Пять видов пиццы
Прихлопывающая перед телеэкраном Патрисия кричала: «Поршни! Поршни!». И кидала уничижительные взгляды на Балтазара Тингла , выкрикивающего не «Поршни! Поршни!» , а «Сэндвичи! Сэндвичи!».
Твоими сэндвичами , - наконец она процедила , - ты подрываешь мои усилия по организации поддержки наших сражающихся с «Чикаго» парней. Мы все хотим жрать! Но сейчас для еды не время.
На стадионе , - сказал Балтазар Тингл , - люди наблюдают за матчем и одновременно что-нибудь уминают.
С обеспеченными люди , покупающими билеты на игры , - сказал ему Дэвид Дурский , - тебе бы нас , приятель , не сравнивать. Да , у них сэндвичи. И говяжьи бифштексы , жареные куры , пять видов пиццы…
Садистом ты , Дэвид , не будь! – взмолился Кинчаро. – Его сэндвичами он меня не продрал , а ты реально больно мне сделал!
***
Джеймс Эдвардс склоняется к мысли , что у «Нью-Йорка» при всех его плюсах «Поршни» сегодня выиграют. Выиграют или не выиграют , а не выиграют – такова судьба…
Фатализм , в гостиничном номере он кивает. Безвольно увеличивавшего дозу эко-проповедника Тирса он до добра не довел.
Ему хотелось больше и он употреблял больше ; набравшись по самый край , о предопределенности кисло бурчал… на его похоронах был один журналист , позже спросивший меня: а ты , Джеймс , почему на его похороны не приехал?
Ни сложилось , я журналисту ответил. Я залез в джип и поехал , а на деле я не поехал… безопасный , тебе бы согласиться , улет. При неподвижности машины и тела.
***
Впавший в эмоцию коуч Чак , запустив мяч на трибуны , получил от судей технический , и Мактонник сказал: вредно для дела…
Нашего коуча ты не оценивай , - сказал ему Патрисия. – Что вредно , а что не вредно , он знает прекрасно , а ты никак.
Вредно свалиться в обморок , - пробормотал Дэвид Дурский. – С коучем без сознания команда неуправляема.
С коучем , валяющимся в отключке , - промолвил Эндрю Мактонник , - сложнее , по-твоему , победить? А если коуч только мешает? Я не про коуча Чака , а в принципе. Нашего коуча Чака я ни в коем случае… не подразумевал я его.
Джеймс Эдвардс , - произнес «Эр» , - попросил бы оставить его у площадки. «Нашего коуча вам бы не уносить , командную химию нам не рушить».
«Поршни» у нас в высшей мере , - заулыбалась Патрисия. – Кто-кто… команда!
***
У расплывающегося перед Джеймсом Эдвардсом мелкого чернокожего мужика золотой зуб… и требования. Тебе бы , Джеймс , улыбаться , без добрых улыбок моих знакомых смертельно опасным я становлюсь.
Мне бы ему не улыбку , думает о ситуации Джеймс. Чуть-чуть придушить , и он от меня отстанет. А переберу я с нажимом?
Полицейский наставит пушку. «Вверх твои руки душителя тебе бы поднять!» , крик от него последует.
Мужчина я очень высокий. Поднятыми руками потолок словно льва почешу.
Не чеши! – потревоженный лев бы орал. – И не улыбайся!
Какая наглая вонючая сволочь… назло ему улыбнусь.
***
На обеспокоенные вопли «Мактонник!» Эндрю Мактонник не откликался. Его начали трясти , и он понемногу задвигался , правым плечом поводил.
Очухался? – спросил у него Кинчаро.
Я , - промолвил Мактонник , - не с вами. С вами , но не весь , моя малая часть сейчас с вами…
Меня , - сказал Дэвид Дурский , - уносило вообще без остатка.
И меня , - Мактонник ему сказал. – Но вы меня растрясли , частично оттуда выдернули. «Поршни» там не играли. С неба падали пальмы , а под небесом носился управляемый скелетом трамвай.
Скелетом-женщиной , - произнес «Эр». – Ездил я в том трамвае с той женщиной , и что ни в какие ворота – домогался я до нее.
Безответно? – поинтересовался Мактонник.
Своего я добился , - поморщился «Эр».
