18 мин.

Баскетбол как путь к красивой жизни. Какой мы запомним карьеру Кармело Энтони

77

Как ни удивительно, но баскетбольная карьера Мело – это результат жизненных приоритетов, а не баскетбольных решений, принимавшихся им непосредственно на площадке. Фамилию человека, еще недавно прощавшегося с лигой в ранге девятого игрока в истории НБА по количеству набранных очков, в конечном итоге будут спрягать в связи с иными обстоятельствами, нежели очки, медали и, упаси Боже, чемпионские титулы.

В этом нет никакого трагизма. Ведь это вполне осознанный выбор самого игрока, «свайпавшего» в сторону денег на всех развилках.

Несмотря на то, что цифры – основной инструмент, за счет чего критики Мело частенько стараются дезавуировать его достижения, факты биографии игрока справляются с этим гораздо лучше. Поэтому известный статистический кунстштюк о том, что Кармело как-то набрал 62 очка, не сделав при этом ни одной результативной передачи, по большому счету не говорит ни «за», ни «против» него.

В конце концов, был еще один баскетболист, который проделал ровно то же самое, но никому из нас и в голову не приходит задаваться вопросом: как мы запомним его карьеру? Все потому, что у Кобе Брайанта были очевидно иные приоритеты.

Мело, в отличие от него, не родился в семье баскетболиста НБА и воспринимал баскетбол всего лишь как игру, а не как площадку для эпичных сражений супергероев нашего времени. Его талант не уступал никому, но среда, из которой он вышел, мешала ему относиться к детской забаве столь же маниакально серьезно.

Мело должен был стать соавтором главной дуэли XXI века. Начало было очень многообещающим

Очень часто противостояния в спорте – особенно в североамериканском – строятся вокруг классовости: противопоставлении бедных богатым, белых – черным, образованных и работоспособных – тем, кто привык полагаться на животные инстинкты и талант. Соперничество Кармело Энтони и Леброна Джеймса было иным и потому вызывало особенный интерес.

Джеймс вместе с матерью-одиночкой Глорией в определенный момент были настолько бедны, что ей пришлось отправить сына жить вместе с его тренером, чтобы она могла посвятить все свое время пахоте на нескольких работах.

Кармело родился в социальном комплексе Ред Хук Хаусез в Бруклине. Когда ему исполнилось два года, его отец умер от рака, и семье, где, помимо него, было еще два брата и сводная сестра, пришлось кочевать с одной квартиры на другую. В возрасте восьми лет Энтони вместе с родней перебрался в Балтимор, где вплотную соприкоснулся с эстетикой сериала «Прослушка»: торговля наркотиками, убийства, полицейские облавы, легкодоступные удовольствия, за которыми следуют тяжелые последствия.

Поскольку и Леброн, и Мело являлись выходцами из подполья, то ни о какой социальной разнице речь не шла, сильнейшего должно было выявить чистейшее, незамутненное превосходство в классе. Именно так виделось это соперничество, и оба делали все от себя зависящее, чтобы повысить градус интриги. Леброн был джаггернаутом, взрослым атлетом в теле подростка, который помимо чистой физиологии изумлял скаутов навыками плеймейкера. Комментаторы сравнивали его с Мэджиком Джонсоном, а Кобе Брайант дарил ему именные кроссовки в эксклюзивной расцветке американского флага.

Мело начинал как разыгрывающий, но после того как за лето вырос на 12 сантиметров, перебрался на позицию форварда, где раскрылся абсолютно по-новому. Именно в этом качестве его и заприметили скауты Академии Оук-Хилл, элитного баскетбольного питомника, за который в разное время играли Джерри Стэкхауз, Кевин Дюрэнт, Рэджон Рондо, Майкл Бизли и другие. Именно в Оук-Хилл Мело начал котироваться как лучший баскетболист на уровне школьников в Америке.

«Он прибавил во всем. Не только в игре. Он не только вырос, но и набрал порядка 9 килограммов мышечной массы. Он стал чувствовать себя увереннее. На тренировках во время двухсторонок стал ходить без майки, в качалке внимательно рассматривал рельеф мышц. В нем стали заметны черты лидера и задиры, он покрикивал на нас, когда нас нужно было мотивировать. В академии не разрешали носить косички, и тогда он просто стал отращивать афро. Они не могли ему запретить, но и косички были под запретом, и, не скрою, эта беспомощность дико бесила их. Скажу честно, Мело заставил немало людей думать, что он лучше Леброна. Особенно после того матча», – вспоминал сосед по комнате Мело Джастин Грэй.

Речь об игре между школой Сент-Висент-Сент-Мэри, которая шла с серией из 36 побед подряд, и Академией Оук-Хилл с ее историческим флером элитарности. За Оук-Хилл выступал лучший игрок Америки в классе выпускников, за Сент-Висент-Сент-Мэри – лучший игрок Америки в категории на класс младше.

«Впервые Леброн и Кармело пересеклись где-то за полгода до той игры, может, чуть больше. В 2001 году они участвовали в летнем лагере сборной США, который проходил в Колорадо-Спрингс. Тогда они и обменялись номерами телефонов. Брон сразу признал его. Он сказал, что Мело очень, очень хорош, а он не бросал слов на ветер, если речь шла о классных игроках. Когда он говорил, что кто-то хорош, поверьте мне, он был хорош. Они были соперниками, но сперва все-таки друзьями. Оба знали бэкграунд друг друга и уважали проделанную работу, и в то же время понимали, что лучшим может быть только один», – вспоминал приятель Джеймса Дрю Джойс-второй.

Это понимали и все остальные. На стадионе «Соверен Банк Арена» в Трентоне, Нью-Джерси, собралось более 11 тысяч болельщиков. Посмотреть матч школьных команд пришли Дэнни Эйндж, отец Кобе Джо «Джеллибин» Брайант и около 150 аккредитованных представителей медиа, часть из которых приехала аж из Китая. Шоу вышло что надо: Леброн превзошел Мело в скорострельности, набрав 36 очков, зато Мело со своими 34 очками и 11 подборами стал главным гарантом победы Оук-Хилл (72:66).

Энтони опередил Леброна в первом и единственном очном противостоянии на уровне школ, но мог оторваться еще дальше и оказаться в НБА на год раньше. Мело, который никогда не претендовал на лавры Лобачевского, испытывал серьезные сложности с прохождением стандартного теста для поступления в вуз (ACT Test), и на определенной стадии его родственники и друзья всячески науськивали его не делать мозг, а выставить свою кандидатуру на драфт в 2002-м, минуя институты. Но после того как сумма вступительных баллов каким-то чудом выросло до необходимого минимума, Мело все же решил попылить годик в команде университета Сиракьюз и, как выяснилось впоследствии, сделал правильный выбор.

В Сиракьюз Мело взял свой главный титул в карьере и заработал репутацию, которую впоследствии не оправдал

Первостепенность чемпионства NCAA над тремя золотыми медалями Олимпиады кажется бредом лишь на первый взгляд.

Во-первых, для внутрицентричной Америки победы в профессиональных лигах и на локальных чемпионатах всегда были важнее международного успеха. В том же баскетболе главной целью для сборной была и остается не победа как таковая, а утопичная идея о том, чтобы превзойти «Дрим-Тим» – выиграть столь же эффектно, с тем же уровнем произведенного в Барселоне фурора.

Во-вторых, сборная – это «Crème de la crème» – сливки баскетбольного общества, и даже если ты блистал ярче Юпитера, всегда найдутся те, кто скажет, что в подобном окружении это делать гораздо проще, и вообще условный Карри выглядел лучше. В случае с чемпионским титулом в Сиракьюз никаких сомнений во влиянии Мело на результат не могло возникнуть даже в теории. Это была каноничная история в жанре «пришел, увидел, наследил», и наследил так, что замыть не могут до сих пор.

В единственном сезоне за «Орандж» Энтони на протяжении 35 матчей набирал в среднем по 22 очка, 10 подборов и 2 передачи. Команда, из ростера которой в НБА, помимо Мело, попал только залетный Хаким Уоррик, закончила сезон с балансом 30-5 (в предыдущий год 23-13) и взяла первое и пока последнее в своей истории чемпионство. Бомбардирские наклонности Энтони ни для кого не были секретом, но чемпионство в NCAA, да еще в составе столь скромной команды, выставило Кармело в ином свете. Как лидера, как игрока, способного приспосабливаться к любой защите соперника, как человека, способного сохранять хладнокровие и бойцовский настрой в противостоянии с командами более высокого уровня. Триумф с «оранжевыми» дал ему то, чего никогда не было у Леброна, которого все нахваливали с оговоркой о том, что Джеймс доминирует над зашуганными школьниками, большинство из которых после выпускного будут продавать страховки. Победа в NCAA сделала Мело любимцем Америки, а его фото с газетой, возвещающей о чемпионстве «Орандж», живет и поныне.

Недавно сын Кармело Кийян, последовавший примеру отца, увековечил памятный момент в виде тату.

Тогда всем стало окончательно ясно, что Мело уйдет в топ-2 драфта-2003. И винить их за это сложно, откуда им было знать о существовании баскетбольного курьеза по имени Дарко.

Адаптация Мело к НБА прошла даже быстрее, чем у Леброна. Но стремительный старт в лиге, по сути, стал началом конца

В какой-то из параллельных вселенных Энтони наверняка выиграл бы чемпионский титул вместе с «Детройтом». Только я не верю, что это случилось бы сразу, как принято считать. И уж, конечно, я не верю, что Энтони в своем дебютном сезоне добился с «Пистонс» всех тех индивидуальных благ, которых добился с «Наггетс».

Нет времени объяснять, достаточно привести слова самого Энтони.

«Думаю, Аллен Айверсон согласился на тот обмен в «Денвер» потому, что заинтересовался мной, потому что он увидел себя во мне, увидел что-то реальное, что-то подлинное. Увидел человека, который сделан из того же теста, что и он сам. У нас были общие друзья в Балтиморе, Вирджинии, Вашингтоне, Филадельфии. У нас был похожий круг общения. И он тоже был моим ментором. Он пришел и взял на себя роль старшего брата – человека, которого я могу уважать во всех жизненных аспектах. Я во многом ориентировался на него, и наша дружба, наши отношения крепки до сегодняшнего дня», – признавался Мело в интервью The New Yorker.

Достаточно напомнить, что «Детройт» стал чемпионом с Лэрри Брауном в качестве главного тренера, а заодно припомнить, чем закончились совместные притязания на титул того же Брауна и Айверсона в «Сиксерс». И не стоит забывать, что там шла речь об Айверсоне, сложившейся звезде, причем на пике. Стал бы Браун вверять судьбу сложившегося «Детройта» в загребущие руки снайпера-новичка? Есть определенные сомнения. А у «Денвера» не было выбора, и поэтому Энтони с первых дней стал успешно показывать, что готов отыгрывать роль спасителя сиротливых и отчаявшихся.

В своем сезоне Мело набирал 21 очко, 6 подборов, 3 передачи, форвард «Наггетс» выиграл звание лучшего новичка месяца в каждом месяце дебютной компании, и... не стал лучшим новичком года, уступив это звание Леброну (единичный и уникальный случай в истории).

Причем Джеймс при всех своих талантах и статистических достижениях не смог вывести «Кэвальерс» в плей-офф. А вот Мело затащил «Денвер» в плей-офф с шестого места при показателях 43-39 и на короткое время убедил общественность, что человек по фамилии Бзделик может работать главным тренером в НБА. «Денвер» уступил той самой «Миннесоте» (1-4), которая потом дойдет до финала Запада, но Энтони не выглядел виновником поражения. Скорее, наоборот, в отличие от Леброна, выглядевшего как персонаж компьютерной игры, Мело с его скупыми отточенными движениями, более прагматичной, нацеленной на кольцо игрой виделся тем, вокруг кого со временем может сложиться чемпионский пазл.

Вот только сам Кармело руководствовался иными ценностями.

К 2006-му «Денвер» еще дважды вышел в плей-офф, но так и не сдвинулся дальше первого раунда, а место главного тренера занял Джордж Карл, с которым у Мело сразу не сложились отношения. И, тем не менее, когда Энтони предложили 5-летний контракт на 80 миллионов, он не смог или не захотел сказать «нет».

«Трио Брон-ДиУэйд-Мело было реально. Мы были на связи, Брон и Ди, как один, говорили мне: «Подпишись на 3 года. Поверь нам, оставь себе место для маневра». Но я просто не мог. Я был слишком безответственен, юн и незрел. К тому же, понимаете, в местах, где я рос, ты привыкаешь к тому, что у тебя в жизни может быть только один шанс. Это менталитет «убей или будешь убит». Когда ты видишь такие деньги, ты понимаешь, что если откажешься от них сейчас, то потом просто не простишь себе этого. Сейчас, когда мне 37 лет, я понимаю, что это было ошибкой, но тогда я просто не видел для себя другого выбора и альтернатив», – признавался позже Энтони.

Этот контракт стал первой и роковой ошибкой Мело, вернее, он впервые обозначил его приоритеты: парень из Балтимора, прежде всего, видел в баскетболе средство для того, чтобы выбраться из нищеты, прикоснуться к атрибутам роскошной жизни, окунуться в удовольствия и праздность.

Долгосрочное соглашение вкупе с пониманием своей значимости для команды и отсутствием каких-либо ощутимых обязательств сделало Энтони сытым, инертным, не вовлеченным в процесс эволюции команды.

«Наггетс» продолжали оставаться спарринг-партнером для команд, проходивших во второй раунд плей-офф, пока в команде не появился человек, для которого происходившее было действительно важно. Чонси Биллапс родился в Денвере, ходил в школу, учился в университете Колорадо, и, оказавшись в родной команде уже второй раз за карьеру, тут же взял себе 7-й номер в честь легендарного квотербека « Бронкос» Джона Элуэя.

Весь чемпионский опыт и навыки Чонси готов был направить на улучшение взаимопонимания между игроками и прогресс. Все, на что был готов Кармело Энтони, не мешать. С появлением Биллапса «Наггетс» впервые за 13 лет дошли до финала Запада, в котором дали бой, но проиграли «Лейкерс» (2-4). И вот тут можно сетовать на превосходство Брайанта, наличие Газоля и еще не затуманенный разум Ламара Одома. Или просто посмотреть на округлившееся, безэмоциональное лицо Мело в важнейшей серии его жизни. А если не впечатляет – глянуть в статистику и узреть 40% реализации с игры по итогам серии и 3 потери на 3,7 передачи.

Мело дважды набирал более 30 очков, но в концовках, когда нужно было решать деликатно, сваливал игру на Биллапса, который спустя время дал очень четкую характеристику не только самому Энтони, но и всей его карьере.

«Мело был хорошим партнером по команде. Он тренировался каждый день, не пропускал ни одной игры. Но единственное, что я могу сказать, и я даже говорил ему этому в лицо, напрямую – забить 30 очков значило для Мело слишком много. У него могли быть матчи, в которых он набирал 20, 22 очка, мы выигрывали матч, а он злился. И, наоборот, мы проигрывали, он набирал 31 или 34 очка, и в раздевалке он шутил, смеялся», – описывал Биллапс отношение Мело к баскетболу.

И может быть, это были бы просто слова. Обидные, но слова. Если бы Энтони не подтверждал их поступками на протяжении всей своей карьеры.

Мело превратил свою мечту в апофеоз безвкусия

У баскетболиста родом из Нью-Йорка может быть только одна мечта, и озвучивать ее необязательно. Но поскольку небаскетбольные интересы со временем стали преобладать в действиях Мело, то после того как в начале сезона-2010/2011 Энтони запросил обмен, «Никс» были далеко не единственным приоритетом.

Основных варианта было три, и каждый при должном подходе позволял собрать команду, которая даже после масштабного обмена оставалась конкурентноспособной.

«Чикаго» готовы были отдать за Мело Луола Денга, Таджа Гибсона и пик первого раунда и тем самым создать потенциальное трио Деррик Роуз, Кармело, Жоаким Ноа.

«Нетс» жертвовали на благо «Денвера» Деррика Фэйворса, Троя Мерфи, Криса Хамфриса и пик первого раунда, стало быть, Энтони мог присоединиться к Бруку Лопесу.

«Никс», в принципе, были готовы подождать лета 2011 и подписать Кармело в качестве свободного агента.

Более того, этот вариант был оптимален, поскольку команде не было нужды разбрасываться активами при обмене, плюс, она могла усилиться на рынке свободных агентов кем-то помимо Энтони. Вот только на тот момент все знали, что в 2011 году грядет локаут, который – как ожидалось тогда – мог сделать контракты игроков менее роскошными. Обмен же давал Мело возможность тут же подписать продление на три года и 65 миллионов долларов. Поэтому Энтони, недолго думая, принялся выкручивать руки всем вокруг, пока не добился перехода в «Никс» по ходу сезона. Этот маневр не только обескровил команду, но и поспособствовал приобретению «Денвером» игрока, без которого их первое в истории чемпионство было бы под вопросом.

«Нью-Йорк» получил: Кармело Энтони, Чонси Биллапса, Шелдена Уильямса, Энтони Картера, Реналдо Болкмэна (так же в рамках трейда «Никс» отдали Эдди Карри, Энтони Рэндольфа и неразглашенную сумму наличных в обмен на Кори Джозефа)

«Денвер» получил: Уилсона Чендлера, Данило Галлинари, Тимофея Мозгова, Рэймонда Фелтона, 38-й пик 2012 (Куинси Миллер), 51-й пик 2013 (Ромеро Осби), 12-й пик 2014 (Дарио Шарич), пик-свап 2016 (по 7-м пиком «Денвер» выбрал Джамала Мюррэя), 3 миллиона наличных

Называя вещи своими именами, из-за десятка лишних миллионов Мело вместо того, чтобы просто немного подождать, своими руками ослабил клуб, который «горд представлять каждый уроженец Нью-Йорка».

(Потом этот же ключевой сюжет карьеры повторился, когда Энтони мог подписать контракт с еще претендующим на титул «Чикаго», но опять же, сделал выбор в пользу миллионов, которые никогда не бывают лишними).

И не исключено, что об этом никто бы не вспомнил, если бы Энтони представлял «никербокеров» в соответствии с предъявляемыми стандартами. Но за 7 лет пребывания Мело в Нью-Йорке «Никс» трижды выходили в плей-офф и выиграли одну-единственную серию против пенсионерского «Бостона» в 2013-м (4-2).

Единственной причины подобного результата быть, разумеется, не может. И все же никто не говорил, что мы не можем пытаться найти ее.

В матчах плей-офф за «Никс» у Кармело Энтони

● общая реализация с игры 40,4%

● общая реализация трехочковых 29,7%

● 58 потерь на 49 передач

● в матчах плей-офф за «Никс» Энтони совершил 522 броска, из которых реализовал 211

При всем этом никто не отказывал Мело в статусе звезды и заметного человека в лиге: он не только был лицом самой популярной франшизы, но из семи сезонов за «Никс» в шести подряд попадал на Матч звезд. Это его самая затяжная серия в карьере.

Да и сам Кармело всячески давал понять, что он уже не тот паренек из городских трущоб, боящийся упустить тот самый шанс. Жажда жизни уступила место жажде доказывать свою состоятельность, а баскетбол уступил место виноделию, коллекционированию предметов искусства, совместным фотосессиям с представителями нью-йоркской богемы и витиеватым рассуждениям о том, что «набор очков – это творчество, подобное живописи».

Звучит эффектно, только если не мажешь так часто.

Энтони реабилитировался за счет выступлений за сборную, но его карьере не хватает цельности и знаковых событий

Три олимпийских золота – это, пожалуй, то немногое, что можно назвать монолитным в карьере Энтони: он стал первым, кому это удалось, лидировал по очкам, подборам и матчам в истории сборной, становился лучшим американским баскетболистом года… В звездном окружении он раскрывался как один из лучших игроков всех времен по умению отправлять мяч в корзину.

Хотя и там при желании можно задать вопросы (Мело не вошел ни в одну символическую сборную турнира и ни разу не был лидером сборной ни в одном из показателей), но в любом случае краткосрочные международные турниры – не то, на чем зиждутся карьеры звезд НБА. Это красивые элементы убранства, но не фундамент.

Это запомнится, но куда отчетливее в сознании болельщиков останутся последние пять сезонов. За это время Мело сменил четыре клуба, в каждом из которых делал вид, что все еще остается суперзвездой.

Благодаря уважению товарищей в сборной суперзвездой Мело считают многие: он попал в число 75 лучших игроков в истории НБА (хотя там, например, нет Дуайта Ховарда), 10 раз съездил на Матч звезд, на его счету 6 сборных All-NBA, в сезоне-2012/2013 он стал лучшим снайпером, подтвердив свою специализацию феноменального бомбардира. Бомбардские рекорды Энтони через десятилетия будут считать мусорными, и поэтому нужно зафиксировать для будущих поколений следующее: многие современники Мело называют его самым сложным игроком, против которого им приходилось обороняться. Его исключительный талант не подлежит никакому сомнению, его умение забивать априори заставляло включать его в элиту игроков его поколения. Сравнения с Джеймсом никогда не были натянутыми, исходные позиции там были примерно одинаковыми, и звание лучшего новичка должно было достаться Кармело.  

И, тем не менее, при всех этих достижениях и несомненном признании у коллег задайтесь вопросом: какой момент является самым памятным в его карьере? В карьере Энтони не было ни больших достижений, ни больших провалов, все связанные с ним драмы носили околобаскетбольный характер, вроде того случая, когда Кевин Гарнетт привычно отпустил сальную шутку в адрес супруги Мело, после чего тот психанул и вернулся в свое детство из «Прослушки».

С каким бы воодушевлением мы ни чихвостили Леброна (новая реклама Nike дает очередные поводы), необходимо признать, что за годы своей карьеры он оправдал возложенные на него ожидания и сделал даже больше, хотя казалось бы. Энтони должен был стать ему достойным оппонентом, но в итоге оттеняет его путь вот таким вот странным образом: любые недостатки Джеймса легко ему можно простить за то, что он посвятил себя баскетболу, а не разменивался на все остальное. Оба вылезли из нищеты, но для одного баскетбол был средством в достижении богатства, а для другого богатство стало лишь побочным эффектом любви к баскетболу. Мело не просто не стал равнозначным соперником Джеймса, но и, ничуть не стесняясь того, предпочел индивидуальный успех командному, борьбе за чемпионства – погоню за денежными знаками, работе над игровым несовершенством – жизнь бонвивана, готовность меняться и принимать роль запасного – истовой вере в свой неизменный звездный статус.

По этой причине сложно ответить на вопрос: какой мы запомним карьеру Кармело Энтони? Ведь мы даже не помним какой-то один конкретный, запоминающийся эпизод.

Фото: Gettyimages.ru/Elsa, Mike Ehrmann, Doug Pensinger

logoНБА
logoЗал славы
logoКармело Энтони
logoНью-Йорк