 1996 году он был хоть и очень перспективным, но все-таки второгодкой, который даже в первую пятерку новичков не попал. Но определенный вклад в решение Макхэйла настойчивость Кей-Джи, конечно, внесла.
Я понимаю, что вы сейчас громко закричите: но как же, это же Марбери! (Никто ничего кричать не будет. – прим. ред.) Ну да, Марбери. И что? Я вам напомню, что Марбери-студент — это не какой-нибудь Зак Рэндолф или там Шон Кемп, которые уже со школы успели обрасти так называемыми «красными флагами». Разве что в восемнадцать лет успел стать отцом, ну и что, поработал на демографию. Это одаренный молодой игрок с огромным потенциалом, не погрязший в скандалах, с энтузиазмом готовый играть даже в такой дыре, как Висконсин — значит, не будет иметь ничего против игры в соседнем штате. Для сравнения давайте опять посмотрим на того же Стива Фрэнсиса, которому «Господь Бог запретил ехать в Ванкувер». Давайте посмотрим на реакцию Зака Лавина, когда его задрафтовала та же «Миннесота». Так что Рэй Аллен совсем ненадолго успел примерить кепку с логотипом «Тимбервулвз» — уже вскоре ей предстояло оказаться на голове Стефона Марбери. Когда Стефону объявил об этом корреспондент, который хотел сделать фото новичка, Марбери, «сияя как на Рождество», сказал ему — да, черт возьми, я волчара!
Кто выиграл от этой рокировки? Ну, формально, наверное, Аллен — всего через каких-то пять лет был очень близок к тому, чтобы пройти в финал НБА. Там, конечно, все равно «Бакс» без шансов легли бы под «Шакобе» (хотя Лэрри Браун был убежден в обратном), но все-таки. В любом случае, финал конференции — это финал конференции. Как же прошли эти пять лет для героя нашей статьи?
Очень бурно.
Начнем с того, что наслаждаться (при желании можете взять это слово в кавычки) игрой суперсвязки Гарнетт-Марбери жителям Миннеаполиса суждено было недолго — всего два с половиной сезона. По факту даже меньше, учитывая, что сезон-98/99 был укороченным из-за локаута. Любовная лодка Маяковского, как известно, разбилась о быт. «Броманс» Кевина Гарнетта и Стефона Марбери тоже не перенес прозы жизни.
Сам Гарнетт, как это принято у баскетболистов, по этому поводу выдал два не то чтобы взаимоисключающих, но противоречивых высказывания.
Это он сказал в 2006 году, когда активно муссировались слухи о возвращении Стефона в «Миннесоту»: «У меня был бы чемпионский перстень, если бы Марбери остался в «Вулвз». Я всегда так считал. Мы оба молоды, и у нас было десять лет, чтобы все осознать. Чтобы сработаться, нужны двое. У меня со Стефом было такое же взаимопонимание, как потом с Лэтреллом Сприуэллом и Сэмом Митчеллом. А у него, думаю, такого понимания ни с кем после «Миннесоты» не было. Я жертвовал чем-то. Он жертвовал чем-то. У нас это будет работать».
А вот что сказал Кей-Джи еще через пятнадцать лет, когда давно завершил карьеру и хотя бы частично перестал шпарить на публике цитатами Джокера: «Стефону придется жить с этим вечно. Он раздолбал все наши мечты о чемпионстве. Но я могу его понять. Каждый парень в НБА хочет иметь собственную команду. Или хотя бы говорить, что у него есть своя команда. Я не могу злиться на человека, когда он решает свою судьбу. Просто очень жаль, что у нас не было одного виденья и одной цели. Это было вне моего контроля. Я никак не мог на это повлиять».
Наконец, мы не можем проигнорировать слова самого Стефона Марбери: «Когда я сделал выбор, то пошел к Глену Тейлору (владельцу «Тимбервулвз») и сказал ему, что не собираюсь еще на семь лет оставаться здесь, потому что в Миннесоте нет насыщенной культурной жизни. А еще здесь чертовски холодно: я даже не хочу вспоминать, сколько раз находился на грани жизни и смерти, балансируя по гололеду».
Итак, гололед. Вот что разрушило мечты Гарнетта о чемпионском параде в Миннеаполисе (если так посмотреть, то и хорошо, что он не состоялся — вдруг участники поскользнулись бы и попадали). Вообще, долго иронизировать по этому поводу я не планирую: в конце концов, я сам живу в Новосибирске, а у нас зимой ходить по тротуарам даже в центре не рекомендуется без ледоруба или альпинистских «кошек» на ногах. Гололед — проблема серьезная! И все же мне кажется, что это не главный повод, побудивший Марбери чесануть из Миннесоты, теряя валенки и переодевшись в женское платье. Главным все-таки было эго Стефона, которое после двух сезонов в лиге начало разбухать, как забытое на плите тесто.
Потому что… ну вот давайте посмотрим, что там у его друга и одноклубника Гарнетта накопилось к переломному 1999 году. Недавний школьник уже два раза съездил на Матчи звезд. Съездил бы и три, но в укороченном сезоне Гарнетт туда не поехал, потому что вообще никто не поехал — МВЗ в том году отменили вовсе. Сам по себе локаутный недосезон стал для Гарнетта прорывным. Он впервые попал в символическую пятерку по итогам года. За него начинают голосовать в номинациях MVP и «Лучший оборонительный игрок». Он уже сделался тем самым Биг Тикетом, то есть подписал беспрецедентный контракт, который — косвенно — станет одной из причин локаута в НБА. И это все — к двадцати двум годам, возрасту, когда некоторые игроки еще только на драфт выставляются (причем даже в наше время — тот же Деррик Уайт в лигу пришел в двадцать три)!
А чем к 1999-му может похвастаться суперзвездный разыгрывающий Стефон Марбери? Орден игрока Варкрафта, две медали космонавта? Хотя Гарнетт еще не замкнул на себе все командные взаимодействия, как это было годах в 2003-2004, уже было совершенно ясно, что команда будет принадлежать ему единолично; а суперзвездному разыгрывающему Стефону Марбери уготована унизительная роль в лучшем случае верного оруженосца Санчо Сранчо. А как же слава, статус, суперконтракт, наконец?
Опять же классические сравнения с Мэлоуном и Стоктоном. Вы можете подумать, что это я снова выдумал из головы надоевшую шизу, но нет. Увы. Связка звездного разыгрывающего и звездного тяжелого форварда обречена на сравнение с Мэлоуном и Стоктоном, а в данном случае отличился этим клише не какой-нибудь захудалый журналюга вроде меня, а сам главный тренер «Миннесоты» Флип Сондерс. А теперь вопрос, мои маленькие почемучки: кто в паре Мэлоун-Стоктон был очевидно главной звездой, кто был хозяином команды, получал MVP, рекламные контракты и в полтора раза больше денег за карьеру? Помогайте, подсказывайте. Даю небольшую шпаргалку: начинается на «почта», кончается на «льон».
То-то же.
• Переезды и неудачи
Итак, Марбери начал продавливать трейд, причем не куда-нибудь, а непременно на большой рынок. Казалось бы: мальчик, ты вообще кто? Сколько-сколько набираешь очков? А ну-ка за водочкой нам сбегай. Но нет. НБА уже активно начинала становиться лигой игроков, и, прикинув все «за» и «против», Кевин Макхэйл решил, что лучше от такого сокровища избавиться, пока не поздно. Нашелся даже хороший вариант, устроивший всех, включая «Бакс», которые стали третьей стороной трейда. Позже Марбери выльет на голову Макхэйлу ведро известной субстанции: якобы после его ухода генменеджер «Вулвз» разозлился и начал распространять про Стефона нехорошие сплетни. Вот почему-то против Гарнетта не распространял, против Кэсселла не распространял, даже против Тома Гуглиотты не распространял, а против Марбери взял и начал распространять. И главное без всякого повода. И трейда-то Стефон не просил, и Гарнетту не завидовал — агнец Божий, с какой стороны ни посмотри. Как это соотносится с его же тирадой про «гололед», которую я цитировал выше — ну, знаете, джентльмены о таком не вспоминают. Как бы то ни было, а гололед Марбери больше не грозил: из своей северной командировки он возвращался домой.
Ну, не совсем домой. Напомню, что «Нетс» тогда базировались не в Бруклине, а в Нью-Джерси. Сам я, конечно, об этом штате знаю только из фильмов Кевина Смита, но у того же Стивена Кинга постоянно встречал фразочки в духе «А, так он из Нью-Джерси? Тогда понятно, только там могут жить такие идиоты». Руководители «Нетс» идиотами вроде бы не были: функции тренера и генерального менеджера тогда совмещала будущая легенда студенческого баскетбола Джон Калипари — один из лучших рекрутеров NCAA, на чей менеджерский опыт в «Нетс» серьезно рассчитывали.
О коротком и беспросветном периоде Старбери в «Нетс» я уже рассказывал в очень детальном материале про «Нью-Джерси» девяностых-нулевых — если пропустили, рекомендую ознакомиться. По злой иронии судьбы трейд Марбери оказался для Калипари последним действием не только в «Нетс», но и в НБА вообще — в марте 1999-го его уволили со всех постов, не дожидаясь окончания сезона, а сам Джон, в ужасе бежавший из этого вертепа, поклялся никогда в НБА не возвращаться, если не найдется псих, готовый выложить ему 120-миллионный контракт (за следующие двадцать пять лет не нашлось, и уже, честно говоря, вряд ли). Так что потренировать Марбери одному из самых успешных студенческих тренеров не довелось — сам Калипари, наверное, вспоминал об этом, как о пуле, случайно пролетевшей в миллиметрах от головы.
Из-за очень короткой карьеры Стефона Марбери в НБА его часто воспринимают как летающего по лиге мотылька, бабочку-однодневку. Однако в своих следующих командах — «Нетс» и «Финикс Санз» — Марбери в общей сложности провел, как-никак, пять полных сезонов. Дважды за это время он съездил на матчи звезд (по разу за обе команды). В плей-офф побывал только однажды — в первом раунде 2003 года «Финикс» уступил будущим чемпионам «Сан-Антонио».
Причем первый-то матч, на выезде, «Санз» на дурачка выиграли в овертайме, подарив болельщикам команды тот самый миг между прошлым и будущим, который называется «жизнь». Сам Марбери в том матче выдал своеобычные 9 из 28 с игры, но у «Сперс» провалились вообще все, кроме престарелого Адмирала. Сама серия получилась для «Сан-Антонио» крайне непростой, шестиматчевой, нельзя сказать, что питомцы Поповича прокатились по своим оппонентам катком, но сразу возникает вопрос — насколько велик был вклад Стефона Марбери, а насколько — молодежи в лице Стаудемайра, Мэриона и прочих джо джонсонов. Сам наш герой продемонстрировал впечатляющую эффективность — 37% с игры, 22 из-за дуги, 4 потери на 6 ассистов. Но зато забил ту самую чумовую трешку на последней секунде овертайма в первой игре! В общем, это буквально самая суть Марбери, его имманентная черта: вот вроде похвалишь человека за какой-то крутой момент, и момент-то объективно крутой! а после смотришь на общий, так сказать, импакт и утыкаешься заплаканным лицом в подушку.
Два главных сходства «Нетс» и «Санз» эпохи Старбери:
• «Нетс»: с Марбери меньше 40% побед, ноль, естественно, выходов в плей-офф. После замены Марбери на Джейсона Кидда — моментально превращение в контендер буквально с теми же действующими лицами, два финала НБА подряд.
• «Санз»: чуть больше 45% побед, один вылет в первом раунде. После замены Марбери на Стива Нэша — победа в регулярке и финал Запада в том же году, опять с теми же действующими лицами (плюс-минус).
Особенно тут сопереживаешь Пенни Хардауэю. Человек кое-как залечил травмы, пришел в «Финикс», чтобы составить так называемый «Фронткорт-2000» с умнейшим игроком и великим альтруистом Джейсоном Киддом. А вместо этого тебе приходится играть с махровейшим единалом, какого только знала мировая история. При этом он, в общем-то, и играет в схожей манере — атлетичный комбогард, больше нацеленный на завершение атак, чем полноценный розыгрыш. Сам Пенни, человек тактичный и воспитанный, сейчас комментирует это в духе стандартной политкорректной жвачки: «Бэбэбэ, я хотел помочь Стефу, но не мог, он очень старался, но не получалось, мумуму» — каша во рту, несущая ровно ноль информативности. Тогда, в 2004 году, отношения Марбери и Пенни были, разумеется, гораздо острее (и публичнее).
По принципу иронии и жалости, как бы сказал Хемингуэй, в «Нью-Йорк» их обменяли вместе.
К 2004 году даже такому упертому товарищу, как Брайан Коланджело, стало понятно, что все эти «фронткорты-2000» и попытки почесать левой ногой правое ухо ни к чему не приводят. Ну вот вышли разок в первый раунд, и что? Кого это сделало счастливым, людей с экзотическими именами типа Якова Цакалидиса? Где результат? Надо было срочно строить что-то вменяемое на имеющемся, очень неплохом, по сути, фундаменте. А еще было вполне очевидно — со Стефоном Марбери в роли стержневого игрока построить можно разве что красивенький могильный склеп.
Было очевидно всем, кроме Айзейи Томаса.
• Возвращение домой и разочарование
Один из главных разыгрывающих в истории НБА начал свою управленческую карьеру в 1995 году, в новосозданном «Торонто Рэпторз». Никаких успехов с юной франшизой добиться он не смог, но винить его в этом не поворачивается язык — на драфте расширения остальные команды лиги спихнули в «Торонто» и «Ванкувер» такой несусветный неликвид, что превратить его в команду вряд ли смогли бы и Райли с Поповичем. Во всяком случае, Трэйси Макгрэйди под девятым пиком выцепил именно Томас. Впрочем, и Маркуса Кэмби под вторым пиком на главном драфте столетия — тоже он (а мне теперь приходится в каждом втором тексте объяснять, что это за «Поправка Кэмби» такая).
Итак, в 1996 году Айзейя Томас проигнорировал Стефона Марбери на драфте (что, в принципе, понятно — у «Рэпторз» уже был лучший новичок сезона Дэймон Стаудемайер с ожидаемыми звездными перспективами). Восемь лет спустя он намеревался исправить эту ошибку. 22 декабря 2003 года Томас заступил на пост генерального в «Никс». А уже 5 января 2004-го произвел тот самый трейд — в «Финикс» уехали аж пять игроков и два пика, в обратном направлении проследовали Марбери, Хардауэй и крылатый гусар Цезарий Трыбански, первый поляк в НБА, между прочим.
Старбери наконец-то вернулся домой в полном смысле слова.
Мистер Баскетбол штата Нью-Йорк перешел туда, где его боготворили, причем когда я говорю «боготворили», я отнюдь не преувеличиваю ради пущего драматизма. Альянс Марбери и «Никс» обязан был стать браком, созданным на небесах. В тогдашних газетах это комментировали так: «Марбери, один из лучших разыгрывающих лиги (!), в прошлом сезоне набирал столько-то… бла-бла-бла». Сам Айзейя Томас заявил: «Если вы собираетесь выиграть чемпионат, вам нужны таланты, вам нужны игроки. Вы не сможете побеждать лучшие команды всего с одним или двумя игроками».
Видите, он уже собрался побеждать в чемпионате! С одним из лучших разыгрывающих лиги! Ничего себе заявочка. А что, если я вам скажу «с одним из лучших набивателей никуда не ведущей статистики»? Наверное, в 2004 году меня бы за такие слова объявили на территории штата Нью-Йорк персоной нон грата. Ну и ладно, не больно-то и хотелось. Это потом уже все вдруг поняли, как они ошибались в Марбери, а на самом деле он ходячее химоружие, исчадье ада и злобный сукин сын. Если бы кто-то написал такое в середине нулевых, на него немедленно натравил бы свою ручную прессу… да-да, Айзейя Томас.
Наверняка у каждого в классе был такой сыночек завуча, которому и по морде не дай, и портфель на гаражи забросить не моги — сразу побежит мамке жаловаться. В «Никс» было примерно то же самое, только в еще более неприятном варианте: когда сыночке ничего не может сказать даже сам учитель. Сыночкой, как вы понимаете, был Стефон Марбери. Завучем — Айзейя Томас. Директором, который благосклонно на все это безобразие взирал, — владелец «Никс» Джеймс Долан. Учителями — тренеры, которым не повезло работать в «Никс» эпохи нулевых.
Практически вся эпопея Старбери в родном городе превратилась в одну непрекращающуюся и при этом максимально публичную перебранку с тренерами. Впрочем, о тренерах чуть позже — давайте взглянем, что в целом представляли собой «Никс» середины двухтысячных.
За пару лет до этого, еще играя в «Финиксе», Марбери прочувствованно сообщил прессе, что не мог бы ничего выиграть в «Нетс», поскольку его окружали такие бездарные игроки, как Кит Ван Хорн, Георге Мурешан и Джим Макилвейн. С бездарным Ван Хорном ему довелось незамедлительно столкнуться в «Нью-Йорке», где тот играл с начала сезона. Тут Ван Хорн попал не просто в неловкую, а в отвратительную ситуацию — ему пришлось извиняться за то, что его, в общем-то, оскорбили. «Стеф ничего такого не имел в виду, — разливался бедолага. — У нас с ним никогда не было проблем. Главной проблемой было то, что мы не побеждали, вот и все». Впрочем, страдать Ван Хорну пришлось недолго — из соображений гуманности (и чтобы тот лишний раз не мутил воду) Айзейя Томас уже через месяц сплавил его в «Милуоки».
В 2004 «Никс» представляли собой… ну, в общем, практически то же самое, что и на протяжении всего XXI века. Это была фантасмагорическая смесь бульдога с носорогом, сало в шоколаде, набор разнокалиберных имен, даже в теории не сочетающихся друг с другом. Сам Махатма Ганди после попытки сочинить из всего этого паноптикума что-то вменяемое пришел бы в бешенство и начал бы бросаться атомными бомбами. Звездные в теории имена «Никс» принадлежали игрокам либо старым, либо травматичным, либо старым и травматичным: 37-летний Мутомбо, тяжело пьющий Вин Бэйкер, убитый травмами Антонио Макдайесс, разочаровавшийся в баскетболе Ван Хорн, Аллан Хьюстон, который играл свой предпоследний год, а защищался в последний раз еще в прошлом тысячелетии… Теперь вот добавился идеальный командный игрок Марбери и стареющий травматичный же Пенни Хардауэй. Руководили этим шапито по ходу сезона аж трое тренеров; ладно, Херба Уильямса, выведшего команду только на один матч, можно не учитывать, так что двое — начинал сезон Дон Чейни, завершал патриарх Ленни Уилкенс. Именно под его руководством Марбери и начал делать первые шаги в родном городе.
Марбери в «Нью-Йорке» — это уже именно то самое, что мы обычно и подразумеваем, когда слышим эту фамилию. Здесь зловещий гений Старбери достиг своего пика.
Смена тренера посредине сезона возымела действие — «Никс» прошли этот отрезок с достаточно неплохими показателями и сумели всцарапаться в плей-офф, несмотря на свои 39 побед. Впрочем, это еще что — в том сезоне в плей-офф проскочил «Бостон», имевший гордые 36 (!!!) побед.
В плей-офф «Никс» столкнулись с соседями из «Нью-Джерси», бывшей командой Марбери. Никогда! слышите, НИКОГДА не связывайтесь с бывшими. Ничего хорошего из этого никогда не выходит. Теперь-то в «Джерси» уже не было бездарных игроков, которые отравляли жизнь Стефону в начале нулевых. Так что новые талантливые «Нетс» без лишних сантиментов раскатали «Нью-Йорк» в тонкий блин, а Джейсон Кидд в личной дуэли наглядно продемонстрировал, почему с Марбери «Нетс» ковырялись в подвале таблицы, а с Киддом прописались среди контендеров.
Следующий сезон прошел для «Никс» сонно и спокойно. Ну да, «Нью-Йорк» снова не попал в плей-офф. Мало ли кто не попадает. Ну да, Ленни Уилкенса, сменившего Херба Уильямса, сменил Херб Уильямс. Мало ли кто кого меняет. Катастрофой оказался следующий сезон — 2005/2006.
И дело даже не в том, что «Никс» одержали в нем 23 победы — худший результат франшизы за 19 лет, не учитывая укороченного сезона. Дело было в том, что «Никс» превратились в главное посмешище всей лиги, буквально в богача, который растратил все свои немаленькие капиталы и влез в долги ради покупки доширака и паленых рыночных абибасов. Объясняю медленно и по буквам: «Никс» умудрились взять 23 победы в сезоне, будучи с огромным запасом самой дорогой командой лиги (160 млн — на 30 млн больше, чем у ближайшего преследователя).
Самый высокооплачиваемый игрок «Нью-Йорка» Аллан Хьюстон завершил карьеру в 32 года. Пенни Хардауэй, тоже обладатель тяжелого контракта, отыграл четыре матча. Непонятно зачем подписанный Джален Роуз, близкий к завершению карьеры, сподобился на целых 26. Огромный контракт был и у самого Марбери — Стефон подписал его в «Финиксе», а руководство «Никс» радостно взвалило на себя дополнительную обузу.
Еще в начале сезона Томас пошел вразнос и выдал трейд, какой и ждешь от человека по имени Айзейя Томас — отдал горсть пиков, которые потом превратились в ламаркусов олдриджей и жоакимов ноа, за опасно раздувшегося Эдди Карри и престарелого, умученного болячками Антонио Дэвиса (его через три месяца на Джалена Роуза и обменяли). На первые роли в команде начали выдвигаться малыш Нэйт Робинсон и Ченнинг Фрай, про которого Марбери сказал, что через четыре года он станет новым Тимом Данканом. Но эти четыре года надо было еще как-то прожить, а Айзейя Томас не давал команде такого шанса. Финальный аккорд в этой фантасмагорической кафкианской сюите он создал в феврале 2006-го, когда отпустил к родным пенатам, в «Орландо», несчастного Пенни Хардауэя, сверху приправил Тревором Аризой, а получил за это…
СТИВА ФРЭНСИСА!
Да! Да!!! Наконец-то кармический и игровой двойник Марбери оказался с ним буквально в одной лодке. Учитывая, что со скамейки выходил раскидывать свои мутные изоляции еще и Джамал Кроуфорд, смотрелся этот гиньоль каким-то ожившим ночным кошмаром Грегга Поповича. А теперь давайте вспомним, кто тренировал команду.
Лэрри Браун.
• Конфликты и начало падения
У Брауна было два устойчивых реноме — тренера-кочевника, который нигде надолго не задерживается, и, одновременно с этим, тренера-победителя, причем способного побеждать с далеко не самым очевидным составом. За последние пять сезонов он трижды выводил свои команды в финал и завоевал титул в 2004-м. Разве что слегка подмочил репутацию оглушительным провалом на летней Олимпиаде-2004 (где, кстати, был и Марбери), но ведь и на солнце бывают пятна — там и данканы с лебронами не особо прославились. Брауна ценили за успешную работу с очень сложным человеческим материалом, от Айверсона до Шиди Уоллеса, и Айзейя Томас ожидал, что Лэрри на опыте сумеет совладать и с тем хороводом зловещих петрушек, который ему собрал генменеджер.
Не сумел.
• Крис Шеридан, журналист ESPN: «Ко мне подошел Стефон Марбери и заявил: «Знаешь, тренер Браун не дает нам играть. Он хочет, чтобы мы играли «правильно». Он не дает нам играть, а нам это нужно». Тем вечером после игры я ужинал с другими журналистами, помощником тренера Греггом Поповичем и самим Лэрри Брауном в одном из лучших отелей Белграда, и я передал им слова Марбери. Когда Лэрри услышал их, он встал из-за стола и ушел. Через некоторые время за ним отправился Поп. Спустя пять минут Поп вернулся, похлопал меня по плечу и спросил: «Можешь рассказать, что именно тебе сказал Стефон?», и я повторил тот разговор. Браун был так разгневан, что пришел к начальству Федерации и сказал: «Я хочу, чтобы его не было в команде. Я хочу, чтобы Марбери не было в команде. Сейчас же. Сажайте его в самолет и отправляйте домой. Прямо сейчас».
• Стефон Марбери: «Для меня история с Брауном как олимпийским тренером и потом как тренером «Никс» выглядит немного по-другому, потому что у нее есть три стороны: его сторона, моя сторона и правда».
Оставим очередные цитаты Джокера-Гребанного-Циника™ на совести Старбери. Пока что можно просто зафиксировать факт: уже летом 2004 Стефон вступил в жесткий экзистенциальный конфликт с человеком, которому уже год спустя предстояло возглавить его команду. Что могло хорошего получиться с такими вводными? Что, я вас спрашиваю?..
«Джокер достал сигарету и закурил. Тупизм людишек его порожает». ©
Нет, конечно, можно было представить себе мир сиреневых пони, в котором Марбери и Браун за прошедший год отрефлексировали истоки конфликта, переосмыслили свое отношение и зарыли топор войны. В плохой (ну то есть стандартной) спортивной драме так бы и получилось. Что же произошло в действительности?
В действительности Браун и его ершистый подопечный начали конфликтовать практически сразу, как только вступили во взаимодействие.
Если отбросить весь хейт, вылитый на Марбери прессой, а потом и болельщиками, понять тут можно обе стороны (не оправдать, об этом речи не идет, но хотя бы понять). Да, хорошо, Старбери — абсолютный эгоист, которому никак не удается поставить свое колоссальное эго на службу своему колоссальному же таланту. Примеры того, что это реально, у нас есть: да вот хотя бы тот же Кобе. Но мистер Браун! Вы прекрасно знаете, что вам предстоит тренировать команду, в которой есть вот такой вот игрок. У вас обоих что-то не получается. Может, стоит хотя бы попытаться найти какие-то альтернативные походы, а не выдавать в прессу такие пассажи?
«Итак, ты лучший разыгрывающий в лиге, а команда идет с результатом 17-45. Да, конечно, это вина тренера. Я не понимаю, почему ты играешь в командный вид спорта, но не заботишься о том, чтоб твои партнеры становились лучше. Это не помогает выигрывать матчи. Это единственное, что действительно важно, и если ты лучший разыгрывающий в лиге, то должен влиять на исход игры».
Можно понять и Брауна. Я не знаю, повлияли так особые солдафонские методики Лэрри, или просто Марбери надоел баскетбол как таковой, но его даже его цифры, о которых он так заботился, начали неуклонно снижаться. Хорошо, ты любишь набивать статистику, которая почти не влияет на результаты игры. Вот есть у тебя пример какого-нибудь Шарифа Абдур-Рахима, который тихонько сидел в своем захолустном «Ванкувере», рисовал свои 20 + 10, даже не помышляя о плей-офф, и ни в какие скандалы не лез. Все вроде как довольны. Но у Марбери начала падать уже и статистика. В первый свой сезон за «Никс» он не только выдавал стандартные 20 очков в среднем, но и показывал лучшие в карьере цифры по ассистам. Куда что делось: после прихода в команду Лэрри Брауна продуктивность Старбери рухнула до совершенно убогих по его меркам 16 + 6, притом что игровое время особенно не изменилось.
Естественно, ни о каких поездках на Матчи звезд с такими данными нечего было и думать. Если бы существовал приз «Самому регрессирующему игроку года», Марбери был бы в первых рядах претендентов. Скандалы в команде, между тем, не прекращались. Малейшая попытка Брауна как-то повлиять на буйного подопечного приводила к тому, что Марбери немедленно бежал жаловаться Айзейе Томасу на тирана, который душит прекрасные порывы. Очень скоро игрок и тренер поняли, что ничего конструктивного из этого не выйдет, но вместо того, чтобы сесть и найти выход из тупика, поступили гораздо лучше — перенесли свои разборки на более высокий уровень, то есть на страницы спортивной прессы. Болельщики «Никс» рвали на себе волосы, нейтральная публика достала попкорн и принялась наблюдать.
Здесь в игру вступил Айзейя Томас, который четко осознавал: если в Нью-Йорке конфликтуют тренер и суперзвезда, всегда нужно быть на стороне суперзвезды. Это в каком-нибудь Мемфисе может быть не так, а в Большом Яблоке, где спорт всегда был самодостаточным медийным симулякром, — только так. Всяких лэрри браунов в лиге как у дурака махорки, а вот попробуй найти где-нибудь суперзвезду! Конечно, к тому моменту Марбери не был звездой даже формально, а уж суперзвездой и вовсе никогда, но Томаса это не смущало. Смущало его одно: фигура Лэрри Брауна на тренерском мостике. Виноват, конечно, был тренер, а не принципы комплектования состава, когда этому тренеру вручили набор из нескольких второсортных айверсонов для бедных и кучки переплаченных стариков. Браун просто не умел с ними работать; он должен был уступить тому, кто умеет.
Этим «кем-то» и был сам Айзейя Томас, после окончания сезона-2005/06 уволивший Брауна и назначивший себя на должность главного тренера команды.
• Предательство и крах
Два года, которые провел Томас на посту главного тренера, — одно из самых черных пятен на репутации «Никс» в XXI веке, и так запятнанной по самые гланды. Со спортивной точки зрения ничего интересного тут нет. Известный человек, которому амбиции затмили разум, взялся тренировать отвратительно укомплектованную команду и провалился. Библейская история (с). Но как же справился Томас со своей «суперзвездой», которую так заботливо пестовал и вставал на ее сторону в любом конфликте с заслуженным (гораздо более заслуженным, чем он сам) тренером?
Оказалось, что Томас справился гораздо хуже, чем Лэрри Браун — тот хотя бы обошелся без применения кулаков. Марбери был не готов к тому, что Айзейе Томасу уже нельзя жаловаться на Айзейю Томаса. А Томас не готов был к тому, что в шкуре Лэрри Брауна может внезапно оказаться сам Томас.
Пригретая на груди змея ужалила очень быстро. Томас сперва пытался увещевать возникающего по любому поводу Старбери добрым словом, но очень быстро и сам пришел к тому же, что практиковал Лэрри Браун — ругани в прессе. Если до этого «Никс» находились в режиме турбулентности, то здесь уже начал происходить срыв потока, и команда перешла в плоский штопор. Все это даже не то чтобы метафора — Томас и Марбери в какой-то момент умудрились подраться в самолете по дороге в Финикс.
Неуправляемо пикируя, «Никс» устремились к земле. Томас вляпался в крайне неприятный секс-скандал, в котором каким-то образом оказался замешан и Стефон — потом товарищи увлеченно сваливали друг на друга вину, что ничуть не добавило им взаимной симпатии. Все это время Айзейя, к слову, оставался генеральным менеджером «Никс», где и отрывался по полной. Он был очень похож на человека, который играет в компьютерную игру и специально выбирает самые плохие решения, чтобы посмотреть худшую концовку. Проблема в том, что геймер посмотрит концовку, загрузит нужное сохранение и будет играть уже нормально; у Томаса такой опции не было. Джеймса Долана, как обычно, все устраивало. Томас подписывал невероятные контракты с Эдди Карри и Джеромом Джеймсом (кто вообще сейчас бы вспомнил Джерома Джеймса, если бы не его абсурдный пятилетний контракт?). Ругался со своими звездами — пусть условными, но звездами. Не мог разобраться с ростером, который сам же и собирал. За два года, что Томас руководил командой как тренер, «Нью-Йорк» одержал 56 побед. За. Два. Года.
Марбери не отставал: больше времени проводил в беседах с журналистами, чем на тренировках, совсем забил на статистику, которая раньше была предметом его особой гордости, а чтобы очистить совесть, написал примитивную детскую книжку — в ней юный баскетболист, которого по невероятному совпадению зовут Старбери, проигрывает в решающей игре, но затем начинает работать над собой и получает второй шанс. Книжка называлась «Приключения юного Старбери, или Тренировки приводят к совершенству».
2 декабря 2007 года отец Марбери, Дон, сидел на трибуне «Мэдисон-сквер-гарден» и смотрел на то, как его сын безуспешно противостоит одной из своих бывших команд — «Финиксу». В середине матча Дон почувствовал боль в груди, и его увезли в больницу. После игры Марбери, отыгравший сравнительно неплохо, узнал, что его отец скончался в больнице от инфаркта.
Дальнейшие мучения Марбери в «Никс» уже не имеют ни узкоспортивного, ни даже «желтушного» интереса. Запомнилось только одно из самых безумных баскетбольных видео в истории: ведущий прямую трансляцию, голый по пояс (камера предусмотрительно не опускается ниже) Марбери сидит перед трехкопеечной китайской веб-камерой, бессвязно рассказывает о своих проблемах с голосом, а затем ест вазелин из банки. Над Марбери смеялись — вот это ржака, пацаны! Лично я ничего смешного в этом не вижу. Не хочется читать моралитэ, но над Делонте Уэстом тоже смеялись, пока не повалили видео с полубезумным бомжом, спящим на улице. Смеются над Майклом Бизли. Смеялись наверняка и над Эдди Гриффином, и над Тайлером Ханикаттом.
Впрочем, никого не могу осуждать. Легко пожалеть котенка с перебитой лапкой; двухметрового негра-миллионера, который делает буквально все, чтобы сломать жизнь себе и окружающим, пожалеть гораздо сложнее.
В 2009 году ситуация вокруг «Никс» накалилась настолько, что все это осточертело даже Джеймсу Долану. Одно дело веселье и шоу, другое — посмешище на весь мир. Айзейя Томас настолько укоренился в команде, что Долан и тут не смог его просто выгнать — предложил ему остаться каким-то «консультантом», что оскорбило уже Томаса. Спасать «Никс» был срочно выписан Майк Д’Антони. К этому моменту Старбери, уже плотно проигравший конкуренцию даже такой посредственности, как Крис Дюхон, окончательно рассорился со всеми в команде, от владельца до партнеров, которые обычно встают на сторону игрока. Никто не мог сказать о Стефоне ни одного доброго слова. Квентин Ричардсон открыто обвинил его в том, что он «не работает на команду».
То есть чтобы понять, что Стефон Марбери не любит работать на команду, окружающим понадобилось тринадцать лет. Мда, а я-то себя считал тугодумом.
Очередные демарши Марбери привели к тому, что он уже открыто отказался играть за «Никс», а Майк Д’Антони эпатировал публику взаимоисключающими заявлениями — «Мы еще можем найти ему применение» и «Стеф не может играть в этой команде». Фронт-офис «Никс» разъяснил, что расторгать контракт с Марбери никто не собирается, все положенные деньги будут выплачены, но лучше, если он будет держаться подальше от команды. Это заявление взорвало мозг всем, кто следил за ситуацией, кроме, похоже, самого Стефона: изначально травмированному Марбери приходить на домашние матчи «Никс» запретил еще Айзейя Томас, так что ничего нового для Стефа здесь не было.
«Оглядываясь на последние два года, я понимаю, что мне вроде как нравился Лэрри Браун. Действительно нравился. Ну то есть я такой — чуваки, понимаете, я бы правда хотел, чтобы он сейчас был здесь и тренировал меня».
Вся эта санта-барбара тянулась до февраля 2009 года (за это время Стефон ни сыграл ни одного матча), пока наконец «Никс» не признали очевидное и не выкупили контракт Марбери. Почти сразу баскетбольный бог штата Нью-Йорк подписался в «Бостон», спустя десять лет наконец воссоединившись с другом Кевином. В «Селтикс» 32-летний баскетбольный бог набирал чуть больше трех очков; по окончании сезона контракт с ним продлевать не стали, а самого Марбери, пришедшего на первый домашний матч «Никс» в ноябре, со скандалом выгнали из «Мэдисон-сквер-гарден» за то, что он сел на чужое, более козырное место.
Незадолго до этого Марбери объявил, что планирует завершить карьеру. В НБА он больше никогда не играл.
• Искупление и итоги
Да, вас тоже стошнило от этой дешевой спортивной патетики в заголовке? Понимаю. В изданиях типа The Athletic или Sports Illustrated вообще очень любят представлять спортивные события с таким накалом драматизма, будто это высадка в Нормандии. Хуже только пошлейшие выражения «борется со своими демонами» и «за гранью добра и зла».
Впрочем, к Марбери все эти тошнотворные пафосные штампы очень хорошо применимы. Он действительно боролся с внутренними демонами и действительно обрел искупление. Для этого ему понадобилось оказаться там, где он действительно был баскетбольным богом. Пусть это и была всего-навсего китайская лига, да еще и образца начала 2010-х.
Впрочем, почему «всего-навсего»? Перед глазам Марбери уже был пример его кармического двойника Стива Фрэнсиса, который попытался приткнуться в Китае, там буквально спал во время матчей (это не преувеличение для красного словца) и был с позором выкинут после четырех, кажется, игр. Почему Марбери не разделил его участь? Деньги были нужны сильнее? Вряд ли, Марбери за карьеру заработал побольше. Не настолько увлекался крэком и кокаином? А может, полное моральное и игровое банкротство заставило Стефона наконец стряхнуть с себя насквозь прогнивший образ Старбери и стать просто тем Стефоном Марбери, славным пареньком, которым его когда-то видела Ширли Гарнетт, мама Кевина?
В Китае Марбери стал легендой, и причиной этому не только его игровая карьера и три чемпионских титула. В Китае играло много бывших звезд НБА, сделали хорошие карьеры в лиге, но Марбери занимает в тамошнем пантеоне место немногим ниже Яо (тот просто баскетбольный Демиург без всяких скидок). Возможно, дело в том, что впервые за всю свою профессиональную карьеру Стефон Марбери делал то, что должен был делать для того, чтобы побеждать. И еще — кажется, он впервые искренне полюбил то, где он сейчас находится и чем занимается.
В результате к прочно забытому герою нулевых вновь вырос интерес в Америке — как это обычно и бывает, сверх всякой меры и за гранью хорошего вкуса. Документалок про него снимается уже больше, чем про Мартина Лютера Кинга. Молодые игроки не стесняясь признаются во «влиянии» Марбери. Смешно, конечно, рассуждать о влиянии человека, который всего два раза съездил на МВЗ, больше половины своих матчей в плей-офф провел глубоким обитателем лавки в «Бостоне» за один сезон, и которого выперли из НБА пинками в расцвете лет за токсичность и нежелание играть. Но ведь праймового Марбери очень легко представить себе в современной лиге, причем на ведущих ролях. Вон взгляните на Джа Мор… ладно, неудачный пример.
Особенно Марбери почему-то любят в русскоязычном баскетбольном пространстве. Что поделать, русскому человеку всегда милее дерзкий хамоватый выпивоха-антигерой, чем прилизанный скучный супермен с набриолиненной прической. Если почитать комментарии под стандартной статьей про Стефона, выяснится, что во всех его бедах виноваты дураки в «Никс», дураки в «Тимбервулвз», Айзейя Томас, Лэрри Браун, Долан, Макхэйл, Гарнетт и даже Квентин Ричардсон, а сам Марбери — крутой игрок и отличный мужик (это цитата из одного такого комментария).
Заслуживает ли Марбери такого теплого отношения?
Что может изменить природу человека?
Я не знаю.
******************************
Спасибо за внимание к тексту. Чтобы узнать, о чем будут следующие, призываю подписаться на мой телеграм-канал, в котором анонсируются всякие активности.
Если вы хотите поддержать автора, то это можно сделать, подписавшись на бусти, — с вас символическая сотка, а мне приятно. Чем вас больше на бусти, тем больше я могу создавать чисто баскетбольного контента, не отвлекаясь на идиотские описания микроволновок.
Также поддержать автора можно по реквизитам 2200 7016 6975 3003 (Т-Банк), 2200 1546 9918 9469 (Альфа) или прямо здесь в комментариях – теперь появилась и такая возможность.
