Прискакавшие из Аризоны индейцы
Воодушевленный совместным ликованием после победного матча Балтазар Тингл говорил поклонникам Джеймса Эдвардса: мы с вами единое целое , и наше единение не сокрушить , разобщенными одиночками мы по жизни не располземся…
Разбегаться мы вроде не собираемся , - промолвил Эндрю Мактонник. – Но единение у нас только здесь. Вы же не придете в мой порт , чтобы бесплатно помогать мне в работе?
Не приду , - сказал «Эр».
Я бы тебе помог , - пробормотал Акрийон , - однако я очень занят в библиотеке.
Для твоей загоревшейся библиотеке , - сказал Кинчаро , - я бы съездил за водой в его порт. С двумя ведрами залез бы в автобус , спросил , идет ли он до Венесуэла-стрит…
Он бредит , - произнес «Эр».
В бреду он интересный рассказчик , - подала голос Патрисия.
***
Джеймс Эдвардс продрог и ему рисуется , что из дома он переедет в квартиру , из квартиры на улицу , и далее без изменений – бездомное существование он ведет.
В обносках , он думает , я брожу , благотворительные пункты питания объедаю…
Скромнее тебе бы жрать , с укором мне говорят.
А я не перебираю – согласно росту объем. Мне и кровать , соответствующая моему баскетбольному росту , в ночлежке положена. На полу прикажете спать? Удивили… у того угощавшего музыканта кроватей было полно , а я лег на пол и как заснул. Сутки не могли добудиться. Будили , конечно , мягко – иголками в нос не кололи. Говорят , кололи , но я сомневаюсь… от пчелиного укуса нос у меня распух. Наравне с тревожно игравшим пианино чье-то жужжание мне запомнилось.
***
Балтазар Тингл мучил Кинчаро вопросами: а в сатанинских шабашах на родине ты участвовал? А сатана , изображаемый одним из ваших дебилов , на них появлялся?
Правдоискателей , - процедила Патрисия , - били в штате Юта.
И в Хайфе , - пробормотал Дэвид Дурский , - не слабее их били.
В Юте , - сказала , продолжая , Патрисия , - прискакавшие из Аризоны индейцы хотели узнать , правда ли , что в банке кредит им не выдадут. В кредите им отказали , и они орали: «а почему?! До правды мы докопаемся!» Банковские охранники стали выпроваживать их наружу. Нарвавшись на сопротивление , основательно им наваляли.
А ты об этом откуда знаешь? – спросил у нее Кинчаро.
Индеец , тусовавшийся со мной задолго до вас , об этом мне рассказал , - ответила ему женщина. – Звездной ледяной вершины в плане мудрости он бесконечной укуркой достиг. Ни притеснения , ни моя тогдашняя красота – ничто его , парни , не волновало.
***
В глазах смотрящего на него бармена Джеймс Эдвардс прочитал намерение совершить с ним извращенный половой акт. Этого не произойдет , с отвращением подумал Джеймс Эдвардс , со мной ему не обломится…
Вам , мистер Эдвардс , что-нибудь налить? – спросил у него бармен Айк.
Тебе меня не склонить , - ответил Джеймс Эдвардс. – Наедине мы с тобой не останемся.
А о моем желании остаться с вами наедине кто вас , мистер Эдвардс , проинформировал? – спросил , справившись с шоком , бармен.
Глаза , - ответил Джеймс Эдвардс. – Твои глаза , взиравшие на меня с похотью…
Необходимое условие , мистер Эдвардс , - сказал закрывающий вопрос Айк. – Чтобы читать в чужих глазах, нужно , чтобы ваши собственные не столь мутными были.
***
Перед добравшимся и вернувшимся к раковине Петером Рютлергером возникли шахматные клетки , по которым ходили , бегали , ездили на лосях…
На лосях , ему подумалось , короли. Короли баскетбола? А у того усатого и кем-то любимого… Джеймс Эдвардс его фамилия. А кличка у него не «Лось»?
«Мертвый» , кажется , его кличка.
Петер! – где-то рядом с ним закричали. – Петер «Мертвый»! Вода у тебя льется , а посуда не моется.
Помоется… «Мертвый» – это я. Меня данной кличкой в нашем критикуемом ресторане в чем-то заслуженно наградили.
